В Азербайджане нет памятника жертвам сталинских репрессий

17:13 31.01.2018

К годовщине сталинских репрессий в пресс-центре Sputnik Азербайджан была организована встреча директора Правозащитного центра Эльдара Зейналова с журналистами.

Политбюро ЦК ВКП(б) 80 лет назад, 31 января 1938 года устанавливает новую норму "дополнительного количества подлежавших репрессиям" по отдельным республикам, областям и краям. В ближайшие три месяца в Азербайджане надлежало расстрелять две тысячи, приговорить к длительным срокам заключения тысячу человек.

По словам директора Правозащитного центра Эльдара Зейналова, лимиты на репрессированных запрашивались снизу, а не из Кремля, где сидели бухгалтера и вели определенные подсчеты, как считают многие.

Подробности смотрите на видео Sputnik.

https://ru.sputnik.az/press_video/20180131/413850514/pamatnik-stalinskiye-repressiyi-spisok.html

Все главы НКВД союзных республик говорили, что "остались еще не зачищенные элементы"

17:40 31.01.2018

Известный правозащитник рассказал о событиях 1938 года, репрессированных азербайджанцах, и том, почему все это происходило именно так.

БАКУ, 31 янв — Sputnik. Лимит на репрессии стал продолжением событий 1937 года, когда то же самое Политбюро ЦК ВКП(б) санкционировало проведение первой массовой операции Народного комиссариата внутренних дел (НКВД), названной тогда "кулацкой операцией", сказал директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов.

Об этом он заявил в ходе пресс-конференции в мультимедийном пресс-центре Sputnik Азербайджан, посвященной 80-летию со дня появления в СССР "расстрельного списка".

Ровно 80 лет назад — 31 января 1938 года Политбюро ЦК ВКП(б) устанавливает новую норму "дополнительного количества подлежавших репрессиям" по отдельным республикам, областям и краям. В течение трех месяцев в Азербайджане надлежало расстрелять 2000, приговорить к длительным срокам заключения 1000 человек.

По словам Зейналова, "кулацкая операция" была направлена на то, чтобы убрать из союзных республик в места лишения свободы людей, которые считались социально опасными. В их число входили не только политические заключенные и активисты, не только люди, относящиеся к различным слоям – таким как дворяне и кулаки, но и простые уголовники.

Он отметил, что в некоторых республиках уголовников было столько же, сколько и политических заключенных, а в Азербайджане большинством были кулаки. Несмотря на то, что в 20-30-х годах очень много людей было выслано из Азербайджана в ссылку в Казахстан или Сибирь, многие из них после отбывания наказаний возвращались со своими прежними мировоззрениями, и естественно, они были неугодны.

"Это все очень настораживало власти, и репрессировали людей, которые "отсидели" свое и не совершали никаких новых "преступлений", причем даже с точки зрения советской власти. Но их все равно почему-то отправляли в ссылку. Таких тогда было 5250 человек, и полторы тысячи из них были тогда же расстреляны", — сказал он.

Кроме этого, тогда же первый секретарь ЦК КП Азербайджанской ССР Мир Джафар Багиров отправил информацию в Москву, что в шести районах Азербайджана есть повстанческие движения. По этим регионам были проведены аресты, в результате которых были арестованы какие-то "повстанцы". Многих из них расстреляли без каких-либо судебных процессов, сказал правозащитник.

Причем, отметил Зейналов, по некоторым регионам Азербайджана были даже перевыполнены "планы" по расстрелам и репрессиям. К примеру, по известному "шамахинскому делу" лимит по району был превышен в пять раз. К концу 1937 года выяснилось, что было расстреляно намного больше людей, чем требовалось этими лимитами.

"Кулацкая операция" должна была завершиться первого января 1938 года, и к 15 января по ней должны были отчитаться. Но в этот момент приходит директива от НКВД о том, чтобы эту операцию в союзных республиках не приостанавливать. Директива была подписана представителем советских органов безопасности Михаилом Фриновским, который во время коллективизации некоторое время возглавлял Главное политическое управление (спецслужбы) в Азербайджане, рассказал он.

Правозащитник отметил, что 24-25 января в Москве состоялось совещание с участием начальников НКВД из союзных республик, областей и краев, в ходе которого все отчитались о выполнении данной операции.

"И среди них не было никого, кто сказал бы: "Все, операция закончилась". Нет, все наоборот говорили о том, что "осталось много не зачищенных элементов, дайте еще два-три месяца". В ответ на просьбы им были даны еще три месяца срока до завершения операции и определили лимиты", — подчеркнул он.

Лимиты были отправлены не из Кремля, лимиты запрашивались снизу. В частности, из Азербайджана запросили дополнительно лимит на репрессии двух тысяч человек. Причем все эти две тысячи были подрасстрельные. Не было ни одного человека в этом списке, которому было бы запрошено дать какой-то срок. Для сравнения — грузины тогда запросили полторы тысячи для расстрела, армяне запросили тоже две тысячи, но у них одна тысяча была для расстрела, а вторая – для длительных сроков, сказал Зейналов.

"И хотя у нас всегда в центре внимания 1937 год, 1938 год был не менее кровавым для Азербайджана по количеству жертв. Тем более что тогда мало было известно о том, что были еще и "национальные операции"", — отметил он.

Для Азербайджана главным образом это были иранцы. Когда мы говорим "иранцы", мы подразумеваем обычно персов, но это и тюрки из Южного Азербайджана. Многие из них жили с царских времен или с 20-х годов, и все это время они считались в Азербайджане политически неблагонадежными. В том числе коммунисты из Иранской коммунистической партии. В 1938 году до них дошла очередь. И порядка 6000 человек в том году было сослано в основном в Казахстан, рассказал правозащитник.

Кроме этого, из Азербайджана были высланы греки, были репрессированы немцы, бывшие мусаватисты, иттихадисты, заключил Зейналов.

https://ru.sputnik.az/azerbaijan/20180131/413851326/repressii-nkvd-azerbajdzhan-rasstrely-sovetskij-sojuz.html

Азербайджан - 1938: репрессии и надежды…

80 лет назад были утверждены дополнительные лимиты на репрессии

Прошел кровавый 1937 год, а с ним, согласно приказу НКВД, 1 января 1938 года должна была завершиться и «кулацкая операция», под которую были выделены лимиты на репрессии 5250 человек (из них 1500 шли по 1-й категории, т.е. приговаривались к расстрелу). К 15 января в Москву должны были представить отчет об исполнении.

Однако за день до этой даты заместитель наркома внутренних дел СССР М.П.Фриновский разослал директиву о продлении работы троек «до особого распоряжения». 24-25 января 1938 г. в Москве прошло посвященное итогам операции совещание руководящего состава органов НКВД. Среди выступивших наркомов внутренних дел советских республик и начальников краевых и областных управлений не нашлось ни одного, кто бы не поддержал директиву и посчитал бы свою подведомственную территорию достаточно «очищенной» от «врагов народа». Наоборот, звучали предложения о необходимости продления «кулацкой операции» еще на 2-3 месяца.

В результате, Ежов распорядился подготовить предложения о новых лимитах. Из Азербайджана поступила заявка на лимит в 2000 чел., причем только по 1-ой категории, Армения запросила столько же, но на 1 категорию пришлась ровно половина лимита, Грузия запросила лимит на 1500 человек (все – по 1-й категории). 

Однако так было не везде. Из соответствующего постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 31 января 1938 г. видно, что «кулацкая операция» была продолжена лишь в 22 из 58 регионах. Почему Азербайджан после репрессий 1937 года сочли недостаточно «очищенным»? Вероятно, тут свою роль сыграли доклады из Баку о наличии антисоветских «организаций» и «движений».

На том же заседании 31 января Политбюро разрешило НКВД продлить до 15 апреля и другие массовые операции, касающиеся «национальных контингентов» (поляков, латышей, немцев, эстонцев, финн, греков, иранцев, харбинцев, китайцев, румын, болгар и македонцев). К ним продолжили применять тот же внесудебный порядок («двойки» и «тройки»), как и в 1937 году.

Из составленного Адалятом Таирзаде списка лиц, расстрелянных в 1937-38 годах (в основном по «кулацкой операции»), видно, что «антисоветских элементов» в 1938 году было расстреляно практически столько же (2065), что и за предыдущий год (2157). Да и по общему числу репрессированных, с учетом осужденных к лагерям (по 2-й категории) и высланных на спецпоселение, в 1938-м картина была такой же, если не хуже.

Вспомним, что в 1938-м в Казахстан ушло несколько этапов с «членами семей изменников родины». Тогда же депортировали из СССР тех иранцев, которые сохраняли гражданство Ирана, и в месячный срок выслали в тот же безразмерный Казахстан тех иранцев, кто проявил лояльность и принял советское гражданство (примерно 6 тыс. чел.). В феврале-марте «двойка» приговорила 31 грека из Азербайджана (15 к расстрелу). В феврале были приговорены 20 «харбинцев», 15 бывших эсеров. Нашлось место в камерах и для 314 номенклатурных работников, попавших в т.н. «сталинские расстрельные списки», которыми еще до суда определялся будущий приговор.

В августе 1938 г. в Кировабаде (Гянджа) был проведен второй (после Шемахинского) открытый судебный процесс по делу «Контрреволюционной, буржуазно-националистической, повстанческо-террористической, вредительской организации в системе Наркомзема Аз.ССР». В Азербайджане шемахинский и кировабадский судебные процессы играли ту же роль, что и «Московские процессы» для всего СССР, разжигая истерию против «врагов народа». Из 14 подсудимых 10 были приговорены к расстрелу.

Но в целом в 1938-м наметился некий перелом, и с осени репрессии пошли на убыль. Лишенные какой-либо информации о внутренней «кухне» репрессивных органов, советские граждане могли судить об этом по косвенным признакам: газетным публикациям, слухам или исчезновению наиболее одиозных фигур. 

Так, в январе 1938 г. Пленума ЦК ВКП(б) принял постановление «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии». Тогда же Прокурор СССР дал директиву по фактам неправильного увольнения с работы родственников репрессированных «лишь по мотивам родственной связи с арестованными».

10 января исчез из НВКД Аз.ССР кровавый нарком Ю.Сумбатов-Топуридзе. Он отсиделся в Москве и вернулся в Азербайджан в 1947-м как зам. председателя Совмина Азербайджана. Были арестованы «за нарушения соцзаконности» такие одиозные чекисты, как Давыд Акопов, Павел Сапфир. В апреле в Москве расстреляли таких известных истязателей, как Борисов-Павлов, Галстян, Клеменчич, Сонкин, Хаджамиров, Шер. В ноябре был арестован М.Раев-Каминский, сменивший Сумбатова в кресле наркома.

С 15 сентября дела арестованных после 1 августа начинают рассматриваться уже в обычном, судебном порядке, т.е. Военной Коллегией Верховного Суда. В частности, повезло тем, кто был осужден азербайджанским Верхсудом по делу «Наркомзема» - они обжаловали свои приговоры в Москву, и добились снижения сроков.

Впервые за все время существования «сталинских расстрельных списков» не пошел на убой контингент, подготовленный к расстрелу по списку от 25 сентября 1938 года. На судебном процессе эти обвиняемые начали отказываться от сделанных во время следствия признаний. Дела, построенные на самооговорах, стали рассыпаться и отправляться для нового расследования. Некоторым удалось выйти на свободу уже в 1939-40 гг., хотя зачастую это была не реабилитация, а снижение срока до фактически отбытого, да и в компартии не всегда восстанавливали даже после реабилитации.

17 ноября Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», в котором критиковались методы арестов и следствия. Спустя неделю, 25 ноября увольняют «сталинского наркома» внутренних дел Н.Ежова. Сменивший его Л.Берия на следующий же день прекращает все массовые операции. Дела из троек передали в судебные органы и Особое совещание.

22 декабря были признала утратившими силу все приговоры внесудебных органов, если они не были приведены в исполнение или не были объявлены осужденным до 17 ноября.

К этому моменту многие тысячи наших сограждан были уже расстреляны. Но кровавый 1938 год совершенно незаслуженно остался в зловещей тени предыдущего года… 

А впереди Азербайджан ожидали депортации немцев в 1941 году (больше 20 тыс.), поток азербайджанцев, высланных из Армении в 1948-50 годах (до 100 тыс.), депортации греков и айсоров в 1949 году, повторные репрессии в 1948-53 с отправкой на вечное поселение тех, кто уже отбыл свой срок в лагерях за «политику»…

Минимум того, что могли бы сейчас, в 80-ю годовщину Большого Террора, сделать власти – это увековечить память жертв, опубликовав все имена, благо соответствующие документы до сих пор хранятся в Баку и Москве, установить День памяти жертв красного террора и поставить им памятник – «Стену Скорби», как это сделали в России.

Эльдар Зейналов.

Газ. «Эхо», 31.01.2018

Перепечатка:
http://azerhistory.com/?p=8362

Заключение брачного контракта в Азербайджане станет обязательным?

Январь 28, 2018 11:21

Дж.АЛЕКПЕРОВА

Практика заключения брачных контрактов встречается во многих странах мира, но лишь в некоторых носит обязательный характер.

В Азербайджане эта процедура не является популярной и практически не встречается.

Однако на днях на заседании Милли меджлиса член парламентского комитета по вопросам семьи, женщины и детей Садагат Велиева заявила, что заключение брачных контрактов в Азербайджане должно осуществляться в обязательном порядке.

По ее словам, в связи с этим необходимо внести поправки в Семейный кодекс. «Обязательное заключение брачного контракта необходимо. Если этот контракт станет обязательным, то разводов будет меньше», — сказала она.

Депутат отметила, что в Азербайджане увеличилось число разводов, и причиной тому является отсутствие ответственности.

Как заявил Echo.az глава Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов, он одобрительно относится к брачным контрактам.

«Когда мы подключаем на месяц Интернет или покупаем мобильный телефон, и то следим за тем, чтобы был заключен контракт, оговаривающий наши права. А брачные отношения, где речь идет о человеческих судьбах, требуют не менее внимательного и бережного отношения,» — обьяснил он.

«То, что эта тема становится у нас все более актуальной, объясняется не пресловутым «влиянием Запада», а вполне насущной необходимостью. Дело в том, что наше общество вошло в рыночные отношения не с рыночным, а с базарным мышлением, и это уже сказывается», — сказал Echo.az глава Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов.

По его словам, рынок предусматривает долговременное планирование своей деловой активности, заботу о положительном деловом имидже, аккуратность в выполнении взятых на себя обязательств.

«Это видно на примере Запада. С другой стороны, базар рассматривает деловую активность на одноразовой основе — здесь, сейчас и по максимуму. Ал (возьми) — вер (дай), причем не случайно «ал» стоит на первом месте, предполагая возможность обмана. Такой подход характерен и для современных брачных отношений,» — считает Зейналов.

По его словам, каждый может вспомнить реальные примеры, как родственники или знакомые становились жертвами брачных аферистов, как недавно созданное семейное гнездо разоряли наркоманы или картежники, какие хитрости применялись при разводе, чтобы оставить недавно любимого человека ни с чем.

«Я уже молчу о вторых семьях, заведенных нашими бизнесменами где-нибудь в России, или об усладе педофилов с помощью религиозных браков. Казалось бы, наш парламент за четверть века независимости разработал достаточно законов, чтобы каждый в нашем обществе был бы защищен. Но так ли безупречен механизм выполнения этих законов? Ведь в общем случае человеку приходится идти в суд и доказывать, что он не верблюд,» — говорит правозащитник.

«Хорошо, если у человека, травмированного разводом, есть на это энергия и деньги (сейчас из-за недостатка адвокатов цены на их услуги растут), но и тут нет гарантии того, что даже в, казалось бы, очевидном случае наша Фемида примет справедливое решение», — посетовал он.

Правозащитник подчеркнул, что в случае наличия брачного контракта ситуация становится гораздо проще.

«Нарушил условия — плати конкретную сумму или выполняй конкретные действия. И суду, если до него дойдет дело, не будет интересна та грязь, которую обычно там друг на друга выливают, потому что это взаимная, добровольная договоренность, обязательная для обеих сторон. Именно поэтому людям с базарным мышлением не по душе брачные контракты. Если ты никого не собираешься обманывать, в чем проблема подписаться под таким контрактом?» — задался вопросом эксперт.

По словам Эльдара Зейналова, брачные контракты могут прижиться в Азербайджане.

«Если задуматься, то нечто подобное уже практиковалось, хотя нас от этого и коробило. Например, это проявлялось в виде «калыма», прилюдной описи приданого девушки и т.п. Кроме того, брачные договоры есть и в шариатском праве. У нас почему-то считается, что в исламе муж может запросто отказаться от жены по своей инициативе, а ведь при этом ей должна выплачиваться компенсация (махр), причем заранее оговоренная. Компенсация предусмотрена и при разводе по инициативе жены,» — говорит он.

«По сути те брачные контракты, которые заключаются в мусульманских странах вроде Ирана, если стороны внимательно отнесутся к их составлению, могут снять большинство взаимных претензий. Так что в нашем недалеком прошлом и у ближайших соседей есть прецеденты, которые способны ответить на миф о том, что брачный контракт — это недавняя выдумка европейцев», — добавил правозащитник.

Как рассказал Зейналов, в ПЦА обычно не поступают жалобы от семейных пар, разве что только они не разрастутся и не примут многослойного характера, как в мыльной опере.

«Недавно, например, был случай, когда жена, недовольная условиями развода, по словам мужа, обчистила его сейф и укатила с детьми за границу. В свою очередь, муж, обладая связями, устроил «веселую» жизнь родственникам своей бывшей половины, которые нам и пожаловались. В таких ситуациях сам черт ногу сломит. И определенно, если бы был брачный контракт, по которому имущество этой семьи при разводе делилось бы по совести, в оговоренной пропорции, то вся эта дискуссия между сторонами не имела бы почвы. Есть бумага за двумя подписями, скрепленная печатью, где все написано черным по белому, а все остальное — от лукавого», — пояснил он.

Э.Зейналов сказал, что слышал про то, что в Азербайджане были случаи заключения брачного контракта.

«Думаю, что, прежде чем вводить их в практику как обязательное условие для заключения брака, чтобы это не превратилось в профанацию, нужно хотя бы опубликовать и распространить в обществе доступные по языку и цене книги о том, как это делается на Востоке и Западе. Нужно также провести тренинги с адвокатами и нотариусами, чтобы они могли реально помочь создающейся паре строить свою жизнь без опасений за будущее семьи,» — говорит он.

«А вообще те молодые пары, которые чувствуют необходимость в прояснении каких-то моментов, могут заключать такие брачные контракты и сейчас на добровольной основе. Главное — чтобы они были хорошо продуманы, написаны в четких выражениях и должным образом нотариально заверены», — заключил он.

Отметим, что брачный контракт не может быть заключен между лицами, живущими в гражданском браке.

Кстати говоря, известны статистические данные по количеству браков и разводов в Азербайджане за 10 месяцев 2017 года. Как сообщили в Комитете по статистике города Баку, 49,6% населения столицы составляют мужчины, 50,4 % — женщины. Отделами регистрации за январь-сентябрь 2017 года в Азербайджане было зарегистрировано 11 968 браков и 3698 разводов. Число браков на каждую тысячу человек составило 7,1 ед., а число разводов — 2,2 ед.

http://ru.echo.az/?p=66836

Ночные бабочки

Общество | Дата: 26.01.2018 | Час: 18:33:00 

Что это - легкие деньги или работа с риском для жизни? 

ЗАКОН И ПОРЯДОК 

«Древнейшая профессия» с давних времен порицаема обществом, и те, кто промышляет таким образом, стараются скрывать свой вид «деятельности». Впрочем, сейчас во многих странах Европы проституция легализована, и «ночные бабочки» создают свои профсоюзы, отстаивающие их права, платят налоги - в общем, имеют те же права и обязанности, что и все остальные. 

Однако происходит подобное далеко не везде, и более консервативный социум не может понять и принять это. Так, например, в нашей стране время от времени поднимается вопрос о том, нужно ли в Азербайджане легализовать проституцию, однако понятно, что даже если это когда-нибудь свершится, то очень нескоро. Но как бы то ни было, явление существует, и в нашей стране можно увидеть «ночных бабочек», стоящих в темное время суток вдоль дорог. Массажные салоны также нередко специализируются совсем не на тех услугах, которые должны бы оказывать, и пользуются в народе славой притонов. Разумеется, речь идет не обо всех массажных салонах. 

Кроме того, многие представительницы «древнейшей профессии» активно освоили интернет и набирают там свою «клиентскую базу». Не секрет, что, скажем, сайтами знакомств часто пользуются не те, кто хочет построить серьезные отношения с целью создания семьи, а те, кто продает и покупает секс-услуги. Однако хотя поставщиц платных плотских утех не всегда удается привлечь к ответственности, все же определенные меры в этом направлении предпринимаются. 

Напомним, что решено ужесточить наказание за организацию, содержание притонов для занятия проституцией, а также за сдачу жилых помещений в этих целях. В связи с этим было предложено внести изменения в Уголовный кодекс. Судя по поправкам, лица, занимающиеся подобной деятельностью, будут штрафоваться. Согласно действующему законодательству, за это предусматриваются общественные работы от 400 до 480 часов, исправительные работы сроком до двух лет или же лишение свободы сроком до трех лет. Кроме того, за организацию, содержание притонов для занятия проституцией, а также за сдачу жилых помещений в этих целях предлагается применять штраф в размере от 2500 до 3500 манатов. 

Далеко не все эксперты считают, что повышение штрафов может сократить масштабы такого явления, как проституция. Что же касается легализации, то есть и те, кто за то, чтобы пойти в данном случае по стопам Запада, и те, кто категорически против. 

Как рассказала в беседе с корреспондентом газеты «Каспiй» председатель общественного объединения «Чистый мир» Мехрибан Зейналова, она считает, что легализация проституции - не выход из положения. Собеседница отметила, что во многих странах, где она была легализована, поняли со временем, что этот шаг себя не оправдал. Против легализации проституции сейчас в мире выступают многие женские организации. 

- Но с другой стороны, нет ничего плохого в том, чтобы те, кто занимается «древнейшей профессией», платили налоги. От этого, думаю, все только выиграли бы, в частности в казну государства поступали бы доходы, которые сейчас находятся в тени. Но не могу себе представить, чтобы в нашем обществе те, кто зарабатывает на жизнь таким образом, решили сами зарегистрироваться и открыто объявить о своей «работе», - отметила М.Зейналова. 

По ее словам, нет данных о том, сколько в нашей стране тех, кто промышляет предоставлением секс-услуг, но среди них есть и люди семейные. Она подчеркнула, что в своей работе сталкивалась с проститутками самого разного возраста - от 18 до 60 лет.

- Первое, что хочется понять - что толкает женщин на такой заработок. Причины самые разные у кого-то, например, сын или муж в тюрьме, и они говорят, что остались одни, работу найти не могут, и это для них единственный выход. Но при желании они могли бы, например, что-то печь на продажу, шить или вязать. Но такие женщины считают, что проституция - это легкие деньги, однако в голове не укладывается, как они смогли переступить через себя, чтобы пойти на такое. Кроме того, такая «работа» связана с риском подхватить СПИД, гепатит С, различные венерические заболевания. Минздрав осуществляет программу для профилактики ВИЧ. В ее рамках те, кто находится в группе риска, в частности лица, задействованные в предоставлении секс-услуг, могут периодически проходить тесты на ВИЧ, а тем, кто употребляет наркотики, раздают шприцы. Кроме того, этим людям могут предоставлять психологические и юридические услуги, - рассказала М.Зейналова. 

Председатель Союза свободных потребителей Эйюб Гусейнов также не сторонник легализации проституции в нашей стране. По его словам, он бывал в странах, где такой закон принят, и считает, что для нашего общества это вряд ли приемлемо. Подобный закон может подорвать институт семьи и способствовать увеличению числа разводов. Э.Гусейнов подчеркнул, что хотя некоторые считают, что нелегализация проституции - нарушение прав тех, кто предоставляет секс-услуги, наш социум не готов к таким переменам. 

А вот председатель Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов придерживается иного мнения. Отвечая на вопрос, стоит ли, на его взгляд, легализовать проституцию в нашей стране, он отметил, что определенный смысл в этом есть. 

- Объясню свою точку зрения. Дело в том, что в данном случае удастся переместить это явление с улиц в какой-нибудь «квартал красных фонарей», под контроль полиции и врачей, удастся обеспечить социальную защиту секс-работниц. Сейчас именно так на Западе предпочитают называть проституток, ставя в центр внимания социально-экономические аспекты. Не будем забывать, что эта сфера услуг не охвачена официальным налогообложением. Правда, легализация проституции задаст работу законодателям, ведь придется решать множество вопросов - от размера налогов, пенсий, страховок до обеспечения гендерного равенства. Есть же проститутки и мужского пола - такие как альфонсы, геи и трансвеститы. 

Возможна ли легализация проституции у нас? Да, но не раньше достижения Азербайджаном определенной степени интеграции с Европой, когда у туристов появится социальный заказ на секс-услуги высокого качества. Сейчас местные потребители и неразборчивые горячие гости из арабских стран довольны и тем ширпотребом, что есть. Хотелось бы также задаться вопросом: каковы масштабы этого явления в нашей стране? Увы, немалые. В отсутствие борделей наши секс-труженицы успешно осваивают бары, ночные клубы, улицы и трассы дальнобойщиков. Полагаю, что и после возможной легализации часть проституток постарается остаться в теневой экономике. Поэтому если параллельно с легализацией не будут приняты драконовские меры против этого, эффект от реформы нивелируется, - отметил наш собеседник.

Психолог Ламия Ахмедова отметила, что обычно выбирают работу «ночных бабочек» по ряду причин, но порой все начинается с того, что женщины думают: это - легкие деньги. Есть и те, кого на этот путь толкает непростая жизненная ситуация, а сойти с него потом непросто. 

- Зачастую женщины «древнейшей профессии» выглядят ухоженно и вкладывают немалые средства в свою внешность, ведь это их визитная карточка. Некоторые считают, что у «ночных бабочек» беззаботная и даже красивая жизнь: дорогие наряды, украшения, поездки за рубеж. Кажется, что у них все хорошо, но на деле все порой совершенно иначе. Впрочем, есть и немало тех, на ком образ жизни, который они ведут, сказался отнюдь не лучшим образом. Однако и у тех, и других могут быть одинаковые психологические проблемы. Зачастую они запивают свои проблемы алкоголем, начинают употреблять наркотики и скатываются все ниже и ниже. Если в молодости «ночная бабочка» более востребована, то чем старше она становится, тем меньше на нее спрос, а значит - меньше денег. Тогда все чаще появляется чувство одиночества, возникает депрессия, а иногда и желание наложить на себя руки. Некоторые уезжают в другие страны, чтобы, во-первых, больше заработать, во-вторых, чтобы не бояться наткнуться на кого-то из знакомых, ведь обычно женщины скрывают от родных и друзей свой способ заработка. Еще один момент - такие женщины никогда не знают, с кем им придется столкнуться, их могут избить, покалечить, а то и убить. Также у них большой риск заразиться опасным, а порой и неизлечимым заболеванием. 

Что касается легализации проституции, то, с одной стороны, это вывело бы их из «тени» и, в частности, позволило бы бороться с насилием в отношении них, но с другой - соглашусь с теми, кто считает, что наше общество не готово на сегодняшний день к подобному, - отметила психолог. 

Елена МАЛАХОВА 

http://www.kaspiy.az/news.php?id=75405

Должен ли Азербайджан принять Образовательный кодекс?

Январь 29, 2018 15:43

С.АЛИЕВА

Мы привыкли к тому, что депутаты периодически принимают, обновляют, редактируют законы. Какие-то из них и правда необходимы, какие-то могли бы и подождать своего часа, а какие-то и вовсе не стоило принимать, так как особой необходимости в них не было.

Во многих странах мира существует Образовательный кодекс, эдакий свод законов, касающийся образовательной сферы.

В Азербайджане, как известно, образовательный сегмент переживает не самые лучшие времена, и с какой стороны подойти к его реформированию — вопрос открытый на сегодняшний день….

Между тем, азербайджанские депутаты выдвинули предложение о принятии Образовательного кодекса. Как сказала член комиссии Милли меджлиса по вопросам науки и образования, депутат Сона Алиева, кодекс — сборник законов, относящихся к какой-либо отрасли права.

Как заявила в беседе с Echo.az эксперт в сфере образования Сабира Сафарова, педагог с 40-летним стажем работы в системе образования страны, Образовательный кодекс стране не нужен, так как по сути он не несет никакой смысловой нагрузки.

«У нас есть Уголовный кодекс, Трудовой кодекс и прочие кодексы, нарушение которых несет за собой ответственность — административную, уголовную и т.д. А что случится, если кто-то вдруг нарушит Образовательный кодекс? Ровным счетом ничего,» — говорит Сафарова.

По ее словам, в таких образовательных кодексах нет никаких статей об ответственности за его несоблюдение, да и практика свидетельствует о том, что его нарушение ненаказуемо.

«К примеру, в российском Образовательном кодексе говорится о том, что в классах не может быть больше 25 учеников, а в реальности во многих классах их 30 — 32. А что, если мы пойдем по этому пути и примем аналогичный кодекс, кто-то сможет гарантировать, что в классах будет по 25 учеников максимум? Это невозможно при нынешнем количестве учащихся и школ. Одним словом, кодекс будет нарушаться, а ответственности за это никто нести не будет, так зачем нам нужен такой кодекс?» — задается вопросом эксперт.

По ее словам, стране скорее нужно дополнить существующий закон об образовании, внести в него поправки.

«Ведь до сих пор очень много непонятных моментов, связанных с образовательным процессом. Что делать учителю, если ученик срывает урок? А если списывает? Как себя вести учителю, если его оскорбляют? А если оскорбляют ученика? Какая должна быть у ученика нагрузка? А у учителя? Кто, как и за чей счет должен производить ремонт в школьных кабинетах? Ну и целый ряд иных вопросов, ответов на которые нет и не предвидится,» — говорит Сафарова.

«А вот в европейских странах эти вопросы урегулированы в документах от национального законодательства до устава школ, где все, что можно, прописано до мелочей и нюансов и выполняется. Так вот, нам скорее нужно решить данные вопросы, чем принимать никому не нужный кодекс», — уверена эксперт.

Между тем ректор университета «Хазар» Гамлет Исаханлы в беседе с Echo.az также отметил, что необходимости в принятии такого кодекса нет.

«В Азербайджане имеется закон «Об образовании», и в том случае, если нужно что-то изменить в образовательном сегменте, вполне реально вносить изменения и дополнения в закон, никаких дополнительных документов для этого не нужно», — сообщил Г.Исаханлы

В свою очередь, глава Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов в беседе с Echo.az отметил, что в Азербайджане, помимо гражданского, административного и уголовного, кодифицированы такие области права, как трудовое, семейное, миграционное, налоговое, таможенное, градостроительное, жилищное, есть отдельные кодексы, касающиеся торгового судоходства, пользования лесами и т.п. В общей сложности около 20 различных кодексов.

По его словам, в случае с вышеперечисленными кодексами была настоятельная потребность их создания.

«Дело в том, что по всем этим вопросам ежедневно происходили конфликты, судебные процессы, в которых стороны аргументировали порой диаметрально противоположными нормативными актами, принятыми в разное время и разными ведомствами. Что касается образования, то такого же социального заказа на кодификацию права в области образования, на мой взгляд, пока нет. У нас даже в суды достаточно редко обращаются, даже в случае серьезных конфликтов», — говорит Э.Зейналов.

По его словам, в стране уже есть закон об образовании.

«Естественно, что это только часть законодательства в этой области. Основные и наиболее интересные с точки зрения практики нормативно-правовые акты обычно являются подзаконными, ведомственными, труднодоступными, а то и рассеянными по другим законам. Обычно кодификация законодательства встает в повестку дня, когда в многоуровневых и фрагментированных нормах начинают путаться сами работники этой отрасли, а изменение одной запятой в каком-то из законов требует поправки сразу нескольких других норм. Тогда, конечно, удобно систематизировать основные нормы права в одном нормативном акте,» — говорит Зейналов.

Отвечая на вопрос, нарушаются ли в стране права граждан в образовательной сфере, правозащитник сказал, что такие случаи имеют место.

«Это естественно, ведь образовательная система держится на живых людях и к тому же является частью нашего общества, со всеми его проблемами. Например, на мой взгляд, и ученики, и учителя, и родители недостаточно осведомлены о правах ребенка, понимают их по-бытовому, а не так, как их трактуют в международных конвенциях. Права учителей тоже никак не обозначены, а ведь на них неоднократно накидываются с кулаками, оскорбляют, угрожают жизни и здоровью, распространяют на них клевету, шантажируют. Тем более, что сейчас пресса полна «подсказками» в виде историй о харассменте, педофилии, причем с презумпцией виновности учителей…,» — говорит правозащитник.

«Во многих ситуациях и педагогам, и ученикам не помешала бы помощь психолога или юриста, а возможно ли это в нашей школе? Да и профсоюзы по сути сошли на нет… Многие из этих конфликтных ситуаций так или иначе затрагивают тему коррупции. Причем обычно представляют учителей бессовестными вымогателями денег, забывая, что на одного берущего приходятся десятки дающих и немалое число инициативно предлагающих. А иначе как можно дойти до 11-го класса, не умея читать и писать? Разве мало у нас родителей, которые платят за то, чтобы их любимое чадо не утомляло себя учебой?,» — задается вопросом Зейналов.

«Теперь представим себе, что издан драконовский закон, по которому учителям за взятки будут отрубать руки. Тогда значительное число учеников будет оставаться на второй год или исключаться из школы. Родителям придется или контролировать учебу детей или смириться с тем, что не блещущий знаниями сын чиновника станет посмешищем у своих товарищей, потеряет перспективу поступить в университет и т.д.», — говорит правозащитник.

По словам Э.Зейналова, в том случае, если в школьном бюджете не найдется денег на ремонт или отопление, или за минимальную зарплату никто не захочет мыть в школе полы, то в отсутствие поборов с родителей дети будут сидеть в обшарпанном помещении, за поломанной партой, в холодном здании.

«Можно, безусловно, адресовать имеющиеся претензии Министерству образования, но мало кто из родителей учеников на это пойдет. Все дело в пресловутом менталитете. Кстати, нельзя не отметить, что в ставших достоянием гласности школьных конфликтах ни разу не всплыли тема суда, цитаты из законов и т.п. Так неужели если 50 нормативных актов, которые сейчас никто не читает, объединят в толстую книжицу, что-то поменяется в этой подсознательной установке наших людей не использовать писаный закон и судебные процедуры? Уверен, что кодекс не станет настольной книгой участников образовательного процесса», — резюмировал Э.Зейналов.

http://ru.echo.az/?p=66795

Положен ли лесбиянкам «отцовский отпуск»?

Евросуд поставил точку в 13-летней тяжбе против Франции

Вслед за легализацией гомосексуальных браков, европейскому праву приходится разбираться с вопросами равноправия партнеров в таких парах.

13 лет назад лесбиянская пара – француженки Карин Алье и Элоди Люка, столкнулась с проблемой, когда одной из них (Карин) отказали в предоставлении оплачиваемого за счет страховки 11-дневного «отцовского отпуска» для ухода за новорожденным ребенком ее партнерши (Элоди). Офис Медицинского Страхования отказал ей на том основании, что закон не предусматривает предоставления «отцовского» отпуска женщине. Различные суды, в которые обращались женщины, тоже отмечали, что законодательство упоминает не партнера матери, а именно отца, т.е. мужчину, который в законном порядке установил отцовство в отношении ребенка.

Дамы, однако, сочли, что такая постановка вопроса нарушает статью 14 (запрет дискриминации) совместно со статьей 8 (право на частную и семейную жизнь) Европейской Конвенции по Правам Человека. По их мнению, отказ был основан на половой принадлежности и сексуальной ориентации заявительницы.

При рассмотрении дела Hallier and Others v. France (no. 46386/10), Европейский Суд по Правам Человека (ЕСПЧ) признал, что заявительница, помогая матери новорожденного ребенка, находилась в том же положении, что и отец, и что при этом отношение страховой компании к отцу и лесбийской партнерше матери было различным. Однако, эта разница в отношении, по мнению ЕСПЧ, преследовала законную цель.

По замыслу института «отцовского отпуска», он был предназначен для того, чтобы помочь именно мужчине играть большую роль в выхаживании ребенка на ранней стадии после родов, а также способствовать более равномерному распределению домашних обязанностей между мужчиной и женщиной. И, раз уж партнерша матери не была мужчиной, то к ней это не относилось. ЕСПЧ счел, что выдвижение этого условия на момент обращения за отпуском вполне вписывалось в рамки усмотрения государства.

С другой стороны, на момент, о котором шла речь, закон применялся к биологическим родителям ребенка. Так что даже в случае, если бы пара была гетеросексуальной, но партнер матери не был бы биологическим отцом, то к нему отнеслись бы так же. Соответственно, речь не шла ни о половой принадлежности, ни о сексуальной ориентации партнера матери.

Наконец, за те 13 лет, что заявители потратили на жалобу (6 из них в национальных судах и 7 – в Евросуде), законодательство об «отцовском отпуске» изменилось, и теперь его может получать и партнер матери, который не является биологическим родителем ребенка. То есть отпала основа претензий.

На этом основании, комитет из трех судей ЕСПЧ признал жалобу очевидно необоснованной и не принял ее к рассмотрению по существу. А это лишает заявителей возможности пожаловаться в Большую Палату, т.к. решения об отказе в приемлемости обжалованию не подлежат. 

Эльдар Зейналов.

Человек - не товар

Дата: 25.01.2018 | Час: 15:42:00

В прошлом году в Азербайджане обезврежено восемь преступных группировок 

Подавляющее большинство из нас вполне искренне полагает, что плохое может случиться с кем угодно, но только не с нами. Мы же такие умные, прозорливые, просчитываем все на несколько шагов вперед. Однако жизненные невзгоды и доверие к ближнему иной раз притупляют нашу бдительность, и вместо того чтобы улучшить свое существование, можно значительно его ухудшить, став, например, жертвой торговцев людьми. 

Увы, даже в XXI веке люди все еще являются предметом купли-продажи, и хотя это - преступление, колоссальная прибыль заставляет трафикеров (люди, занимающиеся торговлей живым товаром) идти на риск. 

В Азербайджане в 2017 году обезврежено восемь преступных группировок, занимавшихся торговлей людьми, заявил на днях министр внутренних дел Рамиль Усубов на расширенном заседании коллегии МВД, посвященном итогам борьбы с преступностью, охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности в минувшем году и предстоящим задачам.

Р.Усубов отметил, что на основании Национального плана действий последовательно проводились работы по установлению жертв торговли людьми. «В результате установлено 142 факта преступлений, связанных с торговлей людьми, и шесть - в связи с принудительным трудом, обезврежено восемь преступных группировок в составе 17 человек. В рамках работы по защите, восстановлению прав и социальной реабилитации жертв в общество реинтегрирован 71 человек», - сказал он.

Как рассказала в беседе с корреспондентом газеты «Каспiй» председатель общественного объединения «Чистый мир» Мехрибан Зейналова, в настоящее время в их шелтере (убежище) нет жертв трафикинга. Она отметила, что это связано с тем, что кто-то из них уже прошел реабилитацию, а кто-то находится в государственном шелтере. Наша собеседница отметила, что в государственном шелтере, как правило, находятся те, чья жизнь может подвергаться опасности. Там жертва находится в течение периода, который ей дается на то, чтобы решить, хочет ли она сотрудничать с государством. М.Зейналова подчеркнула, что есть такое убежище и в Гяндже. 

- Других шелтеров в регионах нет, но имеются региональные центры Комитета по проблемам семьи, женщин и детей. Если среди жертв есть дети, их отправляют в другие приюты, скажем, в «Умид йери». Иногда жертвы трафикинга проводят в плену по нескольку месяцев, а иногда и годы. У нас был случай, когда девушка провела у траффикеров семь лет, и это, разумеется, не могло не сказаться на ее психическом здоровье. Другая девушка испытывала тяжелый приступ депрессии каждый апрель в течение пяти лет. Именно в тот месяц она попала в руки торговцев живым товаром. 

Чем дольше человек находится у трафикеров, тем больше времени требуется на его реабилитацию. Жертвам буквально промывают мозги в плену, внушая, что они сами во всем виноваты, женщинам втолковывают, что они проститутки и теперь на них никто не женится и будущего у них нет. Реабилитация таких людей может длиться полгода, а иногда и больше. Женщины оказываются на свободе, когда удается обратиться в полицию или кто-то помогает им бежать. Но вернувшись домой, они зачастую сталкиваются с тем, что родные их не принимают и им просто некуда идти. Они испытывают страх перед будущим, и с ними должен работать хороший психолог, который сумеет убедить их, что жизнь на этом не заканчивается и надо идти вперед несмотря ни на что, - отметила М.Зейналова.

В свою очередь председатель Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов поделился с газетой «Каспiй» своим мнением по поводу того, как люди становятся жертвами трафикинга. И начать надо с того, чтобы разобраться, что же такое трафикинг в Азербайджане. 

- Как правило, когда говорится о жертвах трафикинга, воображение рисует крупную банду, которая вопреки воле человека похищает его и чуть ли не в багажнике автомобиля тайно вывозит за границу. Такое действительно возможно где-нибудь в Африке или Юго-Восточной Азии, но не в нашей стране. 

Рассмотрим, например, что скрывается под грозным именем «преступных группировок» у нас в республике. По словам министра внутренних дел Р.Усубова, таких групп разоблачили восемь, общим числом 17 человек. Получается, что в каждую «группировку» входило всего по два человека. Этого мало для того, чтобы похитить кого-то, способного сопротивляться, удерживать его длительное время и уж тем более перевозить через несколько границ. Конечно, можно предположить, что в тени следствия остались сообщники, активно им помогавшие, но в любом случае говорить о масштабной преступной группировке тут не приходится. 

Ситуация обстоит следующим образом: жертвы сами хотят выехать за границу, где надеются хорошо заработать. Как правило, они знают, что работа будет нелегальной, но соглашаются на все. Можно услышать истории о том, что девушка ехала работать няней, а попала в бордель, но чаще всего они знают, кем будут трудиться в другой стране. Однако это их не смущает, для них главное - цена вопроса. Есть те, кто готов работать в борделе и получать хорошие деньги, но ни за что не будет трудиться на нормальной работе и зарабатывать мизер. Однако специфика нелегального бизнеса такова, что его организаторы должны держать своих работников под строгим контролем. Для этого их вовлекают в разного рода преступную деятельность, например, контрабанду или оборот наркотиков, а дальше уже имеют возможность шантажировать их как сообщников.

Именно потому так невелико число жертв, обращающихся за помощью к властям. Судя по всему, они не смогли вписаться в ритм, и другого выхода ситуация им не оставила, - рассказал наш собеседник.

Отвечая на вопрос, что делается в нашей стране для того, чтобы жертвы трафикинга были реинтегрированы в общество, наш собеседник вновь обратился к статистическим данным. Так, по словам Э.Зейналова, согласно цифрам, приведенным МВД, за год установлено 142 факта преступлений, связанных с торговлей людьми, и реинтегрирован 71 человек. 

- Получается, что это всего 7,5 человека на каждый миллион, и едва ли такое положение дел будет стимулировать к строительному буму шелтеров, куда помещают лиц, официально признанных жертвами трафикинга. Если говорить о шелтерах, то похожая мера защиты нужна жертве уже с момента ее обращения в правоохранительные органы. Суды по делу могут длиться месяцами, а ведь все это время жертва фактически не защищена от родственников и знакомых преступников, а иногда и от них самих, если тех не взяли под стражу. Чтобы защитить жертву трафикинга, не нужно изобретать велосипед. В нашей стране имеется закон «О государственной защите лиц, участвующих в уголовном процессе», принятый еще в 1998 году. Он включает в число охраняемых лиц тех, кто сообщил о преступлении или участвовал в его выявлении, предотвращении или раскрытии, или же является потерпевшим по делу, а также близких родственников этих лиц. Отмечу, что статья 7 закона предусматривает семь видов защиты, при использовании которых и убежище не потребуется. Это, например, охрана защищаемого лица, его квартиры и имущества; выдача защищаемому лицу специальных индивидуальных средств защиты, предупреждение его о существующей опасности; временное размещение защищаемого лица в безопасном месте; соблюдение секретности сведений о защищаемом лице; перевод защищаемого лица на другую работу, перемена места его работы или учебы, переселение его в другое место жительства; изменение документов защищаемого лица и его внешнего облика; проведение закрытого судебного заседания в случаях участия в нем защищаемого лица, - сказал Э.Зейналов.

Он отметил, что ему нередко задают вопрос: с какими нарушениями и основными проблемами сталкиваются жертвы трафикинга, получившие долгожданную свободу? 

- Они сталкиваются с целым спектром проблем, и в первую очередь со стигматизацией, осуждением со стороны общества и даже членов семьи. Проблема усугубляется тем, что нередко у жертв трафикинга нет ни собственного жилья, ни профессии, что сильно осложняет их существование. По сути, они остаются со своими проблемами один на один, и если общество не протянет руку помощи, могут решиться на такой страшный шаг, как самоубийство. Мы часто слышим о суициде, но редко - о том, что побудило людей распрощаться с жизнью. Не удивлюсь, если значительная часть самоубийц будет как раз из числа «неинтегрированных». 

Еще одной проблемой реинтеграции является нежелание самой жертвы радикально менять свой образ жизни. Допустим, выездная представительница «древнейшей профессии» зарабатывала в неделю столько же, сколько жительница села за целый месяц. Соответственно она могла себе позволить что-то, о чем ее родители только мечтают. Захочет ли она вернуться в село - предположим даже, что в другую местность и под другим именем, и гнуть спину на поле? Или присматривать за чужими детьми в Баку? Захочет ли она пойти учиться, чтобы получить профессию? Если у нее не будет желания изменить свою жизнь, никакая государственная программа реинтеграции не сможет ей помочь, так как спустя время она вернется к прежней жизни, связанной с определенными рисками, - заявил правозащитник.

Кто-то становится жертвой трафикеров, соблазнившись легкой жизнью, а кто-то - поверив, что сможет поправить тяжелое материальное положение. Однако какими бы ни были причины, люди - не товар, и те, кто отбирает у них свободу, должны знать, что могут лишиться ее сами благодаря торжеству правосудия.

Елена МАЛАХОВА

http://www.kaspiy.az/news.php?id=75310 

Станет ли Образовательный кодекс настольной книгой для родителей?

Новый свод законов

Общество | Дата: 23.01.2018 | Час: 18:17:00

ПРАВО

В нашей стране принято немало важных и нужных документов. Какие-то из них работают, другие - нет. Время от времени на повестке дня встает вопрос: нужен ли Азербайджану Кодекс об образовании? 

Отметим, что у нас уже существует Налоговый, Земельный, Лесной, Туристический и другие кодексы. Нужен ли и Образовательный кодекс и что он даст? Азербайджанские депутаты в свое время выдвигали подобные предложения. Как подчеркнула член комиссии Милли Меджлиса по вопросам науки и образования, депутат Сона Алиева, кодекс - это сборник законов какой-либо отрасли права. В него входят все нормативно-правовые акты, относящиеся к определенной законодательной системе. 

Она отметила, что получение образования - конституционное право каждого гражданина, поэтому создание Образовательного кодекса, может быть, и необходимо, но пока это не является приоритетным вопросом. В настоящее время предусмотрена подготовка законопроектов по всем ступеням образования. 

«Если учитывать европейскую практику, то во многих государствах такого кодекса нет. В Северной Европе, например, он есть только в Норвегии. Из крупных европейских стран Образовательный кодекс имеется только в Испании, Франции, и Великобритании», - говорит С.Алиева.

С вопросом о том, нужен ли Азербайджану Кодекс об образовании, газета «Каспiй» обратилась к отечественным экспертам. 

Как рассказал корреспонденту газеты ректор Университета Хазар Гамлет Исаханлы, он не видит необходимости в принятии данного кодекса. В нашей стране имеется закон «Об образовании», и при необходимости можно вносить в него изменения и дополнения. 

В свою очередь глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов поделился с нами своим мнением по данному вопросу. 

- В принципе, у нас уже есть закон об образовании. Естественно, это только часть законодательства в этой области. Основные и наиболее интересные с точки зрения практики нормативно-правовые акты обычно являются подзаконными, ведомственными, труднодоступными, а то и рассеянными по другим законам. Обычно кодификация законодательства встает на повестку дня, когда в многоуровневых и фрагментированных нормах начинают путаться сами работники этой отрасли, а изменение одной запятой в каком-то из законов требует поправки сразу в несколько других документов. Тогда, конечно, удобно систематизировать основные нормы права в одном нормативном акте. 

Например, у нас помимо гражданского, административного и уголовного кодифицированы такие области права, как трудовое, семейное, миграционное, налоговое, таможенное, градостроительное, жилищное, есть отдельные кодексы, касающиеся торгового судоходства, пользования лесами и т.п. В общей сложности это около 20 различных кодексов.

Но там была настоятельная потребность создать эти нормативно-правовые акты. Ведь по всем эти вопросам ежедневно происходили конфликты, судебные процессы, в которых стороны аргументировали свою позицию порой диаметрально противоположными нормативными актами, принятыми в разное время и разными ведомствами.

Но такого социального заказа на кодификацию права в области образования, как мне кажется, пока нет. У нас даже в суд довольно редко обращаются, даже в случае серьезных конфликтов, - отметил Э.Зейналов.

Отвечая на вопрос, нарушаются ли в нашей стране права граждан в образовательной сфере, правозащитник сказал, что такие случаи имеют место. 

- Это естественно, ведь образовательная система держится на живых людях, к тому же она является частью нашего общества со всеми его проблемами.

Например, на мой взгляд, и ученики, и учителя, и родители недостаточно осведомлены о правах ребенка, понимают их в бытовом аспекте, а не так, как они трактуются в международных конвенциях. Права учителей тоже никак не обозначены, а ведь на них неоднократно накидываются с кулаками, оскорбляют, угрожают жизни и здоровью, распространяют о них клевету, шантажируют. Тем более что сейчас пресса полна подсказок в виде историй о харассменте, педофилии, причем с презумпцией вины учителей…

Во многих ситуациях и педагогам, и ученикам не помешала бы помощь психолога или юриста, но возможно ли это в нашей школе? Да и профсоюзы, по сути, сошли на нет…

Многие из этих конфликтных ситуаций, так или иначе, затрагивают тему коррупции. Причем обычно учителей представляют бессовестными вымогателями, забывая, что на одного берущего приходятся десятки дающих и немалое число инициативно предлагающих. А иначе как можно дойти до 11-го класса, не умея читать и писать? Разве мало у нас родителей, которые готовы платить за то, чтобы их любимое чадо не утомляло себя учебой?

Теперь представим себе, что издан драконовский закон, по которому учителям за взятку будут отрубать руку. Тогда значительное число учеников будут оставлять на второй год или исключать из школы. Родителям придется или контролировать учебу, или смириться с тем, что не блещущий знаниями сын чиновника станет посмешищем своих товарищей, потеряет перспективу поступить в университет и так далее.

Если в школьном бюджете не найдется денег на ремонт или отопление, или за минимальную зарплату никто не захочет мыть в школе пол, то в отсутствие поборов с родителей дети будут сидеть в обшарпанном помещении, за сломанной партой, в холодном здании. Можно, конечно, адресовать имеющиеся претензии Министерству образования, но мало кто из родителей на это пойдет. Все дело в пресловутом менталитете. Кстати, в ставших достоянием гласности школьных конфликтах ни разу не всплыла тема суда… А если 50 нормативных актов, которые сейчас никто не читает, объединят в толстую книжицу, - неужели что-то изменится в подсознательной установке наших граждан? Не станет этот кодекс ни бестселлером, ни настольной книгой родителей, - считает эксперт. 

Елена МАЛАХОВА 

http://kaspiy.az/news.php?id=75179

Если сталинисты вновь героизируются - значит, это кому-то нужно...

2018 Январь 22 ( Понедельник ) 18:33:10

Кямал Али

В России Путин уравнял коммунизм с православием, а у нас полюбили М.Багирова

3 и 7 января в Turan были опубликованы статьи о тяжелой участи потомков сталинских репрессий в Азербайджане. Служба государственной безопасности Азербайджана отказывает им в праве ознакомиться с документами о последних днях родителей, хотя все сроки секретности информации о репрессированных давно прошли.

http://www.contact.az/ext/news/2018/1/free/Social/ru/68057.htm

http://www.contact.az/ext/news/2018/1/free/Social/ru/67972.htm

Вскоре после этого в Москве произошло странное событие - 14 января президент Путин уравнял коммунизм с православием, а хранящееся на Красной площади тело Bладимира Ленина сравнил с мощами православных святых. B Азербайджане происходят аналогичные события. Писатель Адыгезал Мамедов издал в Москве книгу о первом секретаре компартии Азербайджана Мирджафаре Багирове, лично подписывавшем приказы о расстреле сотен тысяч азербайджанцев в сталинские годы. "Несомненно, Багиров был главным звеном в репрессивной машине. Но он пытался, по мере своих возможностей, спасти невинных людей, защитить нашу интеллигенцию". - говорил Мамедов в интервью.

Происходит реанимация и возвеличивание прежних мифов о сталинистах, якобы заботящихся о простом народе и ради интересов миллионов советских людей жертвующих тысячами невинных жизней. На этом идеологическом фоне последних лет просьбы потомков репрессий остаются неуслышанными. О происходящем в Азербайджане и всем постсоветском пространстве Turan беседовал с исследователем и правозащитником Эльдаром Зейналовым.

- Почему стали вновь возвеличивать коммунистических извергов? Разве мало они поубивали невинных людей? B книге Теймура Атаева "Кавказские реалии России" приводятся архивные документы. Есть телеграмма B.Ленина тогдашнему главарю бакинских большевиков Степану Шаумяну, в котором Ленин приказывает в случае захвата Баку англичанами сжечь город...

- Тема коммунистической жестокости очень актуальная. Мы ее в конце 1980-х проскочили как-то, упустили шанс пообщаться с недобитыми сталинскими жертвами. А ведь могли бы какие-то ошибки и не сделать, если бы поучились у собственной истории. Помимо прочего, есть и более страшный момент - не восстановив прежних героев, лишиться нынешних. Советский писатель Самед Bургун хвастался, что имел многочасовую беседу с Мирджафаром Багировым о врагах народа в Союзе писателей Азербайджана. Наверняка он был среди тех свидетелей, которые топили репрессированных поэтов Микаила Мушфига, Ахмеда Джавада и др. До сих пор на сайте Союза Писателей нет нормальных биографий и даже приличных фотографий репрессированных писателей и поэтов. Только открытием в своем здании клубов вроде "26-ти" занимаются... Если откроются архивы НКBД-КГБ, много стукачей обнаружится. Этого боятся в СГБ.

"Bерные ленинцы" на допросах давали показания на сотен своих подчиненных и просто знакомых. Только во время перестройки об этом немного поговорили и заткнулись. А те, кто в 1937-м топили людей - они 20 лет молчали, а потом в 1956-м давали показания уже в пользу казненных с их помощью, и получали персональные пенсии. Да и много других вопросов того же порядка обязательно появятся, если общественность получит доступ к архивам, точнее к нашему сто раз перевранному прошлому. Bот и не хотят в СГБ ничего делать.

- Не из 37-го ли года перекочевали репрессии в современный Азербайджан? Несколько дней назад на 6 лет заключения осужден журналист Афган Мухтарлы. B Азербайджане 161 политзаключенный - утверждают правозащитники. Есть убитые, скончавшиеся в тюрьмах и в полиции.

- Современные репрессии такие формы не принимали, если бы сталинские репрессии как следует осудили в свое время. Просто у нас люди живут одним днем, поэтому и прошлое, и далекое будущее всем "по барабану". Чихать хотели на сталинские репрессии, даже если они коснулись их семей, как безразличны к загрязнению экологии, к нефтяном синдрому в экономике и пр. Азербайджанцам нужно чтобы было здесь, сейчас и по максимуму.

- Эльдар бей, вы дали диагноз. Какой курс лечения прописываете обществу?

- Об этом стоит более обстоятельно поговорить потому, что проблема частью коренится в менталитете, а частью - в не осознания людьми того, что происходило в 1920-53 годах. Про менталитет я сказал, отвечая на предыдущий вопрос. У нас общество гедонистическое, настроенное на наслаждение жизнью - здесь, сейчас и по максимуму. Могут сказать, что "все люди такие". Но на самом деле у нас даже нет понимания "прав третьего поколения", например, ответственности перед экологией, страхования на случай, если закончится нефть и пр. Никто не думает о таком далеком будущем.

Более того, помыслы наших людей сфокусированы на них самих и их семье. У нас нет интереса к проблемам даже своего квартала, не говоря уже о городе, районе, стране, регионе. Смотрите, куда люди бросают свой мусор - под ноги. Проблема, где найти деньги на помпезное отмечание семейного праздника, занимает наши мысли больше, чем вопрос, как вернуть Карабах или что происходит в Иране.

Такое отношение проецируется на отношение наших людей к прошлому. Посмотрите, в каком состоянии находятся наши древние крепости, другие памятники культуры, что творится в Баку, где десятками разрушают памятники архитектуры.

На острове Наргин (Бёюк-Зиря) в 1915-21 гг. были лагеря для пленных Первой Мировой Bойны и Гражданской войны. Там погибли тысячи турок, немцев, австрийцев, венгров, а в 1920-м расстреляли десятки наших генералов и полковников. Как можно было планировать возводить на этом месте казино, виллы и пр.? А ведь если бы не грянул кризис, то на костях точно бы построили увеселительные заведения, повторив историю с кладбищем в Чемберикенде, где был парк отдыха им. С.Кирова, на костях жертв резни 1918 года.

Что же касается истории "красного террора" в Азербайджане, который не очень правильно называют "сталинскими репрессиями", то это время воспринимается, особенно молодежью, не только как седая старина. B ряде моментов история репрессий рождает у людей душевный дискомфорт. Поэтому она обросла мифами, и в нее не хотят лезть.

Например, существует миф о том, что репрессии времен Большого Террора 1937-38 - это исключительно кремлевская затея. Мол, если бы не давление из Москвы, азербайджанцы бы друг друга не репрессировали. Однако, если мы посмотрим даже самым поверхностным взглядом на историю правившей в республике Компартии Азербайджана, то увидим бесконечное подсиживание и интриги, с постоянными кляузами в Тифлис и Москву, причем противники Мирджафара Багирова часто выглядели не лучше его. Сравним с нашей современной историей - и возникнет дежавю.

Другой миф о том, что репрессии были "творчеством" исключительно карательных органов, а население было пассивной жертвой. На деле выясняется, что очень много людей сотрудничало тогда с органами, причем, главным образом, топя своих коллег и знакомых. Среди них были и видные люди, не в последнюю очередь ставшие "видными" после того, как убрали своих конкурентов.

Кто может поручиться, что и сейчас на каждого из нас не посыпется лавина клеветнических доносов, если мы вдруг станем мишенью какой-то кампании? А чем они рискуют? Имя не раскроют, к уголовной ответственности по этой же причине не привлекут.

B конце 1980-начале 1990-х о проблеме клеветников 1937 года еще писали, называли некоторые имена. Сейчас с этим покончено, и новое национальное законодательство запрещает даже прямых потомков знакомить со следственными делами 80-летней давности. Дело принципа: стукач должен остаться анонимным и безнаказанным даже спустя столетие...

Еще один миф: все репрессированные были невинными жертвами кремлевских маньяков, никакого сопротивления коммунистам не было. Отсюда подспудный вывод: народ у нас такой, покорный, послушный любой власти. И нам, нынешним, тоже надо себя так вести. На самом деле сопротивление было, причем разное: от вооруженных групп гачагов и попыток восстаний даже в начале 1930-х, до саботажа мероприятий коммунистов и антисоветской агитации. Патриотов наказывали, но они возвращались и снова брались за старое (собственно, этим и обосновывалась первая массовая операция в 1937 г.).

Чекисты в 1930-х не очень затрудняли себя глубокими разработками реального сопротивления. Bместо этого выкашивали целые прослойки - виновных и невиновных, кто теоретически мог бы составлять подполье. Bпоследствии это все огульно объявили выдумками фальсификаторов. Сейчас можно было бы критическим взором оценить оставленные следствием документы, и найти оставленные в них следы подполья. Утверждать вместо этого, что сопротивления не было - это оскорбление памяти тех, кто сгнил за свои идеи в лагерях от Соловков до Колымы. Но зато очень удобно для тех, кто говорит о невозможности отстаивать свои взгляды сейчас, когда есть интернет и к стенке за рассказанный анекдот не поставят.

Еще один миф - "у них там в застенках BСЕ признавались". Оказывается - не все, и это звучит феноменально, с учетом даже того минимума, что мы знаем о пытках, применявшихся в конце 1930-х. И не всегда это были именитые люди. Например, довольно много "непризнавшихся" было среди крестьян в Шемахе, моряков Каспара. B то же самое время заведующий сельхозотделом ЦК дал показания на 200 человек, председатель Бакплана, член ЦК оклеветал 385 чел., и т.д. Но, в конечном счете, почести были оказаны именно им, а не неизвестным широкой публике героям. Когда-то это было сделано из идеологических соображений, но зачем секретность нужна сейчас?

А ведь это нужно не только властям (чтобы боялись попасть в "застенок"), но и их оппонентам - чтобы оправдать смену героической фразы на униженные сцены после помилования. Мол, что тут поделаешь - "там все признаются". Так и выходит, что положительный пример какого-нибудь стойкого мусаватиста или кулака из нашей неизвестной истории никем не востребован. А единственные, из кого "гвозди бы делать - это коммунисты", причем не по заслугам.

Есть множество и других мифов, которые могли быть легко разрушены, если бы архивы были бы открыты, а "здоровая общественность" проявила бы заинтересованность в собственной истории. Если общество не извлечет нужные уроки из прошлого, то будет обречено на повторение ошибок. Что мы, в принципе, сейчас и наблюдаем, когда происходит политическая реабилитация таких фигур, как Сталин, Ленин, Берия и Багиров, в качестве "эффективных менеджеров" и "благодетелей нации".

http://www.contact.az/ext/news/2018/1/free/Social/ru/68470.htm

«Наш человек скорее будет голодать или ‘трудиться’ в борделе, но не будет работать за гроши»

Январь 22, 2018 13:43

С.АЛИЕВА

Сложно даже представить себе, что в наши дни, в век прогресса, современных технологий и прочих достижений человечества может иметь место быть торговля людьми, которая, казалось бы, должна была остаться в далеком прошлом.

Эксперты ООН пришли к выводу, что каждый год в рабство попадают около 700 тыс. человек, Госдепартамент США позже назвал схожую цифру — от 600 до 800 тыс. человек. Организация Human Rights Watch считает, что реальное число ежегодно продаваемых в рабство людей достигает 800-900 тысяч. По оценкам Центра безопасности человека (ныне действует при Университете Саймона Фрезэра в Ванкувере, Канада), ежегодно в рабство продается до 4 млн. человек.

К сожалению, проблема трафикинга затронула и Азербайджан. В Азербайджане около 90% людей, занимающихся торговлей людьми внутри страны и в соседние республики, — женщины.

Основные маршруты транспортировки живого товара из нашей страны пролегают в Турцию и Арабские Эмираты.

Так как же проходит реинтеграция жертв трафикинга в Азербайджане и что происходит с жертвами, которые были вызволены из неволи, но реинтеграцию так и не прошли? Об этом Echo.az поговорило с главой Правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА) Эльдаром Зейналовым.

Не опасно ли для жертв трафикинга возвращение в общество, не могут ли их вновь похитить преступники, ведь им не выделяют спецохрану?

Давайте для начала разберемся, что же такое трафикинг в Азербайджане. Когда говорится о жертвах траффикинга людей, то обычно рисуют какую-то крупную банду, которая вопреки воле человека его похищает и чуть ли не в багажнике авто тайно вывозит за границу. Это звучит правдоподобно для Африки или Юго-Восточной Азии. Но в Азербайджане ситуация несколько иная.

Посмотрим, например, что скрывается под грозным именем «преступных группировок» у нас в республике. По словам министра внутренних дел Р.Усубова, таких групп разоблачили 8, общим число 17 человек. Простая арифметика показывает, что в каждую «группировку» входило по 2 человека. Этого не хватит, чтобы похитить кого-то, способного сопротивляться, удерживать его длительное время и вывезти через несколько границ. Иначе бы эти преступники были бы круче суперагентов спецслужб. Можно, конечно, предположить, что в тени следствия остались другие сообщники, например, помогающие с визами чиновники. Но это все равно будет не «Коза Ностра».

Секрет очень прост: жертвы сами хотят выехать за границу, добровольно едут вместе с преступниками туда, где рассчитывают хорошо заработать, причем понимая, что эта работа будет нелегальной. Не думаю, что кого-нибудь в здравом уме убедят душещипательные сказки о том, как девушка из провинции поехала в чужую страну, рассчитывая, что будет там швеей, а оказалась в борделе. А у себя на родине, в Баку почему такие же девушки тоже идут в проститутки, а не стараются шить, сажать огороды, растить кур и доить коров у себя дома?

Люди хотят заработать больше, это общая тенденция. Именно поэтому даже в голодные 1990-е на ярмарках труда в стране неизменно оставались невостребованными вакансии рабочих. Наш человек скорее будет голодать или «трудиться» в борделе, но не будет работать за гроши. Причем тут вина правительства минимальна, потому что проститутка всегда и везде получает больше обычной крестьянки или работницы, потому этот соблазн постоянен, и он скорее моральный, чем финансовый (никто же с голоду не умирает и на простую работу не идет?).

Просто специфика нелегального бизнеса такова, что его организаторы должны держать своих работников под строгим контролем. Для этого их вовлекают в разного рода преступную деятельность, например, контрабанду или оборот наркотиков, и дальше уже имеют возможность их шантажировать как сообщников. Именно поэтому так невелико число жертв, обращающихся за помощью к властям. Видимо, они не смогли вписаться в ритм, и другого выхода ситуация им не оставила.

А что делается для их реинтеграции в общество? Как жертв трафикинга возвращают в социум, и что происходит с правами тех жертв, которых не реинтегрировали? Достаточно ли в Азербайджане шелтеров для жертв трафикинга?

Снова обратимся к статистике, сообщенной МВД: за год установлено 142 факта преступлений, связанных с торговлей людьми, и был реинтегрирован 71 человек. Это всего 7,5 человек на каждый миллион, и впору говорить об «отдельных недостатках». Едва ли такое положение дел будет стимулировать к строительному буму шелтеров, куда помещают тех лиц, кто был официально признан жертвами траффикинга.

Если говорить о шелтерах, то какая-то похожая мера защиты нужна жертве уже с момента ее обращения в правоохранительные органы. Ведь те месяцы, которые идут суды по делу, жертва фактически не защищена от родственников и знакомых преступников, а то и от них самих (если их не взяли под стражу). Изобретать тут ничего не нужно. Есть закон «О государственной защите лиц, участвующих в уголовном процессе», принятый еще в 1998 г. Он включает в число охраняемых лиц тех, кто сообщил о преступлении или участвовал в его выявлении, предотвращении или раскрытии, или же является потерпевшим по делу, а также близких родственников этих лиц.

При этом статья 7 закона предусматривает 7 видов защиты, при использовании которых и шелтер уже не потребуется. Например, охрану защищаемого лица, его квартиры и имущества; выдачу защищаемому лицу специальных индивидуальных средств защиты, предупреждение его о существующей опасности; временное размещение защищаемого лица в безопасном месте; соблюдение секретности сведений о защищаемом лице; перевод защищаемого лица на другую работу, перемена места его работы или учебы, переселение его в другое место жительства; изменение документов защищаемого лица и его внешнего облика; проведение закрытого судебного заседания в случаях участия в нем защищаемого лица.

Как жертв трафикинга возвращают в социум и что происходит с правами тех жертв, которых не реинтегрировали? Можно ли выделить основные проблемы и нарушения прав, с которыми сталкиваются жертвы трафикинга, если им удалось вырваться на волю?

Самыми частыми проблемами является стигматизация, осуждение со стороны «здорового общества» (включая и близких родственников). Нередко у жертв траффикинга нет не только отдельного жилья, но и обычной профессии. Все это сильно осложняет существование, причем в самый сложный, переломный момент жизни. Если общество не протянет руку помощи, то возможен рецидив или суицид. О самоубийцах мы слышим часто, а вот о причинах, толкнувших на это, — почти никогда. Не удивлюсь, если значительная часть самоубийц будет из числа «не интегрированных».

Другой проблемой реинтеграции является нежелание самой жертвы радикально менять образ своей жизни. Например, выездная проститутка зарабатывала в неделю столько же, сколько крестьянка за месяц. Соответственно, она могла себе позволить что-то, о чем ее родители в селе только мечтают. Захочет ли она вернуться в село (предположим даже, что в другую местность и под другим именем) и гнуть спину на поле? Или присматривать за чужими детьми в Баку? Пойти учиться и получить профессию? Если нет, то никакая государственная программа реинтеграции не сможет ей помочь, и ее снова затянут прежние соблазны.

http://ru.echo.az/?p=66595

«Больные браки» в Азербайджане

Январь 21, 2018 14:47

Дж.АЛЕКПЕРОВА

В Азербайджане перед вступлением в брак пара по закону должна пройти медицинское обследование. При этом, даже если у одного или у обоих будет обнаружен СПИД или любое другое заболевание, закон не запрещает им создавать семью. Пара лишь получит результаты анализов и врачебный совет, решение принимают молодые самостоятельно.

При этом, возникает логический вопрос, а стоит ли больным разрешать создавать семью, если у них могут родиться больные дети, и так по цепочке. Конечно, где-то это нарушает право человека на выбор, но ведь речь идет о будущем поколении нашей страны…

Со времени внедрения в Азербайджане обязательного медицинского обследования желающих вступить в брак, за период 1 июня 2015 — 31 декабря 2017 года было обследовано 354284 человека. Как сообщила директор Научно-исследовательского института гематологии и трансфузиологии Зохра Алимирзоева, 14074 человека среди обследованных являются носителями талассемии, 1333 — заражены сифилисом, у 282 человек обнаружен СПИД.

По ее словам, 131 пара является носителями талассемии. Директор отметила, что в течение 2017 года было обследовано 135990 человек: «3891 из них являются носителями талассемии, у 119 человек обнаружен СПИД. Число пар, являющихся носителями талассемии, составило 14».

«Ни одно из прав индивидуума не может рассматриваться в отрыве от интересов общества. И, соответственно, оно может быть ограничено в общественных интересах. Этот баланс достаточно сложный, и временами споры доходят даже до Европейского суда по правам человека,» — заявил Echo.az глава Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов.

«В данном случае государство интересуют лишь те болезни, которые угрожают половой сфере, жизни партнера или здоровью будущего поколения. Тем более, что многие о них даже не подозревают и по своей инициативе медобследование не проходят. Запрещать кому-то жениться государство не собирается, и медицинская проверка нужна лишь для того, чтобы выбор партнера для брака был сознательным,» — отметил правозащитник.

Предположим, по его словам, кто-то болен СПИДом или гепатитом и решает из мизантропских соображений заразить им других людей.

«Если это случайная связь, то роль государства будет минимальной: просветить общество о болезнях и способах предохранения от них, обеспечить функционирование аптек. Но если речь идет о создании семьи, то статья 34 Конституции прямо обязывает государство опекать семью и брак, охранять материнство, отцовство, детство,» — напомнил Зейналов.

«Так что здоровье вступающих в брак и их потомства входит в круг интересов государства, и тут, по меньшей мере, надо, чтобы будущие супруги знали о возможных проблемах, с которым столкнется будущая семья. И, хотя статья 32 Конституции гарантирует право хранить личную и семейную тайну, но с оговоркой о возможности вмешательства в личную жизнь в «случаях, предусмотренных законом». Так что нарушением прав такая проверка будет лишь в случае, если информация о ее результатах будет передана не только жениху и невесте, но и третьим лицам, например, их семьям, прессе и т.п.,» — отметил он.

По словам Зейналова, виновных в этом ждет ответственность по закону.

«Запрещать кому-либо жениться, и даже специально отговаривать от брака, неэтично и бесчеловечно. За такое госслужащих надо наказывать. Но предупредить о возможных последствиях вполне уместно.

«Когда мы берем кредит в банке и нас предупреждают об ответственности за несвоевременную оплату взносов, то это считается в порядке вещей, и мы за это благодарны. Но если нечто подобное делают при заключении не кредитного, а брачного договора, то люди начинают возмущаться», — пояснил он.

Правозащитник сказал, что можно посмотреть на ситуацию под углом уголовной ответственности, раз уж речь зашла о ВИЧ, СПИД и половых инфекциях.

«Статья 139 Уголовного Кодекса наказывает за распространение венерических болезней. Но, заметим, только «лицом, знавшим о наличии у него этой болезни». Точно так же статья 140 предусматривает ответственность за заражение ВИЧ-инфекцией. Но, опять же, если поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ- инфекцией будет «заведомым». Теперь представим, что люди вступили в брак и через некоторое время выясняется, что у обоих «стыдная» болезнь. Начинаются взаимные упреки, выяснение, кто из них виновен,» — говорит Зейналов.

«Семья все равно разрушается, но при этом еще возникают тяжелые последствия, которых можно было бы избежать, если бы брак не заключался. Или возьмем описанный случай мизантропии. Даже если выяснится, кто был виновником болезни, то всегда есть возможность списать трагедию на «незнание» о наличии болезни и уйти от уголовной ответственности», — пояснил эксперт.

Эльдар Зейналов считает, что проведение медобследования с информированием будущей пары о наличии опасных болезней и возможных последствиях предотвращает такие конфликты.

«Оно делает «венерика» или «спидоносца» уголовно наказуемым за возможное заражение своего партнера, а партнера предупреждает о необходимости позаботиться о предохранении. Государство обязано продумывать такие формы опеки над браком и семьей, которые не были бы оскорбительными или чрезмерно проникающими в семейную жизнь. Причем на власть оказывается давление с двух сторон. Одни люди требуют неограниченной возможности жениться, даже на животных или на манекенах. Это грозит существованию самого института брака. Другие, наоборот, требуют законодательного запрета браков с определенными категориями людей или их стерилизации. Это ведет к фашистским практикам,» — говорит правозащитник.

«В этих условиях, азербайджанское государство старается держать баланс. Однако он достаточно серьезно подрывается неофициальной практикой религиозных браков, которые иногда просто прикрывают обыкновенную (и наказуемую по закону!) практику педофилии. К тому же для этого прохождения медобследования не требуется, со всеми вышеописанными последствиями. Плохо, что у нас и это тоже пытаются представить как «свободу религии», «соблюдение обычаев» и т.п.», — добавил он.

Отметим, что сейчас в Азербайджане медицинское обследование перед вступлением в брак — дело добровольное, то есть если молодые люди хотят узнать о своих болячках до свадьбы, они его делают, если нет — так нет. Конечно, человек вправе не рассказывать другим о поставленном ему диагнозе, однако, не забывая о том факте, что законом предусмотрена уголовная ответственность за заражение других людей.

http://ru.echo.az/?p=66429