Азербайджан - 1938: репрессии и надежды…

80 лет назад были утверждены дополнительные лимиты на репрессии

Прошел кровавый 1937 год, а с ним, согласно приказу НКВД, 1 января 1938 года должна была завершиться и «кулацкая операция», под которую были выделены лимиты на репрессии 5250 человек (из них 1500 шли по 1-й категории, т.е. приговаривались к расстрелу). К 15 января в Москву должны были представить отчет об исполнении.

Однако за день до этой даты заместитель наркома внутренних дел СССР М.П.Фриновский разослал директиву о продлении работы троек «до особого распоряжения». 24-25 января 1938 г. в Москве прошло посвященное итогам операции совещание руководящего состава органов НКВД. Среди выступивших наркомов внутренних дел советских республик и начальников краевых и областных управлений не нашлось ни одного, кто бы не поддержал директиву и посчитал бы свою подведомственную территорию достаточно «очищенной» от «врагов народа». Наоборот, звучали предложения о необходимости продления «кулацкой операции» еще на 2-3 месяца.

В результате, Ежов распорядился подготовить предложения о новых лимитах. Из Азербайджана поступила заявка на лимит в 2000 чел., причем только по 1-ой категории, Армения запросила столько же, но на 1 категорию пришлась ровно половина лимита, Грузия запросила лимит на 1500 человек (все – по 1-й категории). 

Однако так было не везде. Из соответствующего постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 31 января 1938 г. видно, что «кулацкая операция» была продолжена лишь в 22 из 58 регионах. Почему Азербайджан после репрессий 1937 года сочли недостаточно «очищенным»? Вероятно, тут свою роль сыграли доклады из Баку о наличии антисоветских «организаций» и «движений».

На том же заседании 31 января Политбюро разрешило НКВД продлить до 15 апреля и другие массовые операции, касающиеся «национальных контингентов» (поляков, латышей, немцев, эстонцев, финн, греков, иранцев, харбинцев, китайцев, румын, болгар и македонцев). К ним продолжили применять тот же внесудебный порядок («двойки» и «тройки»), как и в 1937 году.

Из составленного Адалятом Таирзаде списка лиц, расстрелянных в 1937-38 годах (в основном по «кулацкой операции»), видно, что «антисоветских элементов» в 1938 году было расстреляно практически столько же (2065), что и за предыдущий год (2157). Да и по общему числу репрессированных, с учетом осужденных к лагерям (по 2-й категории) и высланных на спецпоселение, в 1938-м картина была такой же, если не хуже.

Вспомним, что в 1938-м в Казахстан ушло несколько этапов с «членами семей изменников родины». Тогда же депортировали из СССР тех иранцев, которые сохраняли гражданство Ирана, и в месячный срок выслали в тот же безразмерный Казахстан тех иранцев, кто проявил лояльность и принял советское гражданство (примерно 6 тыс. чел.). В феврале-марте «двойка» приговорила 31 грека из Азербайджана (15 к расстрелу). В феврале были приговорены 20 «харбинцев», 15 бывших эсеров. Нашлось место в камерах и для 314 номенклатурных работников, попавших в т.н. «сталинские расстрельные списки», которыми еще до суда определялся будущий приговор.

В августе 1938 г. в Кировабаде (Гянджа) был проведен второй (после Шемахинского) открытый судебный процесс по делу «Контрреволюционной, буржуазно-националистической, повстанческо-террористической, вредительской организации в системе Наркомзема Аз.ССР». В Азербайджане шемахинский и кировабадский судебные процессы играли ту же роль, что и «Московские процессы» для всего СССР, разжигая истерию против «врагов народа». Из 14 подсудимых 10 были приговорены к расстрелу.

Но в целом в 1938-м наметился некий перелом, и с осени репрессии пошли на убыль. Лишенные какой-либо информации о внутренней «кухне» репрессивных органов, советские граждане могли судить об этом по косвенным признакам: газетным публикациям, слухам или исчезновению наиболее одиозных фигур. 

Так, в январе 1938 г. Пленума ЦК ВКП(б) принял постановление «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии». Тогда же Прокурор СССР дал директиву по фактам неправильного увольнения с работы родственников репрессированных «лишь по мотивам родственной связи с арестованными».

10 января исчез из НВКД Аз.ССР кровавый нарком Ю.Сумбатов-Топуридзе. Он отсиделся в Москве и вернулся в Азербайджан в 1947-м как зам. председателя Совмина Азербайджана. Были арестованы «за нарушения соцзаконности» такие одиозные чекисты, как Давыд Акопов, Павел Сапфир. В апреле в Москве расстреляли таких известных истязателей, как Борисов-Павлов, Галстян, Клеменчич, Сонкин, Хаджамиров, Шер. В ноябре был арестован М.Раев-Каминский, сменивший Сумбатова в кресле наркома.

С 15 сентября дела арестованных после 1 августа начинают рассматриваться уже в обычном, судебном порядке, т.е. Военной Коллегией Верховного Суда. В частности, повезло тем, кто был осужден азербайджанским Верхсудом по делу «Наркомзема» - они обжаловали свои приговоры в Москву, и добились снижения сроков.

Впервые за все время существования «сталинских расстрельных списков» не пошел на убой контингент, подготовленный к расстрелу по списку от 25 сентября 1938 года. На судебном процессе эти обвиняемые начали отказываться от сделанных во время следствия признаний. Дела, построенные на самооговорах, стали рассыпаться и отправляться для нового расследования. Некоторым удалось выйти на свободу уже в 1939-40 гг., хотя зачастую это была не реабилитация, а снижение срока до фактически отбытого, да и в компартии не всегда восстанавливали даже после реабилитации.

17 ноября Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», в котором критиковались методы арестов и следствия. Спустя неделю, 25 ноября увольняют «сталинского наркома» внутренних дел Н.Ежова. Сменивший его Л.Берия на следующий же день прекращает все массовые операции. Дела из троек передали в судебные органы и Особое совещание.

22 декабря были признала утратившими силу все приговоры внесудебных органов, если они не были приведены в исполнение или не были объявлены осужденным до 17 ноября.

К этому моменту многие тысячи наших сограждан были уже расстреляны. Но кровавый 1938 год совершенно незаслуженно остался в зловещей тени предыдущего года… 

А впереди Азербайджан ожидали депортации немцев в 1941 году (больше 20 тыс.), поток азербайджанцев, высланных из Армении в 1948-50 годах (до 100 тыс.), депортации греков и айсоров в 1949 году, повторные репрессии в 1948-53 с отправкой на вечное поселение тех, кто уже отбыл свой срок в лагерях за «политику»…

Минимум того, что могли бы сейчас, в 80-ю годовщину Большого Террора, сделать власти – это увековечить память жертв, опубликовав все имена, благо соответствующие документы до сих пор хранятся в Баку и Москве, установить День памяти жертв красного террора и поставить им памятник – «Стену Скорби», как это сделали в России.

Эльдар Зейналов.

Газ. «Эхо», 31.01.2018

Перепечатка:
http://azerhistory.com/?p=8362