Пятый корпус: Заказные убийства (26)

Эльдар Зейналов

По мнению смертников, переживших период «пресса», в тот период в корпусе получили распространение заказные смерти. По отзывам смертников, их талантливым организатором был бывший тогда старшиной корпуса Кахин (имя изменено), которому за это даже дали кличку «маленький Чикатило».

Говоря на эту тему, необходимо прояснить, кто был заказчиком и жертвой, а также «технологию» сживания со света неугодных смертников.

Казалось бы, попав в «корпус смерти», человек должен был бы сгинуть заживо – как выразился Кахин, «из этого здания выходят только с другого торца». Однако, пока осужденного не вынесли вперед ногами из расстрельного подвала, оставался, пусть даже и небольшой, шанс на его помилование или пересмотр приговора. Кроме того, на пороге смерти человек менее всего заинтересован молчать и уносить в могилу известные ему страшные тайны. Поэтому многие из смертников до самой смерти оставались неудобными свидетелями. 

Не надо сбрасывать со счетов и происки родственников жертв содержавшихся в «пятом корпусе» смертников, которые постоянно жаловались на неисполнение приговора. Вспомним вопрос, который возникает при самом поверхностном анализе последних расстрелов 1993 г. – почему казнили именно этих смертников, именно обидчиков родственников влиятельных лиц, а не армян или иных, не менее грешных заключенных? Отчаявшись добиться своего в условиях длительного неисполнения смертных казней, потерпевшие, а среди них были и влиятельные чиновники, и богатые люди, пытались решить проблему мести по-другому. Среди смертников говорили, что Кахин быстро находил дорогу к таким принципиальным жалобщикам и предлагал за определенную сумму денег выполнить их заветное желание.

Говорят, что некоторые «заказы» шли от судей Верховного Суда, выносивших неправомерно тяжелые «заказные» приговоры. Сами осужденные и их родственники писали в высшие инстанции, и иногда добивались пересмотра приговора. Например, приговоры по меньшей мере трех смертников был пересмотрены и смягчены до 15 лет лишения свободы самим же Верховным Судом (одному из заключенных - через более чем 2 года пребывания в «пятом корпусе»!). Естественно, что такого рода «проколы» отнюдь не украшают личных дел вынесших приговор судей. Еще порядка 20 смертников были помилованы с 1995 г.

Вот как охарактеризовал деятельность судов в этот период бывший смертник, по образованию юрист А.: «Несправедливые приговоры, в том числе и смертные, имели место и раньше. Но в период 1994-1998 годов их выносили «напропалую», раздавали налево и направо. Похоже, что судам и, в особенности, Верховному Суду были даны соответствующие указания. Среди следователей, прокуроров, судей многие – честные и объективные люди. Но есть и определенное число подлых людей, которые с охотой выносили несправедливые решения и приговоры, выполняли заказы. Широко практиковался такой метод: если дашь взятку, то твое дело будут вести законно и справедливо. Нет денег? Получай несправедливый, незаконный приговор и срок на всю катушку, хоть даже смертную казнь, если она предусмотрена твоей статьей». 

В этом и состоит разница между нашей коррупцией и западной, которую очень трудно объяснить людям с западным менталитетом. Платить у нас приходится не только за то, чтобы чиновник ради тебя нарушил закон, но и за то, чтобы получить свое же законное. Среди смертников попадаются «белые вороны», которые попали туда практически ни за что. Один был шофером банды, другой отрезал кусок веревки, чтобы жертве связали руки, третий – сумасшедший со справкой, который и вовсе не подлежал ответственности, и т.д.

По версии смертников, неправедные судьи, опасаясь возмездия своих выживших жертв, якобы поддерживали постоянный контакт с руководством Баиловской тюрьмы. Жалобы на судей, посылаемые смертниками, доходили лишь до спецчасти и уничтожались там. Похоже, что иногда уничтожали и особо активных жалобщиков. Однако доказать это в принципе достаточно сложно.

Один из пожизненников, который попал в «пятый корпус» уже несколькими месяцами после отмены смертной казни, в июле 1998 г., когда отношение администрации к заключенным стало получше, да и «пятый корпус» разгрузился, так описывал нервную реакцию на свою жалобу: «Сокамерник, выслушав мою историю, посоветовал написать кассационную жалобу. Это я и сделал на второй день отсидки. Так на следующий день, во время техосмотра, меня отвели в баню и там избили – кулаками и короткой дубинкой. Двоих я знал – старшину Захара (имя изменено) и контролера Ислама, но там были еще двое незнакомых. Били зло, стараясь попасть по почкам и легким, а старшина приговаривал: «Говорил же тебе, сиди тихо!» Хорошо, что в это время заглянул врач, а то, наверное, забили бы до смерти. Я все думал потом: я ведь жаловался на судей, это другая контора, а этим что от меня было нужно? Пришел к мысли, что им дали команду не пропускать никаких жалоб на незаконные приговоры».

Власти всегда нервно реагировали на возможность подобных разоблачений и соответствующим образом инструктировали внутрикамерную агентуру. Так, один из заключенных аккуратно вел «мартиролог», записывая имена и даты смерти жертв «пресса», обстоятельства их дел. Но однажды в 1996 г. в результате предательства сокамерника этот тщательно спрятанный список нашли и отобрали при очередном «шмоне» (пара копий с него все же была передана на свободу). В этот момент в списках было свыше 180 приговоренных к расстрелу с 1990 г. и около 70 умерших с момента побега в 1994 г. С этого момента точный счет жертвам был потерян.

А «летописца» примерно наказали при большом стечении тюремного начальства. Более того, похоже, что его решили вовсе извести со свету: «Многократно в зимнее время Кахин забирал оба матраса и одеяла, посуду и прочее из камеры, чтобы я подох от простуды или заболел. Кроме того, подучивал сокамерников, чтобы они меня убили или отравили, обещая им всякие блага».

В том же 1996 г., когда «прессовщики» очередными избиениями отмечали вторую годовщину побега, Кахин от имени начальника тюрьмы дал ложную наводку на А., воспользовавшись «заказом» на избиение его однофамильца. Лишь после часового избиения прибежавший в корпус замначальника Магомед (имя изменено) прекратил истязания, прилюдно дав по шее старшине.

Бывали и более мелкие «заказы», точнее даже сведение счетов. Кто-то что-то не так сказал, не дал обещанного и т.п. То, что в обычных условиях ограничилось бы простым «мужским разговором», в условиях «пятого корпуса» приобретало для «виновника» смертельную опасность. 

Например, некий Мюнасиб из «буржуйской» камеры №132 оказался неудобным свидетелем темных делишек Кахина. Вначале у него сложились неплохие «деловые» отношения со старшиной Кахином, который стал его «ногами»[1]. Но он «имел наглость» возмутиться тем, что старшина не только обкрадывал часть передач, но и присваивал себе все сигареты с фильтром – каждый раз брат передавал Мюнасибу один блок таких сигарет. Он открыто сказал об этом брату во время очередного свидания в начале декабря 1995 г., чем сконфузил присутствовавшего при свидании старшину. 

После возвращения со свидания мстительный Кахин, открыв «кормушку» камеры, подозвал Мюнасиба и, протянув ему блок сигарет, заявил: «Вот тебе сигареты с фильтром, ты их получишь в последний раз. Зато за сегодняшнее твое поведение я даю тебе слово, что из корпуса вынесут твой труп!»

Для Мюнасиба началась «веселая» жизнь. Кахин инструктировал своих агентов внутри камеры, чтобы те затевали конфликты с Мюнасибом, и каждый раз в наказание жестоко его избивал. Использовались любые поводы. Например, перед новым 1996-м годом, из камеры ушел помилованный гомосексуалист. На новом месте, когда опытные сокамерники выяснили, что он «дырявый», он объявил, что был «опущен беспредельно», т.е. изнасилован против воли. Воспользовавшись этим, Кахин устроил в камере «пресс» и 3-4-дневное «карцерное положение». Без постели и одежды простудились все, а к тому же у Мюнасиба в результате судороги отказали ноги.

Вскоре после этого, старшина перевел его в камеру №120, заявив: «Смотри, вот отсюда вынесут твой труп!» В дополнение к почти ежедневным избиениям, Мюнасиб подцепил какую-то заразную болезнь, от которой за несколько месяцев до него там умер некий балакенец Э. По телу пошли язвы, вздулась гноящаяся шишка. В конце концов он умер в августе-сентябре 1997 г. Молва связала его смерть с проведенной врачом незадолго до этого с помощью обычного лезвия операцией по очистке этой самой язвы – якобы старшина «заказал» его врачу. Правда, проживавший в Баку старший брат Мюнасиба был студенческим товарищем тюремного дантиста, который знал о том, что Мюнасиб – его брат. Так что, скорей всего, Мюнасиб умер в результате полуторалетних издевательств со стороны мстительного старшины. Вот так спор о блоке сигарет обернулся смертью крепкого мужчины.

Случались и «накладки». Например, польстившись на немалые деньги, Кахин вывел на свидание одного из смертников, которого он планомерно сживал со света. В разгар свидания произошел конфуз: смертник разрыдался и поведал родственникам о том, что его подвергают систематическим ежедневным избиениям, чтобы отбить внутренности и что всем этим руководит вот он – и указал на старшину. Если он умрет, то пусть родственники ходят по инстанциям и добиваются, чтобы Кахина наказали за его убийство.

Все произошло так быстро, что Кахин не успел отреагировать и прекратить свидание. Благодаря этому «проколу» старшины смертник выбыл из первоочередников на тот свет, и систематические избиения его прекратились, хотя и он, как и все остальные, подвергался обычному плохому обращению.

Кроме того, случались и неожиданные для Кахина пересмотры приговоров и помилования, в результате которых из «пятого корпуса» вырывались свидетели зверств, которые там творились.

[1] Азербайджанское «айаг» (нога) означает гонца-посредника между заключенным и его родственниками.

Продолжение:
Пятый Корпус: "Гарангуш". Таваккюль. (27)
http://eldarzeynalov.blogspot.com/2015/10/27.html