Поможет ли Совет Европы создать альтернативную службу?

Эльдар Зейналов,

Директор Правозащитного Центра Азербайджана

Замечено, что права человека всегда становятся наиболее оспариваемыми, когда решается вопрос о соотношении коллективных прав и прав индивидуума. Например, право авиадиспетчеров на проведение забастовки. Общественная нравственность и право человека распоряжаться своим телом по собственному усмотрению. Право полицейского на собственную безопасность и право общества быть защищенным от человека с оружием. И т.п.

Одной из таких конфликтных ситуаций является право человека иметь свои убеждения на войну и насилие и соответственно отказа от военной службы, даже в ситуации войны. У нас в Азербайджане сложился стереотип такого «отказника»: молодой, неопытный парень, злонамеренно обработанный христианскими миссионерами-сектантами для того, чтобы он не шел на фронт убивать своих «братьев-христиан» (т.е. армян). Этот внедряемый в массовое сознание стереотип широко используется для антимиссионерской пропаганды.

Однако не все так просто. Например, как объяснить то, что Армении и в Нагорном Карабахе те же «Свидетели Иеговы» также ведут антивоенную пропаганду? В Карабахе армянское духовенство объявило их врагами нации, в Армении их офисы громят, а самих сажают в тюрьмы за их антивоенные убеждения… А в России, где в Чечне идет война христиан с мусульманами, большинство отказников составляют русские, причем не сектанты, а пацифисты, которые не признают войны в принципе по своему мировоззрению. А кришнаитов гонят повсюду на Кавказе, и «братьями по вере» армянам этих многобожников может назвать лишь первоклассник…

В отличие от Армении и России, в Азербайджане «отказников» нет. Никто гласно не выступает против насильственного призыва в армию, предпочитая или сбежать в Россию, или вопреки своим «духовным» убеждениям дать взятку. Духовность духовностью, а национальный менталитет с его склонностью к задабриванию власть имущих со счетов сбросить трудно. На взятке в 1997 г. поймали и арестовали единственного иеговиста, который пытался таким путем продвинуть застывший на несколько лет процесс официальной регистрации своей религиозной общины. Страшного не произошло – пастырю душ дали условный срок, а затем и возможность тихо улизнуть из страны. Суд, видимо, посчитал, и слава Богу, что отступнику от принципов достаточно загробной «геенны огненной»…

Припоминаю, пожалуй, единственный на моей памяти случай, когда один идейный сектант решил выступить против военкоматской системы и обратился к нашей организации за помощью. Дело было уже после того, как Конституция 1995 г. в ст.76, ч.2 закрепила право граждан на альтернативную службу. Мы, имея кое-какую литературу, помогли ему защитить себя. Сначала отбили атаки военкомата и полиции, стремившихся насильно забрать его на службу, и перевели “неровные” отношения с военкоматом в русло цивилизованного диалога. Потом потребовали объяснить, как военное ведомство видит исполнение конституционного права на альтернативую службу – и получили превосходное описание правовой ситуации, точнее беспредела в этой области. И вдруг парень исчез с нашего горизонта, хотя иногда его видели в городе. Говорят, что его родители за спиной, но не без ведома юноши “договорились” с военкоматом… Так и пропала возможность создать полезный для будущих “отказников” прецедент.

По опыту знаю, что вообще “отказники” всех национальностей и мастей из Азербайджана объявляются обычно где-то в дальнем зарубежье. Карабахские армяне, которые не хотят воевать с азербайджанцами. Азербайджанцы, которые сбежали, чтобы не воевать с армянами. Сектанты, пацифисты… Почему они сбежали не в СНГ, а подальше, понятно – действуют договоры об экстрадиции преступников. Единственно, чего я не могу понять в этом наплыве беглецов: почему ни один из сотен таких людей не нашел в себе смелости объявить о своих идеалах в Азербайджане, чтобы разделить в тюрьме участь армянских собратьев по антивоенным убеждениям? Так сказать, чтобы “пострадать за веру”? 

Другой стороной медали является отношение к проблеме парламента и военного ведомства. Ну, можно простить пусть даже высокопоставленного военного, который написал нашей организации, что “религиозные убеждения не освобождают военнослужащих от исполнения своих военно-служебных обязанностей” (значит, ношения оружия, убийства и т.д.?). Все-таки интересы ведомства обязывают. Да к тому же, как следует из того же ответа, “Министерство обороны не имеет права законодательной инициативы, но несмотря на это, представило в государственные органы свои предложения по вопросам альтернативной службы”. Только вот прошло уже полтора года с момента этого ответа, а эти самые “органы” проблему игнорируют.

Начальник Военно-юридического отдела МО, полковник юстиции Р.С.Рамазанов дал следующую, предельно конкретную и искреннюю оценку правовой ситуации в области альтернативной службы: “В нормах Положения об альтернативной службе от 31 июля 1992 г. имеются некоторые пробелы, полного юридического толкования этих норм не дано, механизм их применения на практике до конца не отработан… До сих пор не определен список конкретных предприятий, учреждений и организаций, где граждане должны проходить альтернативную службу”.

Оставим в стороне Совет Европы с его ультимативными рекомендациями. А почему, собственно, до сих пор нет никакого, пусть даже драконовского закона - бездействующее Положение дает освобождение от действительной службы лишь священнослужителям и учащимся высших религиозных учебных заведений, а о нерелигиозных пацифистах нет ни слова? И это несмотря на более чем 5 лет существования этого декларированного Конституцией права на альтернативную службу? Начальник 2-го отдела Военкомата Азербайджанской Республики Н.Зейналов считает, что “в связи с тем, что Республика фактически находится в состоянии военного конфликта с Арменией, Закон о прохождении альтернативной службы Милли Меджлисом не рассматривался и находится в качестве проекта”. Он же в качествы альтернативы альтернативе объяснил, что верующие могут быть направлены военкоматом в военно-строительные части. Отмечу, что по Положению, это альтернативная служба – это строительство, пастушество в горах и на границе, служба связи и культурная работа в горных районах, работа в больницах и т.п., но никак не военное строительство.

Но можно попробовать задать и другой классический вопрос: “Кому выгодно?” Есть ли категория государственных чиновников, лично заинтересованных в том, чтобы этот закон не увидел свет? Ведь у проблемы есть и вполне конкретное финансовое выражение, истекающее из общераспространенного способа реализации права не служить (опять о взятках)?

Рассмотрим некоторую статистику. В разгаре боевых действий в Карабахе в армию на срочную службу призывали мужчин в возрасте от 18 до 45 лет. Республике было всего несколько лет, и, разумеется, почти все эти люди в национальной армии не служили. Если бы все они были призваны, то наша армия составляла бы до 1,5 млн. человек (ведь в Советское время каждый год Азербайджан давал СССР до 50-60 тыс. призывников). Но у нас конфликт “фактический”, а не официально объявленный, а потому наша армия не должна превышать 1% населения, т.е 75-80 тыс. человек. Куда же делись остальные? Ведь в армию брали и больных, и многодетных, и единственных сыновей. А никуда – откупились!

Перемножив разницу на хорошо всем нам известные цифры военкоматовских взяток, получим цифру, соизмеримую с годичным бюджетом страны. Всего примерно 30 тыс. человек предпочли сбежать бесплатно или за символическую мзду, рискуя возбуждением уголовного дела (цифра взята из статистики амнистирования дезертиров и уклоняющихся от призыва). 

Разумеется, такую сумму денег одни лишь “скромные” военкоматские сотрудники “съесть” не могли…

На мой взгляд, именно эти “нули в глазах” и мешают нашим чиновникам, а может, и депутатам видеть и решать проблему альтернативной службы. Может быть, Совет Европы поможет?..

2001 г.