Как президент Азербайджана приручил прессу и заставил себя бояться

Магеррам Зейналов
Би-би-си
Twitter,@bbcrussian
7 декабря 2024

Президенту Азербайджана не нравится, когда журналисты получают иностранные деньги. Но два десятилетия его правления в стране создавались условия, невыносимые для независимой прессы, и журналистам пришлось искать спонсоров в Европе. Теперь это стало незаконным, и десятки журналистов отправились в тюрьмы, а количество политзаключенных в стране перевалило за 300 имен, чего не было за всю историю правления Ильхама Алиева.

Когда в ноябре 2024 года в Баку начался климатический саммит ООН, некоторые рассчитывали на то, что приезд иностранных гостей и желание Азербайджана показать открытость миру заставит власти выпустить на свободу десятки журналистов, которые оказались в тюрьмах в течение этого года.

Другие говорили, что наоборот, после саммита аресты продолжатся.

Правы оказались вторые. В эту пятницу арестовали журналиста расследовательского издания MeydanTV Рамина Деко, по словам полиции - за контрабанду валюты. Остальных журналистов отправили на допрос.

Аресты начались год назад с сотрудников другого расследовательского сайта AbzasMedia, которые практически в полном составе оказались в тюрьме. Вслед за ними за решетку отправились сотрудники других СМИ, правозащитники и политики связанные с иностранными медиа. Потом взялись за ученых, авторов статей о правах меньшинств.

По данным Союза «За свободу политзаключенным Азербайджана» (куда входит целый ряд самых известных правозащитников, некоторые из которых сами прошли через тюрьмы) политзаключенных в стране уже больше 300 человек.

Среди них есть журналисты, правозащитники, партийные активисты и жертвы пыток в армии. Причем, как говорят в Союзе, такого количества политзеков в стране не было с начала этого века.

Наблюдатели в первое время гадали о причинах арестов, говорили об ухудшении отношений с США, предстоящих (на тот момент) в феврале 2024 года президентских выборах, но все оказалось проще.

«Мы, как и любая страна, должны беречь свое медиапространство от внешнего негативного влияния, законы должны соблюдать все. В Азербайджане свободное общество, включая и представителей медиа», — говорил президент Азербайджана этой весной.

Он признался в том, что начавшаяся осенью 2023 года волна арестов журналистов и активистов связана с их зарубежным финансированием, и публично поддержал эти аресты.

Первой жертвой стало AbzasMedia - расследовательское СМИ, которое получало европейские гранты. Его учредителя, редактора и сотрудников арестовали еще в конце прошлого года.

Журналисты AbzasMedia выясняли, куда уходят деньги, отпущенные на восстановление разрушенных сел Карабаха и приграничных с ним регионов, которые Азербайджан вернул в результате войны с Арменией. В их коррупционных расследованиях часто фигурировала семья президента (1, 2, 3).

Далее пошли СМИ которые не занимались крупными расследованиями, но тоже получали иностранные деньги - Kanal13, Toplum TV, Meclis.info.

Почти все фигуранты оказались в тюрьмах по обвинениям в контрабанде валютой. И этому способствовали законы, которые последовательно на протяжении нескольких лет менял Азербайджан.

Законы об «иноагентах» по-азербайджански

Еще в 2014, а затем и в 2022 году страна приняла законы, серьезно ограничивающие иностранное финансирование неправительственных организаций и прессы.

После 2014 года когда внесли изменения в «закон о грантах», государство заставило НПО регистрировать гранты в Минюсте и дало себе право отказывать в этой регистрации.

Тогда международные доноры стали массово покидать Азербайджан. Больше 50 международных организаций покинули Азербайджан. Акиф Гурбанов, глава Института демократических инициатив, говорил, что закон выдавил неправительственный сектор из публичного пространства и фактически парализовал работу НПО. Сам Гурбанов с осени прошлого года находится в СИЗО по обвинению в контрабанде валюты.

Следующий закон, вступивший в силу в 2022 году, вообще запретил журналистам получать иностранные деньги, и обязал их регистрироваться в едином государственном реестре, не иметь судимостей и предоставлять государству длинный список личных данных.

Критики говорили, что этот закон фактически приравнивает журналистов к чиновникам. По словам медиа-юриста Алескера Мамедли, требования к журналистам в законе намеренно завышены и закон станет инструментом репрессий. Сам Алескер Мамедли с этой весны находится в СИЗО по обвинению в контрабанде валюты.

Новый виток, и почему он случился

Ранее, по данным союза «За свободу политзаключенных Азербайджана», годами в тюрьмах и под следствием по политическим мотивам находилось в среднем чуть более 100 человек, но уже этой весной в этом списке оказалось почти 300 имен.

Правозащитник и журналист Эльдар Зейналов считает, что аресты журналистов носят показательный характер, так как критические СМИ вроде AbzasMedia не были популярны.

«Их преследуют не столько за то, что они конкретно озвучивали в своих материалах, а чтобы преподать урок остальным, — говорит он. — В этом смысле, чем безобидней выглядит жертва преследования, тем больший психологический эффект этим достигается».

В данном случае, замечает он, были напуганы даже те журналисты, которых привлекали в качестве свидетелей, а не обвиняемых: «Всем прекрасно известно, что свидетель может легко превратиться в обвиняемого на основании собственных же неосторожных показаний».

Бывший редактор азербайджанского отделения радио «Свобода» Чингиз Султансой объясняет новый виток репрессий тем, что в Баку опасаются конца войны в Украине. Если Россия проиграет, то ее поддержка авторитарных режимов сойдет на нет, считает он.

«Это очередная зачистка политического поля, это профилактика выступлений, на случай непредвиденных волнений, — говорит Султансой. — Власти знают, что люди могут внезапно по самой неожиданной причине выйти на улицы, в 2020 году это могла быть пандемия».

Кроме того, по мнению Султансоя, Алиев выбрал для арестов его коллег удачный момент — в США шла предвыборная кампания, а Европа была слишком занята войной в Украине.

В 2015 году, после закрытия бакинского бюро радио «Свобода» (финансируется правительством США), Султансой эмигрировал в Европу.

Как прессу учат родину любить

«В отделении полиции мне сказали — почему не пишешь о Карабахе, а пишешь о коррупции?» — рассказал в день ареста в своем последнем аудиосообщении один из руководителей Abzas Media Ульви Гасанли.

Конфликт с Арменией вокруг Карабаха — одна из главных разрешенных к обсуждению тем для СМИ в Азербайджане. В легальной повестке, судя по популярным провластным СМИ, в основном рассказывается о величии Азербайджана и его президента, а также информационная война против армян.

Перекрыть финансирование из-за границы и заставить последних оставшихся в стране журналистов «переключиться» на госфинансирование и государственную повестку — так на условиях анонимности отвечают Би-би-си журналисты на вопрос о том, чего добиваются власти.

В стране есть государственное Агентство развития медиа, а власть раздает лояльным журналистам квартиры в специально построенных для них домах.

Кто заказывает музыку

Оставшиеся независимые журналисты часто слышат в качестве упрека, что они «работают на заграницу», обслуживают иностранные интересы. Но многие из них признаются сегодня, что у журналистов, которые не следуют «партийной линии», не осталось выбора, кроме как работать в иностранных СМИ.

Уехавшая из страны журналистка Айтян Фархадова говорит, что свободомыслящие журналисты вынуждены искать работу в иностранных СМИ, потому что местных неподконтрольных власти изданий просто не осталось. В нулевые она работала в азербайджанской газете «Экспресс», которая существовала за счет местных спонсоров, тиражей и рекламы. Но этого дохода больше нет.

Уже много лет журналисты в Азербайджане жалуются на то, что власти последовательно лишали прессу источников доходов, монополизировали индустрию распространения прессы и запретили крупным компаниям давать рекламу в неугодных властям изданиях.

«Хотелось бы спросить, как получилось что азербайджанские СМИ зависят от иностранных денег, от доноров? — говорит журналистка. — Эту ситуацию создало нынешнее азербайджанское государство».

Сегодня она работает из Тбилиси для грузинского издания OC-Media, которое поддерживается международными донорами, в том числе посольствами европейских стран.

Султансой допускает, что власти могут искренне считать, что всякая пресса должна служить чьим-то личным политическим интересам: «Мы тут в области догадок, эти люди не думают как мы, даже смотря на те же факты; у них свой взгляд на мир, свое мировоззрение, установки, сотканные из прежнего опыта».

Но в искренность властей, когда те говорят, что в стране есть свобода слова, мало кто верит. Официально в Азербайджане работает более 5 тысяч СМИ и среди них 25 теле- и 16 радио-каналов. И эти цифры власти приводят как доказательство плюрализма мнений.

Но это не так. Большинство популярных телеканалов в стране частные, но на деле их контролируют лояльные властям люди, иногда бывшие чиновники. Так частный телеканал ARB возглавляет Исмет Саттаров, работавший до этого в Фонде имени Гейдара Алиева, а также в Совете по телевидению и радиовещанию, который отвечает за лицензирование вещателей.

Обычный эфир местного телевидения — это музыкальные передачи и ток-шоу, а если и говорят о политике, то редко и в основном в рамках принятых политических клише, типа «братской Турции» и «враждебной Армении».

Еще 10 лет назад известная журналистка-расследователь Хадиджа Исмаил выяснила, что целую сеть СМИ курировал Али Гасанов, на тот момент заведующий отделом в Администрации президента. Именно связанной с ним радиостанции досталась в 2011 году частота, на которой двумя годами ранее вещала Азербайджанская служба Би-би-си.

Незадолго до этого (в 2009-м) Гасанов заявил, что иностранные медиа-ресурсы не должны вещать в Азербайджане. При том, что занявшая место Би-би-си радиостанция частично принадлежала гражданину Ирана.

Сама Хадиджа Исмаил отсидела полтора года в колонии по обвинению в экономических преступлениях.

Пока в Азербайджане отказывают в регистрации иностранным НПО, и запрещают журналистам получать гранты из-за рубежа, в стране работает сразу несколько организаций, которые финансирует непосредственно Россия. В Баку есть и местный офис российского агентства «Спутник», со своими сайтом, телеграм-каналом, пресс-центром.

Би-би-си направила запрос в Аудиовизуальный Совет, Совет прессы, депутату парламента Афлатуну Амашову, занимавшемуся в нулевые годы защитой прав журналистов. В нем мы спросили, почему столь разное отношение власти к организациям, финансируемым Россией, по сравнению с тем, что финансирует Евросоюз, и отметили, что некоторые журналисты, которых преследуют власти, раньше работали в независимых СМИ в Азербайджане.

Только после закрытия своих изданий, они стали искать работу в СМИ, финансируемых за рубежом. Мы спросили, как в такой ситуации предлагается работать журналистам, чтобы не оказаться в тюрьме?

Ни один из тех, к кому мы обратились, не ответил на наши вопросы.

«Отец был сильнее»

Президент Ильхам Алиев уже много раз (1, 2, 3, 4) говорил, что в стране под его управлением полностью обеспечена свобода слова.

«Обеспечение свободы слова, свободы печати – приоритетные для нас вопросы, и могу сказать, что Азербайджан добился больших успехов в этой области», — говорил он.

Но, мы уже писали о том, как бежавшие из страны, отсидевшие в тюрьмах, ушедшие из профессии азербайджанские журналисты вспоминали, что в начале этого века и в первые годы независимости, когда у власти был Гейдар Алиев — отец нынешнего президента Азербайджана, прессе дышалось относительно свободнее.

Тогда на местных радиочастотах вещали Азербайджанская служба Би-би-си и Бакинское бюро радио «Свобода», существовали независимые газеты, а частный независимый телеканал ANS был известен своими критическими материалами, и стандартной угрозой чиновникам в случае мелких бытовых проблем среди простых граждан стала фраза, сродни нынешним мемам: «Я сейчас ANS позову».

И действительно, в первом своем индексе свободы СМИ от 2002 года международная организация «Репортеры без границ» ставила Азербайджан на 101 место в мире, на 20 пунктов выше России. Сегодня он на 164 месте — самом низком за весь период, даже ниже ведущей захватническую войну против Украины России с ее репрессивными законами об иноагентах и нежелательных организациях.

Султансой объясняет это тем, что отец нынешнего президента Гейдар Алиев был авторитетным политиком, долго шедшим к власти. «Такой путь накладывает ответственность за твои слова и действия, — говорит журналист. — Ильхам [Алиев] же пришел на готовое».

Как отмечает эксперт, при Гейдаре Алиеве не было заказных убийств журналистов, а первые же годы Ильхама запомнились резонансным убийством редактора популярного политического журнала «Монитор» Эльмара Гусейнова, которое до сих пор не раскрыто.

«Ильхам более жесткий в репрессиях и отношениях с прессой, — говорит Султансой. — Но не потому, что его характер жестче, а потому что он слабее как человек и политик — отец был сильнее».

Многие азербайджанские журналисты, которые ушли из профессии, покинули страну или работают в иностранных СМИ, начинали в азербайджанских изданиях: газетах, которые больше не выходят, радиостанциях, которые лишились лицензий; сайтах, давно закрытых. Но даже те, кто уехал за границу, не чувствуют себя в безопасности.

Сообщалось о случаях нападения на репортеров, уехавших из Азербайджана в Грузию, Францию, Германию и другие страны. Известного журналиста-расследователя Афгана Мухтарлы в 2017 году предположительно (следствие еще не завершено) похитили в Грузии и вывезли в Азербайджан.

В той же Грузии уже четыре месяца находится под арестом его тезка и коллега Афган Садыгов, ожидая депортации в Азербайджан где его обвинили в мошенничестве. Из-за голодовки, по словам его жены и адвокатов, его здоровье резко ухудшилось, он передвигается в инвалидном кресле и находится под наблюдением врачей.

На родине он уже сидел два года и считался политзаключенным. А год назад, как и многие, он бежал из Азербайджана на волне арестов своих коллег, журналистов-критиков власти, которых уже 20 лет власти пытаются приручить.

https://www.bbc.com/russian/articles/c4glv2zy0dlo

Состояние Фамиля Халилова ухудшилось после начала сухой голодовки

 8:23, 2 декабря 2024

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Активист Фамиль Халилов пятые сутки проводит в бакинском изоляторе сухую голодовку, требуя освобождения и прекращения уголовного преследования. Невозможность написать официальное заявление о голодовке осложнила положение парализованного активиста.

Как писал "Кавказский узел", 30 ноября стало известно, что Фамиль Халилов 28 ноября начал сухую голодовку с требованием освобождения из-под стражи и снятия обвинения в преступлении. Он сообщил супруге, что также отказывается от приема лекарств.

Фамиль Халилов – инвалид первой группы, его руки парализованы. Он был задержан 2 мая и арестован по обвинению в торговле наркотиками. С 15 августа по 10 ноября Халилов проводил голодовку в санчасти бакинского СИЗО-1 в знак протеста против ареста. Он прекратил ее после уговоров родственников, адвокатов и правозащитников.

За четверо суток сухой голодовки, к 1 декабря, состояние Фамиля Халилова ухудшилось, сообщила сегодня корреспонденту "Кавказского узла" супруга активиста Кичикханум Халилова, которая вчера разговаривала с мужем по телефону.

Его обманули, обещав освобождение

"Фамиль вынужден прибегнуть к крайней мере протеста потому, что его обманули, обещав освобождение решением суда от 28 ноября. Поверив обещанию, он 10 ноября прекратил голодовку, начатую 15 августа. А когда 28 ноября Бакинский суд отклонил ходатайство адвокатов и Халилова о переводе в домашний арест, супруг в тот же день начал сухую голодовку", - сказала она.

Корреспондент "Кавказского узла" направил письменные запросы относительно информации о голодовке Халилова в пресс-службу Пенитенциарной службы Азербайджана. Однако к 18 мск 2 декабря ответ не был получен.

Требования голодающего, не изложенные письменно и не заверенные администрацией, "для внешнего бюрократического мира как бы не существуют", рассказал ранее руководитель Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов. После того как отказ от пищи оформлен письменно, голодающего должны изолировать от других заключенных, согласно "Инструкции об условиях содержания и принудительного кормления заключенных и арестованных лиц, отказывающихся от приема пищи в пенитенциарных учреждениях". "Если голодающего не изолировали от сокамерников, то это верный признак того, что голодовка не зарегистрирована администрацией, и он голодает впустую", - подчеркнул Зейналов.

Невозможность написать заявление о голодовке осложнила положение Халилова

В инструкции об условиях содержания арестованных, отказывающихся от приема пищи, не определены действия администрации учреждений в случаях, когда заключенный по объективным причинам – например, если у него парализованы руки - не может сам написать заявление о начале голодовки, рассказал сегодня корреспонденту "Кавказского узла" Эльдар Зейналов.

"В других нормативных актах предусмотрена юридическая возможность инвалидам, не способным самостоятельно писать заявления, передать такое право своим адвокатам, которые могут представлять интересы подзащитных, составляя за них письменные обращения в местах заключения", - сообщил он.

Адвокаты должны добиваться соблюдения прав подзащитного, не доводя дело до голодовки

По мнению правозащитника, адвокатам Халилова следует написать письменное заявление в Пенитенциарную службу о начале его сухой голодовки. "Адвокаты должны добиваться соблюдения прав подзащитного, не доводя дело до голодовки, а подавая апелляции на невыполнение ходатайств судами первой инстанции, доведя претензии до Европейского суда по правам человека", - заметил Зейналов.

Напомним, в своих публикациях Фамиль Халилов поднимал проблемы нарушений прав людей с ограниченными возможностями, недостатков системы здравоохранения и соцобеспечения, а также загрязнения окружающей среды в Азербайджане. Он активно критиковал в соцсетях власти Азербайджана и проводил прямые эфиры после того, как получил в Швеции устройство, позволяющее набирать текст пальцами ног.

В Швецию он уехал в 2015 году из-за опасений за свою жизнь, но там ему отказали в статусе беженца и в июле 2023 года депортировали вместе с женой и детьми обратно в Азербайджан.

22 мая, после отказа в переводе под домашний арест, Халилов также объявил голодовку. На третьи сутки руководство СИЗО убедило его прекратить голодовку, пообещав скорое решение вопроса с его освобождением, рассказал адвокат.

Читайте "Кавказский узел" в Telegram без установки VPN и используйте браузер CENO для обхода блокировок. Установите наше мобильное приложение для Android и IOS. Через VPN можно продолжать читать "Кавказский узел" на сайте, как обычно, и в соцсети X (бывший Twitter). Смотрите видео "Кавказского узла" в YouTube и оставайтесь на связи в соцсетях "ВКонтакте" и "Одноклассники". Присылайте в WhatsApp* сообщения на номер +49 157 72317856, в Telegram – на тот же номер или писать @Caucasian_Knot.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.

Автор: Кямал Али
корреспондент "Кавказского узла"

Источник: https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/406208
© Кавказский Узел

P.S. На следующий день после публикации, адвокаты все же добились перевода инвалида под домашний арест. Но процесс по уголовному делу еще не закончен...

Ордер МУС: Спорное решение, спорные мнения

Международный уголовный суд (МУС) выдал ордера на арест премьер-министра Израиля Нетаньяху и экс-главы Минобороны Галанта. Их хотят привлечь к ответственности за «военные преступления и преступления против человечности». Это же касается и Мохаммеда Диаба Ибрагима аль-Масри (Мохаммеда Дейфа), лидера военного крыла террористической организации ХАМАС.

Теперь страны, ратифицировавшие Римский статут — договор об учреждении МУС — обязаны арестовать Нетаньяху, Галанта и аль-Масри и передать их в Гаагу, где располагается суд.

МУС видит «разумные основания» предполагать, что премьер-министр Нетаньяху и его экс-министр обороны Галант «преднамеренно и умышленно» использовали голод в качестве оружия в Секторе Газа против гражданского населения, лишив его «предметов, необходимых для выживания, включая продовольствие, воду, лекарства и медицинские принадлежности, а также топливо и электричество».

Напомним, 7 октября 2023 года боевики ХАМАС совершили террористическую атаку на Израиль, в ходе которой убили 1139 человек и похитили 220 заложников. 101 заложник до сих пор удерживается ими в Газе. Израиль ответил на это авиаударами и военными операциями против террористов ХАМАС.

Израильский президент Ицхак Герцог отметил, что решение МУС является «черным днем для правосудия и черным днем для человечества». Международная юрисдикция превращается в посмешище, заявил он.

Между тем глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил, что для него решение МУС «не является политически мотивированным». Это решение «необходимо уважать и выполнять», считает Боррель.

Хотя Израиль не является участником Римского статута, судьи в Гааге, тем не менее, считают, что они в данном случае обладают должной юрисдикцией. На сегодня Римский статут, подписанный в 1998 году, ратифицировали 124 страны. Помимо Израиля, юрисдикцию МУС не признают, в частности, Азербайджан, США, Россия, Китай, Иран, и т.д.

Решение МУС вряд ли можно назвать адекватным. Получается, высшие чиновники страны, подвергшейся агрессивному нападению террористических организаций, за ответные действия, нацеленные на защиту своего государства, фактически уравнены, поставлены на одну доску с теми самыми террористами. Где же тут логика? Не рискует ли МУС, приняв подобное решение, утратить авторитет в глазах многих стран мира? По крайней мере, вряд ли теперь найдутся еще какие-то государства, которые пожелают признать юрисдикцию этой Гаагской инстанции.

Разными мнениями по этим весьма интересным моментам поделились с "Зеркалом" известные эксперты.

Как заявил израильский политтехнолог Давид Эйдельман, Мохаммеда Дейфа вставили в это же обвинение и судебное решение «ради объективности». «Дейфу в этом огромном многостраничном постановлении посвящено всего несколько строк. И это неслучайно. Он тут именно для того, чтобы быть фиговым листочком объективности. Но Дейфа нельзя арестовать – он мертв. Дейф, как известно, был убит в июле прошлого года в одном из мест Хан-Юниса в результате точечного удара Армии обороны Израиля. То есть, можно сказать, что с таким же удовольствием они могли бы выдать ордер на арест Яхьи Синвара, шейха Насраллы или Исмаила Хании. Разница только в том, что тело погибшего Дейфа не было сфотографировано. Именно поэтому его вставили в этот документ», — отметил политолог.

По его словам, ясно видно, что это конкретный наезд (причем впервые в истории МУС) на лидеров демократической страны западного типа. «Как это воспринимается в мире? Понятно, по-разному. Есть враги Израиля, есть его друзья. Но по большей части негативно. Как это воспринимается внутри Израиля? Вот тут надо сказать, что это просто царский подарок для Биньямина Нетаньяху. Ему везет трудно даже представить в какой степени. Почему? Я отношусь к противникам Нетаньяху, и считаю, что это худший премьер-министр в истории Израиля. Считаю его коррупционером, ответственным за многие преступления, и я бы хотел, чтобы израильский суд приговорил его к тюремному заключению за взятки и обман общественного доверия. Но вот в этой ситуации мы все вынуждены защищать его. Сейчас все израильские оппозиционные партии вынуждены выступить в его защиту. И Яир Лапид, и Бени Ганц, и Авигдор Либерман, и т.д., и это понятно, потому что МУС вмешался сюда, а он не должен был этого делать.

Кроме прочего, надо сказать, что все это происходит в преддверии 20 января, то есть, инаугурации Дональда Трампа. А он, как уже понятно, собрал себе такую команду, о которой шутят, что она будет угрожать санкциями израильскому правительству, если оно будет недостаточно радикально уничтожать ХАМАС, «Хезболлу», и бить по Ирану. Уже сегодня это понятно. Более того, новоназначенные чиновники будущего правительства США уже объявляют, что любая страна, которая попытается поступить согласно ордеру МУС, будет наказана. Почему? Потому что законодательство и различные правоприменительные акты по этому поводу были готовы в США еще 20 лет назад, когда Америка вела войну в Ираке. Тогда так называемая «прогрессивная общественность» решила наказать Штаты вот такими же уголовными судами. И тогда в Америке было подготовлено достаточно мощное законодательство по поводу санкций против прокуроров, против судей, и т.д., которые просто попытаются сказать, что они собираются арестовать израильского или американского политика, генерала, и т.д. Все эти добрые законопроекты времен Буша-младшего сейчас можно вытащить, и их вытащут. И вот этот поступок, который совершил МУС перед инаугурацией Д.Трампа, явно усиливает позиции Биньямина Нетаньяху во внутренней политике», — полагает аналитик.

По его мнению, вердикт МУС плох, потому что он подрывает международное право, международное сотрудничество в правовой сфере, он подрывает доверие к международным правовым институтам. «Я напомню, что в Гааге есть два международных суда. Во-первых, это обсуждаемый нами МУС, который сражается с частными лицами, и, во-вторых, Международный суд ООН, который выдвигает обвинения против государств. А нынешнее решение МУС ударяет и по реноме второго – большого суда ООН. И это очень плохо», — резюмирует Эйдельман.

Директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов, напротив, считает, что логика в этом решении МУС есть, и вполне очевидная. «Позиция международных организаций в этом вопросе базируется на гуманитарном праве, которое не оправдывает нарушения прав со стороны Израиля тем, что он подвергся акту агрессии и терроризма со стороны военизированной подпольной арабской организации ХАМАС. Прописанные в конвенциях правила ведения военных операций одинаковы для всех комбатантов, будь то Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) или боевики ХАМАС. Все для защиты гражданских лиц, раненых и пленных.

Хотя Израиль не ратифицировал Римский статут, однако МУС с 2021 года имеет мандат на расследование предполагаемых военных преступлений в Газе и на Западном берегу, включая Восточный Иерусалим.

Процедуру ареста запустили еще в мае. Весьма ко времени, 12 июня был обнародован отчет Независимой международной следственной комиссии ООН, которая обвинила Израиль и семь палестинских организаций в военных преступлениях. Так, Израиль был обвинен в том, что во время рейдов в Газу отмечались случаи «гендерной дискриминации» — задерживаемых палестинских мальчиков и мужчин «преследовали исключительно на основании их половой принадлежности», в насильственном перемещении людей (около 2 млн), в применении пыток, в случаях жестокого и бесчеловечного обращения. Стратегия с намерением нанести максимальный ущерб, игнорируя принципы различия (гражданских и военных объектов), соразмерности (при нападении) и надлежащих мер предосторожности (для защиты гражданских лиц), привела к жертвам среди населения и разрушению гражданских объектов.

В свою очередь, палестинские боевики в лице аль-Масри (Дейф), Яхьи Синвара и Исмаила Хании были обвинены в преступлениях против человечности, таких как убийства, пытки, изнасилования и другие формы сексуального насилия, а также военных преступлениях, таких как убийства, умышленные нападения на гражданских лиц, захват заложников, изнасилования, другие формы сексуального насилия, жестокое обращение и посягательство на человеческое достоинство. Ввиду подтвержденной смерти Синвара и Хании ордера на их аресты были отозваны, Дейф разыскивается. Если его не отыщут, то на скамье подсудимых будут сидеть одни израильтяне», — рассказал правозащитник.

Он отмечает, что Израиль обвинил экспертов ООН в «систематической антиизраильской дискриминации» и отверг сделанные выводы. «Действительно, Комиссия опросила жертв и свидетелей удаленно и во время миссии в Турцию и Египет проанализировала открытые источники, спутниковые снимки, медицинские отчеты, но не работала собственно в Израиле, где тоже были жертвы и свидетели. Утверждается, что власти Израиля мешали работе Комиссии и не предоставили ей доступ в Израиль и на оккупированные палестинские территории.

Однако некоторые факты лежат на поверхности и не требуют доказательств. Так, в начале премьер-министр Израиля Нетаньяху пытался провести блицкриг в густонаселенной Газе. Не добившись успеха даже после переселения населения Газы с севера на юг, ЦАХАЛ бомбит союзников ХАМАС в соседних странах, интернационализируя конфликт. При этом предлагаемое с разных сторон, включая ООН, прекращение огня, Нетаньяху отрицал, преследуя идею уже не освобождения заложников, а уничтожения ХАМАС. В густонаселенных районах, которые использовались террористами в качестве живого щита, каждый день войны множил число жертв, преимущественно среди гражданского населения.

В декабре прошлого года во время операции ЦАХАЛ в Секторе Газа к солдатам вышли трое заложников без рубашек, с белым флагом, на котором было написано «SOS» и «Помогите, 3 заложника». Двоих застрелили сразу, без разговоров. Третий, раненый, забежал в дом и стал оттуда кричать о помощи на иврите. Солдаты застрелили и его. Стремление разделаться с боевиками и страх за собственную безопасность оказались приоритетней, чем освобождение заложников и понимание, что белый флаг и безоружность людей должны уважаться.

Конечно, позднее израильские военные признали, что это было нарушением «правил ведения боевых действий». Начальник Генштаба ЦАХАЛ даже посоветовал солдатам «сделать двухсекундную паузу, если они увидят людей, которые вам не угрожают, у которых нет оружия, у которых подняты руки». Он подчеркнул, что даже бойцы противника, если они сложат оружие и поднимут руки, должны быть взяты в плен, а не расстреляны. Но такие общеизвестные нормы надо объяснять до того, как солдатам вложат в руки оружие.

Участвующие в «зачистке» Газы от террористов израильские военные вряд ли относятся к арабам лучше, чем к собственным заложникам. Отсюда — смерть в Газе защищаемых гуманитарным правом 160 сотрудников ООН, 340 врачей и медперсонала и 108 журналистов.

Недавно Нетаньяху предложил выкуп в 5 млн долларов за каждого заложника, т. е. полмиллиарда долларов. При этом выкуп предложен не ХАМАС, а лично тем боевикам, которые освободят и сдадут заложников властям Израиля, за что получат деньги и  безопасный выход из Сектора Газа. Я могу представить, что кто-то из боевиков, опьяненных возможностью огромного заработка и спасения жизни, может напасть на охрану заложников, в результате чего и последние заложники тоже погибнут в перестрелке.

Но ведь понятно, что ХАМАС, «Хезболла» и разные исламистские «фронты» являются пешками в этой игре. Убьют этих — за арабские и иранские деньги навербуют других. Вспомним, сколько охотников заработать на крови тянется на Ближний Восток из мусульманских стран! Так что, если не разобраться с первопричиной, то объявленная Израилем война с палестинским терроризмом превратится в погоню за горизонтом. Тем более, что независимость Палестины признали 147 из 193 стран-членов ООН, плюс Ватикан.

Приструнить террористов можно лишь с помощью их вдохновителей и спонсоров. Россия имеет влияние на Иран. На кого-то из недругов Израиля могут подействовать США, на кого-то — Франция. Нетаньяху просто надо сменить пластинку и переключиться на дипломатию», — считает директор центра.

Он отметил, что к МУС присоединились более 120 стран мира. «Обычно эти страны хотят добиться выдачи МУС из других стран тех, кто совершил преступления против человечности на их территории. Но если этими преступлениями грешит правительство самой этой страны, то к МУС не спешат присоединиться.

Например, США отказались от МУС буквально через пару лет, но заключили с участниками МУС двусторонние договоры о невыдаче МУС американских граждан. Более того, Совбез ООН вывел  американских миротворцев из компетенции МУС. И когда в 2020 г. МУС попытался расследовать действия американских военных в Афганистане, то США ввели санкции против тогдашнего главного прокурора МУС Ф.Бенсуду и директора департамента МУС по вопросам юрисдикции Ф.Бенчочохо: запрет въезда в США и заморозка активов в США за «незаконные попытки включить граждан США в свою юрисдикцию».

А в сентябре 2024 года Монголия, признающая МУС и даже назначившая туда своего судью, не арестовала прибывшего туда с визитом президента РФ В.Путина. На возмущение из МУС, монголы объяснили это «энергетической зависимостью страны и ее нейтралитетом».

По-моему, именно эта история и стимулировала МУС к выдаче ордера против очередного главы правительства, в надежде на успех», — заявил Зейналов.

Автор: Рауф Оруджев
Дата: 2024/11/26, 14:52

https://zerkalo.az/verdikt-mus-spornoe-reshenie-spornye-mneniya/

Цифровой шантаж набирает обороты

25 октября 2024 | 19:46

В наши дни большинство людей знакомится в интернете. Кто-то встречает там свою любовь и создает семью, другим достаточно короткого романа, а третьи нарываются на неприятности, лишаясь не только покоя и сна, но и немалых денег.

Раньше отношения завязывались после знакомства на улице, в библиотеке, театре, ресторане и других общественных местах. В наши дни такое происходит все реже: тут нужна определенная смелость, а то ведь можно быть публично отвергнутым. Да и на подобные попытки многие смотрят с подозрением. Другое дело сайты знакомств и соцсети – там при желании можно скрыться под никнеймом и чужим фото. Выбор огромный – сиди себе дома на диване и перебирай. Но тем, у кого переписка перерастает в виртуальный интим с демонстрацией соответствующих фото и видео, нужно понимать: такая откровенность может дорого обойтись. Часто под фото мачо или длинноногих красоток скрываются мошенники, которые, получив «секретные материалы», начинают шантажировать жертву. Впрочем, вымогателем может оказаться не только виртуальный, но и вполне реальный партнер – нынешний или бывший.

Запугивание и принуждение

Это явление получило название «сексторция» (от англ. sexual extortion – сексуальное вымогательство). Означает оно запугивание и принуждение под угрозой распространения компрометирующей информации. Чаще всего вымогают деньги, но иногда от жертвы требуют еще больше откровенных фото и видео, тех или иных действий.

Специалисты Мельбурнского королевского технологического университета в сотрудничестве с корпорацией Google и британской исследовательской фирмой YouGov провели опрос среди 16 тысяч человек старше 18 лет из 10 стран. В результате выяснилось, что жертвами секс-шантажа хотя бы раз становился каждый седьмой респондент. Еще почти 5% признались, что и сами совершали такие действия.

В Азербайджане, как и во всем мире, количество жертв интим-шантажа растет. Недавно произошел очередной подобный случай. В Гяндже задержали мужчину, который шантажировал местную жительницу, угрожая опубликовать ее личные фотографии и порочащую информацию в интернете. А дело было так: она познакомилась в соцсети с неким Садигом, который потом стал ей названивать и требовать 3 тысячи манатов, если она не выполнит его требования. В результате оперативно проведенных правоохранительными органами мероприятий подозреваемый в совершении преступления Садиг Салехов был задержан. По данному факту ведется расследование.

Это хорошо, что девушка не побоялась обратиться в органы – далеко не все решаются на такое. Их пугает, что интимные фото увидят родные, близкие, друзья, коллеги, и злоумышленники это прекрасно понимают. Кто-то боится быть уличенным во внебрачной связи, кто-то – в нетрадиционных пристрастиях, а некоторые даже руки готовы наложить на себя от отчаяния…

Боятся осуждения

Так кто же чаще всего выступает в качестве шантажиста, а кто – в роли жертвы, и что делать оказавшимся в столь пикантной ситуации?

Глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов в беседе с газетой «Каспий» подчеркнул, что шантажистом может быть кто угодно – и бывший супруг, и любовник, и партнер по виртуальному сексу, и молодой бездельник, случайно получивший доступ к фото.

– Есть даже разновидность наезда вслепую: мол, «вы меня не знаете, но когда вы общались в порно-чате, я записал видео и выставлю его вашим контактам в соцсетях, если прямо сейчас не заплатите мне энную сумму. Не пытайтесь торговаться или сообщать в полицию!». Хорошо, если на фото не видно лица, каких-то уникальных татуировок или других отличительных знаков – шантаж не удастся, особенно когда мошенник не знает персональных данных. Но многие, увы, излишне откровенны и не задумываются о возможных последствиях, – говорит правозащитник.

Жертвами, по его словам, чаще всего оказываются те, кто вынужден скрывать свои связи. Речь может идти, скажем, об отношениях «на стороне» или между неженатыми людьми. Нередко шантажируют зрелых женщин, развлекающихся с молодыми парнями, и солидных мужчин, которых привлекают юные девушки.

Тайное станет явным

Целью может стать принуждение жертвы вступить с шантажистом в интимную связь, желание снять ее с занимаемой должности, но чаще всего дело в стремлении нажиться. Как правило, сначала озвучивают относительно небольшие суммы – 200, 300, 500 манатов. Но когда злоумышленник получает деньги, он понимает, что человек действительно боится дискредитации. Тогда он начинает накручивать цену за молчание, но из жадности зачастую перегибает палку и фактически вынуждает жертву прибегнуть к помощи полиции. Правозащитник советует в таких случаях не поддаваться панике и не затягивать с обращением в правоохранительные органы – иначе шантажист продолжит свое черное дело. Большие траты и странное поведение вряд ли удастся скрыть от семьи, и тайное так или иначе станет явным.

Какое же наказание ждет шантажиста? Как заявил эксперт, ему может грозить от 3 до 17 лет лишения свободы по статье 182 «Вымогательство» Уголовного кодекса. В ряде случаев возможны и другие статьи – например, 153 – «Развратные действия в отношении несовершеннолетних». Правозащитник убежден: информация о наказании, которое понесли преступники, непременно должна сообщаться в СМИ. Возможно, хоть это заставит одуматься тех, кто решил пойти по кривой дорожке.

Автор
Елена Малахова

https://kaspiy.az/cifrovoj-shantazh-nabiraet-oboroty

Долг перед государством: появится ли в Азербайджане Алиментный фонд?

Задолжать собственным детям не только любовь и заботу, но и финансовое обеспечение…  Для многих, к сожалению, это норма. После распада семьи тот родитель, который не живет с ребенком, должен выплачивать определенную сумму на его содержание. Бывшие супруги могут мирно договориться о размере выплат и их порядке или это определит суд.

Но злостных неплательщиков становится все больше, и что с этим делать, непонятно. Не платят алименты или потому, что не хотят, или потому, что не могут. Первые  не готовы расставаться с деньгами по тем или иным причинам – кому-то их жалко, кто-то так мстит экс-жене, а иные считают, что их кровные пойдут не на детские нужды. У других же их попросту нет: они перебиваются непостоянными заработками, получают минималку или вовсе сидят без работы. И что с них взять?

Минимальный размер алиментов по стране составляет 235 манатов, а минимальная зарплата 345 манатов. Неужто кто-то сможет прожить на оставшиеся 110 манатов целый месяц? С другой стороны, дети никак не должны страдать из-за финансовых проблем взрослых.

В первом полугодии этого года в Азербайджане 7 606 человек скрылись от соответствующих государственных органов из-за невыполнения алиментных обязательств. Государственным органам, как сообщает yeniavaz.com, удалось установить местонахождение 3 174 человек или 42% лиц, уклоняющихся от уплаты алиментов. Поиски 4 432 человек продолжаются. Количество уклонившихся от уплаты таких обязательств впечатляет: в 2020 году — 9 187 человек, в 2021 году — 10 197 человек, в 2022 году — 10 578 человек, в 2023 году — 11 217 человек. Но не все обращаются в госорганы в связи с невыплатам, и и на самом деле тех, кто по тем или иным причинам не участвует в содержании своих детей после развода, гораздо больше. Забота о ребенке в таком случае полностью ложится на плечи только одного родителя, который, по сути, становится родителем-одиночкой.

Несколько лет назад было выдвинуто предложение создать в Азербайджане Алиментный Фонд, позаимствовав соответствующий зарубежный опыт. Точнее, разговоры об этом идут еще с 2011 года, но активизировались они с 2020-го. Однако дальше дело так и не пошло. Суть Фонда сводится к тому, что деньги на ребенка за должника выплачивает государство, а потом разыскивает его и требует возврата потраченных из-за него средств.

Недавно начальник отдела регистрации Министерства юстиции Айтен Мурадова заявила, что предложение о создании Алиментного фонда в Азербайджане остается актуальным. Правда, о конкретных шагах ничего не известно.

Своими мыслями по поводу возможности его создания с "Зеркалом" поделился глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов:

— Длительное невзыскание алиментов, на мой взгляд, нарушает ряд статей Конституции Азербайджанской Республики. В частности, статья 34 гарантирует, что семья «находится под опекой государства» и что «детство охраняется законом». В этой статье нет каких-либо оговорок о неполных семьях, каких-либо предварительных условий оказания опеки и охраны детства, а также декларируется равенство родителей, в том числе в части их долга «заботиться о детях, воспитывать их». То есть долг перед семьями и детьми есть и у государства, и у родителей. Тем самым государство взяло на себя обязанность опекать неполные семьи и благосостояние детей при недобросовестности выполнения ушедшим из семьи родителем возложенного на него (нее) долга. Эта обязанность государства не ограничивается и не заканчивается решением суда о возложении на «алиментщика» обязанности выплачивать детям определенную сумму на их содержание.

Судебная гарантия прав и свобод (ст. 60 Конституции) подразумевает, что вынесенные решения должны быть исполнены в разумные сроки. В противном случае, право на справедливый суд считается нарушенным (это многократно отражено в ряде решений Европейского Суда по Правам Человека). Виноват в этом не только «алиментщик», но и государство в лице соответствующих структур, занимающихся исполнением судебного решения и поиском правонарушителей, которое не может найти «алиментщика» несмотря на то, что он зачастую не очень-то и скрывается.

Согласно ст.68 Конституции, «каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного… бездействием государственных органов, либо их должностных лиц». Размер этого долга, очевидно, должен оцениваться в сумму невыплаченных алиментов. Поэтому предложение о создании Алиментного фонда может расцениваться как форма исполнения государством своего долга перед семьями граждан. Одновременно, это перевело бы действия «алиментщика» из разряда межличностного конфликта между двумя родителями в область долга перед государством. А такие долги, как мы видим на примере неплательщиков налогов, государство умеет взыскивать более охотно и эффективно. Полагаю, что было бы полезным обсуждение этого вопроса новым составом парламента.

Автор: Эля Бельская 

Дата: 2024/10/15, 10:50

https://zerkalo.az/dolg-pered-gosudarstvom-poyavitsya-li-v-azerbajdzhane-alimentnyj-fond/

Hunger Strike in Prison: The Law and the Right to Die from Starvation

11 October 2024, 14:59 

Kamal Ali

Expert, observer

Azerbaijani political opposition figures, who are pursued and placed in detention centers and other places of confinement, resort to the last means of protest—a hunger strike. In most cases, prison authorities claim they are unaware of the inmate’s hunger strike; in rarer cases, if the hunger striker nears death, they are transferred to the medical unit. Recently, a unique incident occurred in this context—the head of Detention Center No. 1 in Baku awarded a certificate of commendation to National Front Party of Azerbaijan member Famil Khalilov, who had been on a hunger strike for more than 50 days, for his exemplary behavior.

What rights does the law provide to a prisoner on a hunger strike, and what responsibilities does the leadership of the Penitentiary System have in this situation? These and other questions were addressed to Turan by the head of the Human Rights Center of Azerbaijan, Eldar Zeynalov, who responded to Turan's questions.

The Hunger Striker = a Disorderly Inmate

-How has the attitude of the post-Soviet state toward hunger strikes as a form of prisoner protest changed?

-Refusing food or going on a hunger strike is one of the long-standing and widespread methods of protest in prisons. However, in Azerbaijan, it was not immediately recognized as a legal form of protest—this only happened 20 years ago, after a series of collective hunger strikes by inmates in Gobustan Prison, who were subjected to harsh punishments as a result.

From the administration’s perspective, refusing food was viewed as the same violation of the prison schedule as refusing to attend the morning roll call or going to bed after lights out. Inmates saw this step as a forced way to express their negative opinion about changes in the law and conditions in the prison. Incidentally, after 20 years, based on recommendations from international organizations, the prisoners were eventually transferred from Gobustan to Umbaki, where the conditions are much closer to European prison standards.

Back then, in February 2004, the first instruction was introduced, which categorized the refusal to eat into “justified” and “unjustified” hunger strikes and defined the actions the prison administration should take depending on the type. If the prisoner’s demands were deemed “legal,” i.e., based on the provisions of the “Code for the Execution of Punishments” and the “Internal Regulations,” the administration was to take immediate measures to meet them or inform the prisoner that the legal demands could not be fulfilled in a short time due to objective reasons. If the reason for the hunger strike was considered disrespectful (unjustified), the prisoner was provided with a comprehensive explanation of this, and their actions could be deemed a violation of the regime, leading to consequences such as punishment and a damaged record.

-What regulations govern the administration’s treatment of a hunger striker?

-Currently, the second “Instruction on the Conditions of Detention and Forced Feeding of Convicts and Detainees Refusing to Eat in Penitentiary Institutions” (No. 32-N of December 30, 2012) is in effect. The text of the current document can be found on the “Unified Legal Acts Database” website at the following link: e-qanun.az.

It should be noted that the demands of a hunger striker, if not put in writing and not verified by the administration, do not exist for the external bureaucratic world. In such cases, a situation arises where relatives report a hunger strike, but the prison administration denies it, claiming that no statement about the hunger strike was received. There have even been instances where the administration illegally refused to accept a statement about a hunger strike under various pretexts, requiring the intervention of a lawyer.

What Happens Next?

-Describe the procedure in the “administration-hunger striker” relationship.

-After the prisoner declares a hunger strike during the morning roll call or at breakfast distribution, the head of the penitentiary institution or the detention center, or a designated officer, must meet with them. This officer must determine the reasons for the hunger strike, including speaking with the inmate personally. The hunger strike is reported to the leadership of the Azerbaijani Penitentiary Service (or Nakhchivan) and, if the person is under investigation or on trial, to the body conducting the criminal proceedings. The head or doctor of the medical unit, who informs their superiors (the Medical Department), participates in the conversation.

The refusal to eat is documented in writing, after which the prisoner should be provided with the appropriate conditions. These include isolating the inmate from those who could secretly pass on food and removing all food from the room. Usually, the inmate is placed in a separate ward of the medical unit, or in isolation or a solitary cell. If the hunger striker is not isolated from other inmates (except for collective hunger strikes where several hunger strikers can be placed together), it is a clear sign that the hunger strike is not officially registered by the administration and is being conducted in vain.

Within 24 hours of the start of the hunger strike, a medical examination of the hunger-striking prisoner is conducted to assess their psychological and overall health. In particular, the doctor must carefully and comprehensively examine the patient for diabetes, acute gastritis, peptic ulcer disease, epilepsy, and other metabolic disorders that are contraindications to refusing food. If one of these diseases is detected, the hunger strike is prohibited for medical reasons. In other cases, the hunger striker is informed that such actions are harmful to their health.

From the moment of isolation, the hunger striker is under medical supervision and two registration sheets are filled out for them daily. One sheet records notes about the issuance and return of food three times a day (the food is offered to eat and taken away after two hours). The other sheet records complaints and physiological indicators: pulse, body temperature, weight, blood pressure, the amount and frequency of fluid intake (15-30 liters per day), mental state, and laboratory indicators. These sheets are inserted into the medical history or medical card. If the refusal to eat lasts more than a week, general blood and urine tests, as well as a biochemical blood test, may be performed. If necessary, outpatient treatment and emergency medical care can be provided in the room where they are held.

At the same time, the prisoner must fulfill all other duties in the prison, participate in investigative actions, and attend court hearings. They can be sent to other places of detention but accompanied by medical personnel. Only a doctor’s conclusion can release them from work or transport from the prison. Currently, a more lenient option exists—remote participation in interrogations, court hearings, or meetings via video communication.

- What are the health consequences for a hunger striker in places of detention?

-Prolonged fasting causes a series of unpleasant sensations: a feeling of hunger, constant weakness, sleep disturbances, stomach discomfort, a weakened immune system, and swelling. Body temperature and blood pressure decrease, and the pulse drops to 60 beats per minute. Some mistakenly believe that in this condition, one should move more to avoid swelling and warm up the body. In reality, as experienced hunger strikers have told me, one should actually move less.

If the condition of a person refusing food worsens, they are sent to the Medical Facility (the central prison hospital). There, they are again offered food and given a detailed explanation of the importance of ending the hunger strike, persuading them to start eating.

The next step is the application of medical measures, i.e., forced feeding. For this, a dietary mixture prepared according to the doctor’s prescription is used, consisting of easily digestible products given in small portions with a daily nutritional value of at least 3,000 kilocalories. The procedure for forced treatment is painful and, in some cases, can cause breathing problems and heart issues, so the doctor keeps everything necessary for emergency medical care on hand.

In the decision on the case "Nevmerzhitsky v. Ukraine" (No. 54825/00), the European Court of Human Rights ruled that forced feeding cannot be considered degrading if it is necessary to save a person’s life. However, forced feeding without medical necessity and causing pain (using a feeding tube, handcuffs, or mouth spreaders) can be equated to torture.

In this context, a semi-comical case comes to mind, where hunger-striking inmates at Gobustan Prison, whom I mentioned earlier, were shown a rubber hose of substantial diameter, with the statement that if they continued the hunger strike, they would be fed rectally (you understand what that means). This was a joke, as no one is actually fed in that way during a hunger strike, but not everyone knew that. In fact, if the hose were used in reality, it could significantly lower a person’s status among the prisoners. This tactic worked on many protest participants, and they stopped the hunger strike. But the effect was temporary, as the inmates soon found out they would be fed from the other end, and they laughed at the dark humor of the prison staff.

Hunger Strike and Death

-Can someone die from starvation in an Azerbaijani prison?

A regular hunger strike, i.e., refusing any food but consuming water, leads to death from starvation in about 2 months (60-70 days). A dry hunger strike, i.e., refusing both food and water, results in dehydration and death in 3-10 days. Some of the hunger-striking prisoners, in this context, threaten to continue their hunger strike until death.

However, it is the duty of the prison doctor to prevent a fatal outcome, and they will not allow the hunger striker to die. When there is a life-threatening risk to the prisoner and reason to believe that they have lost the ability to make adequate decisions regarding themselves, the decision to resume feeding forcibly is made by the doctor, who can consult with a psychiatrist. If the hunger striker threatens to take their own life, they may be legally placed in a psychiatric hospital (Article 11 of the Law on Psychiatric Assistance).

If the prison doctor conducts an examination of the inmate inadequately and fails to consider all illnesses, then even such usually non-lethal stress as a hunger strike can kill a person. This is what happened in 2007 to political activist Faina Kungurova, who was arrested in normal physical condition but with a slightly agitated mental state. Her psychological state was not considered, and the hunger strike killed her.

-Sometimes the administration claims that the prisoner is not on a hunger strike. What does this mean?

-I cannot fail to mention cases when hunger strikes are simulated to attract more attention to oneself and thereby "actualize one’s case," as one of my acquaintances in custody put it.

As I mentioned earlier, with a regular hunger strike without medical intervention, a person dies in 2 months, and with a dry hunger strike—in one and a half weeks. Therefore, if someone has been on a hunger strike significantly longer than these periods and is still not being forcibly fed, such a case usually raises doubts among critical thinkers. For prison guards and doctors, these doubts are professional. After all, if it turns out that the hunger strike is fake, the hunger striker automatically becomes a malingerer and a violator of the regime and will be punished.

This is why unexpected searches are conducted in the room where the hunger striker is held. However, the creative imagination of prisoners also comes into play, as they find various ways to pass high-calorie products to their "hunger-striking" comrades. For example, in one of the cases known to me, prisoners soaked shirts and underwear with sugar syrup and sent them to the hunger strikers in the medical unit, so they could soak them in water and enjoy sweet water. I had only heard about such practices before in relation to drug smuggling.

The older generation still remembers how, during the perestroika years of 1986-87, a certain Dr. Charles Hyder, widely publicized in the Soviet press, set up a tent near the White House in Washington and announced a fatal hunger strike against the arms race and nuclear weapons. He drank water with sea salt, took vitamins, and lasted without food for 218 days (7 months). Some explained his phenomenon by the obesity of the 56-year-old Hyder, who weighed 136 kg at the start of the hunger strike at a height of 188 cm; others considered him a fraud, and his hunger strike—a partial one (once a week he would go home to “take a shower”).

A partial hunger strike, when a person still consumes something to maintain energy, can last a long time and does not lead to death. In essence, it can be considered a dietary regimen or therapeutic fasting, which frees the body from excess fat. For example, it was said about Hyder that he decided on a hunger strike because his doctor allegedly recommended that he lose weight (he did lose 77 kg). Thanks to his hunger strikes, he may have lived another 17 years.

I know inmates who regularly cleanse their bodies this way, sustaining themselves on sweetened water, juices, or milk. This type of fasting not only improves health (it is used to treat such diseases as pancreatitis, cholecystitis, enterocolitis, hypertension, vascular atherosclerosis, arrhythmias, etc.) but is also a good practice that allows one to endure a real hunger strike longer than other inmates who usually give up on the fifth day. As preparation for a hunger strike, high-calorie food is usually consumed the day before. A traditional dish before a hunger strike is, for example, khash, which, in addition to its caloric value, creates a gelatin reserve in the body, necessary for joints, nails, and hair.

There are also inmates who, for one reason or another (e.g., fear of poisoning), refuse prison food but eat home-prepared food instead. Prison administrations are tolerant of this practice, relying on medical supervision.

Naturally, a partial hunger strike that does not pose a danger to life is not perceived by the public as a method of protest.

As someone who has been studying prison rules for more than 30 years, I do not recommend that any inmate imitate Hyder by devaluing their possibly legitimate protest with theatrical declarations of “dry” and “fatal” hunger strikes, only to break them after a few days or months of simulating food refusal. A hunger strike is too dangerous a method of protest to undertake without being physically and mentally prepared.

https://turan.az/en/human-rights/hunger-strike-in-prison-the-law-and-the-right-to-die-from-starvation-785615

Həbsxanada aclıq aksiyası: Qanun və aclıqdan ölüm hüququ

 11 Oktyabr 2024, 14:59

Kamal Əli

Ekspert, şərhçi

Azərbaycan siyasi müxalifət nümayəndələri, təqib olunaraq istintaq təcridxanalarına və digər məhkumluq yerlərinə salınaraq, sonuncu etiraz vasitəsi kimi aclıq aksiyasına əl atırlar. Əksər hallarda həbsxana rəhbərliyi məhkumun aclıq aksiyası keçirdiyindən xəbərsiz olduqlarını bildirir; daha nadir hallarda isə, aclıq keçirən məhkum ölümlə üz-üzə gəldikdə, onu tibbi hissəyə köçürürlər. Bu kontekstdə yaxınlarda unikal bir hadisə baş verdi — Bakıdakı 1 saylı Təcridxananın rəisi artıq 50 gündən çox aclıq edən Azərbaycan Xalq Cəbhəsi Partiyasının üzvü Famil Xəlilovu nümunəvi davranışına görə mükafatlandırdı.

Aclıq aksiyası keçirən məhkumun qanunla hansı hüquqları var və Penitensiar Sistem rəhbərliyinin bu vəziyyətdə hansı vəzifələri var? Bu və digər sualları Azərbaycan İnsan Hüquqlarını Müdafiə Mərkəzinin rəhbəri Eldar Zeynalov Turan agentliyinə cavablandırıb.

Aclıq Aksiyası Keçirən Məhkum = Rejim Pozucusu

-Məhkumların aclıq aksiyası kimi etiraz formalarına post-sovet dövlətinin münasibəti necə dəyişib?

-Yeməkdən imtina və ya aclıq aksiyası, həbsxanalarda geniş yayılan və uzun müddətdir istifadə olunan etiraz formalarından biridir. Lakin Azərbaycanda bu, dərhal qanuni etiraz forması kimi tanınmadı — bu yalnız 20 il əvvəl, Qobustan həbsxanasındakı məhkumların kollektiv aclıq aksiyalarından sonra baş verdi ki, onlar bununla əlaqədar ciddi cəzalandırılmışdılar.

Rəhbərliyin baxış bucağından yeməkdən imtina, səhər yoxlamasına çıxmamaq və ya yatma vaxtından sonra yatmamaq kimi rejim pozuntusu kimi qəbul olunurdu. Məhkumlar isə bu addımı qanunvericilikdəki dəyişikliklərə və həbsxana şəraitinə qarşı mənfi fikirlərini ifadə etmək üçün məcburi bir yol kimi görürdülər. Maraqlıdır ki, 20 ildən sonra, beynəlxalq təşkilatların tövsiyələri əsasında, məhkumlar nəhayət Qobustandan Ümbakıya köçürüldülər ki, burada şərait Avropa həbsxana standartlarına daha yaxındır.

O dövrdə, 2004-cü ilin fevralında, yeməkdən imtinanı “əsaslı” və “əsassız” aclıq aksiyasına ayıran və məhkumun tələbini hüquqi əsaslarla “qanuni” kimi tanıyıb-tanımamasına görə həbsxana rəhbərliyinin hansı tədbirlər görməli olduğunu müəyyənləşdirən ilk təlimat təqdim olundu. Əgər məhkumun tələbləri “qanuni”, yəni “Cəza İcra Məcəlləsi” və “Daxili Nizamnamə Qaydaları” ilə əsaslandırılıbsa, rəhbərlik onları yerinə yetirmək üçün dərhal tədbir görməli və ya qanuni tələblərin obyektiv səbəblərdən qısa müddətdə yerinə yetirilməsinin mümkün olmadığını məhkuma bildirməlidir. Əgər aclığın səbəbi hörmətsiz (əsassız) hesab olunarsa, məhkuma bu barədə ətraflı izah verilir və onun hərəkətləri rejim pozuntusu kimi qəbul edilərək cəza və nüfuzunun ləkələnməsi kimi nəticələrə səbəb ola bilər.

-Aclıq keçirən məhkumlara rəhbərliyin münasibətini tənzimləyən hansı normativ sənədlər mövcuddur?

-Hazırda, “Penitensiar müəssisələrdə yeməkdən imtina edən məhkumların və təqsirləndirilən şəxslərin saxlanma şəraiti və məcburi qidalandırma qaydaları haqqında” ikinci təlimat (30 dekabr 2012-ci il, № 32-N) qüvvədədir. Hazırkı sənədin mətnini “Hüquqi Aktların Birləşdirilmiş Bazası” veb-saytında bu linkdən tapmaq olar: e-qanun.az.

Qeyd etmək lazımdır ki, aclıq keçirənin tələbləri yazılı şəkildə təqdim olunmayıb və rəhbərlik tərəfindən təsdiqlənməyibsə, bu tələblər xarici bürokratik dünya üçün mövcud deyil. Belə hallarda, qohumlar aclıq aksiyası barədə məlumat verəndə, həbsxana rəhbərliyi bunu inkar edir və bildirir ki, onlara aclıq aksiyası ilə bağlı heç bir məlumat daxil olmayıb. Hətta bəzi hallarda rəhbərlik müxtəlif bəhanələrlə aclıq aksiyası barədə bəyanat qəbul etməkdən qanunsuz olaraq imtina edib və bu zaman vəkilin köməyindən istifadə etmək lazım gəlib.

Sonrakı Mərhələ Nədir?

-“Rəhbərlik – aclıq keçirən məhkum” münasibətlərində proseduru təsvir edin.

-Məhkum səhər yoxlaması və ya səhər yeməyi paylanması zamanı aclıq aksiyasına başladığını elan etdikdən sonra, penitensiar müəssisənin və ya təcridxananın rəhbəri və ya təyin edilmiş vəzifəli şəxs onunla görüşməlidir. Bu şəxs aclıq aksiyasının səbəblərini öyrənməli, o cümlədən məhkumla şəxsən danışmalıdır. Aclıq aksiyası Azərbaycan Penitensiar Xidmətinin (və ya Naxçıvan) rəhbərliyinə, təqsirləndirilən və ya məhkəmə prosesi zamanı olan şəxs olduqda isə istintaq orqanına bildirilir. Danışığa müəssisənin rəisi və ya tibbi hissənin həkimi qatılır və o, bu barədə öz rəhbərliyini (Tibbi İdarəni) məlumatlandırır.

Yeməkdən imtina yazılı şəkildə qeydiyyata alınır və bu zaman məhkuma müvafiq şərait təmin olunmalıdır. Bu şəraitə məhkumu gizli yolla yemək ötürə biləcək şəxslərdən təcrid etmək və otağı bütün qida məhsullarından təmizləmək daxildir. Adətən, məhkum tibbi hissənin ayrıca palatasına, izolatora və ya təkadamlıq kameraya yerləşdirilir. Əgər aclıq edən məhkum digər məhbuslardan təcrid olunmursa (kollektiv aclıq aksiyaları istisna olmaqla, burada bir neçə aclıq edən şəxs bir yerdə saxlanıla bilər), bu, aclığın rəhbərlik tərəfindən qeydə alınmaması və mənasız yerə keçirilməsi deməkdir.

Aclıq aksiyasının başlanmasından 24 saat ərzində aclıq edən məhkumun psixoloji və ümumi sağlamlıq vəziyyətini qiymətləndirmək üçün tibbi müayinə aparılır. Xüsusilə, həkim diabet, kəskin qastrit, mədə və onikibarmaq bağırsaq xorası, epilepsiya və digər metabolik xəstəlikləri diqqətlə və hərtərəfli müayinə etməlidir ki, bu da qidanı qəbul etməməyə əks göstərişdir. Bu xəstəliklərdən biri aşkar olunarsa, tibbi göstərişlərə əsasən, aclıq aksiyası qadağan edilir. Digər hallarda isə aclıq edən məhkuma belə hərəkətlərin orqanizmə zərərli olduğu barədə məlumat verilir.

Təcrid olunma anından etibarən, aclıq edən məhkum tibbi nəzarət altında olur və onunla bağlı gündəlik iki qeydiyyat vərəqi doldurulur. Birinci vərəqə gündə üç dəfə qidanın təqdim olunması və geri qaytarılması ilə bağlı qeydlər (qida təklif olunur və iki saatdan sonra geri götürülür) daxil edilir. Digər vərəqədə isə şikayətlər və fizioloji göstəricilər: nəbz, bədən temperaturu, çəki, qan təzyiqi, maye qəbulunun miqdarı və tezliyi (gündə 15-30 litr), psixoloji vəziyyət, laboratoriya göstəriciləri qeyd olunur. Bu vərəqlər xəstəlik tarixçəsinə və ya tibbi karta əlavə edilir. Əgər yeməkdən imtina bir həftədən çox davam edərsə, ümumi qan və sidik analizləri, eləcə də qanın biokimyəvi analizi aparıla bilər. Zəruri hallarda saxlanıldığı otaqda ambulator müalicə və təcili tibbi yardım göstərilə bilər.

Eyni zamanda, məhkum həbsxanadakı digər vəzifələrini yerinə yetirməli, istintaq tədbirlərində iştirak etməli və məhkəmə iclaslarına qatılmalıdır. Onu digər məhbus saxlama yerlərinə də köçürmək olar, lakin bu zaman tibb işçisinin müşayiəti zəruridir. Hazırda daha yumşaq bir variant mövcuddur — dindirmələrdə, məhkəmə iclaslarında və ya görüşlərdə məsafədən videoəlaqə vasitəsilə iştirak.

-Aclıq edən məhkumları həbsxanada hansı sağlamlıq nəticələri gözləyir?

-Uzunmüddətli aclıq orqanizmdə bir sıra xoşagəlməz hallar yaradır: aclıq hissi, daimi zəiflik, yuxu pozuntusu, mədədə narahatlıq, immunitetin azalması və ödemlər. Bədən temperaturu və qan təzyiqi aşağı düşür, nəbz 60 vurğuya qədər enir. Bəzi şəxslər səhvən bu vəziyyətdə ödemlərin qarşısını almaq və bədəni qızdırmaq üçün daha çox hərəkət etməli olduqlarını düşünürlər. Əslində, təcrübəli aclıq edənlərin dediyi kimi, daha az hərəkət etmək lazımdır.

Əgər yeməkdən imtina edən şəxsin vəziyyəti pisləşərsə, onu Tibbi Müəssisəyə (mərkəzi həbsxana xəstəxanasına) göndərirlər. Orada ona bir daha yemək təklif olunur və aclıq aksiyasını dayandırmağın vacibliyi ətraflı şəkildə izah olunur, məhkuma yeməyə başlamağa razı salmağa çalışılır.

Növbəti addım tibbi tədbirlərin, yəni məcburi qidalandırmanın tətbiqidir. Bunun üçün həkim resepti ilə hazırlanmış, asanlıqla həzm olunan məhsullardan ibarət olan pəhriz qarışığı kiçik porsiyalarla və gündəlik ən azı 3000 kilokalori miqdarında verilir. Məcburi qidalandırma proseduru ağrılıdır və bəzi hallarda tənəffüs və ürək fəaliyyətində problemlərə səbəb ola bilər, buna görə həkim təcili tibbi yardım göstərmək üçün lazım olan bütün avadanlıqları yanında saxlayır.

“Nevmerzhitski Ukraynaya qarşı” (№ 54825/00) işində Avropa İnsan Hüquqları Məhkəməsi məcburi qidalandırmanın, əgər insanın həyatını xilas etmək üçün zəruridirsə, alçaldıcı hesab edilməyəcəyinə qərar verib. Lakin tibbi zərurət olmadan və ağrıya səbəb olan (qida borusuna boru yerləşdirmək, qandal, ağız açıcılar) məcburi qidalandırma işgəncə ilə eyni səviyyədə dəyərləndirilə bilər.

Bu kontekstdə, əvvəllər dediyim Qobustan həbsxanasında aclıq edən məhkumlara nümayiş olunan, əhəmiyyətli diametrə malik rezin bir şlanq yadınıza düşə bilər, onlara demişdilər ki, əgər aclıq aksiyasını davam etdirərlərsə, onları rektal yolla qidalandıracaqlar (bunun mənasını anlayırsınız). Bu bir zarafat idi, çünki aclıq aksiyası zamanı heç kəsi bu üsulla qidalandırmırlar, amma hamı bunu bilmirdi. Əslində, əgər şlanq həqiqətən istifadə olunsaydı, bu, məhkumlar arasında şəxsin statusunu əhəmiyyətli dərəcədə azalda bilərdi. Bu taktika bir çox etiraz iştirakçısına təsir etdi və onlar aclıq aksiyasını dayandırdılar. Ancaq bu təsir müvəqqəti oldu, çünki məhkumlar tezliklə anladılar ki, onları başqa bir yolla qidalandıracaqlar və həbsxana əməkdaşlarının qara yumoru ilə lağ etdilər.

Aclıq Aksiyası və Ölüm

-Azərbaycan həbsxanasında aclıqdan ölmək mümkündürmü?

-Adi aclıq aksiyası, yəni yalnız su qəbul etməklə hər hansı qidadan imtina edildikdə, təxminən 2 ay (60-70 gün) ərzində aclıqdan ölümə səbəb olur. Quru aclıq, yəni həm qidadan, həm də sudan imtina etmək, bədənin susuzlaşmasına və 3-10 gün ərzində ölümə gətirib çıxarır. Bu kontekstdə bəzi aclıq edən məhkumlar aclıq aksiyasını ölümlə nəticələnənədək davam etdirəcəkləri ilə hədələyirlər.

Lakin həbsxana həkiminin vəzifəsi ölümcül nəticələrin qarşısını almaqdır və o, aclıq edən məhkumun ölməsinə imkan verməyəcək. Əgər məhkumun həyatı üçün təhlükə yaranarsa və onun öz vəziyyəti ilə bağlı düzgün qərar qəbul etmək qabiliyyətini itirdiyinə dair əsaslı şübhə olarsa, məcburi qidalanmaya başlamaq qərarını həkim verir, və o, psixiatrla məsləhətləşə bilər. Əgər aclıq edən şəxs özünü öldürməklə hədələyərsə, qanuni əsaslarla psixiatriya xəstəxanasına yerləşdirilə bilər (Psixiatrik Yardım Haqqında Qanunun 11-ci maddəsi).

Əgər həbsxana həkimi məhkumun müayinəsini qeyri-adekvat apararsa və bütün xəstəlikləri nəzərə almazsa, adi aclıq aksiyası kimi ümumiyyətlə ölümcül olmayan bir stress də insanı öldürə bilər. Bu, 2007-ci ildə siyasi aktivist Faina Kunqurova ilə baş verən hadisəyə bənzəyir. Onu normal fiziki vəziyyətdə, lakin bir qədər həyəcanlı ruh halında həbs etmişdilər. Onun psixoloji vəziyyəti nəzərə alınmamışdı və aclıq aksiyası onu öldürdü.

- Bəzən rəhbərlik iddia edir ki, məhkum aclıq etmir. Bu nə deməkdir?

Mən, aclıq aksiyasını öz işinə diqqəti artırmaq və beləliklə, “məsələsini aktuallaşdırmaq” üçün simulyasiya edən halları qeyd etməməyə bilmərəm, bunu mənim həbsdə olan tanışımdan biri belə izah etmişdi.

Dediyim kimi, adi aclıq aksiyası zamanı tibbi müdaxilə olmadan insan 2 ay ərzində ölür, quru aclıq zamanı isə – bir yarım həftədə. Buna görə də, əgər kimsə bu müddətlərdən xeyli uzun müddət aclıq edir və hələ də məcburi qidalandırılmırsa, belə hal adətən tənqidi düşüncəli insanlarda şübhə yaradır. Həbsxana nəzarətçiləri və həkimlər üçün isə bu, peşəkar şübhədir. Əgər məlum olsa ki, aclıq aksiyası saxtadır, aclıq edən şəxs dərhal simulyant və rejim pozucusu hesab olunur və cəzalandırılır.

Bu səbəbdən aclıq edən məhkumun saxlanıldığı otaqda gözlənilməz axtarışlar aparılır. Ancaq məhkumların yaradıcılıq qabiliyyəti də işə düşür, çünki onlar “aclıq edən” yoldaşlarına müxtəlif yollarla yüksək kalorili məhsullar ötürürlər. Məsələn, mənim tanıdığım bir halda, məhkumlar köynək və alt paltarlarını şəkər siropu ilə isladaraq onları tibbi hissədə olan aclıq edən məhkumlara göndərmişdilər ki, onlar həmin paltarları suda isladaraq şirin su içsinlər. Bu üsulu narkotik maddələrin ötürülməsi barədə eşitmişdim.

Yaşlı nəsil hələ də 1986-87-ci illərdəki perestroyka dövründə, Sovet mətbuatında geniş şəkildə işıqlandırılan, Vaşinqtonda Ağ Evin yaxınlığında çadır qurub, silahlanma yarışına və nüvə silahlarına qarşı ölümcül aclıq aksiyası elan edən doktor Çarlz Hayderin hadisəsini xatırlayır. O, dəniz duzu ilə su içir, vitaminlər qəbul edir və yeməksiz 218 gün (7 ay) qaldı. Bəziləri onun fenomenini 56 yaşlı Hayderin köklüyü ilə izah edirdilər, çünki aclıq aksiyasına başladığı zaman boyu 188 sm, çəkisi isə 136 kq idi. Digərləri onu fırıldaqçı hesab edirdilər və onun aclıq aksiyasını – qismən bir aksiya adlandırırdılar (o, həftədə bir dəfə “yuyunmaq” üçün evinə gedirdi).

Qismən aclıq aksiyası, yəni insanın enerji səviyyəsini qorumaq üçün bir şeylər qəbul etməsi, uzun müddət davam edə bilər və ölümlə nəticələnməz. Əslində, bunu pəhriz qidalanması və ya müalicəvi aclıq kimi qəbul etmək olar ki, bu da orqanizmi artıq piydən azad edir. Məsələn, Hayderin aclıq aksiyasına məhz həkiminin ona arıqlamağı tövsiyə etdiyi üçün başladığı deyilirdi (o, həqiqətən 77 kq itirdi). Aclıq aksiyalarının sayəsində o, daha 17 il yaşadı.

Bəzi məhkumlar var ki, müntəzəm olaraq bədənlərini bu şəkildə təmizləyir, özlərini şirin su, şirələr və ya südlə təmin edirlər. Bu cür aclıq təkcə sağlamlığı yaxşılaşdırmır (bu, pankreatit, xolesistit, enterokolit, hipertoniya, damar aterosklerozu, aritmiya və s. kimi xəstəliklərin müalicəsində istifadə olunur), həm də bir çox digər məhkumların adətən beşinci gündə təslim olduğu həqiqi aclıq aksiyasına dözmək üçün yaxşı bir təcrübədir. Aclıq aksiyasına hazırlıq kimi, adətən bir gün əvvəl yüksək kalorili qidalar qəbul edilir. Aclıq aksiyasından əvvəl ənənəvi yeməklərdən biri məsələn, xaşdır ki, bu yemək, kalori dəyərindən əlavə, oynaqlar, dırnaqlar və saçlar üçün vacib olan jelatin ehtiyatını orqanizmdə yaradır.

Həbsxana yeməyinə zəhərlənmək qorxusu səbəbindən, digər səbəblərdən həbsxana yeməyindən imtina edən, lakin evdə hazırlanmış yeməklərlə qidalanan məhkumlar da var. Həbsxana rəhbərlikləri bu praktikanı tibbi nəzarət altında tutmaq şərti ilə tolerant qarşılayırlar.

Təbii ki, həyat üçün təhlükə yaratmayan qismən aclıq aksiyası etiraz metodu kimi cəmiyyət tərəfindən qəbul olunmur.

30 ildən çoxdur ki, həbsxana qaydalarını öyrənən biri kimi, heç bir məhkuma Hyderi təqlid etməyi, mümkün qədər qanuni etirazını “quru” və “ölümlə nəticələnən” aclıq aksiyaları kimi teatr bəyanatları ilə dəyərdən salmağı tövsiyə etmirəm, daha sonra isə aclıq aksiyasını bir neçə gündən və ya aydan sonra qida qəbulunu imitasiya etməklə dayandırmağı məsləhət görmürəm. Aclıq aksiyası, fiziki və mənəvi hazırlıq olmadan başlamamalı olan çox təhlükəli bir etiraz metodudur.

https://turan.az/az/insan-huquqlari/hebsxanada-acliq-aksiyasi-qanun-ve-acliqdan-olum-huququ-785615

Голодовка в тюрьме: закон и право умереть от голода

11 октябрь 2024, 14:59

Кямал Али

Эксперт, обозреватель

Азербайджанские политические оппозиционеры, преследуемые и помещаемые в следственные изоляторы и другие места заключения, прибегают к последнему способу протеста - голодовке. В большинстве случает тюремная администрация заявляет об отсутствии у них информации о протестной голодовке заключенного, реже, если голодающий приближается к смерти, его переводят в санитарно-лечебную часть. Недавно произошел уникальный случай из этого ряда - начальник следственного изолятора N1, в Баку, наградил голодающего больше 50 дней члена ПНФА Фамиля Халилова грамотой за примерное поведение. Какие права закон предусматривает у проводящего протестную голодовку заключенного, и какие несет при этом обязанности руководство Пенитанциарной системы? Эти и другие вопросы осветил для Turan глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов. Он ответил на вопросы Turan.

Голодающий = нарушитель порядка

- Как менялось отношение государства, вышедшего из СССР, к голодовке как форме протеста заключенных?

- Отказ от приема пищи, или голодовка, является одним из давних и распространенных способов протеста в тюрьмах. Но в Азербайджане в качестве законного вида протеста его признали не сразу, а лишь 20 лет назад, после серии коллективных голодовок заключенных Гобустанской тюрьмы, подвергавшихся за это жестоким наказаниям.

Со стороны администрации отказ от пищи выглядел таким же нарушением распорядка, как отказ выйти на утреннюю поверку или лечь спать после отбоя. Заключенные же считали этот шаг вынужденным способом выразить свое негативное мнение об изменениях в законодательстве и условиях в этой тюрьме. Кстати, через 20 лет по рекомендациям международных организаций заключенных все же перевели из Гобустана в Умбакы, где условия намного ближе к европейским тюремным стандартам.

А тогда, в феврале 2004 года, впервые появилась инструкция, которая разделила отказ от приема пищи на обоснованный и необоснованный, и в зависимости от этого определила, какими должны быть действия тюремной администрации.

В случае, если требования заключенного признаются «законными», т. е. основанными на положениях «Кодекса по Исполнению наказаний» и «Правил Внутреннего Распорядка», администрация должна принять незамедлительные меры по их удовлетворению или же предупредить заключенного, что законные требования не могут быть выполнены в короткий срок по объективным причинам. Если же причина голодовки признана неуважительной (необоснованной), то заключенному дается полное и квалифицированное объяснение этого, а его действия могут быть расценены как нарушение режима, с вытекающими отсюда последствиями (наказание и испорченная характеристика).

- Какие нормативные документы регулируют отношение администрации к голодающему?

- В настоящее время, действует уже вторая «Инструкция об условиях содержания и принудительного кормления заключенных и арестованных лиц, отказывающихся от приема пищи в пенитенциарных учреждениях» (№32-N от 30 декабря 2012 г.). Текст ныне действующего документа можно найти на сайте «Единая база данных правовых актов» по ссылке: https://e-qanun.az/framework/25285

Следует добавить, что требования голодающего, не изложенные письменно и не заверенные администрацией, для внешнего бюрократического мира как бы не существуют. В таких случаях создается коллизия, когда родственники заявляют о голодовке, а тюремная администрация опровергает это, возражая, что заявление о голодовке ей не поступало. Бывало и так, что администрация под разными предлогами незаконно отказывалась принимать заявление о голодовке, и тогда приходилось прибегать к помощи адвоката.

Что дальше?

- Расскажите о процедуре отношений "администрация-голодающий"

- После того, как утром на поверке или во время раздачи завтрака, заключенный объявляет об отказе от приема пищи, с ним должен встретиться начальник пенитенциарного учреждения или следственного изолятора, либо же лицо, его замещающее. Этот офицер должен выяснить причины голодовки, в том числе поговорить об этом лично. О голодовке сообщается руководству Пенитенциарной службы Азербайджана (или Нахчивана) а в случае подследственного или подсудимого — и органу, осуществляющему уголовный процесс. В беседе участвует начальник или врач медсанчасти, который сообщает о голодовке своему начальству (в Медицинское Управление).

Отказ от приема пищи оформляется письменно, после чего заключенному должны быть созданы соответствующие условия. Они включают изоляцию заключенного от тех, кто может тайно передать еду, и очистку помещения от всего съестного. Обычно заключенного помещают в отдельную палату медсанчасти, либо в изолятор или одиночную камеру. Если голодающего не изолировали от сокамерников (за исключением коллективной голодовки, где несколько голодающих могут разместить вместе), то это верный признак того, что голодовка не зарегистрирована администрацией, и он голодает впустую.

В пределах одних суток с начала голодовки проводится медицинское освидетельствование проводящего голодовку заключенного, чтобы оценить его психическое и общесоматическое состояние. В частности, врач должен внимательно и всесторонне обследовать больного на выявление наличия сахарного диабета, острого гастрита, язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, эпилепсии и других заболеваний обмена веществ, являющихся противопоказаниями к отказу от полноценного питания. В случае обнаружения одной из таких болезней, голодовку запрещают по медицинским показаниям. В остальных случаях голодающему разъясняют, что такие действия вредны для организма.

С момента изоляции, голодающий находится под врачебным надзором, и на него ежедневно заполняются два регистрационных листа. В один лист трижды в день заносятся отметки о выдаче и возвращении пищи (ее предлагают съесть и забирают через два часа). В другом отмечаются жалобы и физиологические показатели: пульс, температура тела, масса, артериальное давление, количество и частота приема жидкости (1,5-3,0 л в день), психическое состояние, лабораторные показатели. Эти листы вшивают в историю болезни или медицинскую карту. Если отказ от пищи длится более недели, то могут проводиться общие анализы крови и мочи, а также биохимический анализ крови. При необходимости в помещении, где он содержится, может быть оказаны амбулаторное лечение и неотложная медицинская помощь.

При этом заключенный обязан выполнять все остальные свои обязанности по тюрьме, участвует в следственных действиях и судебных заседаниях. Его могут направить и в другие места содержания под стражей, но в сопровождении медицинского работника. От работы или транспортировки из тюрьмы может освободить лишь заключение врача. Впрочем, сейчас в тюрьмах есть щадящий вариант — дистанционное участие в допросе, заседании суда или свидании через видеосвязь.

- Какие последствия для здоровья грозят голодающему в местах заключения?

- Затянувшееся голодание вызывает ряд неприятных ощущений: чувство голода, постоянную слабость, нарушение сна, дискомфорт в желудке, снижение иммунитета организма, отёки. Температура тела и кровяное давление понижаются, пульс снижается до 60 ударов в минуту. Некоторые неправильно полагают, что в этом состоянии во избежание отеков и для разогрева тела нужно больше двигаться. На самом деле, как мне рассказывали «голодовщики» со стажем, двигаться нужно как раз меньше.

При ухудшении состояния лица, отказавшегося от приема пищи, его направляют в Лечебное учреждение (центральный тюремный госпиталь). Там ему снова предлагают принять пищу, еще раз подробно объясняют важность прекращения голодовки, убеждая начать принимать пищу.

Следующим шагом является применение медицинских мер, т.е. принудительного кормления. Для питания используется составленная по рецепту врача пищевая смесь из легкоусвояемых продуктов небольшими порциями с питательностью не менее 3 тысяч килокалорий в течение дня. Процедура принудительного лечения болезненная, в некоторых случаях может вызвать перебои в дыхании и работе сердца, поэтому врач держит под рукой все, необходимое для оказания первой медицинской помощи.

В решении по делу «Невмержицкий против Украины» (№54825/00), Европейский Суд по Правам Человека постановил, что принудительное кормление не может считаться унижающим достоинство, если необходимо для спасения жизни человека. А вот принудительное кормление без медицинской необходимости с причинением боли (трубка в пищеводе, наручники, расширители рта) можно приравнять к пыткам.

В этой связи вспоминается полуанекдотический случай, когда голодающим заключенным Гобустанской тюрьмы, о которых я говорил, продемонстрировали солидного диаметра резиновый шланг, заявив, что в случае продолжения голодовки через него будут кормить ректально (ну, вы понимаете). Это был розыгрыш, так как таким путем никого при голодовке не кормят, но не все про это знали. Причем в случае реального применения шланга, у человека мог бы сильно понизиться статус в среде заключенных. На многих участников протеста это подействовало, и они отказались от продолжения голодовки. Но эффект от этого был разовый, потому что вскоре заключенные выяснили, что кормят с другой стороны, и посмеялись над черным юмором тюремщиков.

Голодовка и смерть

- Можно умереть от голода в азербайджанской тюрьме?

- Обычная голодовка, т. е. отказ от принятия любой пищи, но с употреблением воды, приводит к смерти от голода примерно через 2 месяца (60-70 дней). Сухая голодовка, т. е. отказ и от пищи, и от воды, приводит к обезвоживанию организма и к смерти через 3-10 дней. Некоторые из голодающих заключенных в этой связи грозят тем, что доведут до смерти акцию голодовки.

Но обязанностью тюремного врача является недопущение смертельного исхода, и умереть голодающему не дадут. Когда существует опасность для жизни заключенного и основание считать, что он утратил способность принимать адекватное решение относительно себя, то решение о возобновлении кормления в принудительном порядке принимает врач, который может проконсультироваться с психиатром. Если голодающий грозит лишить себя жизни, то он может на вполне законном основании оказаться в психиатрической больнице (ст.11 Закона «О психиатрической помощи»).

Правда, если тюремный врач недостаточно квалифицированно провел обследование заключенного и учел не все болезни, то человека сможет убить и такой обычно не опасный для организма стресс, как голодовка. Как, например, было в 2007 г. с политической активисткой Фаиной Кунгуровой, которую арестовали в нормальном физическом состоянии и слегка взвинченном настроении. Ее психическое состояние не учли. И голодовка ее убила.

- Иногда администрация уверяет, что заключенный не голодает. Что это значит?

- Не могу не отметить случаи, когда голодовку симулируют, чтобы подольше привлечь к себе внимание и тем самым «актуализировать свое дело», как выразился один мой знакомый арестант.

Как я уже сказал, при простой голодовке без вмешательства врачей человек умирает через 2 месяца, а при сухой — через полторы недели. Поэтому, если кто-то голодает значительно дольше этих сроков, и его все еще не кормят принудительно, то такой случай у критически мыслящего человека обычно вызывает сомнение. А у тюремных надзирателей и врачей — это сомнение профессиональное. Ведь, если выяснится, что голодовка фиктивная, то голодающий автоматически попадает в число симулянтов и нарушителей режима, и будет наказан.

С этим связаны неожиданные обыски, которые проводят в помещении, в котором голодает заключенный. Но работает и творческая фантазия заключенных, которые разными путями передают своим «голодающим» товарищам колорийные продукты. Например, в одном из известных мне случаев, они пропитали сахарным сиропом майки с трусами, которые послали в медсанчасть голодающим, чтобы те размочили их в воде и угостились сладкой водичкой. До этого я слышал такое лишь про пересылку наркотиков.

Старшее поколение еще помнит, как в перестроечных 1986-87 годах, некий доктор Чарльз Хайдер, широко разрекламированный в советской прессе, разбил палатку у Белого дома в Вашингтоне и объявил смертельную голодовку против гонки вооружений и ядерного оружия. Он пил воду с морской солью, принимал витамины, и продержался так без еды 218 дней (7 месяцев). Одни объясняли его феномен упитанностью 56-летнего Хайдера, который в начале голодовки при росте 188 см весил 136 кг, другие считали его симулянтом, а его голодовку — частичной (раз в неделю он уходил домой, чтобы «помыться»).

Частичная голодовка, когда человек все же что-то потребляет и тем самым поддерживает жизненную энергию, может продолжаться долго и к смерти не приводит. По сути, ее можно считать диетическим питанием или лечебным голоданием, которое освобождает организм от излишнего жира. Например, про Хайдера говорили, что он решился на голодовку, так как лечащий врач якобы порекомендовал ему сбросить вес (он действительно потерял 77 кг). Возможно, благодаря своим голодовкам он прожил еще 17 лет.

Я знаю заключенных, которые регулярно чистят организм таким образом, поддерживая себя подслащенной водой, соками или молоком. Такого рода голодание не только оздоравливает организм (его применяют при лечении таких болезней, как панкреатит, холецистит, энтероколит, гипертония, атеросклероз сосудов, нарушения ритма сердца и др.), но и является хорошей тренировкой, позволяющей держать настоящую голодовку дольше, чем остальные заключенные, которые обычно сдаются уже на 5-й день. В качестве подготовки к голодовке, обычно накануне едят высококалорийную еду. Традиционным блюдом перед голодовкой является, например, хаш, который, помимо калорийности, создает в организме запас желатина, необходимого для суставов, ногтей и волос.

Есть и такие заключенные, которые по тем или иным причинам (например, из страха отравиться) отказываются от тюремной пищи, но при этом едят домашние продукты. Администрация тюрем терпимо относится к такой практике, полагаясь на присмотр врачей.

Разумеется, частичная голодовка, не создающая опасности для жизни, в качестве метода протеста общественным мнением не воспринимается.

Как человек, который более 30 лет изучает тюремные порядки, я не рекомендую никому из заключенных уподобляться Хайдеру, обесценивая свой, возможно, справедливый протест театральными заявлениями о «сухой» и «смертельной» голодовках, а потом прерывая ее через пару дней или месяцами симулируя отказ от пищи. Голодовка — слишком опасный для здоровья метод протеста, чтобы начинать ее физически и морально не подготовленным.

https://turan.az/ru/prava-celoveka/golodovka-v-tiurme-zakon-i-pravo-umeret-ot-goloda-785615