09 Июль 2003
Олег Кусов
В Азербайджане началась кампания по выборам президента. Голосование намечено на 15 октября нынешнего года. Претендентами на должность главы государства зарегистрированы 12 человек, но главным фигурантом развернувшейся в Азербайджане кампании наблюдатели по-прежнему считают Гейдара Алиева. Из Баку передает наш корреспондент Ялчин Таир-Оглу.
Ялчин Таир-Оглу: На пост президента Азербайджана наряду с главой государства 80-летним Гейдаром Алиевым борется его сын Ильхам. Алиев-младший объяснил свое желание баллотироваться тем, что статус кандидата, по его мнению, создаст дополнительные условия для более активной поддержки избирательной кампании отца. Однако это заявление не повлияло на мнение наблюдателей, которые по-прежнему считают, что Гейдар Алиев, вновь вылетевший в Турцию для прохождения медицинского обследования, остановит борьбу, уступит голоса своих избирателей сыну. Самую серьезную угрозу планам Гейдара Алиева передать власть своему сыну, по оценкам наблюдателей, представляет лидер партии "Мусават" Иса Гамбара, поддерживаемый блоком "Наш Азербайджан". В этот блок входит около 20 партий. Однако избирательная кампания Гамбара сопровождается жестким давлением, а порой и физической расправой над его сторонниками. Из тех, кому ЦИК отказал в регистрации, наибольший ажиотаж вызвала кандидатура Расула Гулиева. В качества основного аргумента против него выдвинута статья закона, согласно которой кандидат в президенты не может иметь обязательств перед другим государством. Гулиев, проживающий в США с 1996-го года из-за уголовного преследования со стороны азербайджанских властей, по мнению ЦИК, имеет такие обязательства, так как обладает "грин-картой". Сторонники экс-спикера парламента ежедневно пытаются проводить акции протеста с требованием пересмотра решения. Однако акции непременно приводят к столкновениям с полицией, избиениям и арестам. Первый президент Азербайджана Муталибов, также находящийся в вынужденной эмиграции, но уже в Москве, также намерен баллотироваться, но и его участие в выборах связано с проблемами, препятствующими его возвращению на родину. Руководители правоохранительных органов Азербайджана заявляют, что Муталибова ждет арест в случае прибытия в Баку. Судя по всему, предвыборные страсти в Азербайджане разгораются не на шутку.
Олег Кусов: Предвыборные кампании в Азербайджане и России во многом похожи. В обеих странах власти пытаются использовать в своих интересах межэтнические конфликты, так считает член совета международного правозащитного Центра "Мемориал" Александр Черкасов.
Александр Черкасов: В Азербайджане каждый раз, когда ухудшалось состояние здоровья президента Гейдара Алиева, вспоминали об одном - о Нагорном Карабахе. Действительно, в стране, где отсутствует по сути общенациональная дискуссия по значимым проблемам, проблемы вооруженных конфликтов, проблемы реванша, проблемы возврата территории очень болезненны, и именно их можно было бы сделать основной темой предвыборной кампаний. Правда, есть некоторые различия. Если в России дело дошло до большой войны, то в Азербайджане сегодня, кажется, нет сил для ведения широкомасштабных боевых действий, но зато можно вдоволь оттоптаться на внутренних противниках, обвинив их в поддержке коварного врага. Именно это и произошло в апреле этого года, когда Гейдар Алиев схватился за сердце. Прежде всего, обрушились на правозащитные организации. Правозащитник Эльдар Зейналов, участвовавший в семинаре нескольких неправительственных организаций по улучшению положения заключенных (этот семинар проходил в Степанакерте), стал первым объектом критики. Он был в Нагорном Карабахе, он говорил о необходимости мирного урегулирования. Офис его организации подвергся погрому. Подверглись погрому и некоторые другие офисы правозащитных организаций. Как нам знаком этот гнев народа!
Олег Кусов: Директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов считает, что власти не ограничились громкими атаками на правозащитников. Не обошлось также и без давления на независимую прессу.
Эльдар Зейналов: Начали с прессы, в течение полутора месяцев около десяти судебных исков было подано против ведущей оппозиционной газеты "Ени Мусават". Это очень хорошо продаваемая газета, причем та, которая сама себя окупает за счет продажи. У нас ведь проблемы независимости прессы не существует, газет действительно независимые. Но от кого независимые? Независимые от читателя. Потому что с читателем не считаются, считаются со спонсорами, без спонсора все газеты закрылись бы. Читатель ждет от газеты одно, а спонсор заказывает другое. На примере, допустим, правительственной прессы это еще больше заметно, чем на оппозиционной. Правительственная пресса существует в каком-то другом виртуальном пространстве. У нас существует проблема в низинных районах, что 15 районов пострадали от наводнения, даже есть человеческие жертвы. Трагедия, действительно, но этого ничего не найдете в нашей официальной прессе. В официальной прессе обсуждается вопрос, какие были плохие оппозиционеры - хорошо, что десять лет назад Азербайджан от них спасли! Печатается стенограмма парламентского заседания десятилетний давности. Публикуется победная реляция о том, сколько концертов провели по случаю десятилетней годовщины возвращения Гейдара Алиева к власти и так далее.
Олег Кусов: Азербайджанских избирателей в последние годы, как считает Эльдар Зейналов, охватывает политический пессимизм, они теряют доверие к выборам. Власти тем временем пытаются воспользоваться такими настроениями в своих целях.
Эльдар Зейнаев: До простых людей дела нет. Причем это не сегодня сложилась такая тенденция, это было заметно уже где-то в 95-м году. Появилась такая тенденция, что даже оппозиция не рассчитывает на электорат, в виду того, что постоянная фальсификация. Отчеты наблюдателей начинаются с перечисления фальсификаций, а кончаются тем, что все равно большой шаг вперед к демократии, потому что лучше фальсифицированные выборы, чем отсутствие выборов вообще - это постоянный лейтмотив. Это привело к такому пессимизму электората. Люди уже с каждыми выборами все меньше и меньше ходят голосовать. Это заметно на изменения выборного законодательства. Если раньше были какие-то фантастические кворумы, допустим, 75%, 50% плюс один, сейчас уже 25% достаточно, потому что люди не ходят голосовать, соответственно уже ни власти на них не рассчитывают, ни оппозиция не рассчитывает. Главное, не кто и как голосует, а кто и как считает, а считают у нас хорошо. Эти люди, которые отличаются в Центризбиркоме, они в дальнейшем получают какое-то вознаграждение. Бывший член Центризбиркома сейчас стал председателем Конституционного суда. Прошлый министр внутренних дел был председателем Центризбиркома. То есть тасуют эту номенклатурную колоду, при этом совершенно мнение электората не учитывается. Никто даже ни грамотных кампаний не проводит.
Олег Кусов: Не готова к политической борьбе за власть и оппозиция Азербайджане. Эльдар Зейналов считает это тоже следствием дискредитации основополагающих демократических идей.
Эльдар Зейналов: Если бы вдруг случилось чудо - кто-то бы взял и организовал здесь честные выборы, оппозиция была бы в тупике. Не из-за того, что ей нечего было бы сказать, но из-за того, что они потеряли способность к этим предвыборным кампаниям, они не владеют предвыборной технологией. Всех интересует не то, как работают предвыборные штабы в каких-нибудь регионах. Электорат где при таком раскладе? Нигде. Вот очень опасная тенденция. Потому что сегодня фальсифицируют выборы, завтра появится новая обстановка, выборы не нужно будет фальсифицировать, а оппозиция не готова.
Олег Кусов: А как вы объясняете достаточно устойчивое хорошее мнение о действующем президенте? На улицах Баку я со многими разговаривал и не встречал еще ни одного критического взгляда на деятельность Гейдара Алиева.
Эльдар Зейналов: Десять лет назад, действительно, была ситуация достаточно сложная. Если, допустим, не вырывать это из общего контекста послесоветского, то можем увидеть, что та же самая вещь была в Грузии. Бывшие диссиденты, которые когда-то публично покаялись, в дальнейшем становились президентами, хоть Гамсахурдиа, хоть Эльчибей. Они начинали "демократические" реформы, очень неумело, хаотически. В результате люди теряли свое благосостояние, люди теряли веру в демократию и в конце люди начинали с надеждой искать, где же он старый член политбюро, бывший лидер компартии? И начинали звать. В одном случае позвали Шеварднадзе, а в другом случае позвали Гейдара Алиева. Людям хотелось чего-то более стабильного, они получили в духе 70-х годов. Сейчас люди гораздо меньше поддерживают Гейдара Алиева, чем десять лет тому назад. Это связано с тем, что очень многих ожиданий он не оправдал. То есть люди сейчас фактически на выживание поставлены. Чтобы как-то охарактеризовать систему, которая создана, примерно то, что в царские времена, когда давали вотчины. Провинция должна была кормить своего правителя. То есть не за счет государственного бюджета какой-то губернатор питался, а за счет своих людей. Тут то же самое: полиция получает мизерную зарплату, за это они должны под пули лезть бандитские. Они это добираются за счет уличных торговцев. Допустим, таможенник получает смехотворную зарплату, добирают это за счет контрабандистов, находят себе пропитание. У государственных чиновников виллы, дома, шикарные машины. Откуда? От просто народа. Люди простые тоже довольны, потому что им созданы какие-то ниши, где они могут с помощью, допустим, коррупции вертеться. То есть не тот случай, не жесткий авторитарный режим, как в советское время, когда шаг влево, шаг вправо. Можно сделать шаг влево, шаг вправо, если есть деньги - даже два шага влево. Все эти государственные пособия, государственные зарплаты они представляют собой настолько мизерную часть семейных бюджетов, что государство существует в одном измерении, а реальная жизнь в другом. Это страна чудес у нас.
Олег Кусов: Эльдар, вы невысокого мнения об азербайджанской оппозиции. Но все-таки, по-вашему, каковы ее шансы на предстоящих выборах и кого из оппозиционеров можно назвать лидером?
Эльдар Зейналов: Когда в 98-м году были предыдущие президентские выборы, шансов единого лидера увидеть было гораздо больше, чем сейчас. Оппозиция склонялась к тому, чтобы Ису Гамбара, лидера "Мусавата" как-то поддержать. Вдруг из [внутренней] эмиграции неожиданно возвращается экс-президент Эльчибей, делает заявку на лидерство. Получается два единых лидера. Под конец этих единых лидеров было пять или шесть человек. Сейчас на счет единого кандидата тоже ведутся консультации, но уже понятно, что даже если договорятся несколько ведущих партий, пять-шесть ведущих партий, это единый кандидат не будет единственным кандидатом. Потому что уже несколько более мелких оппозиционных групп делают заявки на то, что они тоже хотят поучаствовать. Вся предвыборная активность сконцентрирована в Баку около посольств, около пресс-клубов. А что будет, если возникнет такая хаотическая ситуация, повторение 93-го года, то есть допустим, какая-то драчка между оппозиционерами, правящей партией и так далее? Тогда придет один партократ или автократ к власти. Это может закрепиться в сознаниях. Люди начинают вспоминать сильную руку. Для меня, например, правозащитника, без разницы - сильная рука будет неокоммунистическая или какая угодно.
Олег Кусов: Участие в выборах 80-летнего Гейдара Алиева практически предопределяет их результат, но может породить непредсказуемую послевыборную ситуацию. На каком этапе глава государства решит передать власть сыну Ильхаму? Сможет ли молодой политик удержать ее в столь непростых условиях или появится другой наследник, более искушенный? На постсоветском пространстве уже есть опыт передачи власти наследнику. По всей видимости, этим опытом не преминут воспользоваться в Азербайджане, но и добавят свои идеи. В частности, видимо, постараются обеспечить такие условия, при которых наследник так быстро не отвернется от своего бывшего покровителя.
Нынешней осенью в Грузии должны состояться парламентские выборы. Наблюдатели считают, что на их ход в значительной степени будет влиять ситуация в зоне грузино-абхазского конфликта.
Юрий Вачнадзе: В преддверии ноябрьских парламентских выборов в Грузии все политические силы, в особенности оппозиционные, усиленно используют зачастую в чисто пропагандистских целях абхазскую проблему. А ведь в ноябре будет избран уже по счету третий парламент со времени вооруженного конфликта в Абхазии. В парламентах предыдущих созывов постоянно работала фракция "Абхазия", состоящая в основном из грузинских депутатов Верховного Совета автономной республики довоенного созыва. Грузинский парламент их не избирает, они автоматически включаются в состав вновь избранного депутатского корпуса, как представляющие более чем двухсоттысячную армию грузинских беженцев. О состоянии грузино-абхазских отношений на сегодняшний день, о проблемах политического урегулирования конфликта на фоне приближающихся парламентских выборов я побеседовал с вице-спикером грузинского парламента, беженцем из Абхазии Вахтангом Колбая.
- Господин Колбая, каково положение дел в смысле урегулирования грузино-абхазского конфликта, я имею в виду политическое урегулирование, известно всем - дело не сдвинулось с места за 11 лет, прошедшие со дня конфликта. Мало того, создается впечатление, что у грузинских властей нет единого плана урегулирования конфликта. Это выражается простейшим образом, хотя бы в том, что председатель Верховного совета Абхазии в изгнании Тамаз Надаришвили утверждает перманентно, что Абхазию можно вернуть только путем применения силы. Президент Шеварднадзе недавно заявил, что пока он президентствует, сила применена не будет.
Вахтанг Колбая: Действительно, мы наблюдаем довольно-таки противоречивое поведение высоких должностных лиц в Грузии в этом плане. Если бы Тамаз Надаришвили был где-нибудь в каком-нибудь регионе, допустим, то я понял бы его самостоятельность и оценил бы по достоинству его смелость и независимость. Но, находясь в Тбилиси, под боком у президента, у парламента, на виду у политического истеблишмента, естественно, это вызывает недоумение, и есть неоднозначное восприятие такого заявления. Все прекрасно понимают, что за словами Надаришвили нет реальной силы. Видимо, всех нас устраивает такая позиция Надаришвили в той мере, чтобы апеллировать потом к тому, что есть в Грузии некие силы, которые военной силой хотят решать абхазский так называемый вопрос, но в месте с тем есть президент Грузии, который этого не допустит.
Юрий Вачнадзе: Не является ли позиция Надаришвили популистской?
Вахтанг Колбая: Вы совершенно правы, когда подчеркиваете, подводите к сегодняшним реалиям. Выборы на носу и, естественно, каждый пытается найти свое место под солнцем, и в этом плане абхазские легитимные власти не исключение, то есть его руководящий состав в лице господина Надаришвили. Естественно, есть у него своя партия, он член парламента, он как политик на виду, естественно, он воспользуется своим положением, своим влиянием среди какой-то части беженцев. Естественно, есть к нему предложения со стороны политических партий и, естественно, больше претензий, если можно так сказать, или больше видов на него будут иметь правительственные структуры, которые участвуют в выборах. Надаришвили невыгодно, может быть, он так считает, быть явно и открыто на стороне правительства. Хотя ничего страшного не вижу в том, что правительство в изгнании, у которого миллион проблем, оно открыто поддерживало бы курс Шеварднадзе и так далее, это было бы вполне объяснимо. Я, более того, считаю, что эти игры разного рода, оппозиция и позиция, хотя все ясно, что это никакая оппозиция, это немного аморально, честно говоря. Сегодня оппозиционные силы имеют какой-то шанс заиметь какое-то место в предвыборной и послевыборной ситуации, поэтому он хочет быть, как говорится, в гуще событий, не оказаться вне игрового поля. Естественно, когда мы говорим о легитимности, у населения вызывает недовольство, надоели одни и те же лица, которые на протяжении десяти лет играют ведущую роль в этой политике, которая в принципе не принесла конечного положительного искомого результата. Естественно, эти психологически тот момент, когда какой-то комплекс неполноценности выработался у этого круга людей.
Юрий Вачнадзе: Из ваших слов вроде бы следует, что это правительство в изгнании хочет угодить всем. А в то же время существует опасность (опасность, не опасность - но это факт), что автоматически продлеваются мандаты, скажем, депутатов парламента грузинского, это уже, наверное, будет парламент третьего созыва, и, может быть, им опять всем, в том числе и вам, продлят мандаты. Тогда, может быть, нет смысла играть в эти игры?
Вахтанг Колбая: Я с вами согласен полностью. В конституции этот вопрос остался без ответа. В законе о выборах 95-го года было записано, что пока Абхазии не удается провести выборы в парламент Грузии, нам продлеваются полномочия. Потом была принята конституция, в которой сказано, что члены парламента избираются избирательным путем, и определено количество мест - 150, и срок полномочий депутатов четыре года. Закон вошел в коллизию с конституцией. То, на чем это продление зиждилось, то есть изменение в обстановке в Абхазии. Не получилось. Второе6 сегодня мы оставляем без мажоритарных мест парламент Грузии. В-третьих, даем возможность всем тем выборам, которые произошли за это время на территории Абхазии без основной ее части как бы легитимизируются. И те выборы, которые проводились в Абхазии, они признаны незаконными всеми институтами демократическими Европы и мира. Мы входим в коллизию с собственной конституцией и этот вопрос надо решать конституционным путем в будущем, даже если продлятся полномочия этой части депутатов, в число которых вхожу и я. Я единственное, что хочу сказать, было бы неправильно сухумского депутата, гудаутского депутата, депутата Гальского района избирать в Телави, в Цхалтубо и так далее. Тут политические и юридические вопросы, и поэтому парламент, видимо, будет иметь суждение по этому вопросу.
Юрий Вачнадзе: Есть ли действительно перспектива возвращения Абхазии в лоно Грузии?
Вахтанг Колбая: У западных экспертов присутствует такое мнение - искать решение проблемы в отношениях между грузинами и абхазами в абхазско-грузинском контексте взаимоотношений, и абсолютно не учитывается роль российского фактора. С этим очень трудно согласиться. Да, грузино-абхазские отношения обязательно требуют уточнения, есть очень много наболевших вопросов, те вопросы, которые беспокоят сегодня абхазов, не только сепаратистов. И с этим надо что-то решать, это уже проблема Грузии и грузин, грузинского государства. Но вместе с тем без огромного фактора влияния России этот вопрос нельзя рассматривать отдельно.
Юрий Вачнадзе: Из сказанного им, кажется, можно сделать лишь одно заключение: в преддверии ноябрьских выборов в грузинский парламент все политические силы страны используют в пропагандистских целях абхазскую проблему, однако никто не предлагает реального плана урегулирования конфликта.
