«Я не хотел бы‚ чтобы сейчас Азербайджан стал членом СЕ»,

- заявляет директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов. По его словам, “поспешное принятие Азербайджана в Совет Европы может привести к тому, что успеют покрасить лишь фасад, без какого-либо ремонта внутри”

- Чем вы объясните последнее решение одной из комиссий Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), не рекомендовавшее рассмотрение вопроса о приеме Азербайджана в СЕ до проведения в стране парламентских выборов?

- Политический комитет ПАСЕ, заседавший на прошлой неделе в Дублине (Ирландия), больше хотел вырвать страну из сферы влияния России и опасался того, как бы Армения не была принята в СЕ до Азербайджана. Последнее, как выразился один из депутатов Европарламента, “было бы ошибочным для усилий по мирному урегулированию конфликта в Карабахе". Комитет был достаточно снисходителен к “отдельным еще имеющимся недостаткам”, и в целом, соответствуя своему названию, исходил из общеполитических соображений. Поэтому подавляющим большинством голосов комитет одобрил доклад Бомеля и проголосовал за рассмотрение вопроса о членстве Азербайджана в СЕ уже в июне.

Другое дело - комитет ПАСЕ по правовым делам и правам человека, который рассмотрел тот же вопрос 22 мая в Лимассоле (Кипр). Один из участников этого заседания с досадой отметил, что “многие члены этого комитета нечувствительны к политическим соображениям” и считают, что надо сначала проверить зрелость демократии в Азербайджане на ноябрьских парламентских выборах. Кроме того, большинство комитета высказалось за освобождение ВСЕХ политических заключенных. Непонятно, правда, есть ли у СЕ полный список, который не вызывал бы вопросов.

— Однако пленарная сессия ПАСЕ в июне может рассудить иначе и пройти мимо этого предложения. Вполне возможно, что политические соображения могут взять верх.

Как бы то ни было, чтобы “понравиться” СЕ, властям Азербайджана, видимо, будет необходимо скорректировать свои позиции в вопросах законодательства о выборах и пересмотра дел многих политических заключенных.

- А каково ваше собственное отношение к вопросу о членстве Азербайджана в СЕ?

- Власти, которые считают рукопожатие американского президента доказательством успехов демократии в Азербайджане, хотели бы этого, чтобы улучшить свой собственный имидж. Оппозиция и часть правозащитников

хотели бы иметь инстанцию для жалоб вместо ушедшего в небытие советского центра, заменить Москву Страсбургом. Однако часть правозащитников, и я в том числе, хотели бы членства страны в СЕ для того, чтобы были введены новые стандарты в области прав человека. Поспешное принятие Азербайджана в СЕ может привести к тому, что успеют покрасить лишь фасад без какого-либо основательного ремонта внутри.

Поэтому я не хотел бы, чтобы сейчас Азербайджан стал членом СЕ. Необходимо завершить многие реформы. Я знаю, что и в Армении существуют правозащитники, которые хотели бы отсрочить прием Армении в СЕ до проведения необратимых реформ в области прав человека.

- А что вы скажете о такой проблеме, как количество политзаключенных?

- Это количество зависит от самого определения этого понятия. Если это т.н. узник совести, т.е. человек, который был арестован за мирную пропаганду своих ненасильственных идей, то они составляют достаточно малый процент от лиц, арестованных как “изменники Родины", “заговорщики”, “бандиты”, “сепаратисты", “террористы” и т.п. Более широкое понятие, используемое организацией "Международная амнистия" и нашим Правозащитным центром, включает всех заключенных, чьи дела содержат заметный политический элемент. Это уже не только узники совести, но и политики, арестованные как уголовники; уголовники, арестованные как политики; люди, арестованные и осужденные как уголовники исключительно из-за их родства с политиками; политические террористы; участники незаконных вооруженных формирований и попыток насильственного государственного переворота и пр.

Естественно, что часть из них представляет угрозу обществу и едва ли должна быть освобождена. Да и “Международная амнистия” требует не этого, а лишь справедливого суда, с соблюдением всех гарантий правосудия.

Но вот какую часть в таком случае можно было бы безусловно освободить? Ведь даже один процент от числа почти в тысячу политзаключенных делает уже десять человек. Кстати, последние помилования 1998-2000 гг., в результате которых вышли на свободу десятки “политических”, показывают, что даже и к участникам насильственных политических акций можно отнестись со снисхождением.

Некоторый конфуз был создан последним отчетом государственного департамента США, в котором было указано, что количество политических заключенных у нас стремительно уменьшается и на конец 1999 г. составляет всего 50 человек. После этого ко мне обратилось сразу несколько западных организаций, в том числе из СЕ, с просьбой дать список “этих ваших пятидесяти политзаключенных". Пришлось отослать им наш список, потянувший на добрый килограмм.

На мой взгляд, необходимо вначале осуществить всеобщую амнистию рядовых участников незаконных вооруженных формирований, которые не замешаны в преступлениях против личности (убийства, пытки) и других преступлениях (воровство, рэкет и пр.). Такие амнистии с успехом осуществлялись в годы советской власти. Дела же остальных политзаключенных, которых останется примерно 20% от общего числа, необходимо будет заново пересмотреть с учетом имеющихся в их делах или у правозащитников сведений о возможно, примененных к ним незаконных методах ведения следствия. Такой прецедент также имелся в 1950-е послесталинские годы. На свободу их, может быть, и не выпустят, но переквалифицируют статьи обвинения, подойдут к вынесению приговора с учетом индивидуальной вины, личности подсудимого, его семейных обстоятельств, былых заслуг перед страной и пр.

Несомненно, что честные выборы и освобождение политзаключенных были бы важными шагами к национальному примирению, отсутствие которого дестабилизирует страну и лежит камнем преткновения на дороге в СЕ, к урегулированию карабахской проблемы, к демократии.

Отдел новостей

Газ. "Зеркало", 30.05.2000 г.