Салатын: Жизнь, отданная во имя гуманизма

Минуло 30 лет со дня смерти журналистки газеты «Молодежь Азербайджана» Салатын Аскеровой. Родившись в Баку, она происходила корнями из Карабаха, из физулинского села Кочахмедли, как и мои родственники. После убийства из засады 9 января 1991 г. карабахскими армянами-боевиками во время очередной ее служебной командировки в Карабах, ей было посмертно присвоено звание Национального Героя Азербайджана.

Пятеро убийц Салатын были приговорены к расстрелу в начале 1992 г. Двое затем умерли в условиях корпуса смертников Баиловской тюрьмы, остальные были в дальнейшем освобождены во время обмена пленными.

Лет 20 назад мне с правозащитницей Залихой Таировой при посещении Карабаха довелось пообщаться с двумя из них и расспросить об этом преступлении. По их словам, целью был подполковник О.Ларионов, а о том, что в машине едет гражданское лицо, да еще женщина, они якобы не подозревали. Машину комбата в Шушинском районе знали, он часто там бывал, стараясь бороться с местными боевиками. За это он заслужил их ненависть. В Казахе, где он до этого тоже защищал от боевиков местное население, армяне даже назначили за его голову крупную награду. 

В Шушинском районе в каждом «мирном» армянском селе был свой партизанский отряд. Был такой и в с. Галадере. Жители села, недовольные борьбой властей с боевиками, предупредили Ларионова, что убьют его. Как раз накануне убийства, кто-то из армянских шоферов, видимо, провозя что-то запрещенное, решил проскочить военный пост и был ранен. Тогда боевики подстерегли автомашину подполковника и буквально изрешетили ее - в машине потом обнаружили больше сотни пробои. 

Был убит сержант-водитель И.Гойек, майор-начштаба И.Иванов и Салатын. Ларионов, уже будучи раненым, выскочил из машины и отстреливался до последнего…

Вряд ли при той ненависти к военным, мешавшим армянскому "миацуму", что-то изменилось бы, узнай боевики, что в машине женщина. Но 9 лет спустя они с надеждой допытывались у меня, правда ли, что она умерла не от их пуль, а от разрыва сердца. И, получив отрицательный ответ, заметно расстроились.

Хотя это ничего и не меняло по сути в их преступлении, но им, вероятно, приятнее было осознавать себя некими героями, которые воюют только с мужчинами. Во всяком случае, мне рассказывали смертники-азербайджанцы, что в корпусе смертников шушинские боевики считали себя лучше другого смертника-армянина, подложившего бомбу в рейсовый автобус с женщинами и детьми - фото развороченного автобуса как-то попали в корпус смертников и вызвали единогласное неприятие у самых заматерелых убийц.

Участившиеся случаи вооруженных нападений привели в том же 1991 г. к зачистке внутренними войсками МВД СССР ряда населенных армянами сел Карабаха. Убийцы Салатын тогда сбежали из своего села, но позднее были арестованы, кажется, в Чайкенде, который был тогда превращен в базу армянских боевиков (в Советское-то время!). 

Спустя год, 19 марта 1992 года пятерка боевиков была приговорена Верховным Судом Азербайджана к смертной казни без права обжалования. Через 3-4 дня после приговора они поступили в «пятый корпус» смертников. Двое умерли в Баиловской тюрьме, прежде чем их передали армянам в мае 1996 г. 

Если я сейчас об этом вспоминаю, то для того лишь, чтобы рассказать, как на примере убийц Салатын удивительным образом продемонстрировали гуманизм простых азербайджанцев и то, как складывались отношения между армянами и азербайджанцами на грани жизни и смерти.

В целом, отношение к смертникам-армянам со стороны таких же смертников-азербайджанцев было нейтральным. Из большинства камер шли «ксивы», поступал «грев», весьма существенный в отсутствие нормального питания. Заключенные с «понятками» посылали им чай, сахар, сигареты, даже одежду. По тюремным «поняткам», пути, которыми смертники попали в «пятый корпус», были разными, «но клеймо на всех было одинаковое».

Заключенный-азербайджанец, который послал для страдавшего болезнью легких армянина лекарство «Лив-52», вспоминал много лет спустя: «Пророк Мухаммед повелел не мучить пленных, уделять им от того, что кушаешь сам. Помогая им, мы исполняли свой долг мусульман. Мы выполнили то, что повелел Аллах!» Лекарством для армян поделился больной той же болезнью азербайджанец – богомольный мусульманин, делавший намаз.

Прошло время, и Красный Крест начал навещать смертников-армян и исправно посылать армянам хорошее питание, о котором и не мечтали другие смертники. Каждое утро на зависть всем на подносе им приносили к чаю мед, молоко, сахарный песок, хороший хлеб. Они даже получали посылки – не то из дома, не то от Красного Креста. Стоптанные солдатские ботинки заменили на босоножки и сапоги на меху.

Это были черные времена, когда в наказание за групповой побег смертников, азербайджанцы имели однократное урезанное питание, а армяне – трехкратное. Армяне могли уже сами делать «грев» тем, кто когда-то их поддерживал. Обмен «гревом» в этом уголовном сообществе означал то же, что на воле хождение в гости и обильное кавказское застолье.

По просьбе смертников-азербайджанцев, армяне поднимали перед Красным Крестом общие проблемы. И хотя в то время МККК не имел договоренности о посещении всех заключенных, говорят, что именно неудобные вопросы этой организации привели, например, к тому, что в суровую зиму 1994/95 годов по камерам раздали дополнительные одеяла, сделали другие послабления, спасшие многие жизни — теперь уже азербайджанцев.

Для илюстрации хочу отметить и другой факт. Одно время смертников-армян лечил некий молодой доктор, лейтенант медслужбы. Как потом оказалось, это был родственник убитой ими Салатын Аскеровой, работавший врачом в тюремной больнице. Армяне узнали об этом не сразу. Узнав, испугались, но зря. Клятву Гиппократа он ставил выше естественного чувства мести – а ведь не исключено, что именно на этом чувстве хотели сыграть те, кто прикрепил его именно к «пятому корпусу». 

Правда, бывший офицер Баиловской тюрьмы утверждал, что доктор никогда не принимал армян наедине, а только в присутствии надзирателя, но кто мог бы проверить, что за таблетки он дал или что за укол сделал? Кто бы осудил врача, отмстившего за безвременно погибшую родственницу и ее осиротевшего малолетнего сына? Если так и было задумано, то не получилось – он был настоящим врачом, в отличие от других докторов, культурным и уважительным в отношениях со смертниками. Никогда не брал денег с заключенных, иногда сам находил для заключенных редкие лекарства и отдавал им даром. 

Хотя он и не показывал вида, лечение убийц Салатын было для него тяжелым испытанием. В конце концов, он добился перевода с этой работы. Но армяне и спустя годы вспоминали о нем с уважением, смешанным с долей удивления. Думаю, что годы в корпусе смертников их многому научили.

Могу лишь предполагать, почему убийцы Салатын избежали последней серии расстрелов в феврале 1993 г. Наверное, те, кто отбирал в Баку кандидатуры смертников для казни, как и доктор, ставили выше слепого чувства мести гуманизм, в данном случае возможность вызволить наших военнопленных. За идеи гуманизма отдала свою жизнь и Салатын. 

Вечная ей память. Allah rəhmət eləsin...

Эльдар Зейналов.