В 2018 году в Азербайджане было осуждено 301 лицо в возрасте 14-17 лет. 151 подросток был осужден за воровство, 38 — за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, 20 — хулиганство, 14 — совершение насильственных действий сексуального характера, 13 — грабеж, 12 — ограбление, пятеро — за умышленное убийство. Согласно статистике, в 2017 году было осуждено 323 несовершеннолетних.
Заключенные воспитательной колонии в Баку, 29.03.2017 г. (Фото ПЦА)
Как рассказала «Зеркало» исполнительный директор неправительственной организации «Надежное будущее» Кямаля Ашумова, к сожалению, детская преступность в стране особо не уменьшается. По ее словам, это происходит из-за того, что на протяжении нескольких лет в стране не было развития ювенальной юстиции.
«В рамках нашей организации существовал реабилитационный центр для детей, совершивших преступления, который проработал с 2007 по 2011 годы. Наш пилотный проект спонсировался ЮНИСЕФ, но это не могло продолжаться бесконечно. Когда финансирование закончилось, мы подавали на тендер, но безуспешно. Из-за недостатка финансов стали уходить подготовленные нами молодые кадры. Они ушли, кто в бизнес, кто оказывает частные юридические и психологические услуги. Также у нас не было возможности куда-то ездить для работы с проблемными детьми»,- сказала она.
По словам К.Ашумовой, сейчас в трех районах созданы государственные центры для детей, совершивших преступления. А два месяца назад организация «Надежное будущее» провела десятидневные тренинги подготовки тренеров для пробационной системы по ювенальной юстиции. Но, как говорит эксперт, перерыв, торможение программы ювенальной юстиции, не прошли бесследно.
«Не думаю, что статистика отражает реальную ситуацию. Наблюдается увеличение детской преступности. У несовершеннолетних преступников нет выхода к социальным сервисам, психологам, адвокатам. Нужно чтобы социальные сервисы сотрудничали с полицией и судами, тогда будет лучший результат»,- считает эксперт.
Она отметила, что подростки, совершившие преступления, могут быть из самых разных слоев общества.
«Ими могут стать и дети обеспеченных родителей. Но все же, чаще встают на эту дорожку те, кто воспитываются в неблагополучных и социально незащищенных семьях. Зачастую, — говорит эксперт, — преступления совершают подростки, которых воспитывали одни матери, так как у них не было перед глазами, так нужного им в переходном возрасте примера отца».
По словам К.Ашумовой, нет плохих детей, есть дети, которые выросли в неблагоприятных условиях. Если ребенок совершил преступление, ему надо дать шанс. Наказание — не метод воспитания»,- уверена она.
«Нужен профессиональный подход, но, конечно, риски есть всегда, не всех удается реабилитировать. Чем старше ребенок, тем сложнее это сделать. Если у ребенка отец преступник, то у него есть отрицательный пример перед глазами. Но такие случаи единичны. Для успешной реабилитации нужна поддержка родителей и школы»,- сказала она.
В колонии для несовершеннолетних сейчас около 50 детей. Когда реабилитационный центр в рамках организации «Надежное будущее» начинал работу, их было 75, а в период работы число сократилось до 24.
«Когда начинается судебный процесс, ребенок обеспечивается государственным адвокатом. Но зачастую деятельность того носит формальный характер, он не приходит в места временного содержания до судебного процесса, не интересуется делом. Это во многом связано с тем, что они мало получают за свои услуги, и у них нет возможности и желания ездить на дальние расстояния»,- сказала она.
Глава Правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов заявил, что ювенальная юстиция как система у нас до сих пор не создана, хотя и нельзя сказать, что ничего не делается для облегчения доступа несовершеннолетних к правосудию, усилению защиты их прав в уголовном процессе.
Попытка принять закон «О ювенальной юстиции» в 2017 г. была безуспешной. Точно так же, кстати, не получила поддержки идея «детского омбудсмана».
«Разумеется,- говорит правозащитник,- тут речь может идти не о каких-то технических проблемах — судебная система сейчас реформируется очень динамично, создаются новые суды в достаточно сложных областях права. Просто общество пока не дозрело до того, чтобы признать за детьми какие-то особые права, необходимость защиты их прав вне семьи и т.д».
С точки зрения нашего права, несовершеннолетний с 14 лет несет ограниченную уголовную ответственность (может быть наказан за лишь некоторые преступления), а с 16 лет — полную. Вместе с тем, его дееспособность также ограничена. Защиту его прав осуществляет его законный представитель (обычно родитель), он в обязательном порядке имеет защитника. При его допросе в качестве свидетелей может участвовать преподаватель, в необходимом случае – врач»,- рассказывает Э.Зейналов.
«Понятно, что в случае, если речь идет о внутрисемейном конфликте или о детях из уязвимых слоев населения, ребенок становится вдвойне уязвимым, так как у него нет взрослого, кто бы мог достойно представлять его интересы. К тому же детская психология отличается от взрослой и требует особого подхода со стороны правоохранительных органов.
Другой частью проблемы является организация самого наказания. Нужно, чтобы оно не отрывало несовершеннолетнего от семьи, образования, не калечило неустойчивое сознание подростка. Да и с возвращением подростка в общество (реинтеграцией) тоже существуют проблемы»,- отметил он.
По его словам, все эти аспекты и должна учитывать система ювенальной юстиции, на создание которой пока не решается наше правительство. Вместе с тем, в последние годы полиция и судьи проходят специальные тренинги, создаются различные «горячие линии» для детей, либерализируется наказание для малолетних правонарушителей.
Так, сроки давности за преступления, совершенные несовершеннолетними, составляют половину «взрослых». Для них предусмотрены и особые меры пресечения, не связанные с лишением свободы — отдача под контроль и освобождение под личное поручительство.
«При назначении наказания несовершеннолетним,- подчеркивает глава ПЦА,- суд старается применять альтернативные и более мягкие наказания, не связанные с лишением свободы. Так, назначаемый подростку штраф не превышает 600 манатов. Только лицам, достигшим 15 лет, могут быть назначены общественные работы — не более 320 часов (не более 2-3 часов в день), исправительные работы — на срок от 2 мес. до 1 года, причем из зарплаты подростка удерживается в пользу государства всего 5-20%. Ограничение свободы несовершеннолетнего назначается сроком от 2 мес. до 2 лет».
В случае совершения преступлений, не представляющих большой общественной опасности, или менее тяжких преступлений, суд может применить принудительные меры воспитательного характера, не связанные с лишением свободы: предупреждение, передача под надзор родителей или опекунов, возмещение причиненного вреда, ограничение досуга и установление особых требований к поведению (например, учеба или трудоустройство).
Что касается лишения свободы, то, по словам Э.Зейналова, для несовершеннолетних оно не превышает 10 лет даже за особо тяжкие преступления. Строгий, особый и пожизненный режимы для них не предусмотрены. Нередко несовершеннолетние попадают под амнистии или помилования. Даже тем, кто осужден к лишению свободы, часто дают условный срок.
Вероятность попасть за решетку есть у тех, кто уже осуждался за уголовное преступление, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, принимавших особо активное участие в преступлении, участвовавших в групповом преступлении, проявивших особую жестокость, вовлекших в преступление лиц моложе 14 лет, совершивших преступление в отношении беременной женщины, малолетнего, пожилого или находившегося в беспомощном состоянии лица.
Отсюда, как говорит правозащитник, видно, почему при сотнях ежегодно осуждаемых несовершеннолетних преступников количество заключенных в предназначенной для них воспитательной колонии постоянно уменьшается.
Эля Бельская
20 сентября 2019, 13:30
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.