В Азербайджане наблюдается рост числа фактов вовлечения в занятие проституцией. В 2016 году в секс-индустрию был вовлечен 41 человек. В 2017 число увеличилось до 49, а в прошлом году до 60. За первое полугодие 2019 года было зафиксировано 32 таких факта, сообщает oxu.az.
Такие более чем скромные цифры, даже с учетом их роста, не могут не удивлять.
Глава Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов заявил "Зеркалу", что они далеки от реальности, а значит, не могут объективно отражать какой-либо тенденции (роста или снижения) в секс-индустрии.
«Ведь выходит, что на 80 районов и городов, включая Баку, имеется всего 60 проституток, то есть они есть даже не в каждом райцентре. И даже если имеется в виду не вся армия секс-работниц, а лишь новое «пополнение», то, -говорит правозащитник,– выходит, что 5 млн. женщин пополняет секс-индустрию всего одной жрицей любви в неделю».
Он напомнил, что в 2017 г., когда в секс -индустрию были вовлечены 49 женщин, во время всего одного рейда и только в одном Баку на панели арестовали порядка 100 проституток-трансвеститов.
«Получается, что на панели больше проституток мужского, а не женского пола? Что касается данных по этому году, то всего 32 случая на фоне анонсированной борьбы с аморальными проявлениями, очень низкая цифра. Вроде бы следовало ожидать роста показателей по сравнению с периодом, когда борьба с проституцией шла без такого драматизма»,– считает эксперт.
Многие предвидели именно такой результат борьбы с профессией, которую не случайно называют «первой древнейшей» из-за провала попыток ее искоренить. Когда у нас берутся искоренять то, что безуспешно пытались сделать до них столетиями (проституцию, алкоголизм, наркоманию, бродяжничество, попрошайничество и т.п.), это, как говорит правозащитник, означает лишь облавы на целевую социальную группу с целью вымогательства, и не более.
И дело здесь не только в коррупции, но и в экономической выгодности секс-бизнеса, для которого не нужны ни офисы, ни производственные площади. А формальный запрет на проституцию освобождает организаторов секс-индустрии еще и от необходимости платить налоги, страховки, создавать профсоюзы, следить за условиями труда.
«Единственное условие для преуспевания теневого бизнеса — это своевременная оплата «крыши», а с этим он справляется, если взять даже официальные нереальные цифры, согласно которым борьба с явлением усиливается, а число проституток растет. Проституция — это не просто правонарушение, но социальная проблема. И бороться с нею надо комплексными мерами, при этом всегда имея в виду, что ее не победить»,–заявил Э.Зейналов.
По его словам, вовлечение несовершеннолетних в занятие проституцией либо совершение «иных аморальных действий» (статья 171 Уголовного Кодекса) в общем случае наказывается лишением свободы на срок от 3 до 6 лет. При отягчающих обстоятельствах (применение насилия или угрозой его применения, наличие организованной группы) срок наказания составляет от 4 до 8 лет.
Вовлечение в проституцию совершеннолетних (ст. 243 УК) наказуемо, лишь, если будет доказано получение дохода или иной выгоды, причем наказанием может быть и штраф, и общественные работы, а лишение свободы ограничивается сроком в 1-3 года. Только при наличии организованной группы или же эксплуатации беспомощного состояния, физических или психических недостатков жертвы, наказание предусматривает лишение свободы на срок 3-6 лет.
Содержание притонов для занятий проституцией или предоставление жилых помещений для этой цели (ст. 244) предусматривает лишение свободы на срок до 3 лет (при этом минимальный срок не указан и потому составляет 3 месяца), а чаще — общественные или исправительные работы без лишения свободы. При неоднократности этого преступления или совершении его группой, срок может составить от 3 до 6 лет.
При этом при наличии смягчающих и отсутствии отягчающих вину обстоятельств, наказание не может превышать трех четвертей верхнего предела наказания по этим статьям (ст. 60 УК). Например, при вовлечении в проституцию совершеннолетних, в этом случае срок наказания составит не более 2 лет 3 месяцев.
Э.Зейналов подчеркнул, что статья 59.1 УК предусматривает 14 видов смягчающих вину обстоятельств, а также резервирует возможность учета судьей и иных, не перечисленных в списке обстоятельств. Так, смягчает вину совершение преступления беременной женщиной, наличие на иждивении у преступника малолетних детей, стечение тяжелых жизненных обстоятельств, наличие психического расстройства (даже не исключающего вменяемости), примирение с потерпевшей и т.п.
«Теперь представим себе ситуацию, даже лишенную коррупционной составляющей, когда в суд вызвана бандерша со справкой об инвалидности или беременности, наличии малолетних иждивенцев, психической болезни, может, даже беженка из Карабаха, прекрасно защищенная адвокатом и группой поддержки. И ее жертва — бойкотируемая своей семьей, без адвоката или с «дежурным» бесплатным адвокатом по назначению. Причем все время следствия подвергавшаяся угрозам и знающая, что за порогом суда она может встретиться на узкой дорожке с бандитами, опекающими ее бывшую «хозяйку»,– сказал эксперт.
Конечно, суд может назначить жертве защиту по закону «О государственной защите лиц, участвующих в уголовном процессе» от 11 декабря 1998 г., но только в том случае, если обеспечить безопасность вышеуказанных лиц другими средствами невозможно, а это еще нужно доказать. К тому же до этого еще нужно получить статус потерпевшего по уголовному делу, т.е. предоставить «достаточно оснований полагать прямое причинение ему морального, физического или материального ущерба деянием, предусмотренным уголовным законом», подчеркнул правозащитник.
«Полагаться на голословное обвинение со стороны женщины, что ее вовлекли в проституцию, полиции мешает презумпция невиновности предполагаемой бандерши, сутенера и иных лиц. Нужно доказать, что проституция имела место, что к ней причастны указанные лица, и они получают от этого доход или иную выгоду. Только в этом случае,–говорит он,– жертва получит статус потерпевшей и может претендовать на защиту. Первый же период следствия жертва фактически беззащитна перед теми, кого обвиняет. Так и выходит, что наше законодательство по борьбе с проституцией сконструировано на сегодня так, что обеспечивает большую защиту преступнику, чем жертве»
Отсюда, как заявил глава ПЦА, и небольшое число заявлений от жертв, их робость на следствии и в суде и уверенное поведение преступников. Сюда же можно добавить и унаследованное от советского прошлого стремление правоохранительных органов приукрашивать статистику.
«При таком раскладе большая строгость наказания эффекта не даст: преступник всегда верит в свою удачу, а в данном случае еще и уверен, что с парой справок его не посадят надолго, а то и ограничатся условным наказанием», -считает Э.Зейналов.
По его мнению, необходимо менять государственную политику, чтобы правоохранители были заинтересованы в выявлении, а не сокрытии проституции, чтобы низкие показатели не воспринимались как достижение. Тем более что взятый страной курс на развитие туристической индустрии всегда дает проституции мощный импульс.
Эля Бельская.
2019/09/28 17:10
