Расстрел со смертью «от компенсированного порока сердца»

Или как революционер в 1937 году стал немецким шпионом

Вот и прошла очередная годовщина великого Дня Победы 9 мая. И в очередной раз миллионы людей восприняли эту дату как символ победы не над идеологией фашизма, а над Германией и даже Европой. Во многом это коренится в далеких 1930-40-х годах, когда слова «немец» и «фашист» благодаря официальной советской пропаганде стали почти синонимами.

До времен Великого Террора 1937-38 годов исключение делалось хотя бы для немецких коммунистов-политэмигрантов. Однако оперативный приказ НКВД №00439 от 25 июля 1937 г. бросил тень и на них, объявив работающих «на важнейших, и в первую очередь оборонных, предприятиях промышленности» и на железных дорогах германских подданных потенциальными шпионами. Все они подлежали аресту, и после следствия - суду Военной коллегии Верховного суда или Особого совещания при НКВД. Вопрос об аресте германских подданных, работавших во всех других отраслях народного хозяйства, решался в Москве.

Иностранцы, вынужденные покинуть Германию из-за преследований своего правительства, проживали и в Азербайджане. Эти люди стали жертвой революционных авантюр Коммунистического Интернационала. Идея разжечь революцию в Германии не давала покоя нескольким поколениям советских коммунистов вплоть до падения Берлинской стены в 1989 г. Как результат, СССР стал Меккой для авантюристов и убежищем для революционеров из этой страны.

Одним из них был Герман Христианович Безольд, родившийся 5 ноября 1893 г. в Нюрнберге. Получив среднее образование, он из-за финансовых затруднений бросил занятия в университете Карлсруэ. В качестве монтера он проработал несколько лет в таких знаменитых фирмах, как Сименс, Крупп и т.д.

В первую мировую войну он был мобилизован и участвовал в боях в Польше и во Франции в качестве сапера и пилота самолета. Получил несколько ранений. После стыки с одним из офицеров в 1917-м его осудили к 15 годам тюрьмы. Но удачно сымитированное сумасшествие позволило ограничить наказание 6 месяцами психбольницы. 

С 1912 года он был социал-демократом, примкнув к радикальному крылу «независимых» (впоследствии – коммунистов). Принял активное участие в ноябрьской революции 1918 года: разбрасывал по всей Баварии листовки с самолета, вошел в Совет Рабочих Депутатов, вооружал рабочих.

В апреле 1919 г. независимым социал-демократам (НСДПГ) и анархистам удалось на месяц установить т.н. «Баварскую Советскую Республику». Безольд работал с с Руди Эгельхофером, командующим Красной армией БСР. После поражения БСР Безольд в сентябре 1919 г. был опознан, арестован и приговорен к 3 годам тюрьмы. Ему удается бежать в Швейцарию.

В 1921-м Безольд возвращается в Германию, чтобы принять участие в мартовском восстании коммунистов в Саксонии. Вскоре после подавления восстания, он был снова арестован полицией по обвинению во взрывах и осужден на 5 лет тюрьмы. В мае его переводят в госпиталь в Штеттине, откуда ему устроили побег. По распоряжению ЦК Компартии Германии его переправляют в СССР.

Из документов видно, что удачливым беглецом из-под арестов уже тогда заинтересовались советские спецслужбы. Спустя 4 года после прибытия Безольда в СССР, Москва поручает ИККИ послать в Германию запрос о нем. Тем более, что Безольд настойчиво просит работу и перевод из германской в российскую компартию.

Спустя несколько месяцев по тайным каналам Коминтерна приходят рекомендации от депутатов Баварского и Прусского парламентов (ландтагов) от коммунистов Йозефа Цойнера и Вильгельма Пика. Последний возглавлял Красную помощь Германии. Эдвин Гёрнле, который представлял КПГ в ИККИ, также подтвердил членство Безольда в КПГ и то, что он был послан в Россию как политический беженец по решению Центра КПГ. В принципе, КПГ также одобрила его перевод в РКП(б). ЦК Международной Организации Помощи Борцам Революции (МОПР), помогавшей преследуемым коммунистам, подтвердила статус политэмигранта и поддержал его просьбу о трудоустройстве в Немецкое отделение Главлита.

В июне 1928 г. Безольда отправили в Азербайджан представителем Наркомвнешторга в Закавказье. Он обосновался в немецкой колонии Еленендорф (ныне Гёйгёль), где в то время жило примерно 2200 немцев. Рядом располагались колонии Георгсфельд (Чинарлы), Траубенфельд (Товуз), Анненфельд (Шамкир). Немцы в этих колониях производили вино. Трудно сказать, где Безольд стал специалистом по виноделию – в его автобиографии за 1923 г. об этом нет ни слова. Возможно, обучился в СССР. Но факт, что в Азербайджане он разработал собственную технологию производства винных кислот, которая была признана лучшей в СССР, и применялась по всему СССР.

При этом принять Безольда в свои ряды советские коммунисты не спешили. Лишь в июле 1931 г. он стал кандидатом в члены ВКП(б). Возможно, причина была в том, что, обосновавшись в СССР, получив работу в кооперативе «Конкордия» и «Азсовхозтресте», женившись, он так и не принял советское гражданство. 

В 1935 г. Азербайджанское Управление НКВД ЗСФСР организовало уголовное дело дело против немецкого кооператива «Конкордия», где велась утилизация отходов винокурения, включая производство винной кислоты. Хотя по делу Безольд проходил лишь как свидетель и не был осужден, но партийные органы подняли вопрос о его гражданстве. За отказ принять советское гражданство его исключили из ВКП(б). Он жаловался, но решение было подтверждено в Баку и Москве. 

По некоторым источникам, после этого в 1936 г. он принял советское гражданство. Однако известно и то, что Безольд в 1937 г. посещал Германское консульство в Тбилиси, по его словам, с целью обмена паспорта. Визит был не типичным для политэмигранта и не прошел незаметно для спецслужб, «опекавших» немецких дипломатов. 

Уже 5 августа 1937 его арестовывают, и с тех пор он исчезает для родных. Из дела видно, что его обвинили по единственной статье 68 УК АзССР (шпионаж). Привлеченные к делу свидетели – некие Вигант и Декнер никаких показаний о виновности Безольда не дали. Сам же Безольд держался на допросах стойко и никакой вины за собой не признал. 

Фактически все дело держалось поэтому на показаниях председателя Госплана Аскера Фарадж-заде, который под пытками дал показания на 250 человек. В частности, он дал неконкретные показания о том, что неоднократно встречался с Безольдом и давал ему информацию об экономическом положении Азербайджана и о настроениях в республике. Члены Военного Трибунала по Закавказскому Военному Округу, пересматривавшие это дело 18 ноября 1955 года, констатировали, что «из этой выписки совершенно ничего не понятно»: был ли он агентом иностранной разведки, выполнял ли какие-то ее поручения, и какие именно.

Безольд требовал очной ставки с Фарадж-заде, однако этого сделано не было, хотя они в тот период содержались в одной и той же тюрьме. Тем не менее, следствие заключило, что он вел шпионскую работу в пользу германской разведки в немецких колониях Закавказья. Как и все дела в рамках массовых операций НКВД, дело Безольда было рассмотрено тройкой НКВД в отсутствие обвиняемого. 19 октября 1937 г. Безольда приговорили к смертной казни и 29 октября расстреляли. 

После того, как с Безольда в 1955 г. были сняты уголовные обвинения, по просьбе его вдовы было пересмотрено и решение о его партийной реабилитации. По иронии судьбы, это означало, что он опять стал кандидатом, а не членом КПСС...

Бездушие и циничность властей выразилась в том, что они так и не признали ни факта расстрела Безольда, ни даже точной даты смерти. Согласно инструкциям «сверху», в 1956 году МВД сообщило органам ЗАГС г.Баку, что он якобы умер 6 сентября 1944 г. «от компенсированного порока сердца».

2 ноября 1937 года арестовывают как «члена семьи изменника родины» и жену Безольда - Надежду Сергеевну. 9 апреля 1938 года Особое Совещание при НКВД СССР приговаривает ее к 8 годам лагерей. После отбытия этого срока проживание в крупных городах для нее было закрыто. В качестве компенсации за смерть мужа, годы мучений в лагере, конфискованное имущество ей выплатили 224 рубля. 

Но она не была единственной, перед кем Советское государство даже не извинилось. В Азербайджане по массовым операциям НКВД были расстреляны 2000 человек. Расстрел еще 953 человек был санкционирован в 1937-38 гг. на основании т.н. «сталинских расстрельных списков». 

А не расстрелянных политэмигрантов-немцев после подписания советско-германского пакта 1939 г. выдали Гитлеру, в немецкие концлагеря. Если бы Безольд не был расстрелян, то и его могла бы ожидать и такая судьба…

Э.Зейналов.

Газета "Эхо", май 2017 г.

Перепечатка:
Годы репрессий: Как в Азербайджане ловили “немецкого шпиона”
https://azerhistory.com/?p=10502

Пожары Революции - 2

«Демократическая революция подбирается к Азербайджану словно лесные пожары».

(Бывший министр Али Инсанов)

В декабре 2015 г., после пожара на глубоководной платформе «Гюнешли», я высказал мнение, что участившиеся в 2015 г. пожары и «техногенные» катастрофы не были случайными. Они вполне вписывались в сценарий «раскачивания лодки», изложенный в 1998 г. в теперь уже малоизвестной статье «Митинговая тактика оппозиции», написанной будущим зампредом одной из ведущих оппозиционных партий. 

В самых общих чертах, ее идея заключалась в том, что люди уже не покупаются на политические лозунги и могут выйти на улицы лишь, если будут чувствительно задеты их социально-экономические интересы. Оппозиция же должна быть готова к тому, чтобы не только «перевести стрелки» на правительство и возглавить протестное движение, но и подготовить сами эти проблемы, например, перебои с водой, электричеством и газом. По этой причине статья была объявлена «планом государственного переворота» и использована в предвыборной агитации властей, а автор был арестован и осужден. 

А ведь, действительно, даже в продвинутой в политическом отношении столице, не говоря уже о провинции, оппозиции в последние годы не удавалось взбунтовать рядового обывателя пламенными лозунгами о борьбе с коррупцией, неомонархизме властей, фальсификации выборов, освобождении политзаключенных. Но стоило, например, какому-нибудь чиновнику средней руки намекнуть на увеличение арендной платы на рынке – и стратегическую трассу перекрыли сотни торговцев. Работники электрической компании «Азеришыг», пришедшие ставить электрические счетчики беженцам, столкнулись с самым яростным сопротивлением, вплоть до рукопашной. В Губе и Исмаиллы были беспорядки по не политическим поводам, там даже запылали здания. После смерти задержанного в Мингечевирском горотделе полиции на улицы города тоже вышла масса народа… 

А что, если «стихию», то есть вполне просчитываемую реакцию населения, исподтишка подготовить? Эта идея лежит в основе всех конспирологических версий о том, как именно пытаются сторонники «митинговой тактики» сместить нынешнее руководство Азербайджана. Что-то ужасное, трагическое, не контролируемое властями, должно произойти, переполнить пресловутую чашу терпения и вывести народ на улицы.

В прошлой своей статье на эту тему (в декабре 2015 г.) я взял темой пожары революции. Именно так: без кавычек и во множественном числе. Прошедшие с тех пор полтора года лишь добавили аргументов к моей точке зрения, которая заключается в том, что многие пожары, пик которых пришелся на критический 2015 год, скорей всего, не были стихийными, являясь частью заговора по дестабилизации социально-политической обстановки в стране.

Вернуться к этой теме меня побудил красивый пассаж из последнего слова на недавнем суде бывшего министра и миллиардера, а по совместительству – оппозиционера и выразителя чаяний народных Али Инсанова: «Я много чего знаю. Демократическая революция подбирается словно лесной пожар к Азербайджану. Если справедливость не будет восстановлена, это пламя окутает весь Азербайджан».

А что, если следует принять его слова не как метафору, а буквально? В прошлом году мы столкнулись с убедительным аргументом – событиями в Израиле.

Напомню, что с 22 ноября 2016 г. по всему Израилю синхронно разгорелись пожары, которые полыхали целую неделю. Рядом с городами и поселками горели леса, кустарники и трава, огонь перебрасывался и внутрь городов, захватывая жилые дома, достиг даже здания штаб-квартиры полиции в Иерусалиме. Сгорели сотни домов, погибли многие городские сады и парки, детские площадки. За неделю было зарегистрировано 1773 пожара, 75 тысяч человек были эвакуированы, медицинская помощь была оказана 133 гражданам. Ущерб жилому фонду только в Хайфе составил порядка $130 млн.

В связи с распространением огня было прекращено движение поездов в северном направлении, закрыт аэропорт. В ряде городов Израиля объявили чрезвычайное положение. Израиль обратился за международной помощью в тушении пожаров, и ее оказала 21 страна, включая наш Азербайджан. Прилетел даже самолет-супертанкер из США, который тушил пожары у каких-то стратегических объектов в Иерусалимских горах между Иерусалимом и Тель-Авивом. Есть предположение, что там находятся пусковые установки баллистических ракет, несущих ядерное оружие.

С самого начала было очевидно, что пожары не были стихийными. Армия и полиция задержали порядка 50 предполагаемых поджигателей, которые ездили по улицам на автомобилях и бросали из окон зажигательные взрывпакеты. Все они оказались арабами, причем половина была гражданами Израиля, а другие – жителями Палестинской автономии. 

Вскоре ответственность за пожары взяло на себя салафитское движение «Масадат аль-Муджахеддин», связанное с «Аль-Каидой». В заявлении организации было сказано, что огонь является оружием джихада. Эта же организация взяла ответственность и за лесной пожар на горе Кармель возле Хайфы в 2010 году, когда погибли более 40 человек. Премьер-министр страны Биньямин Нетаньяху заявил в этой связи, что «каждый пожар, который произошел в результате поджога или подстрекательства к поджогу – это террор во всех отношениях, и мы будем рассматривать его как таковой». 

Давайте теперь под этим углом посмотрим, что происходило у нас в прошлом году. Напомню, что в год парламентских выборов (2015-й) в Азербайджане было зафиксировано 13.492 пожара, в результате которых 64 человека погибли, 170 получили травмы, что было на 72% больше по сравнению с 2014 годом. Это был пик – количественный и качественный, если вспомнить сгоревшие многоэтажки и аварию на буровой платформе. 

В 2016-м произошел небольшой спад: 11.853 пожара, погибли 54 и получили травмы 146 человек. Хотя и утверждают, что 70% пожаров происходят в домах от коротких замыканий, но статистика упорно твердит другое. В домах произошли всего 2.227 пожаров (19%), остальные же возгорания произошли вне домов, там, где было легко реализовать тактику израильских арабов, в основном на открытых территориях (7.077) и «иных местах», вероятно, нежилых помещениях (2.166). 

Напомним некоторые из этих происшествий. Начнем с серии пожаров, постигших бизнес-структуры.

В торговой сети, объектами пожаров стали крупные магазины и рынки, где огонь приносил как ощутимый материальный ущерб, так и создавал группы недовольных властями. Немаловажно и то, что такие рынки имеют тысячи клиентов, которых это тоже затрагивает. 

В 1990-х первой неофициальной версией пожара был бы передел собственности. Но сейчас он давно завершен и невозможно привезти и продать даже коробок спичек вне контроля вполне лояльных властям бизнесменов. Поэтому пожары бьют по этой опоре властей и, раз уж руководство страны не может обеспечить защиту их бизнеса, создают недовольство и у них.

Так, 28 июля загорелся один из магазинов стройматериалов в Гяндже. Для тушения потребовались 4 пожарных автомобиля. 4 августа рано утром произошел сильный пожар на центральном рынке Лянкярана. Сгорели чайхана и магазин телефонов. Ночью 23 августа произошел пожар в жилом доме в центре Баку на складе магазина одежды Ernesto Mazzoni. 12 октября, рано утром (в 7:00) на Шекинском рынке сгорели 90 контейнеров и 20 прилавков. 18 октября произошел сильный пожар на территории центрального рынка в Гусаре, сгорели несколько магазинов. Пожар в цехе ферментации табака в Загатале 12 октября уничтожил 2,5 тонны табака, а возгорание в пункте по приему хлопка в Геранбое 7 декабря испортило 1200 тонн хлопка. 

17 января 2017 г. в утренние часы произошел пожар в торговом центре «Садарак». Уничтожены 4 и повреждены еще 3 магазина, пострадали два человека. 11 февраля произошел пожар на территории Ясамальского района в одном из известных автомобильных сервис-центров Баку. Утром 1 апреля в торговом центре «Бина» на окраине произошел пожар. Ночью 3 апреля огонь охватил несколько магазинов на центральном рынке столицы – Таза Базар. И т.д.

Я не случайно подчеркиваю, что пожары обычно начинались поздно ночью или в ранние утренние часы, когда в таких местах почти нет людей и какой-то деятельности, которая бы могла вызвать перегрузку электролиний, открытый огонь и т.п. Зато для поджога это время идеально.

Пожар в Trump Tower Baku, 28 апреля 2018 г.

Особняком стоит пожар в 130-метровом здании Trump Tower Baku 11 августа 2016 г. [1]. Для тушения были привлечены три пожарных автомобиля. Точно так же подозрительно выглядела история с пожаром 12 января 2017 в машинном отделении грузового корабля «Академик Зарифа Алиева», построенного в 2006 году. В более поздних сообщениях масштаб происшедшего занизили до «задымления проводов». Однако, помимо экипажа, с этим «задымлением» пришлось бороться с помощью специализированного судна и вертолета. [2]

Почему из всех отелей загорелся именно тот, который был связан с нынешним президентом США, а из всех судов – именно то, которое названо в честь матери Президента? И это при том, что пожары в таких местах вообще достаточно редки. 

"Задымление" на пароме  «Академик Зарифа Алиева», 12 января 2017

Или возьмем возгорание 15 марта 2017 г. в Бакинском метрополитене между станциями «28 мая» и «Гянджлик» (участок, на котором в 1994 г. произошел теракт). Из-за дыма пассажиры были эвакуированы, произошло легкое отравление нескольких человек. 

Происшествие вызвало сильную панику и слухи Люди еще не забыли пожар в бакинском метро 28 октября 1995 года, когда погибли 289 человек - вдвое больше, чем в день «Черного Января», при вводе Советской Армии в Баку в 1990-м. Этот инцидент до сих пор остается крупнейшим в истории катастроф метрополитенов всего мира. Машинист тогда принял ошибочное решение остановить состав в тоннеле между станциями «Улдуз» и «Нариманова», что стоило жизни тем, кто задохнулся, был раздавлен в панике или убит электротоком. 

Если бы и на этот раз машинист растерялся и остановил поезд в тоннеле, все могло бы закончиться хуже.

В нефтяной промышленности наиболее заметным трагическим событием была гибель 10 нефтяников 15 декабря 2016 г. – год спустя после предыдущей трагедии с взрывом газа на платформе «Гюнешли» (4 декабря 2015 года). На сей раз сильный ветер снес в море около 150 метров эстакады на нефтесборном пункте посреди Каспия. Как это могло случиться, до сих пор спорят.

Остался в памяти бакинцев и последовавший через пару недель после этого взрыв на магистральном газопроводе на территории поселка Сангачал Гарадагского района 27 декабря 2016 г. В результате взрыва остановились две электростанции, возникли перерывы в электроснабжении Баку и Сумгайыта, нарушилось газоснабжение Абшерона. 2 января именно в том же починенном и охраняемом месте трубопровода произошел новый взрыв, 10 января – еще один, и тоже в этом месте.

Интересно, что за день до первого взрыва в интернете было опубликовано видеообращение некоего азербайджанца из ИГИЛ. Он назвал Азербайджан «Дар аль-Куфр» (территория неверия), и, упомянув совершенные в Чечне и Германии теракты, призвал людей выйти на улицы и присоединиться к джихаду. Как раз неподалеку от места, где взорвался газопровод, за 2 месяца до взрыва были убиты двое ИГИЛовцев, которые планировали диверсии, может быть, на том же газопроводе. Во всяком случае, людская молва увязала эти события.

Но слухи слухами, так ведь и власти, утверждая о чисто техногенном характере аварии, тем не менее почему-то отменили праздничные новогодние концерты, запланированные на 31 декабря в Национальном приморском парке в Баку. Никакие официальные объяснения этому решению не были даны ни администрацией парка, ни столичной мэрией, ни правоохранительными органами. Зато была организована утечка информации, что якобы отказ от концерта был продиктован террористической угрозой.

Говоря о промышленности, стоит также вспомнить взрыв на оборонном заводе 26 июля 2016 года в городе Ширван. Он стоил жизни 2 и ранения – 20 людям. А ведь годом ранее, 6 июля 2015 г. в Ширване уже произошли авария и пожар на оборонном заводе. Тогда погиб 1 и были ранены 19 человек. Почему в последнее время происходят взрывы на особорежимных предприятиях, которыми являются заводы «оборонки», остается лишь догадываться. Ведь, если виновен техногенный фактор, то выводы должны были сделать уже после первого взрыва…

Кстати, о взрывах. В 2013 году их было зафиксировано 29, в 2014 г. – 36, в 2015 году – 47 (по другим данным, даже 62!), в 2016 г. – 68. Прослеживается явная тенденция к росту. А уничтожение 3 декабря 2016 г. боевика-исламиста, который, по данным следствия, планировал взрывы на территории Азербайджана, оказал сопротивление при аресте и попытался себя подорвать рядом с торговым центром, показывает, что версия о диверсиях, по меньшей мере, заслуживает внимания.

В декабре 2016 и январе 2017 года закончились судебные процессы по делу о произошедших весной 2015 г. пожарах в облицованных полиуретаном 10-этажном здании в Хатаинском районе и 16-этажном здании в Бинагадинском районе. Опасность новых пожаров заставила власти ободрать облицовку многих домов, что было очень некстати (или кстати?) перед состоявшейся в июне 2015 г. Европейской Олимпиадой. В первом случае обвиняемым дали условный приговор и освободили из зала суда. Во втором деле, где погибли 15 и были ранены 50 человек, подсудимые получили от 3,5 до 8 лет лишения свободы. 

При этом один из подсудимых, бывший руководитель строительной компании, категорически заявил на суде: «Здание подожгли умышленно, этот поджог связан с пожарами в других зданиях». Преступник хочет себя «отмазать»? А как насчет приговора, вынесенного 7 марта 2016 года по делу о поджоге мечети в поселке Гарачухур в ночь на 26 ноября 2014 года? Тут уже были названы конкретные имена поджигателей, которыми оказались бывшие курдские боевики из числа наших сограждан, успевшие повоевать на Ближнем Востоке. Через социальные сети они призывали жителей Азербайджана к акциям неповиновения, так что не исключено, что они уже попали в списки невинно репрессированных блогеров.

Если же говорить о классике в «арабском» стиле, когда лесной пожар наступает на жилища, то нечто подобное было в августе 2016 в Ширванском национальном парке. Там произошел пожар, нанесший ущерб растительности на территории 35 гектаров Агсуинского и Шамахинского районов. Защитить от огня тысячи гектаров лесного покрова, близлежащие отели и центры отдыха в Агсуинском районе удалось лишь усилиями пожарных 7 соседних районов.

14 марта в лесополосе, и тоже вблизи центра отдыха в Исмаиллинском районе, произошел пожар. Как обычно, причина возгорания оглашена не была. А 27 апреля вспыхнул пожар в Самурском лесу рядом с российско-азербайджанской границей (на территории Дагестана). Повредились ли при этом пограничные сооружения, не сообщалось.

…Вообще, как показывает опыт Израиля, поджоги – очень удобный инструмент террористов. Не нужно ни стрельбы по полицейским, ни массовых беспорядков на улицах, ни бомб, с риском для жизни собранных в полутьме подвалов. Достаточно всего недели без дождя, полосы сухой травы и копеечной зажигалки в кармане. И страна уже в панике, дома горят, автотрассы закрываются, под угрозой стратегические объекты, и в результате – тысячи эвакуированных и сотни миллионов долларов ущерба. 

И при этом – полное отсутствие каких-то материальных следов, если, конечно, поджигателя не поймают на месте или он не попадет в поле видеокамер. Может быть, еще и поэтому все взрывы и пожары традиционно объясняются «брошенным окурком». Даже если, как при пожаре в Шахдагском национальном парке в 2015 г., возгорание и начнется сразу в шести (!) различных точках лесничества.

Все указывает на то, что прошлогодняя трагедия в Израиле – это всего лишь любительская разминка поджигателей (в прямом и переносном смысле) нового вида гибридной войны, окрашенной под «джихад». И если спецслужбы стран, которым угрожает зараза терроризма, включая Азербайджан, не учтут эти уроки, то каждым летом-осенью им придется сталкиваться с все новыми и новыми «стихийными» пожарами, человеческими и материальными жертвами. Не пора ли уже работать на упреждение?..

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123688260

P.S.

[1] Повторно он загорелся, и еще сильнее, 28 апреля 2018 г.  Тушение в течение 3 часов объяснили загруженностью подъездных путей.

[2] 1 марта 2021 г. вместо этого судна на воду спустили новое, с тем же названием.

Предыдущая публикация: 

Пожары революции: кто-то вооружился планом 17-летней давности? 

http://minval.az/news/123520451 

Евросуд вынес решение по делу о смерти заключенного-пожизненника

Установлено нарушение права на жизнь

В этом году сумгаитцу Махиру Мустафаеву исполнилось бы 50 лет. Но ему не довелось дожить даже до сорока. В ночь на 3 декабря 2006 г. он умер в своей камере в Гобустанской тюрьме, где отбывал пожизненный срок за убийство.

Смерти пожизненных заключенных – не такая уж и редкая тема в азербайджанской прессе. Кто-то умирает от тюремных болезней, кто-то кончает жизнь самоубийством. Но смерть Махира по своим обстоятельствам выбивается из этого ряда.

Он был приговорен 30 апреля 1996 г. к расстрелу и провел почти два года в переполненной камере смертников Баиловской тюрьмы в ожидании исполнения приговора. Потом смертную казнь отменили, заменив пожизненным лишением свободы, и 128 бывших смертников перевели в Гобустанскую тюрьму. Десятки из них умерли в первые два года после отмены смертной казни от болезней, заработанных Баиловской тюрьме. 

Махир выжил, но у него проявилась довольно редкая болезнь нервной системы – эпилепсия, от которой он лечился в тюрьме 5 раз. Больные ею люди страдают внезапными припадками – конвульсиями, после которых возможна потеря сознания или наступление коматозного состояния. В этот период эпилептик не реагирует даже на самые сильные раздражители. Он может опрокинуть на себя окружающие предметы, пораниться ими, упасть. По окончанию судорог человек чувствует вялость, но о самом припадке не помнит.

Главное, чтобы в этот момент рядом с больным был человек, знакомый с оказанием первой помощи. Для профилактики припадков очень важно оградить его от нервных потрясений.

В случае с Махиром ему повезло с сокамерником Ш., который за ним присматривал. Однако в ту роковую ночь сокамерник ушел на длительное свидание, и Махир остался один. К самому Махиру в назначенный день не пришли, что его сильно расстроило. В последние месяцы жизни у него вообще было более чем достаточно поводов для расстройства. Так, суды неоднократно отказывали ему в пересмотре уголовного дела. Сильно нервировали его и условия в тюрьме, на которые он, его сокамерник и другие заключенные много жаловались в те годы. 

Как бы в наказание за жалобы, его поместили в камеру №94 в начале коридора. В тюрьмах вроде Гобустанской, из соображений безопасности, в коридорах устанавливаются решетки, разделяющие коридор на локальные зоны. Если произойдет бунт, то вырвавшись из камеры в коридор, заключенные будут задержаны решеткой.

Чтобы пройти к любой камере в коридоре, охранникам нужно было открыть и закрыть решетку, которая была закреплена к стене камеры Махира. Десятки раз за день, резкий звук и сотрясение стены били по нервам больного человека. Он даже полагал, что его таким образом хотят убить, вызвав припадок. 

Из письма М.Мустафаева

Проводив товарища на свидание, Махир до утра не мог уснуть. Внезапно, как это всегда бывает при эпилепсии, его скрутил приступ. При этом под ним загорелся матрас, как считают, от зажженной сигареты, и он в беспамятстве сильно обгорел … 

Весь тюремный корпус наполнился дымом. Однако охранники спали. Ничего не понимавшие заключенные из соседних камер начали бить в двери и кричать. В конце концов надзиратели проснулись и установив, откуда идет дым, не открыли камеру, а сообщили начальству.

Такое странное поведение объясняется событиями января 1999 г., когда заключенные Гобустана ночью заманили в камеру офицера, отобрали у него ключи, открыли другие камеры и устроили бунт, жертвами которого стали более десятка человек. С тех пор, существовало негласное правило, по которому ключи от камер на ночь сдавались дежурному помощнику начальника тюрьмы, и выдавались ночью только с разрешения высокого начальства. 

На согласование ушло время. Официальные и неофициальные источники довольно существенно расходятся в том, сколько это заняло. Например, заключенные в соседних камерах утверждают, что они подняли тревогу в 6 утра, однако их показания «забраковали». Сходятся в том, что примерно в 7 утра камеру открыли, пожар погасили, обожженному заключенному оказали первую помощь. 

Фото С.Мустафаева, сделанное вскоре после пожара. Постель уже заменили.

Дальше странности продолжились. Сильно обожженного заключенного отправили в центральный тюремный госпиталь лишь в 11.45, то есть спустя почти 5 часов. В это время, вместо того, чтобы обеспечить обгоревшему заключенному покой, его подвергли допросу. В деле были письменные показания, якобы написанные и подписанные лично Махиром, хотя на фотографиях видно, что его правая кисть настолько обгорела, что он вряд ли мог держать в ней авторучку. 

На фото видно, что обгоревшие пальцы не могли бы держать авторучку.

Хотя тюремный фельдшер, который якобы прибыл в тюрьму на такси спустя 15 (!) минут после телефонного звонка ему домой, и потребовал отправить заключенного в госпиталь уже в 8 утра, после оказания первой помощи, с этим не спешили. Путь в госпиталь занял три часа - с 11.45 до 14.45, якобы по причине поломки автомобиля. Однако было уже поздно. Вскоре после прибытия в госпиталь, в 15.30, осужденный Мустафаев скончался. Согласно свидетельству о смерти, ее причиной были ожоги всего (!) тела I и II степени и интоксикация дымом. Отцу о смерти сына сообщили лишь спустя 3 дня.

Само перечисление этих фактов, оспариваемых властями лишь в мелких деталях, кажется, оставляет вне всякого сомнения вопрос, что имела место служебная халатность тюремного персонала, повлекшая тяжелые последствия (смерть человека). Однако проведенное расследование не выявило никакой вины надзирателей, и 7 декабря 2007 г. прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела.

Отцу дали копию этого решения лишь месяц спустя, и он сразу его обжаловал. 16 февраля 2007 г. Бакинская городская прокуратура отменила решение и вернула дело на новое расследование. Результат был тот же – 26 апреля 2007 г. районный прокурор отказался возбудить уголовное дело, хотя в заключении судмедэкспертизы и признавалось, что Махир, который якобы подписал свои показания, не был способен двигаться, говорить и писать сразу после инцидента. В дальнейшем, отец смог раздобыть копии фотографий Махира, сделанные сразу после инцидента, демонстрировавшие его состояние и проигнорированные следователем.

Начались жалобы в суды, которые 4 раза отменяли решения прокуратуры и возвращали дело на доследование. Наконец, спустя два года, 22 мая 2009 г. Бакинский Апелляционный Суд подтвердил решение прокуратуры.

Отец погибшего через адвокатов А.Мустафаева и Р.Мустафазаде подал жалобу в Европейский Суд по Правам Человека (ЕСПЧ), где ее зарегистрировали под No.47095/09 и рассматривали 8 лет. 

В ходе начавшейся в январе 2014 г. переписки по делу ЕСПЧ настоятельно просил предоставить ему все материалы дела, например, показания, якобы подписанные Махиром, свидетельские показания заключенных Гобустана, рапорты охранников и врачей и другие документы. Однако Страсбургу ответили, что материалы дела уже уничтожены… Позднюю доставку заключенного в госпиталь власти объяснили ЕСПЧ тем, что Гобустана до Баку якобы 125 км. Это было легко опровергнуто Страсбургом, сославшимся на материалы другого дела в ЕСПЧ, в котором власти утверждали, что это расстояние составляет всего 45 км (но там речь шла о якобы легкодоступности суда в Гобустанской тюрьме для журналистов).

При рассмотрении дела, ЕСПЧ принял во внимание отчет Европейского Комитета по Предотвращению Пыток (СРТ) о визите в Гобустанскую тюрьму в мае 2005 г., у котором обращалось внимание на не исполнение рекомендации нанять младший медперсонал, чтобы кто-то мог оказать первую помощь круглосуточно, включая ночное время и выходные. В отчете за ноябрь 2009, СРТ обращал внимание властей и на случай М.Мустафаева, которому длительное время не оказывалась медицинская помощь.

ЕСПЧ не поддержал версию заявителя, что его сын якобы умер в результате пыток, и это было замаскировано под пожар. Однако Евросуд на основе официальных данных, предоставленных самими властями, отметил, что, «не обсуждая шансы М.М. на выживание, если бы он был доставлен в госпиталь немедленно, Суд считает, что тюремная администрация должна была знать о риске, который представлял для его жизни запоздалый перевод» (в госпиталь). Поэтому «поведение национальных властей в отношении критически больного заключенного между 7.00 и 14.25 часами 3 декабря 2007 г. представляло нарушение обязательства государства защищать жизни лиц в тюремном заключении». 

Евросуд также отметил, что четырехкратный возврат уголовного дела на новое расследование «раскрывает серьезные недостатки в выполнении властями обязанности установить обстоятельства смерти М.М.». В частности, ЕСПЧ отметил позднее информирование заявителя о смерти сына, из-за чего он не мог участвовать в расследовании; не проведение судебной экспертизы пожара ввиду того, что место происшествия не было сохранено; не объяснено противоречие между собственноручными показаниями Махира и заключением экспертизы, что он не мог писать; не привлечение к ответственности тюремного персонала за позднюю отправку больного в госпиталь; не информирования отца погибшего о ходе расследования и не своевременное предоставление ему копий решений по делу (потребовалось вмешательство омбудсмена).

Таким образом, в решении, опубликованном 4 мая 2017 г., ЕСПЧ пришел к выводу, что в деле о смерти Махира Мустафаева власти нарушили статью 2 («право на жизнь») Европейской Конвенции по Правам Человека как по существу, так и по процедуре расследования. Суд оценил моральный ущерб в 20.000 евро, а судебные расходы – в 3.500 евро.

Это решение, если оно не будет обжаловано в Большую Палату, вступит в силу спустя 3 месяца. В практическом плане, помимо выплаты компенсации, это должно означать новое расследование по делу о смерти заключенного.

Э.Зейналов.

Газ. «Эхо», 13.05.2017 г.

Расстрел по путевке от Компартии Германии

«Мы, коммунисты, все покойники в отпуске» 

(Евгений Левине)

Вот и прошла очередная годовщина великого Дня Победы 9 мая. И в очередной раз миллионы людей восприняли эту дату как символ победы не над идеологией фашизма, а над Германией и даже Европой. Во многом это коренится в далеких 1930-40-х годах, когда слова «немец» и «фашист» благодаря официальной советской пропаганде стали почти синонимами.

До времен Великого Террора 1937-38 годов исключение делалось хотя бы для немецких коммунистов-политэмигрантов. Однако оперативный приказ НКВД №00439 от 25 июля 1937 г. бросил тень и на них: «Агентурными и следственными материалами последнего времени доказано, что германский Генеральный штаб и Гестапо в широких размерах организуют шпионскую и диверсионную работу на важнейших, и в первую очередь оборонных, предприятиях промышленности, используя для этой цели осевшие там кадры германских подданных. Агентура из числа германских подданных, осуществляя уже сейчас вредительские и диверсионные акты, главное внимание уделяет организации диверсионных действий на период войны и в этих целях подготавливает кадры диверсантов».

Нарком Н.Ежов приказал в течение 5 дней арестовать всех германских граждан, проживающих в СССР, работающих (или работавших ранее) в оборонной промышленности и на железных дорогах. Арестованных по завершении следствия предавали суду Военной коллегии Верховного суда или Особого совещания при НКВД. В отношении германских подданных, работавших во всех других отраслях народного хозяйства, и бывших германских подданных, ранее работавших в оборонной промышленности, вопрос об аресте решался в Москве.

Иностранцы, вынужденные покинуть Германию из-за преследований своего правительства, проживали и в Азербайджане. Эти люди стали жертвой революционных экспериментов российских большевиков и созданного ими в марте 1919 г. Коммунистического Интернационала.

Идея разжечь революцию в Германии не давала покоя нескольким поколениям советских коммунистов вплоть до падения Берлинской стены в 1989 г. Эта страна казалась идеальной для коммунистической революции: отсюда происходили классики марксизма, здесь был сильный, организованный, просвещенный рабочий класс. А периодические войны с соседями приводили к поражениям Германии и бедствиям широких народных масс, что в 1918-23 гг. приводило к революционным вспышкам в стране.

Победа социализма в аграрной стране вроде СССР, без поддержки со стороны пролетариата Германии, Англии, США, в тот период казалась утопией. Не удивительно, что руководители ВКП(б) и Коминтерна неоднократно старались спровоцировать в Германии революцию. Как результат, СССР стал Меккой для авантюристов и убежищем для революционеров из этой страны.

Одним из них был Герман Христианович Безольд – безусловно, авантюрный и талантливый немец, родившийся 5 ноября 1893 г. в Нюрнберге. Получив среднее образование, он из-за финансовых затруднений бросил занятия в университете Карлсруэ. В качестве монтера он проработал несколько лет в таких знаменитых фирмах, как Сименс, Крупп и т.д.

«Познакомившись на деле с невыносимой эксплуатацией», 19-летний Безольд в 1912 г. вступил в Социал-демократическую партию Германии и в профсоюз металлистов. В первую мировую войну он был мобилизован и участвовал в боях в Польше в качестве сапера. Вскоре, однако, он был признан непригодным к службе и отправлен в тыл, на военный завод. 

Это был прекрасный повод отсидеться в тылу, однако Безольд записался в летную школу, стал пилотом, получил два ранения в голову во время редких еще в то время воздушных дуэлей во Франции. После выздоровления, его назначили бомбометателем. Но перенесенное ранение сделало бойца нервным. После стычки с одним из офицеров в 1917-м его осудили к 15 годам тюрьмы. Но удачно сымитированное сумасшествие позволило ограничить наказание 6 месяцами психбольницы, после чего он снова вернулся в строй и получил несколько ранений при сражении в Вогёзах в начале 1918 г. 

К ноябрьской революции 1918 г. он пришел уже готовым революционером – разбрасывал в Мюнхене и по всей Баварии листовки с самолета. Вошел в Совет Рабочих Депутатов. Был активистом военной рабочей организации «Акционаусшусс», вооружал рабочих в Ингольдштадте.

В апреле 1919 г. независимым социал-демократам (НСДПГ) и анархистам удалось менее чем на месяц захватить власть в этом регионе и установить там т.н. «Баварскую Советскую Республику». Через неделю правительство БСР на полмесяца возглавил коммунист Евгений Левине, бывший российский эсер. Еще через две недели, коммунисты ушли из правительства. После этого удача отвернулась от повстанцев, и к 5 мая 1919 отрядами проправительственных добровольцев (Фрайкор) были подавлены последние очаги сопротивления. 

Получила известность фраза Левине: «Мы, коммунисты, все покойники в отпуске, и я это осознаю. Я не знаю, продлится ли еще мой отпуск, или мне уже пора отправиться к Карлу Либкнехту и Розе Люксембург» (убитым чуть ранее, в январе того же года).

Эти слова вполне относились и к Безольду, хотя пуля догнала его лишь в 1937. Он работал с Руди (Рудольфом) Эгельхофером, командующим Красной армией БСР и комендантом Мюнхена. После поражения Безольду удалось скрываться до сентября 1919 г., когда он был опознан, арестован и приговорен к 3 годам тюрьмы. Ему удается бежать в Швейцарию.

В 1921-м Безольд возвращается в Германию, чтобы принять участие в мартовском восстании коммунистов в Саксонии. Вскоре после подавления восстания, он был снова арестован полицией по обвинению во взрывах и осужден на 5 лет тюрьмы. В мае его переводят в госпиталь в Штеттине, откуда ему устроили побег. По распоряжению ЦК Компартии Германии его переправляют в СССР.

18 июня 1921 г. он приезжает в Москву, два месяца лечится в санатории и поступает в распоряжение Коминтерна. 5 сентября 1923 г. он пишет заявление о желании перейти в РКП(б).

Однако удачливым беглецом из-под арестов уже тогда заинтересовались советские спецслужбы. Иначе чем объяснить, что 27 февраля 1925 г., то есть после 4 лет проживания Безольда в СССР, Москва задает ИККИ вопрос, «есть ли ответ относительно тов. Безольда из Германии. Если нет, просьба сделать вторичный запрос»?

В апреле 1925 «с революционным приветом» откликнулся некий Йозеф Цойнер – депутат Баварского парламента (ландтага) от коммунистов. Судя по тому, что машинописное письмо не подписано и в нем отсутствуют специфические немецкие буквы, оно было перепечатано с рукописного оригинала, скорей всего, посланного по нелегальным каналам. При Гитлере, в мае 1933 г. Цойнер попадет в концлагерь Дахау и проведет там 2 года, затем он воевал с фашистами в Испании, был в эмиграции, а последние годы жизни был бургомистром в одном из городов Баварии.

Рекомендация со стороны такого человека была весомой. По его словам, товарищ Безольд всегда был в оппозиции в своей партии, относился к ее радикальному крылу, был соучредителем ячейки НСДПГ, курьером, участвовал в вооружении рабочих. Цойнер последний раз слышал о нем в 1919-м, когда тот был арестован, и был рад, узнав, что Безольду удалось сбежать: «Он был всегда там, где было опасно, и он всегда проявлял особенное мужество».

Центр КПГ откликнулся 30 мая и 11 августа 1925, подтвердив за подписью Вильгельма Пика, что Безольд бежал из Германии по политическим мотивам и потому является политэмигрантом. КПГ также в принципе одобрила его перевод в РКП(б), но запросила от Безольда заполненную анкету. 

В другом документе, секретарь ЦК Международной Организации Помощи Борцам Революции (МОПР), помогавшей преследуемым коммунистам подтверждает статус политэмигранта Безольда. МОПР также поддержал его просьбу о трудоустройстве в Немецкое отделение Главлита (тогдашней политической цензуры).

Эдвин Гёрнле, который представлял КПГ в ИККИ, также подтвердил членство Безольда в КПГ и то, что он был послан в Россию как политический беженец по решению Центра КПГ. Самостоятельное бегство из Германии считалось дезертирством.

В деле Безольда есть и написанная по-немецки записка от известного деятеля ВКП(б) и ИККИ Николая Бухарина. Бухарин просит Гёрнле выстретиться и выслушать Безольда, который «живет в очень плохих условиях. Это необходимо изменить. Прошу Вас принять соответствующие меры».

Меры приняли. В июне 1928 г. Безольда отправили в Азербайджан представителем Наркомвнешторга в Закавказье. До 1931 г., когда наркомат назначил в каждую из трех республик отдельного представителя, Безольд являлся ответственным за все Закавказье. Он обосновался в немецкой колонии Еленендорф (ныне Гёйгёль), где в то время жило примерно 2200 немцев. Рядом располагались колонии Георгсфельд (Чинарлы), Траубенфельд (Товуз), Анненфельд (Шамкир). 

Одним из видов деятельности немецких колоний в Азербайджане было производство вина. Трудно сказать, где Безольд стал специалистом по виноделию – в его автобиографии за 1923 г. об этом нет ни слова. Возможно, обучился в СССР. Но факт, что в Азербайджане он разработал собственную технологию производства винных кислот, которая была признана лучшей в СССР, и применялась по всему СССР.

При этом принять Безольда в свои ряды советские коммунисты не спешили. Он стал кандидатом в члены ВКП(б) лишь в июле 1931 г. Возможно, причина была в том, что, обосновавшись в СССР, получив работу, женившись, он так и не принял советское гражданство. 

Это ему припомнили в 1935 г., когда Азербайджанское Управление НКВД ЗСФСР организовало знаменитое в то время дело кооператива «Конкордия». Безольд как раз и работал в «Конкордии» и «Азсовхозтресте», где велась утилизация отходов винокурения, включая производство винной кислоты. Хотя по делу он проходил как свидетель и не был осужден, но партийные органы подняли вопрос о его гражданстве. За отказ принять советское гражданство его исключили из ВКП(б). Он жаловался, но решение было подтверждено в Баку и Москве. 

По некоторым источникам, после этого в 1936 г. он принял советское гражданство. Однако известно и то, что Безольд в 1937 г. посещал Германское консульство в Тбилиси, по его словам, с целью обмена паспорта. Разумеется, такой визит, вообще-то не типичный для политэмигранта, не прошел незаметно и для спецслужб, «опекавших» немецких дипломатов. И с началом «немецкой операции» НКВД за него взялись всерьез.

Уже 5 августа 1937 его арестовывают, и с тех пор он исчезает для родных. Из дела видно, что его обвинили по единственной статье 68 УК АзССР (шпионаж), что было достаточно редким случаем в то время: видимо, вредительство никак не вписалось в его производственные достижения, признанные на всесоюзном уровне. Привлеченные к делу свидетели – некие Вигант и Декнер никаких показаний о виновности Безольда не дали. Сам же Безольд держался на допросах стойко и никакой вины за собой не признал. 

Фактически все дело держалось поэтому на показаниях председателя Госплана Аскера Фарадж-заде, который под пытками дал показания на 250 человек. В частности, он дал неконкретные показания о том, что неоднократно встречался с Безольдом и давал ему информацию об экономическом положении Азербайджана и о настроениях в республике. На этом месте судебного решения члены Военного Трибунала по Закавказского Военного Округа, пересматривавшие это дело 18 ноября 1955 года, сбились с канцелярского языка и констатировали, что «из этой выписки совершенно ничего не понятно»: был ли он агентом иностранной разведки, выполнял ли какие-то ее поручения, и какие именно. 

Безольд требовал очной ставки с Фарадж-заде, однако этого сделано не было, хотя они в тот период и содержались в одной и той же тюрьме. Тем не менее, следствие заключило, что он вел шпионскую работу в пользу германской разведки в немецких колониях Закавказья, и передавал информацию через другого германского политэмигранта - Эрнста Гюнтера, проживающего в Москве. 

Как и все дела в рамках массовых операций НКВД, дело Безольда было рассмотрено тройкой НКВД в отсутствие обвиняемого. Известен ее состав: нарком внутренних дел Ювельян Сумбатов-Топуридзе, председатель Верховного Суда Теймур Кулиев, и от ЦК АКП(б) Джангир Ахундзаде. 19 октября 1937 г. Безольда приговорили к смертной казни и 29 октября расстреляли. 

Бездушие и циничность властей выразилась в том, что они так и не признали ни факта расстрела Безольда, ни даже точной даты смерти. Согласно инструкциям «сверху», родственникам вначале сообщали о том, что человека приговорили к 10 годам лагерей строгого режима, без права переписки. А уже при Хрущеве, в подтверждение этого стали сообщать фиктивную дату в пределах 10 лет с момента ареста, и естественную причину смерти. В случае Безольда, 5 марта 1956 года МВД сообщило органам ЗАГС г.Баку, что он якобы умер 6 сентября 1944 г. от компенсированного порока сердца.

Особенностью массовых операций НКВД 1937-38 годов было то, что после осуждения мужа репрессировались и совершеннолетние «члены семьи изменника родины» (ЧСИР). Не стала исключением и жена Германа, которую он привез из Москвы - Безольд-Калашникова Надежда Сергеевна. Через несколько дней после расстрела мужа, 2 ноября 1937 года арестовывают и ее. 9 апреля 1938 года Особое Совещание при НКВД СССР приговаривает ее к 8 годам исправительно-трудовых лагерей. После отбытия этого срока проживание в крупных городах для нее было закрыто, и она устроилась преподавательницей Школы Рабочей Молодежи в г.Конаково.

После смерти Сталина, еще не зная, что она вдова, Безольд-Калашникова начала хлопотать о реабилитации мужа и наводить справки о его судьбе. В книге М.Джафарли. «Политический террор и судьбы азербайджанских немцев» рассказывается о том, как она пыталась получить компенсацию за конфискованное имущество, куда входили дом с обстановкой, библиотека из 500 книг и пр. После долгих мытарств ей перевели 224 рубля. В своем письме на имя заместителя председателя КГБ Савченко она написала: «Эта сумма привела меня в полное недоумение… Ведь НКВД отняло у меня все, 20 лет жизни, все имущество, здоровье». 

Но она не была единственной, кого Советское государство оставило с изломанной судьбой, не извинившись и даже не сообщив дату смерти любимого человека. В Азербайджане по массовым операциям НКВД первым секретарем ЦК АКП(б) М.Д.Багировым было запрошено разрешение на расстрел 2000 человек. Кроме того, расстрел конкретных 953 человек был санкционирован в 1937-38 гг. на основании т.н. «сталинских расстрельных списков». А были еще и «двойки» (наркомвнудел и прокурор Союза ССР), и Верховный Суд АзССР, которые тоже вносили свою лепту.

Что касается беглых коммунистов из числа немцев, то после подписания советско-германского пакта 1939 г. многих из них, получивших срок в лагерях, выдали Гитлеру, и они попали уже в немецкие концлагеря. Так что, если бы Безольд не был расстрелян, то его могла бы ожидать и такая судьба…

Э.Зейналов.

P.S. После того, как с Безольда в 1955 г. были сняты уголовные обвинения, по просьбе его вдовы было пересмотрено и решение о его партийной реабилитации. По иронии судьбы, это означало, что он опять стал кандидатом, и так и не стал членом «братской» Компартии...

В сокращении:
https://eldarzeynalov.blogspot.com/2017/05/blog-post_20.html

Перепечатка:
https://azerhistory.com/?p=10502

‘Honor killing’: gender issue in Azerbaijani Mass Media

Do news websites nurture killers?

 JAMNEWS, BAKU MAY 9, 2017

“What was she doing in the street in the middle of the night?-some representatives of our community would wonder after reading a rape report. They would say, she provoked it herself. ‘Decent women stay at home at night,’ they believe. This confidence is more a rule rather than an exception: women provoke the abusers in many different ways: she might wear revealing clothes, might be drunk, might be at the bar, which is a shame in itself and is a sign of promiscuity.

The patriarchal renaissance has been observed in Azerbaijan in the recent years. Gender stereotypes, that supposedly should have died out long time ago, are just strengthening their foothold, and what is more, in the most diverse spheres of public life.

The ethics of reporting on gender-based violence

Such stereotypes in our community cultivate and oftentimes form the local Mass Media.

A woman is mostly portrayed by Mass Media either as a sexual object and an initiator of some kind of incidents, or, contrary to the first image, as a caring, obedient and faithful wife to her husband. Both images could be found in women’s magazines and even in ad clips.

The importance of gender problem is considerably underestimated by the local media outlets, whereas the coverage of incidents resulting therefrom is lacking impartiality and sometime is openly biased. In what way? Let’s take, for example, the following news headline: ‘A female driver caused a car crash in Baku center.’ The word ‘female’ is brought to a fore. Such a headline conveys a negative connotation, giving saliency to the fact that the incident occurred through the woman’s fault.

The materials on gender-based violence, including murders, are mostly ‘dished up’ to the readers as ‘honor killings’, that ‘ardently’ resonate with the social media commentators, who encourage the perpetrators’ actions.

An honor killing is a homicide of a member of the family, most often (but not necessarily) a female, committed by relatives for bringing ‘dishonor’ on the family. A reporter may leave out some other details, but he/she will surely point out that a widowed mother’s love affair with her colleague ‘made people spread rumors about the family. So, her son couldn’t tolerate that and he murdered her.”

The UN Population Fund estimated that 5,000 honor killings are committed globally per year.

Here are a couple of Azerbaijani media headlines offhand:

‘Honor killing in Azerbaijan: the father shots dead his indecent daughter’, instead of, for example, ‘A man kills his own daughter’;

‘A man sentenced by court for honor killing of his sister’, instead of ‘A murderer of his own sister sentenced’;

‘Maarif Aliyev,16, murders his mother, Medina Gurbanova,37, in honor killing,’ instead of ‘a 16-year-old teen murders his own mother.’

Those headlines are showing one problem and creating another one. On the one hand, they merely ‘reflect’ a desire of the backward part of the Azerbaijani community to blame women in any situation. On the other hand, they nourish this backwoods mentality, thus further aggravating the problem.

A woman decided to commit suicide out of despair

The same applies to reporting on any form of gender-based violence. Many local reporters gladly communicate to the public the arguments about immorality of female characters of their articles.

Metanet Azizova, a human right activist, ex-head of the Azerbaijani Women’s Crisis Center, commented as follows:

“Mass media have a great influence on formation of gender stereotypes in the community; they create ‘good’ and ‘bad’ women’s images. Articles, stories, TV programs, are literally peppered with gender stereotypes. ‘A woman must … a woman is obliged…’, all those slogans are broadcasted by the media almost every minute. For example, a religious person is invited as an expert to the program on women’s rights. And he tells the audience that a woman who decides to divorce commits a sin and this contradicts the religious canons. That’s it. A gender stereotype is ready. ‘A divorced woman is bad; it’s a sin; it’s forbidden.’ Mass Media are also promoting an image of an exemplary and obedient wife. So, in case a character doesn’t fit in those criteria, she becomes subject to public reprimands. ‘A woman was beaten by her husband? People are never beaten up for no reason. Perhaps he caught her with some other man.’ A woman was insulted in a café? Women should stay at home at night. It served her right. Due to those v

ery stereotypes, an ordinary news that gives mentioning of a woman’s name may lead to some serious problems.

In Metanet Azizova’s words, women who were affected by Mass Media’s actions applied to the Crisis Center for assistance on the number of occasions.

“A woman who was shown in a crime program underwent a rehabilitation course in our Center. Her face was shown and her name was made public. She was accused of a theft. However, later, the investigation found that she hadn’t stolen anything. Yet, she was shown on TV against her will. So, she decided to commit suicide out of despair. Fortunately, medics managed to save her life, but she has had to undergo a lengthy treatment in a mental health center,” said Azizova.

In her opinion, it’s due to those very gender stereotypes that most of the rape cases go unpunished:

“I remember my conversation with a woman, whose daughter was sexually abused. When I advised her to punish a perpetrator, she refused, arguing that she was raising the girl and if the relatives and neighbors learned about that incident, she would become an outcast. No one would communicate with her or wish to marry her.

Websites operating in a ‘Shock!’-style

There is one more problem: cultivation of stereotypes, which is dangerous in and of itself, sort of ’replaces’ comprehensive coverage of gender issues: accurate and adequate materials on gender issues and domestic violence can be counted on one hand.

“In the early 2000s, the ‘Perekrestok’ (Crossroads) program, where I presented Azerbaijan, was covering the gender issues for 6 months. It was very hard to find female characters for the stories, given that it was a very sensitive issue and people were reluctant to openly discuss it. We met them halfway, we ‘blurred their faces’ and ‘staged footages’,” says Kenan Guluzade, a prominent journalist.

In his words, it works the other way round in the present-day Mass Media.

“Many websites are operating in a ‘SHOCK!’-style. It is noteworthy that the websites do it irrespective of whether a party to some conflict desires it or not. I don’t mean that everything should be hushed up, but the ethics should be observed. There are methods and instruments to prevent Mass Media from envenoming people’s lives, but a pursuit for higher ratings has sort of downplayed moral restrictions.”

Some more stereotypes

A myth that violence always occurs through a victim’s fault is hardly the only one. There are also some other stereotypes in the Azerbaijani community

If a husband beats his wife, it’s a private family matter (well, that can happen sometimes, can’t it?) and one shouldn’t interfere with it. Interestingly, the law-enforcers often share the same position.

A woman has to endure violence to preserve her family. It is noteworthy that even a victim’s parents think so and they don’t let her return home to stop the violence.

Gender-based violence is always manifested physically. Psychological pressure, intimidation and blackmailing, do not belong to such.

An endless circle

According to Eldar Zeynalov, the Head of the Azerbaijani Human Rights Center (AHRC), journalists aren’t to be blamed for spoiling our community. It’s the community itself that is burdened with low self-esteem and that orders such articles.

“The Mass Media with their small newspapers and rarely-visited websites are unable to shake their readers’ mindset. The journalists certainly can be blamed for lack of professionalism and shallowness (some of them deserve to be reproached). But let’s look through the popular Azerbaijani on-line media outlets and analyze their top news. Right now.

Media outlet 1: a ‘criminal kingpin’ batters an ‘aspirant’; ‘Mother Roza’ conceals soldiers’ food in her house; a singer reconciles with an oligarch and is presented with Lexus; a daughter of Azerbaijani Honored Actress marries a foreigner. And a bit of Karabakh news.

Media outlet 2: ‘Asphalt road laid to a funeral tent’; ‘An official spends US$400,000 for his daughter’s wedding party’; ‘Oligarch’s family to sell out all their assets. And a bit of Karabakh news.

Media outlet 3: weather forecast; ‘Insurance company’ branch CEO dies of inflicted head injury’. And also, a bit of Karabakh news.

None of the pressing issues, such as Islamic Games, the banking system crisis, agriculture downfall, increase in divorce rates, etc. have got in top news, though they are included in the newsfeed. And they won’t get there, because they are less interesting to an average reader than the society column or the show business scandals. Statistics is a stubborn thing,” the human activist believes.

In his opinion, any deviation from woman’s stereotypical behavior causes a stir in the Azerbaijani public and the journalists disseminate this news in pursuit of sensation.

‘A male prisoner can become a father several times while serving his term of imprisonment, but nobody cares for that. But once a woman got pregnant, it remained among top breaking news for several weeks.”

Thus, Mass Media spread about everything that the community ‘orders.’ Public opinion is ‘nourished’ by publications and TV stories, disseminated by Mass Media. It’s an endless circle.

What’s to be done?

Kenan Guluzade, a journalist:

“There are laws; there is a court; there are TV and Radio Council and the Press Council. A person, whose privacy has been violated by journalists, can seek punishment for the guilty through these organizations and normative acts. However, that’s hardly enough amidst the present-day mayhem. There could be certain progress in this regard, provided that information users change their priority. In other words, if there is no demand, nobody will buy those faulty goods.”

Layla Leysan, a journalist:

“The only way out is to amend the press and advertisement laws; to impose fines for the use of sexist ads, storylines and publications in Mass Media. There is no point teaching ethics at the journalism departments, since the majority of our media workers don’t have special education.”

Eldar Zeynalov, a human rights activist:

“Many media outlets are secured by sponsorship of this or that oligarch and there is fat chance that it wouldn’t work. But one should try anyway, at least one can appeal to the European Court of Human Rights. Since unlike a newspaper or a TV channel, which can be private, court is a public institution and if the court is unfair during consideration of a private claim against a private media outlet, then it’s the state that should be blamed for that.”

Metanet Azizova, a human rights activist:

“Perhaps there could be some changes if people become more enlightened, if they communicate more, if they help others, feel empathy to other people’s pain and problems. Mass Media produce whatever the community demands, and the present-day community demands blood, flesh and circuses.”

https://jam-news.net/?p=36428

“Namus üstündə qətl”: Azərbaycan mətbuatında gender məsələsi

Xəbər saytları qatillər tərbiyə edir?
 JAMNEWS, BAKI MAY 9, 2017

“Gecə yarı o, küçədə neynirdi?”, – zorlanma xəbərini eşidən cəmiyyətimizin bəzi nümayəndələri sual edir. Yəni özü günahkardır. “Namuslu qadın gecə evində oturur”. Bu əminlik istisnadan daha çox, bir qaydadır: qadınlar onları zorlayanları müxtəlif yollarla provokasiya edirlər: açıq-saçıq geyinib, kefli olub, barda olub ki, bu da öz-özlüyündə biyabırçılıq və pozğunluq əlamətidir.

Son illərdə Azərbaycanda patriarxal renessans müşahidə olunur. Əslində çoxdan məhv olmalı olan gender stereotipləri möhkəmlənməkdədir, özü də ictimai həyatın ən müxtəlif sahələrində.

Gender zorakılığı haqqında xəbər yazmaq etikası

Bu cür stereotiplər cəmiyyətimizdə yerli KİV tərəfindən yetişdirilir, bəzən də formalaşdırılır.

KİV qadınları əsasən, ya seksual obyekt və hər hansı hadisələrin günahkarları, ya da birinci obrazın əksinə olaraq, qayğıkeş, itaətkar və ərinin vəfalı arvadı kimi göstərirlər. Hər iki obraz həm qadın jurnallarında və hətta reklam çarxlarında olur.

Gender problemlərinə yerli mətbuatda düzgün qiymət vermirlər, həmin səbəbdən baş verən insidentləri isə qeyri-obyektiv və bəzən də açıq-aşkar qərəzli işıqlandırırlar. Necə? Misal üçün, xəbər başlığı: “Qadın sürücü Bakının mərkəzində qəza törətdi”. “Qadın” sözünü ön plana çəkən bu cür başlıq artıq özündə faktın neqativ tərəfini və günahkar qadının iştirakını qabardır.

Gender zorakılığı, o cümlədən də qətllər haqqına materiallar əksər hallarda oxuculara “namus üstündə qətllər” kimi təqdim olunur ki, bu da cinayətkarların hərəkətlərinə rəğbət bəsləyən şəbəkə şərhçiləri tərəfindən bəyənilir.

Namus üstündə qətl ailə üzvünün, həmişə olmasa da əksər vaxtlarda məhz qadının ailəni biyabır etdiyi üçün qohumları tərəfindən törədilən qətlidir. Jurnalist başqa detallara fikir verməsə də, mütləq qeyd edəcək ki, dul ananın iş yoldaşı ilə münasibətləri səbəbindən “ailə haqqında dedi-qodular gəzməyə başlayıb, oğlu da dözməyib, anasını öldürüb”.

BMT-nin Əhali Fondunun məlumatına görə, dünyada hər il 5 minə yaxın namus üstündə qətl törədilir.

Bu da Azərbaycan mətbuatında rast gəlinən bir neçə başlıq:

Misal üçün, “Kişi öz qızını öldürüb” əvəzində “Azərbaycanda namus üstündə qətl: ata əxlaqsız qızını güllələyib”; “Doğma bacısının qatilinə hökm oxunub” əvəzində “Məhkəmə bacısını namus üstündə öldürən qardaşa hökm oxuyub”; “16 yaşlı yeniyetmə öz anasını öldürüb” əvəzində “16 yaşlı Əliyev Maarif 37 yaşlı anası Qurbanova Mədinəni namus üstündə öldürüb”.

Bu başlıqlar bir problemi göstərib, başqa bir problemi yaradırlar. Bir tərəfdən, onlar yalnız Azərbaycan cəmiyyətinin geridə qalmış hissəsinin istənilən situasiyada qadını günahlandırmaq istəyini əks etdirir. Digər tərəfdən də bu geridə qalmışlığı kult halına salaraq, problemi bir az da dərinləşdirirlər.

Necə hərəkət edəcəyini bilməyən qadın intihar etmək qərarına gəlib

Gender zorakılığı haqqında informasiyanın istənilən formada təqdim olunmasına gəlincə. Bir çox yerli jurnalistlər həvəslə məqalə qəhrəmanları olan qadınların əxlaqsızlığı barədə fikirləri ictimai məkanda yayırlar.

Hüquq müdafiəçisi, Azərbaycan Qadın Krizis Mərkəzinin keçmiş rəhbəri Mətanət Əzizova şərh edir:

“KİV cəmiyyətdə gender stereotiplərinin yaranmasında böyük rol oynayır, məhz onlar “yaxşı” və “pis” qadın stereotiplərini yaradırlar. Məqalələr, müxtəlif süjetlər, teveviziya verilişləri gender stereotipləri ilə doludur. “Qadın belə etməlidir… Qadnı borcludur…” və bütün bu şüarlar KİV-də az qala hər dəqiqə başı yayımlanır. Misal üçün, din adamını qadın hüquqları haqqında verilişə ekspert qismində dəvət edirlər, o da deyir ki, boşanma qərarını verən qadın günah işlədir və bu dini qanunlara ziddidir. Vəssalam. Gender stereotipi hazırdır. “Boşanmış qadın pisdir, günahdır, qadağandır”. KİV həm də nümunəvi ana, itaətkar xanım obrazını təbliğ edir, qadın qəhrəman da bu meyarlara cavab verməyəndə, ictimai qınaq obyektinə çevrilir: “Əri döyüb? Adamı boş yerə döymürlər. Yəqin başqasıyla tutub. Axşam kafedə təhqir ediblər? Qadın axşamlar evində oturmalıdır. Əcəb ediblər”. Məhz bu stereotiplərə görə də qadının adının hallandığı adi bir xəbər ciddi problemlərə gətirib çıxara bilər”.

Onun sözlərinə görə, Krizis Mərkəzinə kömək üçün KİV-dən zərər çəkən qadınlar dəfələrlə müraciət edib.

“Mərkəzimizə kriminal verilişdə göstərilən qadın reabilitasiya üçün gəlirdi. Sifətini göstərib, adını çəkiblər. Onu oğurluqda ittiham edirdilər. Bir müddət keçəndən sonra istintaq onun heç nə oğurlamadığını müəyyən edib. Amma onu öz istəyi olmadan televiziyada göstəriblər. Nə edəcəyini bilməyən qadın intihar etmək qərarına gəlir. Xoşbəxtlikdən onu xilas etmək mümkün olub, amma uzun müddət də psixiatriya xəstəxanasında müalicə olunmalı olub”, – Əzizova danışır.

Əzizovanın fikrincə, məhz gender stereotipləri əksər zorlanmaların cəzasız qalmasının əsas səbəbidir:

“Qızı zorlanan qadınla söhbətimizi xatırlayıram. Cinayətkarı cəzalandırmaq məsləhətinə o rədd cavabı verdi, bunu da onunla izah etdi ki, qızı tək böyüdür və baş verənlər barədə qohum-əqrəba, qonşular xəbər tutsa, qız təklənəcək, hamı onunla ünsiyyətdən qaçacaq, heç kim onunla evlənmək istəməyəcək”.

Saytlar “ŞOK!” üslubunda işləyir

Daha bir problem: özü-özlüyündə stereotiplərin yayılması sanki gender məsələlərinin savadlı şəkildə işıqlandırılmasını “əvəz edir”: gender mövzusu və məişət zorakılığına həsr olunmuş peşəkar materiallar barmaqla sayılası qədərdir.

“2000-ci illərin əvvəllərində yarım il ərzində Azərbaycanı təmsil etdiyim “Yoayrıcısı” proqramı gender məsələlərini işıqlandırırdı. Süjetlər üçün qəhrəmanlar axtarmaq çox çətiniydi, çünki həssas mövzudur və insanlar ürəklərini açmağı sevmirlər. Amma biz bunu anlayışla qarşılayır, qəhrəmanın sifətini gizlədirdik, qurama kadrlar düzəldirdik”, – məşhur jurnalist Kənan Quluzadə danışır.

Onun sözlərinə görə, hazırda KİV-də hər şey fərqli baş verir.

“Bir çox saytlar ümumiyyətlə “ŞOK!” üslubunda işləyirlər. Həm də saytlar bunu hər hansı bir münaqişənin iştirakçılarının istəyindən asılı olmadan edirlər. Demirəm ki, hər şeyi gizlətmək lazımdır. Amma etik normalara riayət olunmalıdır. KİV-in insanların həyatında problem yaratmaması üçün fəndlər, instrumentlər var. Amma reytinq həvəsi sanki mənəvi məhdudiyyətləri aradan qaldırır”.

Daha bir neçə stereotip

Həmişə məhz zorlanma qurbanlarının günahkar olması barədə mif yeganə deyil. Azərbaycan cəmiyyətində başqa stereotiplər də var.

Ər arvadını döyürsə, bu özəl ailə məsələsidir (kimin başına gəlməyib ki?) və buna qarışmaq olmaz. Maraqlıdır ki, hüquq-mühafizə orqanları işçiləri belə çox vaxt belə düşünür.

Qadın ailəsini saxlamaq üçün əri tərəfindən döyülməsinə dözməlidir. Çox vaxt qurbanın valideynləri belə bu cür düşünür və zorakılığın qarşısını almaq üçün onun ata evinə qayıtmasına qarşı çıxırlar.

Gender zorakılığı həmişə fiziki təzahürdür. Psixoloji təzyiq, təhdid və şantaj bunlara aid deyil.

Qapalı dairə

Azərbaycan Hüquq Müdafiə Mərkəzinin rəhbəri Eldar Zeynalovun sözlərinə görə, cəmiyyəti pozan jurnalistlər deyil, bu cür yazıları sifariş edən, komplekslərlə dolu cəmiyyətin özüdür.

“Aztirajlı qəzetləri və nadir hallarda baxılan veb-saytları olan KİV oxucuların mentalitetinə təsir etmək imkanına malik deyil. Əlbəttə jurnalistləri qeyri-peşəkarlıqda, səthilikdə ittiham etmək olar (və bəziləri həqiqətən də bu qınağa layiqdir). Amma gəlin, Azərbaycanda populyar olan internet saytlarına baxaq, xəbər toplarını təhlil edək. Elə indi.

Birinci KİV: “qanuni” oğru “strimlyaqa”nı döyüb; “mama Roza” əsgərlərin ərzaqlarını öz evində gizlədib; müğənni xanım oliqarxla barışıb və “Lexus” hədiyyə alıb; Azərbaycanın əməkdar artistinin qızı xariciyə ərə gedir. Bir az da Qarabağ haqqında.

İkinci KİV: mərasim çadırına asfalt yol çəkiblər; məmur qızının toyuna 400 min dollar xərcləyib; oliqarx ailəsi bütün mülkünü satmağa hazırlaşır. Bir az da Qarabağ haqqında.

Üçüncü KİV: hava haqqında məlumat; sığorta şirkətinin filial direktoru başına zərbə ilə qətlə yetirilib. Və bir az da Qarabağ haqqında.

İslamiada, bank sistemində böhran, işsizlik, kənd təsərrüfatının tənəzzülü, boşanmalarının sayının artması və s. kimi aktual problemlərin heç biri xəbər topuna düşməyib, halbuki lentdə bu xəbərlər var. Və düşməyəcək də, çünki onlar orta statistik oxucular üçün kübar xronika və şou-biznes qalmaqallarından xeyli daha maraqsızdır. Statistika hər şeyi göstərir”, – hüquq müdafiəçisi əminliklə deyir.

Onun fikrincə, qadının stereotipdən uzaq istənilən davranışı Azərbaycan cəmiyyətində ajiotaja səbəb olur, qalmaqal axtarışında olan jurnalistlər isə bu cür xəbərləri yayır.

“Məhbus kişi həbsdə olduğu müddətdə bir neçə dəfə ata ola bilər və bu, heç kimi maraqlandırmır. Qadın hamilə qalan kimi isə bu mövzu bir neçə həftə ərzində xəbər topundan çıxmadı”.

Beləliklə, KİV cəmiyyətin “sifarişi”ni yerinə yetirir. İctimai fikir KİV-də yayılan məlumatlar və süjetlərə söykənir. Nəticədə də qapalı dairə alınır.

Nə etməli?

Kənan Quluzadə, jurnalist:

“Qanunlar var, Milli Teleradio Şurası, Mətbuat Şurası var. Jurnalistlər insanın şəxsi həyatına müdaxilə edirsə, o, normativ aktlar və bu təşkilatların köməyiylə onları cəzalandıra bilər. Amma indiki vəziyyətdə bu, azdır. Bu məsələdə proqress ancaq o halda mümkündür ki, informasiya istifadəçisi prioritetlərini dəyişsin. Yəni tələbat olmasa heç kim bu xarab malı almayacaq da”.

Leyla Leysan, jurnalist:

“Ancaq bir çıxış yolu var – mətbuat və reklam haqqında qanunlara dəyişikliklərin edilməsi və KİV-də seksist reklam, süjet və yazıların istifadəsinə görə cərimənin tətbiq edilməsi. Jurnalist fakültəsində etika dərsi keçməyin heç bir mənası yoxdur, çünki bizim mətbuatın əksər işçilərinin xüsusi təhsili yoxdur”.

Eldar Zeynalov, hüquq müdafiəçisi:

“Bir çox KİV bu və ya digər oliqarx tərəfindən maliyyələşdirilməklə sığortalanıb və bunun işə yaramaması inandırıcı deyil. Amma cəhd etməyə dəyər, ən pis halda isə Avropa İnsan Haqları Məhkəməsinə qədər də gedib çıxmaq olar. Axı qəzet və telekanal özəl ola bilər, məhkəmə isə dövlət idarəsidir və əgər o, özəl KİV-ə qarşı şikayətin baxılması zamanı ədalətsiz qərar çıxarıbsa, günahkar dövlətdir”.

Mətanət Əzizova, hüquq müdafiəçisi:

“İnsanlar daha çox maariflənsə, ünsiyyətdə olsa, başqalarına kömək etsə, onların ağrılarını və problemlərini hiss etsə ola bilsin, nəsə dəyişdi. KİV cəmiyyətin istədiyini verir, cəmiyyət isə bu gün qan və şou istəyir”.

https://jam-news.net/?p=36421&lang=az-AZ