"Нелогично, что следственный изолятор МНБ не подчинен Минюсту, как остальные"

 — считает глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов

Т.РАФИКОГЛУ

Во время слушаний по Азербайджану наша официальная делегация так и, не назвала точных цифр, сколько человек была наказано за пытки и сколько жертв пыток получили компенсации в Азербайджане. 0б этом “Эхо” заявил глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов.

В Женеве (Швейцария) 9-10 ноября 2009 г. в рамках 43-й сессии Комитета против пыток (КПП). ООН прошли слушания по 3-му правительственному отчету Азербайджана о выполнении Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Накануне слушаний эксперты КПП заслушали выступления представителей правозащитных организаций, представивших в комитет альтернативные отчеты, из которых три были опубликованы на веб-сайте КПП за несколько дней до его сессии и в настоящее время доступны.

“Всем было интересно, как используется статья 133 (против пыток) Уголовного кодекса Азербайджанской Республики, — говорит Эльдар Зейналов. - Наше внимание привлекла. просто фантастическая цифра, приведенная нашей официальной делегацией, что в начале 2001 года 161 человек был наказан за пытки в Азербайджане. Но глава делегации дал пояснения, что это.не за пытки, а за жестокое обращение не в тюрьмах, а в семье. То есть это домашнее насилие. Опять остался открытым вопрос, сколько людей в Азербайджане были осуждены за пытки? В правительственном отчете говорилось, что полицейских. наказывают за жестокое обращение.

Дело здесь в том, что доказать жестокое обращение очень сложно, ведь через какое-то время следы насилия, синяки, ссадины исчезают. Но когда человек умирает. в полицейском участке от побоев, или его довели до самоубийства, то ответственность за это лежит на сотрудниках этого участка. Но из отчета нашей делегации получалось, что никого за пытки не осуждали. Были обвинения, но они, как правило, не подтверждались. Максимум наказывали за превышение служебных полномочий".

Эльдар Зейналов также отметил, что ему особо запомнились вопросы, связанные со следственным изолятором Министерства национальной безопасности (МНБ). “Этот следственный изолятор является бельмом на глазу у двух структур - Комитета против пыток ООН и Европейского комитета по предотвращению пыток. Дело в том, что для того, чтобы не было незаконного давления на подследственных, тюрьма, в которой содержится этот человек, не должна относиться к тому же органу, который ведет следствие. В 1999 году, после первых рекомендаций Комитета против пыток Азербайджана, распоряжением президента страны все следственные изоляторы были отданы в подчинение Министерства юстиции. Исключение составил изолятор МНБ, Во многом после этого был снят вопрос с пытками в трех следственных изоляторах, которые уже не относились к органу, который ведет следствие. С того времени практически нет случаев, чтобы в этих изоляторах были случаи пыток”.

«А в случае с изолятором МНБ получается странная ситуация, — говорит Эльдар Зейналов. — Человек арестовывается этим органом, содержится в изоляторе данного органа, и этот же орган проводит следствие. Ему выдвигается обвинительный акт, дело передается в суд. В суде этот человек дает показания, после чего вновь возвращается в изолятор. Он может подать жалобу в суд, и все это время орган, на который он может подать жалобу, его контролирует. В частности, по делу Гаджи Мамедова велось следствие в отношении полковника Кямиля Садраддинова. И на протяжении 16 дней к нему не допускали адвокатов, которых для него наняла семья. Он был недоволен адвокатом, которого для него выделило государство, и настаивал на своих юристах. И именно в это время полковник дал показания, на которых впоследствии было основано обвинение, приговор. Хотя в суде он от своих показаний отказался, сказав, что дал их под давлением. Вопрос допуска адвоката — это также очень важный момент для предотвращения пыток. Более того, Гаджи Мамедов, будучи осужденным к пожизненному заключению, вновь содержится в изоляторе МНБ. Еще в 2000 году в комитете ООН выступали с предложением закрыть этот изолятор, а в 2003 году уже прямым текстом сказали об этом. Не логично, что этот следственный изолятор не подчинен Минюсту, как остальные». [сокращено при печати - Э.З.]

Отечественный правозащитник также заявил, что был очень удивлен объяснениями нашей делегации. "Представители нашей делегации дали очень странный ответ, следственные изоляторы Минюста не могут изолироваться, то есть тайна там не держится. А некоторые дела, связанные с государственной безопасностью, невозможно рассматривать в изоляторах Минюста. Фактически под вопрос была поставлена работа пенитенциарной службы и Минюста. Многих это заявление просто. шокировало. Получается, что одна госструктура обвиняла другую в том, что она не выполняет возложенную на нее законом функцию”.

"Эхо", 17.11.2009.