Эльдар Зейналов: «Шиитский Иран предпочитает дружить не с шиитским же Азербайджаном, а с христианской Арменией»

 28 ноября 2008 10:26  7 216

- В какой степени Азербайджан сегодня подвержен опасности терроризма?

- Терроризм всегда на Кавказе был составной частью политики, и еще в царское время политические разборки переносились в террористическую сферу. Террористы сохраняются, и сейчас Азербайджан не гарантирован от этой опасности. Причем опасность создают не только какие-то, допустим, промахи политики Азербайджана, а чисто геополитическое положение нашей страны. Азербайджан находится на стыке, так сказать, двух блоков - пророссийского и пронатовского. Мы зажаты между Россией и Ираном. Азербайджан имеет свой собственный конфликт - карабахский, в конце концов. Все это создает большую проблему и потенциальную возможность совершения террористических актов.

Религиозная и этническая составляющие этой опасности - это тоже реальность. Дело в том, что Азербайджан сталкивался с армянским терроризмом очень давно, еще до того, как начался собственно сам армяно-азербайджанский нагорно-карабахский конфликт. Если не вдаваться в исторические корни конфликта, и взять более близкую историю, то в 1986 году в Баку прогремел взрыв в автобусе, следовавшем по 106-му маршруту, который осуществили отец и сын армяне. Причем при обыске в их квартире нашли еще одну такую же бомбу. В тот момент - в 1986-м году - Москва быстро прикрыла это дело, объявив этих двух террористов сумасшедшими. 

А более ранним по времени подобным случаем было, когда в 70-х годах прошлого века взорвали уже московское метро. Тот случай тоже был замят достаточно основательно. То есть армянский терроризм фактически покрывался кремлевским руководством еще в те времена. Хотя, допустим, тот же самый взрыв в московском метро формально был направлен против советского руководства. И, тем не менее, в Москве сочли более вредным для себя раздувание темы армянского терроризма, чем сами жертвы. То есть от армянского терроризма никто не гарантирован никогда. 

- А насколько высока опасность терактов против энергетических трубопроводов Баку-Тбилиси-Джейхан и Баку-Тбилиси-Эрзурум?

- Сегодня Азербайджан взял курс на гонку вооружения, и успешно ее проводит. Растет военный бюджет, обгоняет армянские расходы на военные цели. Но вопрос - за счет чего? За счет нефти, которая перекачивается в тридцати километрах от линии армяно-азербайджанского фронта. И тут возникает вопрос, а почему до сих пор эту трубу никто не взорвал? Ведь если по этой трубе текут нефтедоллары, на которые Азербайджан вооружается, почему армяне до сих пор ее не взорвали? Ведь были в недалеком прошлом случаи, когда газовую трубу, которая шла в Армению через территорию Грузии, взрывали чуть ли не каждую неделю. Почему армяне этого не делают?

Причина - договоренность между супердержавами. То есть между Россией, которая считает Южный Кавказ своей вотчиной, и потребителями этой нефти на Западе. Пока эта негласная договоренность действует, эта труба будет в безопасности даже без единого натовского солдата, который стал бы ее охранять. 

К примеру, перед южноосетинскими событиями эта договоренность была нарушена. Отношения между Западом и Россией испортились, в результате произошел взрыв, который по некоторым данным нанес ущерб экономике Азербайджана в размере от шестисот миллионов до одного миллиарда долларов. Кто-то, возможно, может сказать, а что тут такого? Нефть-то никуда не делась, она накапливается в запасниках. То есть восстановят трубу, перекачают нефть. Но ведь существуют еще и операционные расходы. Нужно платить заработную плату персоналу, нужно платить за транзит. Пусть даже транзита нет, но, тем не менее, за него надо платить Грузии. Все это накладывается, все это наши потери, которые могут быть организованы еженедельно. Если только Москва этого захочет. 

Россия контролирует армян, она еще с советских времен контролирует курдов в Турции. Вообще, все левацкие движения в мире контролируют или Россия, или Китай. В зависимости от географии. Таким образом, проблема безопасности трубопровода существует.

Есть и другой терроризм, не экономический, а политический, который должен по логике изменить политическую ситуацию, создать какие-то условия для насильственной смены власти. Эта разновидность терроризма у нас существовала в девяностых годах прошлого века. Вы знаете, что были успешные покушения на Афиеддина Джалилова, на Шамси Рагимова. Это были фигуры достаточно весомые в правительстве. Предпринимались также попытки покушения на Гейдара Алиева, когда он был еще кандидатом в президенты в начале октября 1993 года. В то время было несколько таких попыток. Но с какого-то момента они прекратились. Опять же возвращаемся, так сказать, к негласному джентльменскому договору между супердержавами. 

Мы, правозащитники, в принципе, очень много по поводу этих терактов поднимали проблем. Проблем с ведением следствия, со справедливостью приговоров, и т.д., и т.п., но факт, который неопровержим, что в политике начала девяностых годов прошлого столетия террор считался применимым средством. 

- 17 августа прогремел взрыв ручной гранаты в мечети "Абу-Бекр"...

- Подсознательно все мы ожидали, что с этой мечетью что-то такое произойдет. Почему? Потому что с ней было связано очень много судебных дел, начиная с дел азербайджанских моджахедов, которые собирались там перед тем, как поехать воевать в Чечню. Потом карабахские партизаны. Несколько других религиозных групп радикального толка. Они все группировались там. И даже был случай, когда один из судей вынес частное определение о необходимости закрытия этой мечети. Это было, дай Бог памяти, лет 6 тому назад. Когда состоялось несколько судебных процессов по делу моджахедов, когда молодые азербайджанцы проходили обучение в Панкисском ущелье на территории Грузии и готовились воевать на стороне чеченцев. Было 5-6 судебных процессов. Хотя, в принципе, это было одно дело, просто его разбили на несколько групп. Вот с того времени этот вопрос стоял на повестке. Отдельный вопрос, насколько виновно руководство этой мечети в том, что там собираются радикалы. Но факт остается фактом - они там группировались. 

Меня лично настораживало то, что всегда оказывалось, что наши власти и органы безопасности всегда были очень хорошо осведомлены о том, что происходит в этой мечети. Я могу об этом судить по судебным делам. Это не случайно, что соответствующие госорганы явно имели информацию, скажем, о наших карабахских партизанах. Нас особенно возмущало, что власти, оказывается, имели информацию о намерениях этих карабахских партизан вооружиться. Они им дали возможность продать квартиры, продать машины, собрать деньги, поехать в Грузию, закупить у чеченцев оружие, контрабандным путем это привезти, раздать его. И только в этот момент их арестовывали. 

То есть силовые структуры могли бы провести профилактическую работу, и в этом случае самого преступления - незаконного хранения оружия - не было бы. Я не считаю преступлением намерение воевать в Карабахе. Тогда их за это тоже судили и дали статью, которая касается создания незаконных вооруженных формирований для нападения на конституционные власти, которых в Карабахе нет. То есть создали группу политических заключенных. 

Власти прекрасно все там контролировали, и создавалось впечатление, что это специальный такой отстойник, существующий для того, чтобы держать под колпаком радикалов, время от времени обезвреживая небольшие группы людей. Но это ведь опасно. Это фактически некая провокация. То есть, фактически, не пресекалась антигосударственная деятельность. Ведь если там, например, сами молитвы, сами проповеди наталкивали людей на мысль о вооружении, о Джихаде, то это уже подрывало основы нашего государства. 

Если с этим ничего не делали, то это означает, что власти тем самым стимулировали появление радикалов. Но факт остается фактом, что, контролируя все это движение, ни власти, ни религиозные деятели не могут, при всем желании, до конца успешно противостоять злу, которое оно в себе содержит. Всегда есть вероятность, что два-три человека, наслушавшись этих проповедей, сами по себе договорятся, возьмут бомбы и что-то сделают. Возможно, что взрыв в мечети был как раз таки чем-то вот таким. То есть какая-то группа радикалов оторвалась от основной массы. Ну это все пока что спекуляция, до тех пор, пока власти не представят официальную версию. Сейчас объявили, что, якобы, в этом замешан вновь созданный джамаат, причем почему-то с "Абу-Бекром" должен был разобраться сумгайытский, а не бакинский джамаат. Очень странно. 

Джамааты в той сфере, в которой они создаются дагестанскими и чеченскими эмиссарами, всегда имеют в своей повестке дня подготовку к джихаду, подготовку к вооруженному сопротивлению, давлению на верующих, вооруженную поддержку каких-то боевых действий в Чечне и Дагестане и так далее. Это всегда у них есть. Этот джамаат создан не сейчас, существует давным-давно и оказывает определенное влияние на чеченскую диаспору здесь, на чеченских беженцев. Опять же, почему с этим никто ничего не делает - непонятно. 

Ну, дождутся того, что откроется южнокавказский фронт здесь в Азербайджане. Борьба с терроризмом здесь ведется бюрократическими методами и методами провокаций. Это очень опасное направление. Но история учит тому, что она ничему не учит никого. 

Вспомним, что было в царской России. Там одно время у руководства охранным отделением были люди, которые признавали методы провокации. Тот же самый известный Гапон. Гапоновская организация была создана царской охранкой. Потом охранка имела своим агентом Азефа - главу боевой организации эсеров, и так далее, и тому подобное. Чем это в результате обернулось? Тем, что некоторые государственные деятели были убиты, что произошли беспорядки. Гапон и Зубатов не смогли удержать под своим контролем рабочих в Петербурге. Произошла революция пятого года... Вот это логический конец любой провокации, показывающий, что в итоге она поворачивается против ее организаторов. То, что сейчас делается в Азербайджане на фронте борьбы с религиозным экстремизмом, это тоже чревато вот такими неожиданностями.

- Какие международные террористические организации заинтересованы в дестабилизации общественно-политической обстановки в Азербайджане?

- Ну, например, у нас уже было несколько судебных процессов по делу "Эль-Каиды". Всем казалось, что "Эль-Каида" это что-то афганское или арабское. Вдруг разоблачают какую-то группу, состоящую из нескольких юнцов во главе с человеком, который неоднократно ездил в Иран. Но читаю вторую страницу приговора, и получается, что этот человек был задержан нашим Министерством национальной безопасности по возвращению из Ирана. Его держали дней десять почему-то в изоляторе временного содержания, до тех пор, пока он не дал подписку о сотрудничестве, то есть пока не стал внештатным сотрудником, осведомителем, агентом наших спецслужб. 

Дальше происходят, согласно судебным материалам, странные вещи. Этот человек, будучи официальным агентом наших спецслужб, освобождается из заключения и снова едет в Иран, где втирается в какие-то религиозные круги. Затем по возвращении в Азербайджан создает из юнцов какую-то террористическую организацию, которая с помощью пояса смертников и двух девушек собирались взорвать здания министерств внутренних дел и национальной безопасности, для взрыва которых потребуются несколько машин взрывчатки, а тут девушки-смертницы. Кстати сказать, они были из числа прихожанок мечети "Абу-Бекр". Они на суде так и не появились, почему-то не были допрошены. Если мне не изменяет память, то этот процесс рассматривался с 2005 году. 

Но что интересно. Что там с точки зрения религиозной догматики очень много нестыковок. Например, известно, что иранские шииты являются большими противниками ваххабитов. А тот человек, который был завербован "Эль-Каидой" в Афганистане, проходил обучение у иранцев. То есть это идеологические враги. Как это согласуется, непонятно. Дальше он возвращается в Азербайджан. 

Известно, что все религиозные экстремисты проповедуют братство мусульман. Вне зависимости от нации и национальности. То есть это интернациональная по сути идея. А тут, якобы, "Эль-Каида" хотела вбить клин между азербайджанцами и аварцами, между аварцами и лезгинами, и так далее по цепочке. То есть это противоречит самим идеям "Эль-Каэды" объединить всех мусульман. Получается, что они, якобы, хотели разделить мусульман. Плюс еще если учесть, какие методы следствия были применены, то дело подняло очень много вопросов. То есть это внешне выглядело как типичная гапоновщина. Получается, что согласно приговора суда, агент наших спецслужб организовал здесь какую-то террористическую группу, а потом их всех сдал. Он сам тоже был осужден. 

Похожее дело было в Сумгайыте. То есть происходит некое заигрывание с религиозной проблематикой. При всем при этом никто толком не может объяснить, что такое ваххабизм. Те люди, на которых показывают пальцем и называют ваххабитами, это течение в суннизме. Это немножко другое. 

- Но ведь религиозные экстремисты в различных странах умеют привлечь на свою сторону определенные слои населения. Чем это вызвано?

- Ну, скажем, почему взгляды религиозных экстремистов так симпатичны достаточно широким кругам населения? А симпатичны они тем, что проповедуют равенство вне зависимости от имущественного положения. Проповедуют справедливость, проповедуют честное правление, и т.д. Это очень смахивает на то, чем в свое время коммунисты прельстили крестьян и рабочих. То есть сама идея интернациональна. Она сближает национальные меньшинства с большими нациями, уравнивает богатых и бедных, проповедует более справедливое разделение доходов. Я лично объективно рассматриваю их учение, потому что я вижу, что там очень много симпатичных и привлекательных именно для кризисных моментов идей, которые могут привлечь большие слои населения, что сейчас собственно и происходит. 

Но на сколько это движение стихийно, на сколько независимо от других глобальных процессов, в том числе, допустим, организованных той же самой "Эль-Каэдой", ваххабитами и прочими? Я считаю, что это взаимосвязано, и сейчас бесполезно, допустим, выставлять какие-то таможенные заслоны перед книгами о ваххабизме, когда их можно свободно переслать в электронном виде и распечатать на принтере, размножить здесь. То есть процессы глобализации открыли почти беспрепятственные возможности для идеологического воздействия. 

Это поднимает также проблему информационной безопасности. Вроде бы. На самом деле, когда мы просыпаемся? Когда какие-то армянские хакеры взломали слабенькую защиту какой-нибудь незначительной азербайджанской газеты. И все начинают шуметь о том, что нужно установить какую-то цензуру. Это смешно. Это подход совершенно не системный, это взгляд не вглубь, а по поверхности. 

Нам необходимо здесь в Азербайджане изменить отношения между бедными и богатыми. То есть богатые решают свои проблемы за счет нефтяных доходов, за счет коррупции. Бедных же, фактически, бросили на выживание. Не секрет, что до того, пока не открыли эту нефтяную трубу, чуть ли не половина доходов республики шла с российских рынков. И сейчас, кстати сказать, идет. 

Проходила информация, скажем, про Грузию. О том, что до известных событий, связанных с Южной Осетией, 57% переводов из-за границы приходились на долю переводов из России от этнических грузин. То есть в результате конфликта семьи грузин потерпели такие убытки. И вообще завтра в России могут создать проблемы грузинскому бизнесу. 

То же самое справедливо и в отношении нас. Почему у нас, например, количество беженцев от армян составило 800 тысяч человек, а экономических беженцев в 2-3 раза больше? Как так получается? Почему от армян убежало 800 тысяч, а на заработки в Россию подалось полтора-два миллиона граждан Азербайджана? Это ведь тоже серьезная проблема. Почему никто не думает о том, что половина избирателей находится сейчас в чужом идеологическом поле, в экономической зависимости от чужого государства? Никто этим не собирается заниматься. Почему? Фактически это создает социальные противоречия. Что бы там не говорили о повышении зарплаты, это не повышение, а индексация на самом деле. И более того, большинство населения работает не в государственной, а в частной сфере. То есть они, допустим, зависят от сельского хозяйства, которое фактически под корешок вырублено благодаря коррупции. Они зависят от частного бизнеса, которое находится под бременем коррупции. Пока с коррупцией не будет покончено, я имею в виду, пока она не будет введена в разумные рамки, до тех пор в Азербайджане ситуация может быть дестабилизирована очень сильно. В том числе и внешними силами, той же самой Москвой. России достаточно для этого просто выгнать гастарбайтеров, и все - через два-три месяца в Азербайджане будет большая социальная напряженность. Никто этим не занимается.

Кроме того, существует леваки, то есть коммунисты или религиозные экстремисты, которые завтра могут поставить вопрос о том, что те, кто определяют политику в Азербайджане, они живут не по шариату, не по Корану. Что они присваивают огромные суммы денег в то время, как, допустим, кто-то голодает. Завтра это может вывести на улицы намного больше людей, чем все оппозиционные партии вместе взятые. У оппозиционных партий сейчас нет позитивной программы. Они ничего не могут привлекательного предложить населению для того, чтобы перетянуть его на свою сторону. Например, партии националистического толка фактически раскалывают многонациональное азербайджанское общество. То есть никто из лезгин или талышей в здравом уме не пойдет голосовать за националистические программы, допустим, "Мусавата" или Народного фронта. 

- Что вы можете сказать об организации "Садвал", организовавшей взрывы в Бакинском метро?

- Это легенда о том, что эта организация создана армянами. На самом деле "Садвал" имеет дагестанские корни. В Дагестане очень много национальностей. В отличие от других субъектов Российской Федерации, там нет какой-то одной титульной нации, которая бы преобладала больше половины населения. Например, аварцев там не больше 20 или 30 процентов. То есть там нет этнического большинства, там есть группы. И эти группы находятся в постоянной борьбе друг с другом за свои интересы. В свое время был выбран ливанский вариант, где ключевые позиции в правительстве Дагестана были распределены между различными этносами. То есть это министерское кресло всегда будет занимать лезгин, то кресло будет занимать, например, аварец, вот здесь кумык и так далее. Это, конечно, представляет собой какое-то решение проблемы. 

Но в то же время были всегда и экономические трения, поэтому в конце 1980-х годов там каждый этнос создал свое национальное движение. Было создано лезгинское национальное движение "Садвал". В дальнейшем оно провело несколько съездов, на каждом из которых достаточно радикально менялась его программа. Если раньше, допустим, в первые годы после перестройки, существовала идея создания Лезгистана за счет заселенных лезгинами территорий Дагестана и Азербайджана, то потом они от этого отказались. То есть было официальное решение. Об этом почему-то никто здесь в Азербайджане не пишет. Было принято решение отказаться от того, чтобы создание Лезгистана было немедленно поставлено на повестку дня. Это можно было объяснить многими аспектами, но самым оптимистичным для наших властей показалось объявить то, что садвальское подполье разгромлено, лишено перспектив.

Я так не думаю. Я думаю, что на многих отрезвляюще подействовал пример Грозного. То есть Чечня была тем субъектом федерации, который всерьез воспринял ельцинское заявление о том, что берите независимость - сколько хотите, сколько сможете съесть. Они попробовали это сделать и получили то, что они получили - две войны и геноцид. Понятно, что если до тех пор, пока идеи создания Лезгистана будут осуществляться на территории Азербайджана, это российское руководство не очень будет волновать. Но если это будет в Дагестане, с этими садвалистами разберутся так же, как с чеченцами - административными и военными ресурсами. Я не думаю в данном случае, что это актуально. 

Хотя Россия в любой момент может эту проблему раскочегарить. То есть это будет претворяться в жизнь не на уровне, допустим, какой-то этнической группы или этнической организации, а на уровне ФСБ, Кремля. Для этого и есть такой мощный задел, как разделенные этносы. Вдоль всей российско-азербайджанской границы все этносы, включая самих азербайджанцев, разделены. Дербентские азербайджанцы отделены от Азербайджана, лезгины и аварцы разделены пополам. Более того, в некоторых районах эти этносы составляют подавляющее большинство. Допустим, в Балакенском и Гусарском районах, соответственно, аварцы и лезгины составляют больше 90 процентов населения. То есть там существует возможность, инвестировав некоторые средства, создать напряженность. Опять же - почему это не создают? Ответ прост - России это невыгодно. 

Кстати, как в случае, допустим, с Южной Осетией и Абхазией изменение геополитического баланса может привести к очень серьезным последствиям. Поэтому, когда обвиняют азербайджанское правительство в пророссийской ориентации, это глупость. Если Азербайджан не будет дружить с Россией, здесь такое начнется, что завтра можно будет с идеей единого Азербайджана распрощаться. Поднимутся всюду и все. То есть на почве социального недовольства всегда можно подбросить националистические идеи, особенно если это будет подкреплено деньгами и оружием. Стоит только пролиться первой крови, и уже дальше пойдет процесс необратимый.

- Заинтересованы ли Соединенные Штаты Америки в существовании терроризма на территории Азербайджана?

- Против кого? Они здесь сами объекты террористов. Вы вспомните, допустим, когда некий ваххабит с пулеметом убежал из армии, его две недели не могли поймать. Это показывает, кстати, куда может завести местная провокация. А что было бы, если бы был не один, а десять человек? А что было бы, если у него был бы не пулемет, а гранатомет? Или передвижной ракетный комплекс? Ну тогда американцы не могли бы спать здесь спокойно - определенно. 

- Существует ли угроза для Азербайджана со стороны Тегерана? 

- Со стороны Тегерана угроза, очевидно, существует. Потому что Иран в принципе един до тех пор, пока у него есть единая идеология. То есть раньше это была идеология равенства всех перед падишахом. Падишах без национальности, без расы - один для всех, как белый царь в свое время в России. Здесь налицо идея самодержавия. А сейчас это идея Ислама. Если туда внедрят идеи национальной розни, а американцами это делается, то это спровоцирует кровавые плоды. А этом есть сепаратизм. Уже даже более или менее умеренные азербайджанские националисты на юге подвергаются преследованиям. И давайте просто представим, что думают в Тегеране, когда видят, что с севера пытаются создать такую же проблему, как и лезгины с Лезгистаном. То есть объединение всех земель, объединенных азербайджанцами. Фактически то, что пытался сделать "Садвал" в 90-х годах, сейчас пытаются делать с Южным Азербайджаном.

И, естественно, что Иран будет жесткими методами против этого бороться. Южный Азербайджан в двадцатом столетии три раза поднимался на революции, три раза ему кровь пускали, три раза мировое сообщество спокойно это дело, так сказать, терпело. Нет никакой гарантии, что кто-то еще раз такую вещь не сделает. 

Ирана заинтересован в том, чтобы пропагандировать здесь идеи равенства, исламского братства, потому что это уничтожает националистическую пропаганду за отделение Южного Азербайджана. На этой же почве иранцы давно, с 90-х годов, дружат с Арменией. Армения исключительно за счет Ирана выживает, потому что она не имеет с Россией общей границы. Все общие границы, которые она имеет, это или враждебные, или сдержанно-враждебные государства, типа Грузия. 

Единственное дружелюбное государство, которое странно относится к христианской Армении, это шиитский Иран. Шиитский Иран предпочитает дружить не с шиитским же Азербайджаном, а с христианской Арменией. Почему? Потому что существуют определенные геополитические интересы. Азербайджан терпит на своей территории южноазербайджанских сепаратистов. Кстати сказать, были же случаи, когда отсюда похищали людей, и были случаи, когда угрожали иранским эмигрантам здесь на территории Азербайджана. Это были реальные угрозы. Многие из них предпочли отсюда убежать. В семидесятых годах прошлого века после иранской исламской революции в Азербайджане было, по моим данным, около восемнадцати тысяч иранских политэмигрантов. Из них сейчас здесь осталось всего несколько тысяч. Все остальные на Западе, в Берлине, в Париже, в Лондоне. Здесь небезопасно. Здесь Иран может добраться. 

Можно сказать, что Азербайджан спасаем не то Аллахом, не то удачей только потому, что никому из великих держав нет интереса дестабилизировать ситуацию здесь. Если будет какой-то конфликт, дестабилизировать ситуацию здесь ничего не стоит. 

Это, кстати сказать, доказывает нервная реакция на статью Эйнуллы Фатуллаева. Он ведь ничего особенного не сказал. В принципе, он описал, как могут действовать иранцы в случае, если будет с территории Азербайджана исходить какая-то военная опасность, агрессия. По сути описал адекватные контрмеры Ирана. Но никто до сих пор не ответил по существу, возможно все это или нет? А какой на самом деле будет прогнозируемая реакция Ирана, если американские самолеты здесь будут заправляться топливом, или бомбить будут с азербайджанских аэропортов? Никто ведь не продумал. А у Ирана очень много агентуры. Совсем необязательно, чтобы кто-то с большой длинной бородой в чалме сюда приходил. Здесь очень много верующих, которые симпатизируют иранцам. Далеко ходить не нужно. Нардаран, например, и не только Нардаран. 

У них симпатичная идея. Идея социального равенства, идея братства. Что может противопоставить наше правительство этой идее? Наше счастье, что пока еще Иран не принял решение начать джихад в Азербайджане. Мы очень уязвимы.

К.К.

Day.Az

https://news.day.az/politics/138492.html