Эльдар Зейналов рассказывает истории и поднимает целый ряд проблем
12 МАЙ 2019, 14:05
В принципе, лесбиянство, в отличие от мужеложества, никогда не было уголовно наказуемо в Азербайджане. Оно не запрещалось и не разрешалось. Проблемы просто как бы не существовало, и соответственно такие связи официально никак не регламентировались. «Женская гомосексуальность в наших тюрьмах тоже существовала всегда и не является чем-то необычным. На свободе некоторая часть женщин и мужчин ведут исключительно гомосексуальный образ жизни. Естественно, что они не меняют своей ориентации в тюрьме, более того, чисто женское сообщества стимулирует развитие этих наклонностей», - рассказал Media.Az глава правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА), правозащитник Эльдар Зейналов.
Другим фактором, по его словам, является сексуальная неудовлетворенность тех женщин, которые редко посещаются семьями. А среди женщин-заключенных таких больше, чем среди мужчин. Хотя никому не стоит зарекаться от сумы, да от тюрьмы, но менталитет у нашего общества такой, что попадание в тюрьму мужчины воспринимается как трагедия, а женщины - как позор. В результате примерно половина осужденных женщин не посещается мужьями, а некоторые и не успевают их завести до ареста.
«В результате, сексуальная неудовлетворенность и любопытство толкают заключенных женщин на эксперименты. При этом, в отличие от мужских тюрем, где пассивных («нижних») гомосексуалов унижают и ставят в положение отверженных, а их активные («верхние») партнеры не пользуются особым авторитетом, в женских тюрьмах «верхние» лесбиянки («коблы») пользуются авторитетом, а для «нижних» гомосексуальная связь не является позором. Стыдным занятием в женской тюрьме скорее является самостимулирование, для чего изобретаются самодельные секс-игрушки, потому что качественные по какой-то причине запрещены, хотя могли бы помочь сбросить напряжение», - сказал он.
Зейналов отметил, что с интимом с мужем у женщины-заключенной все ясно: они встречаются по графику, определенному согласно назначенному судом режиму содержания. Для этого предоставляется на срок до трех дней уединенная комната для свиданий, беременность и другие моменты контролируются врачами медицинско-санитарной части и т.д. А вот секс с подругой-заключенной такого уединения и романтической обстановки лишен, и в проблему вырастает даже желание пары быть в одном тюремном отряде и спать в одной, пусть даже и общей, комнате.
«Кроме того, если в мужской колонии гей чаще всего является общедоступным, что исключает ухаживание за ним и ревность, то лесбийские пары более устойчивые и эмоциональные. Наличие пассивных партнерш придает «кобле» авторитет. Ее статус подчеркивается одеждой и прической, «мужским» стилем поведения, агрессивностью. Это выделяет их из общей среды, но и стимулирует конфликты. На этой почве они нередко бывают наказаны, хотя формальной причиной является, конечно, не лесбийские наклонности, а нарушение режима при шумных спорах и драках.
«Помню историю, как одна из таких заключенных «положила глаз» на симпатичную молодую и замужнюю женщину-врача в тюремной медсанчасти и довольно агрессивно ее домогалась. Она напрашивалась к ней на прием и под предлогом каких-то надуманных гинекологических проблем заставляла себя проверять. Врач выяснила, что «больная» на деле симулянтка, и категорически отказалась ее принимать. Тогда в ход пошел шантаж, угрозы совершить суицид и т.п. В результате «кобла» своими домогательствами выжила врача. Скорее всего, несмотря на неудачу, «кобла» подняла свой авторитет среди лесбиянок», - рассказывает Зейналов.
По его словам, некоторая театральность «кобл» иногда разрастается до юмористических размеров. Так, однажды тюремные «лесби» даже сыграли свадьбу, раздобыв для этого мужской костюм для «жениха» и подобие свадебного платья для «невесты». Там было застолье с тостами и соками вместо вина, свадебная музыка «Вагзаллы», провожатые («енгя»), и даже лишение девственности с демонстрацией супружеской простыни. Женщины повеселились от души.
Но дело в том, что проблемы, куда глубже. Правозащитник говорит, что подобные истории поднимают вопросы медицинского характера. «Вспоминается трагическая история двух женщин, которых я встретил в тюремной больнице с онкологическими проблемами. Причем именно по женской части: у одной был рак молочной железы, у другой — рак матки. Спасти их уже не могли, потому что болезнь была диагностирована на поздней стадии, появились метастазы. Но специалисты, с которыми я консультировался по этому вопросу, однозначно утверждали, что эти проблемы могло спровоцировать длительное отсутствие у женщин-заключенных половой жизни», - говорит он.
По его словам, не так давно соцсети сотрясла сенсация, когда одна из наших женщин-заключенных, осужденная на длительный срок за убийство, по своему собственному желанию сумела забеременеть в тюрьме. Историю замяли, но поднятые ею вопросы остались.
«Например, незамужняя женщина попала в тюрьму на 15-20 лет. К моменту своего освобождения она уже будет неспособна зачать ребенка, может ли она воспользоваться экстракорпоральным оплодотворением («зачатие в пробирке»)? Может ли женщина-заключенная без лесбийских наклонностей заказать себе секс-игрушки для сбрасывания сексуального напряжения, если они не находятся в списке разрешенных? Возможно, ли обеспечить лесбийским парам в тюрьмах раздельное содержание от остальных заключенных? Есть ли возможность для «коблы» во время отбывания приговора сменить пол на мужской? Куда попадет транссексуал, сменивший пол с мужского на женский и совершивший преступление — в женскую или мужскую колонию?...
Суд лишает заключенных свободы, а не физического и психического здоровья. Разумеется, предусмотренная законом изоляция от общества в чем-то ограничивает осуществление права на личную и семейную жизнь, но это уже забота государства, как в этом случае обеспечить баланс личных и общественных интересов», - заключил Эльдар Зейналов.
Джамиля Алекперова
Media.az
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.