Из тюрьмы без туберкулеза

Дата: 31.03.2019 | Час: 15:02:00 

В пенитенциарных учреждениях страны добились впечатляющих результатов 

ПРАВА ЧЕЛОВЕКА

Заключенные входят в группу повышенного риска заболевания туберкулезом. Этому способствует в первую очередь скученность, при которой один заболевший может легко заразить остальных. В связи с этим борьбе с данным опасным инфекционным заболеванием в пенитенциарных учреждениях страны уделяется особое внимание, и в данном направлении достигнуты значительные успехи. 

По свидетельству начальника Главного медицинского управления Министерства юстиции Рафаэля Мехтиева, процент смертности от туберкулеза в пенитенциарных учреждениях в 2018 году по сравнению с 1995-м сократился в 126 раз, по сравнению с 2005 годом - в 11 раз, по сравнению с 2015-м - вдвое.

Р.Мехтиев отметил, что в этом году трое заключенных, зараженных как туберкулезом, так и гепатитом и СПИДом, скончались в лечебных учреждениях ведомства. «Посредством международных проектов мы можем привлекать дополнительные средства для борьбы с туберкулезом и СПИДом», - добавил он.

О ситуации с лечением туберкулеза в тюрьмах страны корреспондент газеты «Каспiй» побеседовала с главой Правозащитного центра Азербайджана Эльдаром Зейналовым. 

- Как вы прокомментируете сообщение о сокращении заболеваемости туберкулезом в тюрьмах втрое? За счет чего удалось достичь таких впечатляющих результатов?

- В свое время от туберкулеза в отечественных тюрьмах заключенные умирали в десятки раз чаще, чем сейчас. Нагляднее всего, конечно, сравнивать с началом 1990-х, когда Азербайджан восстановил независимость и на родину, в переполненные тюрьмы, вернулись тысячи заключенных из российских лагерей. В некоторых тогда даже спали по очереди, а смертность заключенных была такой, что одна из колоний - ныне это вполне благополучное учреждение №5 - заслужила прозвище «концлагерь». Были случаи, когда заключенные падали в голодный обморок, устраивали бунты. Небо и земля в сравнении с нынешним положением. 

Поэтому правильнее сравнивать с более близким временем - например, когда Азербайджан вступил в Совет Европы в январе 2001 года. Подготовка к этому началась с 1996-го, когда страна получила статус «приглашенного гостя». В Азербайджан зачастили иностранные визитеры, появился интерес к «европейским стандартам», установленным для тюрем СЕ экспертами Европейского комитета по предотвращению пыток (ЕКПП), на тюрьмы стали выделять больше бюджетных средств. 

Специальный докладчик ООН по пыткам сэр Найджел Родли, посетивший Азербайджан в мае 2000-го, услышал от начальника Пенитенциарной службы, что одной из основных проблем, с которыми в настоящее время сталкивается его ведомство, «является наличие значительного числа заключенных, больных туберкулезом; около 2000 человек, страдающих туберкулезом, которые в настоящее время находятся под стражей, должны быть изолированы от остальных заключенных, чтобы предотвратить распространение болезни. Для объединения в одну группу больных туберкулезом недавно построено пенитенциарное учреждение смешанного режима». 

Имелась в виду колония №3 (в обиходе «тубзона»), куда из всей пенитенциарной системы собрали туберкулезников и отдали на попечение Международного комитета Красного Креста, который применял в лечении популярную в мире систему DOTS (короткий курс лечения антибиотиками под прямым наблюдением врача). Звучит парадоксально, но тогдашнее руководство Министерства здравоохранения было против DOTS. И Азербайджан стал единственной страной в Европе, а может быть, и в мире, где Минздрав не принимал участия в лечении заключенных-туберкулезников. Впрочем, это пошло на пользу пациентам. 

При посещении Найджелом Родли единственной в стране Гобустанской тюрьмы его острый глаз заметил у заключенного в карантине симптомы туберкулеза. Это впоследствии подтвердилось медицинским обследованием, но на тот момент заключенные, содержавшиеся от 5 до 12 лет, еще не прошли флюорографию, и это очень удивило европейца. 

Добавлю, что они и не могли тогда пройти нормальное обследование, потому что медсанчасть в Гобустане была в зачаточном состоянии. Это впоследствии подтвердил Европейский суд. Сейчас там неплохое оборудование, а заключенные дополнительно проходят также ежегодное комплексное обследование комиссией из Медицинского управления Минюста. 

В Гобустанской тюрьме начальник сообщил Найджелу Родли, что "с начала года (т.е. за четыре месяца - Авт.) умерло девять заключенных. Семеро, шесть из которых отбывали пожизненное заключение, скончались от туберкулеза. Следует отметить, что всего в Гобустанской тюрьме содержится менее тысячи пожизненных заключенных". 

Если еще точнее, то лимит этой тюрьмы составляет 700 заключенных. Из них за четыре месяца умерло 1,3%, что само по себе немало. Но год еще только начинался, и цифра не была окончательной. Важно было и то, что «пожизненники», которые тогда представляли собой треть заключенных Гобустана, составляли большинство умерших и погибали в шесть раз чаще. Причем умирали в Гобустане, а не в Центральной тюремной больнице и не в туберкулезной колонии, куда их запрещали переводить из опасения побега.

Впервые «пожизненника»-туберкулезника перевели в колонию №3 в том же 2000 году, впрочем, вернули, так и не долечив. Но сдвиг произошел, и с того времени в колонии №3 создано специальное режимное отделение для этой категории туберкулезников. 

Родли сообщили также, что довольно высокий уровень смертности от туберкулеза среди пожизненных заключенных объясняется, по словам заместителя министра, тем фактом, что «туберкулез довольно широко распространен в центрах досудебного содержания под стражей, где больные находятся вместе с остальными заключенными». 

С этим было трудно спорить, потому что ужасные условия следственных изоляторов Минюста бросались в глаза всем проверяющим. Ремонт и улучшение следственных изоляторов, построенных в основном в царское время, особых результатов не дали. Поэтому в 2009 году Баиловский изолятор снесли и заменили его построенным в европейском стиле изолятором в Кюрдаханы. В Нахчыване и Шеки построили свои изоляторы, в Гяндже это уже в повестке дня. 

Немалую роль сыграли визиты экспертов ЕКПП, после каждого из которых появлялись подробные отчеты с рекомендациями. Публиковались они исключительно с разрешения властей страны, поэтому добрая половина этих документов обнародована лишь недавно, спустя годы. Однако критика была принята во внимание и много что исправлено. 

- И что мы имеем на сегодняшний день? 

- Все заключенные при поступлении в следственный изолятор или колонию проходят медобследование, включая флюорографию. Эти обследования продолжаются с разумной периодичностью все время, пока человек находится в заключении. При обнаружении туберкулеза заключенного немедленно отправляют на лечение в колонию №3. Там созданы отделения хирургии, женское, режимное и другие. Это позволяет лечить туберкулезников в изоляции от обычных больных, не подвергая их опасности заражения. Достигнуты впечатляющие успехи в лечении туберкулеза в сочетании со СПИДом - раньше это означало бы смертный приговор. После излечения в колонии №3 клинически здоровых заключенных содержат отдельно от общей массы заключенных в колонии №17. 

Недолеченных туберкулезных больных, как правило, не освобождают условно-досрочно или по помилованию, чтобы прерванное лечение не превратило болезнь в хроническую, а вирус - в мультирезистентный, устойчивый к медицинским препаратам. При этом принимаются во внимание и интересы близких заключенного, который может их заразить. По этой причине, кстати, врачи могут на какой-то срок запретить свидания больного с детьми, которые особенно восприимчивы к туберкулезу. Если же посреди курса лечения заканчивается срок приговора, то в гражданскую больницу направляется вся документация для завершения лечения. 

- Заключенные обычно попадают в тюрьмы уже больными или большинство из них заболевает там? 

- Согласно Большой советской энциклопедии, «основной источник распространения туберкулеза - больной человек, который выделяет при кашле, чихании, смехе мелкие капли мокроты и слюны, где содержатся МТ - микобактерии туберкулеза. Капли мокроты попадают и на одежду, белье больного, на мебель, ковры, стены и пол комнаты; они высыхают, но содержащиеся в них МТ отличаются высокой устойчивостью к воздействиям внешней среды и долго остаются жизнеспособными». 

Из этого ясно, что если в камере содержится или содержался больной, то это помещение становится опасным для содержания здоровых заключенных. Именно по данной причине перегруженность камер следственных изоляторов в 1990-е годы и совместное содержание больных и здоровых заключенных превращало следственные тюрьмы в идеальный рассадник болезни. По той же причине были столь подвержены туберкулезу «пожизненники» первой волны (бывшие смертники): в 16 двухместных камерах к моменту отмены смертной казни содержалось 128 осужденных. 

Таким образом, туберкулезники в тюрьмах появлялись и с воли, и благодаря соседству с больными. Однако есть и третий способ заражения туберкулезом, который с трудом можно счесть «естественным». В обиходе и литературе достаточно часто можно встретить заявления вроде того, что человек заболел и «сгорел от чахотки» (туберкулеза) ввиду несчастной любви, бедности и т.п. Нам, живущим в обычных квартирах, нормально питающимся, заботливо лечащимся от насморка и бронхитов, это кажется насмешкой над здравым смыслом. Если на человека не чихал туберкулезник, то он, как нам кажется, не может самостоятельно заболеть. 

Оказывается, может. Возбудитель туберкулеза (палочка Коха) присутствует в организме каждого из нас. Другое дело, что в нормальных условиях мы с ним справляемся за счет иммунитета. Однако в некоторых стрессовых состояниях - а в тюрьмах с избытком поводов для стресса, депрессии, социальной дезадаптации; перегруженность камер, проблемы с питанием - иммунитет снижается, и человек может заразиться от собственных, обычно безопасных для него бактерий. 

В этом случае помимо своевременной диагностики туберкулеза может встать и вопрос о том, насколько повинна администрация тюрьмы в создании условий, благоприятствовавших заболеванию. Например, заключенный может длительное время содержаться в перенаселенной камере, подвергаться избиению персоналом и сокамерниками, быть лишенным прогулок на свежем воздухе, полноценного сбалансированного питания, свиданий и передач из дома, находиться без психологической помощи - и в результате «вдруг» заболеть. 

В современных реалиях, когда больных уже отделяют от здоровых, улучшаются условия содержания заключенных, поддерживается их связь с семьей, на первое место постепенно выходит проблема распространенности туберкулеза на свободе. В старые добрые времена граждан заставляли регулярно проходить медобследование, делали прививки от болезней. Сейчас это все, увы, в прошлом, и если человек работает не в системе общественного питания, а на стройке или гнет спину в поле, то вряд ли он регулярно проверяется на туберкулез. 

Симптомы туберкулеза на начальной стадии довольно распространены: общее ухудшение самочувствия, усталость, упадок сил, раздражительность, потеря массы тела, избыточная потливость в ночное время. Кто из нас не испытывал подобного? Позже появляется длительный кашель, но и это сейчас не редкость из-за пыли и загрязненности воздуха. 

В целом болезнь не мешает социальной активности туберкулезника, и мы наверняка ежедневно с ними контактируем на работе, в транспорте, быту. Таким людям при всей стрессовости нахождения в тюрьме это обстоятельство позволяет обнаружить и своевременно вылечить туберкулез. Но, конечно, нужно регулярное, а при необходимости и принудительное обследование населения на туберкулез и другие заразные болезни. «Свобода» каждого болеть туберкулезом не должна нарушать право окружающих на здоровую жизнь. 

Елена МАЛАХОВА

http://kaspiy.az/news.php?id=100618

"Али Инсанов был одним из коррупционеров, который не стеснялся своей натуры"

Беседа с правозащитником

21 МАРТ 2019, 13:09

Президент Азербайджана Ильхам Алиев помиловал более 420 человек. Среди вышедших на свободу оказался и бывший министр здравоохранения Азербайджана Али Инсанов, который сразу же отличился несколько неадекватными заявлениями.

Али Биннатович Инсанов

«Али Инсанов был одним из коррупционеров, который не стеснялся своей натуры. В его время никто не отменял бесплатное медицинское обслуживание, но при этом идти в больницу без денег смысла не было», - рассказал Media.Az глава правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА), правозащитник Эльдар Зейналов.

По его словам, нередко были случаи, когда без денег людям вообще не оказывали медицинскую помощь. Особенно это стало заметно, когда женщины стали рожать дома, причем речь идет о городских бакинках, а не деревенских женщинах.

«Но тогдашний министр, увидев это, пролоббировал идею, и тогда внесли изменения в законодательство, согласно которым свидетельство о рождении ребенку выдавали лишь после справки из родильного дома. И, таким образом, женщины, которые рожали на дому, все равно были вынуждены дать взятку в роддоме, чтобы получить свидетельство о рождении», - рассказывает эксперт.

Эльдар Зейналов говорит, что в 1998 году по этой причине правозащитники подняли шум. Именно тогда был представлен отчет Азербайджана перед комитетом ООН по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. В нем были затронуты две темы: роды на дому и ранние браки.

«Али Инсанов, который участвовал во время слушания отчета, все отрицал и даже угрожал правозащитникам, что привлечет их к уголовной ответственности за клевету. Но все дело в том, что о родах на дому рассказала женщина-работник Министерства здравоохранения, которая возмущалась положением в системе здравоохранения. Фактически подчиненная Али Инсанова была недовольна тем, что в стране женщины не имеют возможности рожать в роддомах», - говорит он.

Если говорить о ранних браках, то по его словам, во времена Али Инсанова за деньги роды принимали даже у малолетних детей. Врачи видели, что чуть ли не 14-летние девочки рожают, и ничего не говорили. Они при этом не сообщали о данном факте в правоохранительные органы, то есть не принимали никаких мер.

По его словам, Али Инсанов сам является фтизиатром. Он бывший туберкулезник. Кроме того, у него есть труд – огромная книга «Туберкулез», которая ценится специалистами.  Но именно в период его работы туберкулез был убийцей №1 для всех заключенных. В 1996 году Азербайджан сделал заявку на вступление в Совет Европы. Стране дали статус приглашенного гостя. И это дало возможность СЕ и АР контактировать по многим сферам, включая проблему распространения туберкулеза в тюрьмах. После этого был поднят вопрос лечения заключенных современными методами.

Зейналов говорит о том, чтобы попасть на лечение, заключенным приходилось платить. Тогда же между Пенитенциарной службой и Министерством здравоохранения возникли споры относительно методики лечения туберкулеза. Как правило, Минздрав выступал за долгосрочное лечение, на которое у тюремной системы не было денег. Поэтому они присмотрелись к системе DOTS (Directly Observed Treatment, Short-course) — это лечение под непосредственным контролем врача, но краткосрочное. Больного под контролем врача пичкали большим количеством лекарственных препаратов.

«Министерство здравоохранение в лице Али Инсанова, несмотря на то, что данная система используется во всех странах мира, выступило против системы DOTS. И в итоге Минздрав отказался лечить туберкулезников. Но как результат, благодаря Международному Комитету Красного Креста, которое финансировало лечение по системе DOTS, удалось вылечить множество заключенных. После этого умирать от туберкулеза в колониях стали реже. А если бы лечили по «инсановски», то непонятно, что бы было. 

В его время больницы пустовали, хотя в советское, они были переполнены. Люди просто не ходили в больницы, понимая, что им будет нечем платить. Там были установлены настолько высокие ставки, что население это просто не осиливало. Люди жаловались даже в суды, причем не просто обычные граждане, но и его подчиненные, но никто с ним не связывался. Ведь он тогда был заместителем председателя правящей партии», - пояснил он.

По его словам, примерно треть членов этой партии были сотрудниками Минздрава, больниц и поликлиник. Тем самым он имел большую поддержку членов партии. Поэтому все его обходили стороной. Был случай, когда женщина подала на него жалобу и проиграла по всем инстанциям. И только после его ареста, ее взяли на работу.

«Он набирал в больницы только своих людей. Когда он понял, что больницы пустуют, часть из них закрыл. Причем он это обосновал реформами по переходу на европейскую систему. А поскольку эти здания были государственными, их просто приватизировали и продали. В итоге он получил свою долю. Уже во время суда стало известно, что благодаря этому Али Инсанов получил 2,5 млрд долларов. Причем все это он делал не под своим именем, используя подставных лиц. На минутку хочу заметить, что в то время самый богатый человек Турции имел два миллиарда долларов. Именно такими коррупционными методами Инсанов стал богатым», - рассказывает правозащитник.

Зейналов пояснил, что одновременно Инсанов был политически влиятельным человеком. В 2005 году его арестовали за попытку государственного переворота, как трактовало следствие. Тогда же арестовали Фархада Алиева и целую команду.

Отметим, что 20 октября 2005 года Али Инсанов был задержан по обвинению в подготовке насильственного захвата и удержании власти, подготовке массовых беспорядков вместе с министром экономического развития Фархадом Алиевым, его братом, главой крупнейшей частной нефтяной компании Azpetrol Рафиком Алиевым, управделами президентской администрации Акифом Мурадвердиевым.

Эльдар Зейналов пояснил, что первые обвинения были политические. Но после их всех осудили за коррупцию. Отметим, что 20 апреля 2007 года Али Инсанов был приговорен к 11 годам лишения свободы с конфискацией имущества. В приговоре указывается, что, занимая должность министра здравоохранения в 1993-2005 годах, Али Инсанов для получения незаконных привилегий для себя и третьего лица, воспользовавшись своими полномочиями, незаконно присвоил объекты физических и юридических лиц, а также объекты здравоохранения, являющихся государственной собственностью.

Во время проведенного в ходе расследования обыска, в личной квартире Али Инсанова, а также на его дачах были обнаружены и изъяты 1 миллион 289 тысяч долларов США, 884 тысячи евро, 25 килограммов различных золотых и бриллиантовых изделий и золотых слитков в форме кирпичей, документы, подтверждающие право собственности на многочисленное имущество, 17 ценных произведений искусства, предположительно антикварные предметы украшений, в его рабочем кабинете, расположенном в административном здании Министерства здравоохранения, 20 тысяч долларов США и различные ценные предметы.

Правозащитник говорит, что Али Инсанов, как только понял, что некоторые правозащитники посчитали его политическим заключенным, резко превратился в борца за демократию. Стал делать заявления, думая, что в результате его отпустят. Инсанов решил, что может стать лидером оппозиции. Так появились его политические заявления. Дошло до того, что он заявил, что почти половина населения АР - выходцы из Армении (откуда он родом), которые его поддержат.  Чем ближе было время окончания его срока, тем более агрессивнее становились его заявления.

Зейналов говорит, что некоторые правозащитники считают, что если его вначале арестовали по политическим обвинениям, значит он политзаключенный. Но мало, кто понимает, что судили его и посадили именно за коррупцию.

Напомним, что 30 октября 2005 года, почти сразу после ареста, Али Инсанов написал открытое письмо президенту Азербайджана Ильхаму Алиеву, в котором раскаивался в содеянном.

Media.az

https://media.az/society/1067728553/ali-insanov-byl-odnim-iz-krupnyh-kotoryy-ne-stesnyalsya-svoey-natury/

(В тексте интервью исправлены некоторые не согласованные со мной места)

Социальное заболевание: каковы успехи нашей страны в борьбе с туберкулезом?

Туберкулез является одной из основных причин смертности в мире. В Азербайджане, как заявила ранее директор Научно-исследовательского института легочных заболеваний министерства здравоохранения, профессор Хагигат Гадирова, в переходный период выросло количество заболеваний туберкулезом, однако сейчас наблюдается стабилизация числа случаев заболеваемости. По ее словам, за последние годы наблюдается снижение показателей, как первичной и так повторной заболеваемости.

Но, как рассказал "Зеркалу"  хирург, фтизиатр, онколог, основатель и руководитель Центра Валеологии и Интегративной медицины, доктор  Ибрагим Асадли, сомнительно, что число больных туберкулезом в стране реально снизилось. Тем не менее, он отметил, что если говорить объективно, то за последние лет десять, выявляемость заболевания улучшилась, в частности, ранняя выявляемость, так как в регионах появились новые диагностические центры.

«Все дело в том, что официальная статистика опирается только на те данные, которые поступают от региональных туберкулезных диспансеров, однако регистрацию там проходят далеко не все. Почему не все больные встают на учет? Да потому что туберкулез — это своеобразная общественная стигма. Это инфекционное заболевание, и не многие хотят, чтобы об их диагнозе узнали.  Ведь в этом случае от них могут отвернуться соседи, друзья, а иногда и родственники», – говорит врач.

По его словам, в основной группе риска малообеспеченные семьи, так как туберкулез – это социальное заболевание, и поражает, преимущественно, людей со слабым иммунитетом, плохо питающихся, не проходящих профилактических медицинских осмотров.

Многих волнует вопрос, можно ли «подцепить» эту болезнь в общественном транспорте и в других местах массового скопления народа. И.Асадли отметил, что такое вполне может произойти, так как при сниженном иммунитете туберкулезная палочка ( палочка Коха), попав в организм может способствовать началу заболевания. Продромальный период, то есть период от заражения до начала заболевания  может длиться несколько месяцев, и за это время человек может и выздороветь. Однако, по словам врача, могут остаться туберкулезные очаги, которые могут проявиться лет через 10-20, а то и 30.

Что касается основных сложностей, с которыми сталкиваются на сегодняшний день больные, то И.Асадли заявил, что одна из проблем в том, что сейчас многие живут не там, где прописаны, но получать бесплатные лекарства они должны по месту регистрации. А если  фактическое место жительства и регистрации не совпадают, возникают трудности.

«Это техническая, административная сторона вопроса. Но есть еще и научная, которая связана с тем, что микобактерии  туберкулеза быстро становятся устойчивыми к лекарствам, и их невозможно убить одним-двумя препаратами. Нужно, как минимум, пять за раз. Потому приходится создавать все новые и новые лекарства от туберкулеза, к которым  палочка Коха еще не успела приспособиться», — сказал И.Асадли.

По его словам, сейчас существует первая, вторая и третья группы препаратов. Первую группу выдают больным везде в нашей стране, они относительно дешевые и легкодоступные. Вторую  получить тяжелее — нужно пройти специальное обследование на тест лекарственной чувствительности и посев микобактерий и пройти через специальную комиссию при Министерстве здравоохранения. Третью группу получить очень тяжело, это возможно, только если выявлена устойчивость на первые две группы препаратов.

По поводу эффективности вакцины от туберкулеза, врач заявил, что в целом, она зарекомендовала себя с положительной стороны, поэтому ее делают уже не один десяток лет.

«Но у детей некоторых моих знакомых после вакцинации появился аутизм, и сейчас есть немало информации  по поводу того, что многие люди по всему миру сталкиваются с подобными фактами. Это свидетельствует о том, что применение вакцин не так однозначно, как принято считать», — поделился наш собеседник.

Глава Правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА) Эльдар Зейналов прокомментировал "Зеркалу" ситуацию с туберкулезом в местах заключения. По его словам,  в начале 90-ых годов прошлого века, в азербайджанских тюрьмах заключенных от туберкулеза умирало в разы больше, чем сейчас. Ситуация  начала меняться к лучшему, когда наша страна вступила в Совет Европы в 2001 году.

«В 2000 году одной из основных проблем было наличие почти 2000 заключенных, страдающих туберкулезом, которых нужно было изолировать от остальных, чтобы предотвратить распространение болезни», — сказал правозащитник.

Чтобы объединить больных в одну группу была построена колония №3, являющаяся пенитенциарным учреждением смешанного режима. Страдающих от туберкулеза передали на попечение Международного Красного Креста, применявшего  DOTS (короткий курс лечения антибиотиками под прямым наблюдением врача).

«Тогда Министерство здравоохранения страны было против этой схемы, как это ни странно звучит, и не принимало никакого участия в лечении заключенных, что, впрочем, стало для них только плюсом. Раньше, сидевшим в тюрьме по 5-10 лет, даже не делали флюорографию из-за отсутствия соответствующего оборудования и условий. Сейчас все условия для медобследования, в том числе флюорографии, созданы», — подчеркнул Э.Зейналов.

В случае выявления туберкулеза, больных отправляют в колонию №3, где они проходят лечение, что позволяет не подвергать опасности заражения здоровых заключенных. После выздоровления их содержат в колонии №17 отдельно от общей массы. Больных, которые не долечились, обычно не освобождают по помилованию или условно-досрочно, чтобы заболевание не перешло в хроническую форму из-за прерванного лечения. В том случае, если срок заключения больного заканчивается до окончания срока лечения, все медицинские данные по поводу его болезни направляются в гражданскую больницу. Все эти меры, по словам, Э.Зейналова, позволили добиться значительных успехов в борьбе с туберкулезом в местах заключения. 

Эля Бельская

19 марта 2019, 22:59

http://zerkalo.az/sotsialnoe-zabolevanie-kakovy-uspehi-nashej-strany-v-borbe-s-tuberkulezom/

«Али Инсанов в тюрьме страдал от своих же «реформ»»

16 марта Ильхам Алиев помиловал около 400 осуждённых. В их числе были и несколько оппозиционеров, которых ранее международные правозащитные организации назвали политзаключёнными. Среди освобождённых — лидеры партии «Народный фронт» Гезель Байрамлы и Фуад Гахраманлы, а так же активисты молодёжной организации «N!DA». Среди помилованных был и экс-министр Али Инсанов, отбывавший срок тюремного заключения с апреля 2007-го года за обвинение в попытке финансирования государственного переворота.

Кроме того, в 2017-м году Инсанов получил дополнительный срок – за найденные у него в камере психотропные препараты.

Первыми словами Али Инсанова, сказанными для СМИ после выхода из тюрьмы была фраза: «Я не намерен уходить из большой политики». Но стоит ли воспринимать всерьез заявление экс-министра здравоохранения?

На этот и другие вопросы Minval.az отвечает в блиц-интервью правозащитник Эльдар Зейналов.

— Почему в Азербайджане отсутствует такое понятие как «политическая амнистия»?

— Во-первых, большой разброс приговоров: от пары лет до пожизненного. Во-вторых, отсутствие единого, согласованного со всего списка политзаключенных, без которого любая амнистия будет комментироваться какой-то политической или оппозиционной группой как «неполное».

Трех человек из помилованных объединяет то, что в их делах был личный момент. В данном случае это Али Инсанов — бывшей член команды президента, который его предал, и двое ребят, разрисовавших памятник Гейдара Алиева — Байрам Мамедов и Гияс Ибрагимов.

— Как вы считаете, Али Инсанов, грозившийся «возвращением в большую политику» — политический труп? Или все же еще способен на какие-то поступательные движения?

— Смотря, что планировать. Чтобы просто устроить беспорядки, достаточно проплатить хулиганам, которые поломают машины, подожгут что-то, подерутся с полицией. Но чтобы захватить власть, нужно иметь много больше: команду, политическую программу, поддержку основных групп оппозиции, «добро» от дипломатов каких-то влиятельных стран.

Достаточно вспомнить заявление Инсанова о том, что 4 из 10 млн жителей Азербайджана — выходцы или потомки выходцев из Армении и, мол, поэтому они «поддержат старика» — это, по меньшей мере, наивно. Мы это уже проходили однажды в 2005-м, когда Инсанова арестовали, и никто из выходцев из Армении за него так и не вступился.

— Как был обставлен быт Инсанова в тюрьме? Помнится, он жаловался на какие-то притеснения, о чем некоторое время назад писали в СМИ?

— Он, в принципе, сидел, как все. Правда, не в общем бараке на 100 человек, а в небольшой комнате, размером поменьше, куда собрали всех политзаключенных.

— Он часто обращался к правозащитникам с жалобами?

— У Инсанова одно время были жалобы, но потом все как-то урегулировалось. Он на момент попаданию в тюрьму был же уже в преклонном возрасте, к тому же — бывший туберкулезник, с одной стороны, и фтизиатр, с другой. Как врач, он прекрасно понимал, что может там снова заболеть. Поэтому его заботили условия содержания. Правда, в его время Минздрав отказался сотрудничать с тюремной системой, и в том, что не все гладко в тюрьмах, есть и несомненная «заслуга» Инсанова. То есть, он страдал от своих же «реформ».

— Не дискриминировали ли его в тюрьме? Или Инсанов оплатил свое безопасное пребывание в «местах не столь отдаленных»?

— Не дискриминировали. У Инсанова было несколько адвокатов, которые постоянно его навещали, приходил к нему и его сын. Для того, чтобы что-то подстроить, нужно изолировать заключенного от семьи и адвоката, чтобы не было своевременной реакции. Но это был не случай Инсанова.

Все бы ничего, но под конец срока своей отсидки Али Инсанов связался с Нацсоветом, стал делать какие-то оппозиционные заявления, и ему отомстили. Причем использовали для этого не подброшенный наркотик или нож под подушкой, а его врачебную практику, которой сами же и разрешили ему заниматься, хотя и неофициально (лекарственные психотропные препараты под его нарами). Может быть, имея при этом в виду, что в случае чего смогут использовать это против Инсанова.

Дело в том, что какие-то обычные лекарства в повышенной дозировке вызывают эйфорический «приход», поэтому врачи какие-то «колеса» (таблетки) вообще не дают, какие-то — только в строго необходимой дозе). Поэтому все лекарства в колонии должны быть в шкафчике под замком и выдаваться под роспись. Не должно быть лекарств в свободном обращении. Но это была вина, в первую очередь, администрации.

— А как насчет молодых активистов — членов N!DA? Как они прошли свое «крещение» тюрьмой?

— У ребят особенных проблем после приговора не было. Были мелкие придирки в пределах допустимого законом. Вот, например, у Гияса провели личный досмотр, обыскали карманы, наказали за плохую заправку постели. При этом под предлогом не правильной заправки постели Гияса заставили 6 часов стоять на ногах. Как выяснилось, таким образом администрация попыталась создать недовольство между Гиясом и другими заключенными.

Байраму дали место ближе к туалету, и он объявил голодовку протеста. Но ведь и там же кто-то должен был сидеть? Разве в колонии кто-то должен быть лучше других? Адвокаты подали ходатайство, но в Пенитенциарной службе опровергли информацию о плохих условиях содержания Мамедова и отметили, что материально-бытовые условия Байрама Мамедова соблюдаются в соответствии с Кодексом...

У многих заключенных, когда они выпадают из фокуса общественного внимания, возникает зуд сделать что-то, что это внимание снова привлечет, «актуализировать» свое дело.

Им мало, что несколько адвокатов занимаются их делом в Европейском и местных судах, что о них постоянно информируют западных дипломатов. В прессе же ничего про них нет, а это выглядит именно как политическая смерть. Именно поэтому некоторые политзаключенные проявляют беспокойство, и временами создается ложное впечатление, что кто-то на них намеренно давит. На деле же это давление — не более чем реакция бюрократов на нестандартное, «не по уставу», поведение этих заключенных.

— Как вы считаете, можно ли считать отбывание в тюрьме оппозиционеров и политических заключенных «воспитательным процессом»?

— Безусловно, посадка в тюрьму носит воспитательный характер. В том числе и в кавычках, т.е. для отбития у человека интереса к занятиям оппозиционной политикой. Кто-то после тюрьмы уходит из политики вообще, кто-то переходит на сторону властей. Сохраняет свои принципы лишь тот, кто изначально понимает риски занятия политикой в Азербайджане, т.е. готов к аресту, и относится к товарищам по заключению ровно и без попыток кого-то унизить своим «политическим» статусом.

Еще в середине 1990-х уголовники вынесли решение о толерантном отношении к политическим заключенным и, насколько можно судить, придерживаются этого решения. Поэтому, если политический заключенный не пытается показать окружающим, что «его дерьмо пахнет лучше», то процесс «отсидки» в тюрьме происходит более ровно. Таких, кто с достоинством держит удар тюрьмы (тем более незаслуженный удар), уважают и заключенные, и администрация.

Нет ничего неконструктивней, как стараться выместить на пенитенциарщиках и других заключенных свое недовольство работой следствия, решениями судов, отсутствием видимого внимания со стороны международных организаций.

— Говорят, что политзэкам в тюрьме очень «не сладко». Как обстоят дела на самом деле?

— В Азербайджане спор о том, как относиться к политическим заключенным, был решен уголовниками еще в начале 1996 г. на собрании («сходняке») во главе с «лоту» Бахтияром. Тогда в колонии стало поступать много политических заключенных из числа бывших «погонников» (солдаты-суретовцы, омоновцы), и по классическим «поняткам», это было «смешение мастей», которое должно было плохо закончиться для политических. Уголовники почувствовали, что в разборке между бывшими и нынешними «погонниками» администрация определила им роль палачей. И было принято решение («фетва»): политические заключенные не должны вмешиваться в дела уголовников, а уголовники — в дела политзаключенных (их конфликт с правительством, жалобы, акции протеста и пр.); при соблюдении «поняток» к «политикам» нужно относиться как к «мужикам». Эта «фетва» неукоснительно соблюдается.

Кстати, большинство помилованных составляют не секулярные (светские), а религиозные заключенные. Некоторые из них были наказаны строже, чем заслуживали, что доказывает и факт их помилования. Но, за малым исключением, много ли мы слышали об их проблемах (которые такие же, как у всех, а иногда, из-за их религиозности, и побольше)? Все потому, что эти заключенные воспринимают тюрьму не как наказание, а как испытание, и стараются проходить это испытание достойно.

Яна Мадатова

Minval.az

Дата: 2019/03/19 14:17

https://minval.az/news/123871523

Бывшим заключенным протянут руку помощи

На днях в  Азербайджане  была утверждена структура Центра социальной адаптации для лиц, отбывших наказание в пенитенциарных учреждениях, при министерстве труда и социальной защиты населения. О том, как это решение повлияет на жизнь бывших заключенных, "Зеркалу" рассказал глава Правозащитного Центра Азербайджана Эльдар Зейналов.

— Центры социальной адаптации бывших заключенных  являются основой целой системы, которая заложена соответствующим законом от 31 мая 2007 г.

Это только часть этого процесса, причем касается  она лишь тех, у кого после освобождения не оказалось жилья, то есть находящихся в самой отчаянной ситуации. Но именно до создания центров  все эти годы у чиновников и не доходили руки. Дошло до того, что в феврале 2017 г. Президенту пришлось принимать еще один указ, предусматривающий создание Службы пробации с опорой на такие центры.

Неофициально это объяснялось недостатком финансовых средств. Но в соседней бедной Грузии, в отсутствие нефти уже давно создали вполне успешную службу пробации и активно делились своим опытом. К тому же ущерб от рецидивной преступности, содержания тысяч заключенных, на мой взгляд, перевешивает расходы на их адаптацию. В Грузии благодаря системе пробации удалось существенно снизить рецидивизм и уменьшить население тюрем. Как бы то ни было, наконец, и у нас дело со скрипом сдвинулось с мертвой точки.

— Будет ли способствовать создание Центра возвращению бывших заключенных к нормальной жизни?

— Безусловно, он поможет определенному проценту таких граждан. Хотя, если новая структура допустит коррупцию в своей работе, то эффективность ее деятельности сильно снизится.

В первую очередь, надо обеспечить тех, кто отбыл наказание, постоянным жильем и работой. А согласятся ли пострадавшие от землетрясения или беженцы, которые ничем не провинились перед законом, уступить свою очередь бывшим уголовникам? На государственную работу бывших заключенных не возьмут из-за судимости. Но готовы ли частные бизнесмены принять к себе в компанию бывшего вора?

К тому же надо понимать, что в условиях, когда производство в колониях было практически сведено на нет, вся система исправления заключенных свелась к простой их изоляции от общества, то есть культивированию в оступившихся, но не безнадежных людях лени, иждивенчества, воинствующего неприятия работы на общее благо. Если в колонии человек возьмется убирать территорию или заниматься другими хозяйственными работами, то в глазах профессиональных воров он становится существом второго сорта — «козлом», «шнырем». И это потом переносится на мирную жизнь. Человеку, «перевоспитанному» тюрьмой в таком духе, проще ограбить кого-то в темном переулке, чем заняться каким-нибудь общественно полезным трудом.

Поэтому надо занять заключенных не игрой в нарды и бездельем за счет государства и собственных семей, а трудом и образованием.

— Какие еще меры следует предпринять для социальной адаптации тех, кто отсидел срок?

— Необходима разнообразная помощь в возвращении бывшего заключенного в общество. За нее ответственны 5 министерств (труда и социальной защиты населения, внутренних дел, образования, здравоохранения, юстиции) и в целом Кабинет Министров. Помимо жилья и работы, кому-то надо получить удостоверение личности, кому-то прописку, кто-то в тюрьме достиг пенсионного возраста. Есть те, кто из-за ареста не доучились, кто на старости лет остался без попечения и т.д. Все эти проблемы нужно решать, чтобы человек не остался на улице без средств к существованию, и не уперся в тот жизненный тупик, выход из которого многие видят в возобновлении преступной деятельности и возвращении в уже привычные тюремные стены, где хотя бы три раза в день накормят и худо-бедно вылечат.

— У многих ли получается начать жизнь с чистого листа?

— После тюрьмы жизнь уже никогда не станет прежней и уж тем более не продолжится с чистого листа. Даже после отбывания срока наказания, человек несколько лет будет сохранять судимость, что вносит определенные ограничения при трудоустройстве. Он еще долго будет на метке у местной полиции, будучи первым подозреваемым, если по соседству произойдет какое-то преступление. За время «отсидки» он растеряет часть социальных связей, «подмочит» свою деловую репутацию. После 5 лет заключения психологи замечают необратимые изменения в психике…

Хорошо, если на свободе друзья помогут ему не шприцом с наркотиком, а жильем и трудоустройством. Если рядом с ним будет семья, поддерживая его и не давая снова упасть. Если государство будет проявлять к нему не подозрение, а участие. Если же этого не будет, то велика вероятность того, что он вернется за решетку.

В свое время перевоспитанию уголовников уделялось немалое внимание. Писались книги, снимались фильмы о том, как бывший заключенный возвращается к честной жизни с помощью тех близких, кто ему поверил. В современной же литературе таких образов мало. В основном героизируется блатной мир или изображается негатив, подводящий читателя к выводу, что оступившегося человека лучше сгноить в тюрьме.

Конечно, в тюрьмах есть и такие персонажи, которые испытывают вражду ко всему миру, живут по знаменитому принципу «ЧЧВ» («человек человеку волк»). Но  многие  заключенные даже при всех недостатках нынешней карательной системы, находят в себе силы не возвращаться к уголовщине.

— Как часто бывшие заключенные снова оказываются в тюрьме?

— На основе информации за 2017 г. (а более свежей на сайте Госкомстата нет) можно заключить, что среди осужденных за уголовные преступления доля лиц, ранее уже совершавших преступления, выросла за 2007-2017 годы с 36% до 42%. Но тут надо учитывать, что примерно половина осужденных (47,2%) была осуждена условно или к альтернативным наказаниям. Причем, естественно, что эти меры с меньшей охотой применяются судами к тем, кто уже ранее преступал закон. Поэтому среди заключенных в колониях процент ранее осуждавшихся выше.

В одном из выступлений ответственного чиновника пенитенциарной системы называлась цифра в 65%. Среди них лиц, признанных по закону рецидивистами, то есть самых трудновоспитуемых, всего 15-17%. Это те люди, которые связали себя с преступным миром, часто с ними разорвали связи семьи. У остальных шанс перевоспитаться выше, и это подпитывает осторожный оптимизм.

— Какие плоды дает гуманизация системы исполнения наказания?

— Указ Президента о гуманизации пенитенциарной системы был принят в 2017 г. В результате, несколько сократилось число осужденных в пенитенциарных учреждениях. В частности, Президент  выдвинул предложение о том, чтобы не сажать в колонии тех наркоманов, которые виновны только в потреблении наркотиков и не совершили иных преступлений. Суд до недавнего времени в ущерб справедливости воспринимал таких людей как преступников, а не как больных. Их лечили, но в тюремной, а не в гражданской больнице. Мягче стали относиться суды и к тем, кто возмещает нанесенный материальный ущерб.

Активней стали использовать условно-досрочное освобождение. Сейчас им занимается не одна, а две комиссии, и их работа перестроена так, чтобы они выезжали в пенитенциарные учреждения чаще.

Сотни подследственных сейчас носят браслеты с GPS датчиком положения. Это упростило контроль над ними и позволило обойтись вместо лишения свободы ее ограничением.

В результате, за пару лет безболезненно для общества освободили, по неофициальным данным, до 3 тыс. заключенных (каждого восьмого).

Эля Бельская 

17 марта 2019, 13:02

http://zerkalo.az/byvshim-zaklyuchennym-protyanut-ruku-pomoshhi/

Baku Cemetery Controversy

Plans to build road through Baku cemetery may lead to destruction of thousands of old graves, including Armenian ones.

Friday, 7 March, 2003

Zarema Velikhanova

Plans to build a major road across part of an old Christian cemetery have sparked a bitter controversy in Baku and among former citizens of the capital no longer living in Azerbaijan.

The Baku authorities say that they are taking special care to rebury people interred in the Montin cemetery near the centre of the capital, so that they can build a much-needed new road, and have made an effort to contact their relatives abroad.

Human rights activists say the city authorities are proceeding much too fast and, by threatening Armenian graves, risk poisoning relations further with Armenia.

The reconstruction work has already begun. Early one morning this week, a group of elderly people had gathered by the main gate of the Montin cemetery. The Korobtsov family was waiting for Ali Nasirov, the city official responsible for reburying their relatives.

Like other families - from Baku's Russian, Armenian and Jewish communities, as well as some Azerbaijani families too - they were told that they could choose whether their late relatives would be transferred to another part of the graveyard or to another cemetery.

"I would like to point out that when it comes to work of state importance, any state has the right to move cemeteries," Ali Nasirov told IWPR. He observed that Baku's Chemberikend cemetery was relocated in the 1980s.

Around a quarter of the 80 hectares at Montin are affected by the new plans covering several thousand graves, dating back to the 1890s. Announcements were first made in January, with notices placed on the gates of the cemetery and in the newspapers. A new 50-metre-wide road will be built, which will help ease congestion in the Narimanov district of the city, where the graveyard is located.

Nasirov said that the city authorities were underwriting all the costs and staff had been instructed to act sensitively, wear rubber gloves and listen to the requirements of relatives.

Galina Nenasheva, a 67-year-old pensioner, was standing at the cemetery gates as workers reburied her late husband and four of his relatives. "I cannot bear to be present," she said. "Thank God, my late husband's brother came from Russia and he is looking after it."

Taking an IWPR correspondent for a fellow mourner, she said she was very happy with the way the process had been handled and that the graveyard workers had even refused her offer of money.

However, if locals and people who have kept their connections with Baku can be located easily to take part in the reburial process, this is not true of other émigrés, scattered across the world, including almost all the Armenians, who fled Baku during the Armenian-Azerbaijani conflict. The reburials are supposed to take place before April 1.

Eldar Zeinalov, director of the Human Rights Centre of Azerbaijan, has strongly criticised the Baku authorities for rushing into the decision and failing to anticipate the likely reaction in Armenia. "It would be ideal to postpone this issue until the Karabakh problem is resolved," Zeinalov told IWPR. "But if there is an urgent need, we should use the experience of the Red Cross in reburying the Armenians."

However, Red Cross spokesman Oktai Mamedov said no one had approached them over the issue and, as far as he was aware, their mandate did not cover the transfer of Armenian graves in Baku.

City official Nasirov said that they had received many telegrams from former Bakuvians abroad authorising them to rebury their relatives. He said that a decision on Armenian graves would be postponed until after April 1.

So far there has been little reaction in Armenia, which has been preoccupied with its presidential election. However, some former Baku families living in the Armenian capital Yerevan are worried. Mikael Melikov and his family left Baku in 1988. They said that they would like to return to rebury their grandfather, grandmother and other relatives, but that it was almost impossible for them to do so.

Another Baku Armenian living in Yerevan, Amalia Pogosova, said that she had heard that her mother's tombstone had already been vandalized in the inter-ethnic violence of 1990 and said there was "no point in the whole exercise".

Zeinalov has warned that the issue of the Armenian graves could cause a serious row between the two nations, who were at war until 1994 and regularly accuse each other of mistreatment.

"Now, when the Karabakh conflict has gone quiet, any actions which can cause additional tension can harm the peace process," Zeinalov said. "What would happen if tomorrow the mayor of Shusha [a town in Karabakh, which formerly had a Azerbaijani population majority and is now held by the Armenians], decides to build a stadium on top of the old Azerbaijani cemetery and justifies it on the grounds that the relatives have long not visited these graves and have not come to rebury them?"

The mayor of Baku Hajibala Abutalybov has accused Zeinalov of adopting an "anti-Azerbaijani position".

"Reburials are a normal practice, which take place all over the world," the mayor said. "No one is planning to destroy any Armenian graves. I don't understand why they raised such a fuss. There are other nationalities buried there besides Armenians."

It is not clear what will happen to the Armenian graves, if, as is almost inevitable, their relatives cannot come to Baku to see their loved ones reburied. But many observers are now watching closely. Ulvi Akhundli, spokesman for the OSCE office in Baku, told IWPR that his organisation is only likely to get involved if there is "any vandalism of the graves".

Zarema Velikhanova is a correspondent with Ekho newspaper in Baku.

Leila Amirova is a freelance journalist.

Armenika Kivirian of Arminfo news agency in Yerevan contributed to this report.

https://iwpr.net/global-voices/baku-cemetery-controversy 

Спор вокруг бакинского кладбища

Осуществление планов строительства дороги на территории кладбища в Баку может привести к уничтожению тысяч захоронений, в том числе и армянских.

Friday, 7 March, 2003

Планы строительства автомагистрали по христианскому кладбищу вызвали горячие споры в Баку и среди бывших жителей столицы, ныне здесь уже не живущих.

По заявлениям городских властей Баку, принимаются специальные меры по перезахоронению останков людей, погребенных в одной из частей Монтинского кладбища, расположенного недалеко от центра столицы – необходимо освободить место для строительства новой дороги. О планах перезахоронения уведомляют и тех родственников усопших, которые живут за границей.

По мнению правозащитных организаций, столичные власти действуют слишком быстро и, ставя под угрозу армянские могилы, рискуют далее усугубить отношения с Арменией.

"Реконструктивная" работа уже началась. Несколько дней назад рано утром у главного входа на одно из самых древних и больших кладбищ столицы собрались несколько пожилых людей. Старшее поколение семьи Коробцовых ожидало заместителя директора треста общественного обслуживания Али Насирова, который ответственен за перезахоронение их родственников.

Как и другим семьям похороненных здесь людей - русских, армян и евреев, а также азербайджанцев, им было предложено выбрать - перенести могилы их родственников в другую часть кладбища, не подлежащую сносу, или на какое-нибудь другое кладбище.

"Отмечу, что любое государство при проведении работ государственной важности имеет право переселять кладбища", - говорит Али Насиров. – "Подобное происходило в 80-х годах, когда было перенесено Чемберикендское кладбище".

Под планы перезахоронения подпадает около четверти Монтинского кладбища с его площадью в 80 гектаров, или несколько тысяч могил, многие из которых датированы 90–ми годами 19 века. О переселении Монтинского кладбища было объявлено еще в январе 2003 года. Посетители кладбища тогда впервые увидели таблички на воротах кладбища, где оповещалось о перезахоронении могил. В газетах печатались объявления. Здесь будет построена новая шириной в пятьдесят метров дорога, что позволит разредить перегруженное дорожное движение в Наримановском районе города, где расположено кладбище.

В интервью с IWPR Насиров отметил, что перезахоронение усопших осуществляется на основании заявлений близких им людей. При этом все расходы, связанные с переносом могил, мэрия города взяла на себя. Работники кладбища стараются никак не затронуть и еще больше не разбередить боль утраты родственников усопших. При перезахоронении рабочие обязательно надевают резиновые перчатки.

67-леняя пенсионерка Галина Ненашева, два года назад похоронила здесь своего мужа. А теперь его тело, а также тела еще четверых его родственников, похороненных на этом же участке, пришлось перезахоронить. В течение всего процесса Галина Ивановна стояла у центрального входа кладбища. "Я не могу присутствовать при этом. Слава Богу, из России приехал брат моего покойного мужа. Он этим и занимается", - сказала она.

Приняв корреспондента IWPR за одну из посетительниц могилы родственников, Галина Ивановна рассказала, как пыталась отблагодарить работников кладбища за поддержку и терпение. "Они такие бескорыстные. Я хотела дать им немного денег, но они меня чуть не поколотили. Редко увидишь таких людей".

Найти родственников в самом Баку или через контакты, имеющиеся у них в столице, не представляет никакой трудности, чего не скажешь об иммигрантах, разбросанных по всему миру – в основном, армянах, покинувших город в ходе армяно-азербайджанского конфликта.

Директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов выступает с резкой критикой бакинских властей за принятие столь поспешного решения и неумение предвидеть возможную реакцию Армении. “Идеально было бы отложить этот вопрос до решения Карабахской проблемы", - говорит он. –"Но если есть такая срочная необходимость, нужно использовать практику перезахоронения армян с помощью Красного Креста.”

Однако, как сообщает пресс-секретарь Комитета Красного Креста Октай Мамедов, в организацию не поступало никаких обращений в связи с перезахоронением армянских могил в Баку. Кроме того, по словам Насирова, получено множество телеграмм отбывших бакинцев с разрешением перезахоронить их родственников. Что касается перезахоронения армянских могил, добавил он, этот вопрос будет решаться после 1 апреля.

До сих пор со стороны Армении, поглощенной президентскими выборами, не поступило сколько-нибудь значительных комментариев по поводу начавшихся в Баку перезахоронений. Однако некоторые семьи, ранее жившие в Баку, а теперь обосновавшиеся в Ереване, выражают озабоченность. Микаэл Меликов и его семья уехали из Баку в 1988 году. Они говорят, что хотели бы вернуться, чтобы присутствовать на перезахоронении своих дедушки, бабушки и других родственников, однако, сделать это, по их мнению, практически невозможно.

Бывшая жительница азербайджанской столицы Амалия Погосова сегодня живет в Ереване. Она говорит, что на кладбище ранее уже были погромы – во время межэтнических столкновений 1990 года. По данным Амалии, могильная плита ее матери не сохранилась, а поэтому во всей этой инициативе она не видит смысла.

По мнению Эльдара Зейналова, вопрос устранения армянских могил может привести к новым разногласиям в отношениях между двумя нациями, которые воевали друг с другом до 1994 года, а сегодня систематически обмениваются обвинениями по тому или иному поводу. “Сейчас, когда Карабахский конфликт вошел в спокойную фазу, любые действия, которые способны вызвать дополнительную напряженность, могут повредить мирному процессу", - сказал он. "Что будет, если завтра мэр Шуши решит построить стадион на месте азербайджанского кладбища, и будет обосновывать это тем, что эти могилы давно не посещают, и родственники не приехали их перезахоронить?"

Заявление Эльдара Зейналова прокомментировал и мэр столицы Гаджибала Абуталыбов. Он обвинил правозащитника в принятии антиазербайджанской позиции.

"Случаи перезахоронения нормальное явление, это происходит во всем мире. Никто не собирался уничтожать армянские могилы. Непонятно почему подняли такой шум, ведь помимо армян там похоронены и лица других национальностей", - отметил мэр.

Пока неясно, что случится с армянскими могилами на Монтинском кладбище, если, а это почти неизбежно, родственники не смогут приехать в Баку для участия в перезахоронении своих родных. Между тем вопрос оказался под пристальным вниманием наблюдателей. В беседе с IWPR, представитель бакинского офиса ОБСЕ Улви Ахундли заявил, что его организация позволит вовлечь себя в это дело только в том случае, если зафиксированы будут "факты вандализма в отношении могил".

Зарема Велиханова,

корреспондент газеты "Эхо", Баку

Лейла Амирова, независимый журналист.

Арменика Кивирян, корреспондент информационного агентства "АРМИНФО", участвовала в подготовке этого материала

https://iwpr.net/ru/global-voices/spor-vokrug-bakinskogo-kladbischa

8 марта в женской колонии или как поздравляют заключенных?

06 март 2019, 16:59

  

Праздник – он и в тюрьме праздник. Женщины в учреждении по отбыванию наказания №4 (женской колонии) Пенитенциарной службы Министерства юстиции Азербайджана начинают отмечать Международный женский день с начала марта. А 8 числа в колонии проводятся концерты, раздаются подарки.

«Каждый год 8 Марта в женской колонии отмечается праздник. Могу сказать, что  женщины-заключенные чувствуют особую атмосферу уже с начала месяца. Например, сегодня там выступала с концертом певица Дамла, она же вчера посещала мужскую колонию».

Об этом сообщил Media.Az начальник отдела по связям с общественностью Пенитенциарной службы Мехман Садыгов.

По его словам, обычно в праздничные дни женскую колонию посещают известные артисты и певцы. Организовываются театральные представления, концерты с участием самих заключенных. 

«Кроме того, 8 Марта женщин-заключенных ожидает праздничный ужин, им разрешается больше времени проводить с родственниками, даются все возможные привилегии. Это делается для того, чтобы заключенные, несмотря на то, что находятся в колонии, смогли почувствовать себя женщинами. Что касается подарков, то, как правило, их дарят представители неправительственных правозащитных организации, с которыми мы тесно сотрудничаем. Это, безусловно, очень приятно для женщин, они ощущают внимание и заботу», - сказал он. 

В свою очередь, глава правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА), правозащитник  Эльдар Зейналов в беседе с Media.Az  рассказал о поощрениях для осужденных в Международный женский день. 

Он также отметил, что в праздничный день  для женщин  в колонии организовываются специальные представления, причем с их участием.

«Кстати, среди них очень много талантливых женщин, которые прекрасно поют, читают стихи или играют на различных музыкальных инструментах. Наравне с этим женскую колонию посещают известные певцы и артисты, бывает, что приезжают депутаты Милли Меджлиса или иностранные дипломаты. Было время, когда колонию посещала Народная артистка Азербайджана Флора Керимова. Обычно в этот день в колонии для женщин готовят праздничный ужин, им разрешают больше времени проводить с родственниками, они могут подольше смотреть телевизор. Также заключенным могут позволить сделать дополнительный телефонный звонок или разрешить свидание, предоставить деньги (небольшую сумму) для того, чтобы женщина могла позволить купить себе что-либо в ларьке. Это, конечно, приятно», - сказал Э. Зейналов.

По его словам, сегодня в женской колонии содержится 400 заключенных. За последнее время их количество сократилось на 150 человек.

По мнению правозащитника, в настоящее время единственная проблема женской колонии – это перегруженность. Максимальное количество содержащихся не должно превышать 350 человек: «Надо понимать, что эмоционально женщины и мужчины отличаются друг от друга. Понятно, что от большой перегруженности уменьшается жилая площадь. Тем самым, в одном бараке содержатся гораздо больше заключенных, чем положено. А у кого-то нет настроения, кто-то долгое время без интимных отношений, у других предменструальный синдром, кого-то давно не посещают родственники и т.д. Такие условия повышают вероятность возникновения конфликтов», - заключил Э.Зейналов. 

Джамиля Алекперова

https://media.az/society/1067727374/8-marta-v-zhenskoy-kolonii-ili-kak-pozdravlyayut-zaklyuchennyh/