Апрель 26, 2018 17:22
Дж.АЛЕКПЕРОВА
Интервью Еcho.az с главой Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдаром Зейналовым
ИНТЕРВЬЮ:
— Расскажите, как обстоят дела в колониях с получением среднего образования?
— Для начала отмечу, что в Кодексе по исполнению наказаний вопросы образования занимают немалое место. В число средств исправления осужденных включены как общее образование, так и начальное профессионально-специальное образование и профессиональная подготовка. Образование и профподготовка также входят в список гарантированных этим Кодексом прав заключенных.
Образование и профподготовка поощряются администрацией и учитываются как критерий при определении исправления осужденного («добросовестное отношение к образованию»). Однако они исключены из средств исправления солдат, приговоренных к службе в дисциплинарном батальоне. Предполагается, что в их случае образование может быть заменено боевой подготовкой.
— Все ли заключенные обязаны получать среднее образование?
— Да, среднее образование является обязательным для всех граждан Азербайджана, не исключая и заключенных. Министерство образования контролирует этот процесс, чтобы уровень образования осужденных не был ниже принятых стандартов, Вольнонаемные педагоги обучают заключенных, комиссии Министерства образования принимают у учащихся экзамены и выдают им свидетельства об образовании.
В последнее время качеству образования в республике уделяется повышенное внимание. Были случаи, когда некоторые заключенные даже попадали на общереспубликанские конкурсы. Подразумевается, что если человек попал в тюрьму в 18 лет, то у него уже есть общее начальное образование. Поэтому среднее образование обеспечивается в воспитательной («детской») колонии, куда попадают граждане в возрасте от 14 до 18 лет. Впрочем, и во «взрослых» колониях тоже есть возможность подтянуть свое общее образование до среднего. Однако заключенные старше 40 лет, инвалиды I и II групп, несовершеннолетние с ограниченностью возможностей здоровья до 18 лет привлекаются к общему образованию лишь по своему желанию.
Что касается начального профессионально-специального образования и профессиональной подготовки, то они обеспечиваются лишь для тех заключенных, кто не имеет профессии и специальности. При этом осужденные женщины старше 55 лет, а также беременные или содержащиеся в колонии вместе с детьми, осужденные мужчины в возрасте свыше 60 лет, инвалиды I и II групп ограниченностью возможностей здоровья до 18 лет привлекаются к профобразованию по своему желанию.
В некоторых колониях созданы специальные профтехучилища. То есть, помимо специальности человек имеет возможность получить еще и свидетельство о среднем образовании. Правда, придется получать специальность лишь из числа представленных в данном профтехучилище. В целом обязательность (т.е. принудительность) образования в колониях весьма условна.
— А как насчет высшего образования?
— Из текста Кодекса складывается впечатление, что его авторы вообще не рассматривают высшее образование в качестве инструмента перевоспитания осужденных. Хотя, по существу, это тоже разновидность профессионального образования, и в цивилизованных странах поощряется. Как бы то ни было, в Кодексе прямо о высшем образовании именно заключенных ничего не сказано. Объяснить (но не принять) это можно.
Так, при очном образовании студент должен несколько раз в неделю лично посещать занятия. Это возможно в колонии-поселении, при ограничении свободы или наказаниях в виде общественных или исправительных работ. Но в обычных колониях существует режим, который не предусматривает выхода заключенного за пределы учреждения иначе как для работы, следственных действий или лечения, и то под конвоем.
При заочном образовании посещать лекции не требуется, и студент занимается самостоятельно. Однако и в этом случае он должен дважды в год лично появляться в университете для сдачи экзаменов. Понятно, что для этого нужен отпуск из колонии или тюрьмы.
На сегодня только в колониях общего режима заключенному могут предоставить временный отпуск, который позволяет ему раз в год находиться за пределами учреждения без охраны на срок до 7 суток, не считая времени до 2 суток, необходимого для проезда в оба конца. Но и это право принадлежит только осужденным за впервые совершенное умышленное преступление, не представляющее большой общественной опасности, или менее тяжкое преступление, или преступление по неосторожности.
Дополнительный отпуск (а для сдачи экзаменационных сессий их нужно два) могут предоставить лишь передовикам производства. Конечно, мы видим примеры того, что заключенных, не подпадающих под эту категорию, под охраной отпускают на похороны своих близких и родных. Но это всего лишь добрая воля Пенитенциарной службы Азербайджана, противоречащая действующему законодательству.
— А как получают образование «пожизненники»?
— У пожизненно осужденных все сложно. Предполагается, что они опасны и склонны к побегу, и потому их даже в камере содержат в количестве не более 3 человек. Соответственно, уроки, лекции, собрания, молитвы большими группами пожизненников исключаются. Соответственно, к общему и профессиональному образованию и профессиональной подготовке они не привлекаются. Предполагается, что они могут заниматься самообразованием. Но на практике создать для этого «условия, не противоречащие порядку исполнения и отбывания наказания», весьма трудно. Так, в камере нельзя держать больше 10 книг и журналов на одного заключенного. Документы, не относящиеся к уголовному делу заключенного, не должны храниться в камере.
Видео- и аудиоплейеры для прослушивания лекций и учебных материалов в списке разрешенных предметов не значатся. Кроме того, для сертификации знаний необходимо сдавать экзамены. Для этого нужен если не отпуск (он пожизненникам не положен), то хотя бы встреча с экзаменатором. А его допустят лишь на общих основаниях, если решат, что он окажет положительное влияние на осужденного.
— А как в тюрьмах с учебниками для самообразования?
— Насколько мне известно, библиотечный фонд пенитенциарных учреждений создавался стихийным образом. В 1990-х это часто были книги из библиотек советских войсковых частей, покинувших Азербайджан, малоинтересные для большинства осужденных. Сейчас в каждой библиотеке можно найти книги на азербайджанском языке, напечатанные на латинице, некоторое количество старых книг на кириллице (для стариков). Обязательно — кодексы и юридическая литература, с недавних пор — переводы всемирной литературы. Однако для самообразования по некоторым дисциплинам этого будет мало. Хорошо, что можно получать книги из дома, но в ряде случаев, этого недостаточно.
Например, если нужно выработать правильное произношение в изучаемом иностранном языке, не обойтись без технических средств, которые на сегодня в тюрьмах не встретишь. А на Западе все с точностью до наоборот. Там, например, заключенному, который заинтересован в самообразовании или прошел образовательные курсы, сокращают срок «отсидки». Если заключенный хочет получить высшее образование, то ему создают все условия для сдачи экзаменов. В Австралии был случай, когда пожизненный заключенный из принципа получил пять высших образований в разных областях знаний.
— Есть выход из сложившейся ситуации?
— Я считаю, что правительство должно рассмотреть идею внедрения в тюрьмах страны дистанционного образования, наподобие того, которое доступно свободным людям. Оно позволит заключенным беспроблемно получать высшее образование. Для этого тюрьмы должны быть оснащены компьютерами и выходом в Интернет. Посредством видеоконференции, разумеется, под контролем администрации, заключенные смогут сдавать экзамены.
Однако сегодня это не разрешено действующим законодательством Азербайджанской Республики. Но при этом, и прямо не запрещено. В этих условиях руководство тюрем руководствуется «золотым правилом» бюрократии: «Если можешь что-то не делать, не делай!». Дистанционное образование — очень хорошая практика, которая решила бы проблему доступа к образованию в тюрьмах. Кроме этого, это сыграло бы на руку самим заключенным, так как обучение помогло бы им изменить некоторые взгляды на жизнь и исправиться.
Бывают случаи, когда сажают человека, например, в 19 лет, если он выйдет из тюрьмы через 25 лет, ему будет 44 года. Это тот возраст, когда человек еще в состоянии работать, а значит, ему не помешает образование. Кроме того, видеосвязь в условиях, когда многие в республике ею пользуются через такие приложения, как WhatsApp и Skype, помогла бы и более живому общению заключенных с их семьями. Телефонная связь между ними разрешена, осталось лишь добавить в правила, что она может быть и видеотелефонной. Ведь у кого-то семья в Нахчыване, а у кого-то в ближнем или дальнем зарубежье. И такое общение могло бы частично заменить кратковременные свидания.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.