Помилование 3 сентября затронуло всего 16 политических заключенных из списков, представленных Совету Европы Федерацией Правозащитных Организаций Азербайджана. Напомним, что эти взаимодополняющие списки включают:
- «список 716-ти», составленный по состоянию на 1 января 2001 г.,
- «список 88-ти», включающий более поздние аресты и политзеков, забытых в первом списке,
- «список 16 октября», включающий лиц, арестованных после президентских выборов и продолжающих оставаться в заключении.
В общей сложности в этих списках все еще остаются более 110 человек.
Достойно внимания, что в период Ильхама Алиева во все 4 помилования попадали не только лица, признанные политическими заключенными, но и те заключенные, которых правозащитники политическими считают, а эксперты Швиммера «забраковали» (например, Фахмин Гаджиев, Садай Мирзоев или Фаиг Рагимов). То есть президент показал себя даже более гуманным, чем бюрократы из Страсбурга. Это дает некоторое основание надеяться, что заявления о готовности к примирению – нечто большее, чем просто ответ на давление из Страсбурга.
Однако опять освободили не всех, продолжая начатый в 2000 г. постыдный торг с Советом Европы. Это имело неожиданный резонанс в Гобустанской тюрьме. Помимо единственного освобожденного по помилованию пожизненника – Альакрама Гумматова, там сидит еще 25 заключенных, которые считают себя «политическими», а также около 115 «уголовных» пожизненников, чьи события преступления пришлись на время до отмены смертной казни. Всех их так или иначе задело помилование Гумматова. Почти сразу же между ними начались разговоры о том, что необходима акция протеста.
Кто-то посчитал, что их преступления полегче, чем у Гумматова, и что «если уж Альакрама помиловали», то их и подавно надо освободить. Другие были опечалены тем, что "вот и опять политзаключенным повезло, а когда об уголовных вспомнят?" Но основной причиной недовольства все же является нерешенность т.н. «проблемы 15 лет».
До отмены смертной казни в Азербайджане не было пожизненного заключения, и когда отменяли расстрельный приговор, то давали не более 15 лет, если это делал суд, и 15-20 лет, если это происходило в порядке помилования. Например, в 1994 г. отменили смертную казнь для женщин, и с тех пор они не получают больше 15 лет, даже если убьют нескольких человек. С 1995 г. преступники старше 65 лет также не приговариваются к срокам свыше 15 лет, т.к. парламент отменил смертную казнь всей этой группе граждан. В 1995-1998 гг. помиловали 12 смертников, и никому из них не дали больше 20 лет. Когда же в феврале 1998 г. смертную казнь отменили поголовно, бывшие смертники получили более тяжелую альтернативу, причем не существовавшую на момент их преступлений. Это породило претензию, что закону, ухудшающему правовое положение заключенных, придали обратную силу, что в этой трактовке является нарушением статьи 149 Конституции, ст.7 Европейской Конвенции и ряда других положений национального и международного права.
Не хочу вдаваться в юридические тонкости, но если бы сначала у нас параллельно со смертной казнью ввели пожизненное заключение, как в России или в Турции, сделали его альтернативой расстрела и собрали со всех заключенных прошения о помиловании, ситуация бы смотрелась по-другому. Но Милли Меджлис поступил по-другому, и теперь с завязанным им «узелком» приходится разбираться высшим судебным органам страны и Европы.
После 1998 г. помилования пожизненных заключенных стали очень редким явлением, особенно после того, как в июле 2001 было принято новое положение о помиловании, согласно которому для получения права на подачу прошения о помиловании необходимо теперь отсидеть не менее 10 лет. Достаточно сказать, что на момент принятия этого документа из 150 пожизненников такое право имели всего 4-5 человек, и никто из них помилован не был. Наоборот, под помилование попадали одни политические, причем никто из них не отсидел упомянутого 10-летнего срока. Понятно, что такое «почетное исключение» не было случайным и связано лишь с давлением Страсбурга. Отсюда истоки черной зависти уголовников к политическим заключенным.
После того, как внесенные в Конституцию изменения сделали возможной подачу индивидуальных жалоб в Конституционный Суд, бывшие смертники в массовом порядке начали туда жаловаться. Однако по «непонятной» причине администрация Гобустанской Тюрьмы – единственного места, где содержат пожизненников, стала создавать препятствия для отсылки жалоб. Это привело к массовой голодовке протеста 12 декабря 2002 г., в которой приняли участие порядка 70 бывших смертников.
После этого суд ответил отпиской, причем не случайно первые ответы помечены именно днем массовой акции. Второй раз пожизненники обсуждали идею голодовки в августе 2003 г., причем импульсом к этой дискуссии было полученное известие о голодовке протеста 42 армянских смертников, которые в связи с отменой смертной казни у наших соседей оказались в той же ситуации. В разгар спора пришло известие о том, что в Евросуд ушла аргументированная жалоба местного «демагога» Афлатуна Гаджиева, который, будучи юристом по образованию, детально обосновал жалобу на ретроактивное применение к нему пожизненного заключения. Страсти улеглись.
Осенью 2003 г. дали ход в приоритетном порядке жалобе Альакрама Гумматова, которая содержала принятый к рассмотрению Евросудом пункт о «проблеме 15 лет». Кроме того, «повезло» другому политзеку - Рагиму Газиеву, которому после его прочувствованной речи на суде с упоминанием «проблемы 15 лет» как раз и дали это наказание (вместо 12 лет, положенных по новому Уголовному Кодексу).
В январе этого года вступил в силу и новый закон «О Конституционном Суде», определивший процедуру подачи индивидуальных жалоб. Среди примерно 1700 жалоб, которые с того времени поступили в КС, есть и несколько жалоб по «проблеме 15 лет», которые не рассматриваются уже 7 месяцев (вместо положенных 3 месяцев). Создается впечатление, что КС ждет результатов жалоб в Евросуд, чтобы скопировать их в своем вердикте.
Разными путями к пожизненникам доходят слухи, что якобы власти хотят как-то решить «проблему 15 лет». Обычно эти слухи совпадают по времени с возобновлением разговоров о необходимости повторения массовой голодовки. Последний слух был распространен через одного из пожизненников-политзеков, который авторитетно заявил, что всех бывших смертников и даже лже-пожизненников (т.е. преступление совершено до, а приговор вынесен после отмены смертной казни) помилуют на годовщину смерти Гейдара Алиева. Возможно, что этот слух тоже распущен с целью срыва акции протеста.
Некоторый нюанс добавляет то обстоятельство, что согласно новой инструкции Минюста от апреля с.г., необоснованная голодовка считается нарушением режима и соответственно наказывается помещением в карцер. Кроме того, предписано насильственное кормление голодающих, причем очень мучительным образом. Поэтому каждый из участников голодовки обязан убедительно обосновать свои претензии. А многие ли из собранных в Гобустане полуграмотных убийц и разбойников на это способен?
Тем временем позвонивший уже из Голландии А.Гумматов заявил, что не отказывается от своих жалоб в Евросуд и доведет их до конца. С учетом того, что рассмотрение его дела уже близко, возможно, что «проблему 15 лет» решат именно там. А пока что неопределенное положение бывших смертников и лжепожизненников поддерживает давление под крышкой Гобустанского «котла»…
Эльдар Зейналов,
Директор Правозащитного Центра Азербайджана.
