«Декларируя европейский курс, власти пока что не созрели до того, чтобы разделить европейский взгляд на женщину»

Эксперт: По какой причине покончили с собой 99,5% остальных женщин, если их до этого не довели издевательствами в семье?

25 мая, 2021

«В Азербайджане женщины имеют право на жизнь без насилия, давления и плохого обращения. Бытовое насилие в стране последовательно разрушает борьбу против насилия по отношению к женщинам». Об этом, как передает Turan, говорится в новом отчете Хельсинского комитета Норвегии, распространенном 20 мая.

В нем сообщается, что столкнувшиеся с семейным насилием нуждаются в охране и поддержке на всех уровнях для справедливости и восстановления своих жизненных устоев.

Организация отмечает, что пустоты в законодательстве Азербайджана, неадекватная правовая защита и юридическая реакция по поводу бытового насилия фактические означают беззащитность женщин.

«Если правительство Азербайджана не предпримет меры по изменению ситуации, то оно продолжит ставить под угрозу жизни женщин», – говорится в отчете.

Авторы доклада призвали правительство Азербайджана предпринять срочные меры по выполнению международных обязательств по бытовому насилию.

Организация считает, что правительство Азербайджана может предпринять решительный шаг, подписав Стамбульскую Конвенцию.

Отмечается также, что документ составлен на основе сотрудничества с ведущими активистами Азербайджана. 

При этом известно, что в законодательстве Азербайджана указывается на равноправие мужчин и женщин в политической и социальной жизни. В правительстве и парламенте представлены женщины. В ноябре 2020 года утвержден Национальный план действий по борьбе с бытовым насилием на 2020-2023 годы.

Интересно, насколько верные и адекватные выводы сделали в данном случае норвежские правозащитники? Действительно ли частота случаев бытового насилия по отношению к женщинам в Азербайджане достигает опасных пределов?

Своей оценкой этой ситуации поделился с Пресс-клубом директор Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов:

– Норвежский Хельсинкский Комитет опирается на данные азербайджанских СМИ, неправительственных организаций, частично и на официальную статистику, даже если прямо на них не ссылается. А эти источники выводы о существовании как бытового насилия против женщин, так и слабой защищенности от него со стороны правоохранительных органов подтверждают.

И тут самый обманчивый путь — опираться в рассуждениях лишь на официально зарегистрированные возмутительно неправдоподобные статистические данные.

Судите сами: на 2,2 млн азербайджанских семей и 5 млн женщин в 2018 году были зарегистрированы всего 92 случая истязаний женщин, то есть 1 случай на 54 тыс. женщин и на 24 тыс. семей), в 2019 году – 124 случая (1 на 40 тыс. женщин и на 18 тыс. семей). Среди вынужденных переселенцев из Ходжалинского, Ходжавендского, Шушинского, Ханкендинского, Лачинского, Губадлинского, Зангиланского районов в 2018 году не было зафиксировано ни одного (!) случая домашнего насилия, в Джебраильском районе — 1 (один), в Кельбаджарском районе — 2 (два).

Для защиты от семейного насилия в 2018 году были приняты всего 19 ордеров, из них судами выданы всего 7 (семь) долгосрочных ордеров, а 12 ордеров – краткосрочные, от местных исполнительных органов.

Или возьмем такой показатель семейного насилия, как число самоубийств. В 2017 году произошло 430 самоубийств, из них лишь в 15% самоубийства совершили психически ненормальные люди. Около 200 самоубийц были психически здоровые женщины, но только один случай был увязан с домашним насилием. Но тогда по какой причине покончили с собой 99,5% остальных женщин, если их до этого не довели издевательствами в семье? Явно не из-за понижения по службе или падения курса акций на бирже.

В середине 2018 года в Госкомитет по проблемам семьи, женщин и детей поступили данные о возбуждении примерно 60 дел по обвинению в доведении женщин до самоубийства. Можно было бы ожидать, что с учетом второго полугодия, эта цифра удвоится. Однако в конце года оказалось зарегистрированными лишь 27 дел — МВД разъяснило, что по остальным делам обвинения были переквалифицированы на другие (или закрыты). То есть даже такой акт протеста женщины, как самоубийство, обычно сводят к благовидным причинам.

К сожалению, под рукой нет более свежих данных. Уж очень неповоротлива наша официальная статистика: уже прошла почти половина 2021 года, а Госкомитет по статистике опубликовал данные по бытовому насилию лишь за позапрошлый год. Ощущение, что данные там считают не на компьютерах, а на счетах или арифмометрах. Да и те данные, что публикуются, не дают ответа на многие вопросы.

До сих пор неясно, например, как отразилась пандемия на уровне бытового насилия. Практически сразу после локдауна во всем мире отмечался его рост, логически объяснимый в условиях изоляции, ограничения передвижения, роста безработицы и депрессии. По Азербайджану статистика за год пандемии не опубликована. Интересно, как планируется и ведется борьба с бытовым насилием в специфическое время пандемии, если данные о нем так запаздывают? Нет данных о количестве отозванных из полиции заявлений о бытовом насилии, о числе начатых и впоследствии закрытых дел по бытовому насилию, о делах такого рода, закрытых не в связи с необоснованностью жалоб, а ввиду примирения сторон, о связи бытового насилия с уровнем разводов, самоубийств жертв, убийств истязателей жертвами и пр. Хочется, конечно, верить, что в каких-то ведомственных сейфах такие данные хранятся хотя бы для служебного пользования. Но почему тогда их скрывают от общественности?

Очень важно подключать к решению застарелых проблем «зоркий глаз» общественности, в частности, неправительственные организации. В Национальном плане действий (НПД) по борьбе с бытовым насилием роль общественности вроде бы признается, подчеркивается необходимость для госструктур «координировать участие и деятельность с неправительственными организациями и международными партнерами». Но трудно представить, как это возможно, если НПО сидят на «голодном пайке» с 2014 года, а деятельность международных организаций если не шельмуется открыто, то как минимум не приветствуется.

Что касается Стамбульской конвенции (Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием), то практически вся Европа к ней присоединилась — подписала или ратифицировала. На Южном Кавказе, например, ее ратифицировала Грузия и подписала, но пока не ратифицировала, Армения. А вот Азербайджан попал в число меньшинства, которое к этой конвенции не присоединилось вообще. Таких стран в Европе всего 4: Беларусь (она не входит в СЕ), Россия, Азербайджан. Недавно это сообщество «отказников» пополнилось Турцией, которая была первой страной, которая ратифицировала Стамбульскую конвенцию, но в этом году под давлением исламистов решила отозвать ратификацию.

Чем же так страшна Стамбульская конвенция?

Турция, например, объясняет свой выход из Конвенции тем, что она якобы утверждает гомосексуализм как норму. Но другие «мусульманские» государства Европы — Албания и Босния ее ратифицировали, своим примером показывая, что требования Конвенции вполне совместимы с менталитетом и традициями этих стран. Хотя похожие претензии есть и в «христианских» странах, например, в Армении, Болгарии, Венгрии, Чехии, Латвии, Литве и Словакии.

В основном, неприятие Конвенции связано с определением ею гендера как «социально-закрепленных ролей, поведения, деятельности и характеристик, которые определенное общество рассматривает как соответствующие женщинам и мужчинам» (статья 3). Хотя, как мы видим, речь идет о конкретном обществе и о подходящих для него ролях и моделях, т.е. о возможности различных, национально-специфических трактовок. Защита же прав жертв без какой-либо дискриминации по признаку пола, сексуальной ориентации, гендерной идентичности (ст. 4 Конвенции) не является чем-то новым и вполне соответствует ратифицированной Азербайджаном Европейской конвенции по правам человека.

На мой взгляд, причина неприятия Стамбульской конвенции нашей страной лежит в другой плоскости. Так, например, ее ратификация откроет Азербайджан для контроля со стороны т.н. Группы экспертов по борьбе с насилием в отношении женщин и насилием в семье (GREVIO), рекомендации которой в области борьбы с насилием в отношении женщин будут носить юридически обязывающий характер. А внешний контроль не любит ни одна бюрократия.

Другая область, которая вызывает головную боль у властей — это расширение числа уголовно наказуемых действий, подпадающих под определение «насилие в отношении женщин». В настоящее время в нашем Уголовном Кодексе применительно именно к женщинам предусмотрено наказание за незаконные искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона, медицинскую стерилизацию (ст. 136 УК), купля-продажа и принуждение к изъятию для трансплантации органов или тканей человека (ст.137), незаконное производство аборта (ст.141), похищение человека (ст.144), торговля людьми (ст.144-1), изнасилование (ст. 149 УК), понуждение к действиям сексуального характера (ст.151), половое сношение с несовершеннолетними (ст. 152), развратные действия в отношении несовершеннолетних (ст. 153), нарушение равноправия граждан (ст. 154), принуждение женщины к вступлению в брак (ст. 176-1), вовлечение несовершеннолетнего в занятие проституцией, либо совершение аморальных действий (ст. 191), вовлечение в занятие проституцией (ст. 243), рабство на сексуальной основе или посягательство на половую свободу на основе рабства (ст. 106.3), половое насилие, в том числе принуждение к проституции и принудительная стерилизация (ст. 108), принудительная беременность (ст. 108-1), а во время вооруженных конфликтов – также нарушение норм международного гуманитарного права (ст.116.0.17).

Из этого достаточно длинного списка видно, что такие случаи, как развратные действия в отношении совершеннолетних, похищение невесты, половое сношение с несовершеннолетней при разнице в возрасте менее 2 лет, сексуальные домогательства, психологическое насилие, селективные аборты по признаку пола ребенка под уголовную ответственность не подпадают. Не считается отягчающим вину обстоятельством совершение уголовных преступлений во имя «чести семьи», и даже оставлена лазейка для оправдания преступления ввиду «аморальных действий потерпевшего либо в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного такими действиями».

Конвенция как раз и направлена на заполнение этих лакун в уголовном законодательстве. Ратификация Конвенции обязывает страну ввести в УК психологическое насилие, преследование, физическое насилие, сексуальное насилие (в том числе, но не только, изнасилование), калечение женских половых органов, принудительные аборты и принудительную стерилизацию, сексуальные домогательства (харассмент). Страна должна принять необходимые законодательные или иные меры «для обеспечения того, чтобы во время разбирательства уголовного дела, связанного с совершением какого-либо акта насилия, подпадающего под сферу действия Конвенции, культура, обычаи, религия, традиции или так называемая «честь» не рассматривались как оправдание подобных актов. Это охватывает, в частности, утверждения о том, что жертва нарушила культурные, религиозные, социальные или традиционные нормы или обычаи соответствующего поведения».

Очень важно, что жертва может потребовать компенсации как от виновного в насилии, так и от государства. Так, должны быть приняты «необходимые законодательные или иные меры для обеспечения того, чтобы у жертв было право требовать компенсацию от лиц, совершающих акты насилия, в отношении любого из правонарушений, установленных в соответствии с настоящей Конвенцией». Кроме того, «должная государственная компенсация присуждается тем, кто пострадал от серьезных физических травм или нарушения здоровья, в той мере, в какой данный ущерб не покрывается иными источниками, такими как лицо, совершившее акты насилия, или же страхованием или государственным медицинским и социальным обеспечением. Это не исключает возможности для сторон требовать возврата предоставленной компенсации со стороны лица, совершившего акты насилия, при условии должного обеспечения безопасности жертвы». Конвенция также требует наказания за помощь, подстрекательство и попытку насилия в отношении женщин.

Понятно, что введение этих новшеств в уголовное законодательство сильно изменит статистику по насилию в отношении женщин и укрепит защищенность женщин от «безобидных» и «традиционных» видов насилия вроде похищения невест, ранних браков, приставания на работе и т. п. Декларируя европейский курс страны, власти пока что явно не созрели до того, чтобы разделить европейский взгляд на женщину.

https://pressklub.az/?p=89826&lang=ru