Сегодня мало кто знает, но 90 лет назад, в эти апрельские дни советское правительство было серьезно обеспокоено событиями, происходившими в Азербайджане. В апреле 1930-го года в северном регионе Азербайджана вспыхнуло массовое восстание против советской власти. В истории Азербайджана времен СССР утвердились и пустили корни мифы о «победоносном шествии Советской власти» по нашей республике, отсутствии сопротивления большевикам, а также об отсутствии массовой поддержки у повстанческого движения 1920-30-х гг., которое изображалось как исключительно бандитское – кучка раскулаченных и помещиков. В советской литературе «Нухинское восстание» было преподнесено, как незначительное и подавленное уже спустя три дня.
Информация о подпольных организациях того времени до сих пор не рассекречена, она хранится под замком в архивах и представляется выдумкой фальсификаторов.
Однако директору Правозащитного центра Азербайджана (ПЦА) Эльдару Зейналову удалось ознакомиться с регулярными сводками событий 30-го года, представленными в тбилисском архиве Кавказской Красной Армии (ККА).
«По событиям 1930-го года в архиве были сводки со всего Закавказья, но меня интересовала исключительно ситуация в Азербайджане. Для меня важным было то, что политуправление ККА сделало вывод, что движение в Азербайджане носит массовый характер», - сказал правозащитник в интервью Oxu.Az.
ГПУ: «Массовое восстание населения»
«Нухинское восстание» апреля 1930-го года – это не бандитское сопротивление, тут же подавленное советскими властями, а серьезное движение, охватившее восемь областей Азербайджана.
Непосредственные участники восстания уже отошли в мир иной, но в памяти их потомков в регионе от Шеки до Загаталы хранятся истории о том, как население с оружием в руках поднялось против политики «сплошной коллективизации» и несколько дней удерживало в своих руках городу Нуха (Шеки), отбивая атаки регулярных войск, усиленных бронетехникой.
Во главе восстания стояли житель села Баш Шабалыд, религиозный деятель и поэт Молла Мустафа Шейхзаде и житель села Баш Гёйнюк — начальник мобилизационного отдела Нухинского военкомата, бывший офицер армии АДР Бахрам-бек Набибеков, а также шекинский бек Мустафа-бек Алиджанбеков.
К ним примкнули не только местные беки и духовенство, но и многие сельские жители, недовольные развернувшейся «сплошной коллективизацией», а также партизаны-гачаги.
«Азербайджан не был единственным регионом, где крестьяне с оружием в руках поднялись на восстание. В соседнем Дагестане вспыхнуло знаменитое Хновское восстание. Восставшее село Кечили в Нахчиванском уезде две недели оборонялись от регулярных войск», - рассказывает правозащитник.
Всего в тот год в СССР состоялось 55 вооруженных восстаний и более 13 тыс массовых крестьянских выступлений. Сейчас, когда архивы уже со скрипом открываются, становится явным, что в выступлениях против Советской власти тогда приняли участие почти 2,5 миллиона крестьян – это в три раза больше, чем участвовало во всех «белых группировках» гражданской войны.
Один из вдохновителей восстания молла Абдурахман в своем письме руководству карателей так объяснил мотивы участия духовенства и верующих: «Поводом событий послужило само государство: оно первым начало преследовать религию, начало борьбу с Богом. В газетах велась кампания против религии Магомета. Те, кто верит, называли фанатиками. У нас отобрали все наше имущество, всех порядочных людей арестовывали и по ночам на автомобилях вывозили в Нухинскую тюрьму».
Будучи беспартийным, молла Абдурахман видел в качестве своей цели «создание такой власти, чтобы были обеспечены свобода религии и торговли, достаточное снабжение товарами, чтобы все имели право голоса». Это были лозунги, близкие и понятные основной массе крестьян. Часть повстанцев, как показывают документы, была за «Советы без коммунистов», заявляя, что их «борьба идет против колхозов, безбожников и коммунистов». В сводках Политического управления Кавказской Краснознаменной Армии (ПУККА) отмечалось, что повстанцы отпустили двоих взятых в плен у села Ханабад, выдав им пропуск пролетария, чтобы обеспечить им безопасность среди своих.
«Члены же подпольных партий «Мусават» и «Иттихад», в участии которых не сомневались в ПУККА, видели конечной целью восстаний государственную независимость Азербайджана, утраченную в апреле 1920 года после насильственной «советизации». В дни восстания с аналогичной программой объявилась также партия «Халг Азадчилар Фиргяси».
Любопытно, что АзГПУ собрала данные «о готовящемся восстании по всему Азербайджану, приуроченном к 10-летию ССР Азербайджана, и о состоявшемся в Шамхорском районе совещании руководителей по подготовке и проведению этого восстания». Об этом говорила широкая география и синхронность выступлений в различных частях Азербайджана.
ГПУ: "Готовящееся восстание по всему Азербайджану"
Местные коммунисты, которых в Шекинском районе тогда насчитывалось 800 человек, были в панике. Причем, значительная их часть примкнула к партии из карьеристских соображений и тайно сочувствовала повстанцам. Это способствовало первоначальному успеху восстания.
В оперсводке Контрразведывательного отдела Закавказского ГПУ отмечалось: «В дни уличных боев, местные коммунары и комсомольцы попрятались по домам и на вызов не являлись».
Впоследствии, в Загатале были арестованы 4 лже-коммуниста, включая секретаря партячейки, которые поддерживали связь с повстанцами и оказали им содействие в вооружении. На партсобрании из 39 коммунистов и комсомольцев лишь 8 были признаны «своими». В Гахе, местная власть во главе с секретарем партячейки сбежала еще до занятия села повстанцами, а большинство местных коммунаров бросили посты и без сопротивления отдали им свое оружие.
Часть милиционеров в Шеки разбежалась, оставшиеся были небоеспособны. Председатель Окружного исполкома и секретаря парторганизации сбежал из города еще до занятия его повстанцами. Армейские политработники отмечали в своих отчетах, что «юго-западнее Нухи фактически нет местных советских органов, невозможно найти партийцев и комсомольцев (а в помещении одной школы найдено 60 брошенных комсомольских билетов)».
А в Белоканском (Балакянский) районе представители властей (председатель и члены сельсовета) и вовсе перешли на сторону повстанцев и лично приняли активное участие в восстании.
«Неуверенность и неустойчивость демонстрировала и часть солдат азербайджанской дивизии, привлеченных к карательным операциям. Весьма показательными были результаты сборов резервистов 2-го полка Аздивизии. В результате антисоветской агитации в Товузе на сборный пункт пришли всего 40%, в Газахе — 45%, в Гяндже — 50% призывников», - отметил Э.Зейналов.
Позднее захваченные в плен повстанцы при допросах показали, что подготовка к антисоветскому выступлению началась еще в середине марта 1930 года. Само выступление было назначено на 12 апреля.
В середине апреля в селе Баш Гёйнюк по инициативе Моллы Мустафы состоялось совместное совещание с дагестанцами, в котором участвовали Муса Ширинбеков (из села Хнов) и Назир Юнусов (из с. Борч). Были согласованы совместные действия повстанцев Азербайджана и Дагестана. Переговоры также велись и с грузинской стороной.
Но восстание началось немного раньше намеченной даты. В ночь на 11 апреля в Баш Гейнюк было окружено собрание руководителей движения, но повстанцы смогли не только отбиться, но и уничтожить посланный против них отряд. В селе была разогнана местная власть, убит председатель сельсовета, а сам сельсовет сожжен. Был захвачен и убит выехавший из Загаталы в Нуху оперуполномоченный АзГПУ Касумов.
В селе был создан отряд («банда Набибекова») из 300 человек и только половина их была вооружена. Военные отмечали, что из всего состава повстанцев вооружены были лишь 20-25%, при разномастном вооружении и «весьма ограниченном количестве патронов». На момент захвата Нухи, на вооружении повстанцев были припрятанные с Первой Мировой войны винтовки различных систем, охотничьи ружья и револьверы. Имелся лишь один пулемет системы «Кольт», рассказывает правозащитник.
«11 апреля постанцы захватили села Кипчак и Ибахло и объявили, что завтра захватят Нуху и Кахи. В ряде сел вдоль дороги Нуха-Закаталы также произошли вооруженные выступления. Повстанцы, обрастая сторонниками, двинулись дальше и захватили село Охут, всего в 5 км от Нухи. В ночь на 12 апреля была прекращена телефонная и телеграфная связь между Нухой и Закаталами. Из Нухи шли панические сообщения в Баку. В ответ туда были посланы 100 солдат войск ГПУ, параллельно у Москвы была запрошена санкция на переброску в «горячую точку» одного батальона и кавалерийского эскадрона. Пока шли бюрократические согласования, повстанцы окружили город», -сказал Э.Зейналов.
В ночь на 13 апреля повстанцы осадили и ликвидировали посты, выставленные властями на подходах к Нухе и выдвинули властям города ультиматум о сдаче. Город защищали всего 100 милиционеров и коммунаров. К утру, в город ворвались повстанцы из Гёйнюка и начались уличные бои, в которых была захвачена нухинская тюрьма и освобождены 183 заключенных. Часть из них присоединились к восставшим, другие разбежались.
В руках небольшого отряда коммунистов осталось лишь здание почты, которое восставшие так и не смогли взять в течение трех дней, а потом в город вошли армейские подразделения. Днем 13 апреля над районом пролетела эскадрилья самолетов. Целью ее было разведать обстановку с воздуха. Однако среди населения пронесся слух, что это летит помощь англичан из-за границы (мол, «были бы самолеты советскими - сбросили бы бомбы»).
В тот же день была создана политическая тройка для руководства подавления восстания. В нее вошли председатель АзГПУ Мирджафар Багиров, председатель АзЦИК Газанфар Мусабеков и комдив Георгий Тухарели. В дальнейшем ее преобразовали в политпятерку, введя туда комдива Шамо Нахичеванского и военкомдива Гасана Рахманова. В округ начали стягиваться войска, отряды коммунаров, подтянулись пулеметы и бронемашины.
Действия властей против восставших крестьян были настоящими войсковыми операциями, о которых ежедневно сообщалось в Тбилиси, с приложением военных карт. Были созданы две войсковые группы. В первую, под командованием комдива Тухарели, вошел 64 кавполк ККА и все войска Закатало-Нухинского округа. Второй командовал комдив Нахичеванский, и туда входили три роты и кавэскадрон Аздивизии.
Тем временем вооружались и повстанцы, разоружая советско-партийный актив и милиционеров. 14 октября был занят Гах, готовилось наступление на Загаталы. В селе Алиабад повстанцы 4 часа безуспешно обстреливали здание исполкома. В Нуху прорвался отряд в 100 военных.
Во второй половине дня 15 апреля совместными усилиями военных и чекистов, при поддержке двух бронемашин повстанцев выбили из Нухи. По официальным данным, в трехдневных боях за Нуха было убито 12 и ранено 25 правительственных солдат, а со стороны повстанцев - 80 и 40. В плен захватили еще 400 повстанцев, из них 100 активисты.
Впрочем, это был еще не конец. По данным ГПУ, «к 15 апреля повстанческое движение принимает массовый характер, охватывая новые районы и отдельные населенные пункты». Так, 15 апреля повстанцы заняли Белоканы, и освободили его только после уличных боев. По дороге в Белоканы правительственным войскам пришлось применить артиллерию. При потерях в 2 убитых и 2 раненых со стороны властей, были убиты 20 повстанцев, пленены 200, из них 50 безоружных.
15-16 апреля восстало село Ковахчель (Габагчёль). 16 апреля правительственный отряд был окружен в крепости Загаталы. 17 апреля начались бои в селе Алиабад. В соседней Грузии повстанцы окружили Лагодехи. 18 апреля повстанцы захватили Варташен, Хачмаз и Падар. 20 апреля войсками с боем освобождено села Нидж, Арменак и Корухляр. Но в тот же день повстанцы снова появились около Нухи и заняли позиции вблизи села Джафарабад в 12 км от города.
22 апреля войсками был занят Баш Гёйнюк. Обе стороны несли потери, причем решающим «аргументом» властей были бронетехника и пулеметы, показавшие себя еще в Нухе. Так, около с. Гёйнюк броневик наткнулся на митинг местных жителей и расстрелял его из пулеметов (12 убитых и 20 раненых). По рассказам местных жителей, около села Ковахчель повстанцы все же исхитрились и сбросили в пропасть бронемашину, испортив мост. В официальных сообщениях, впрочем, было сказано лишь о мосте. В том же Ковахчеле, не разобравшись в ситуации, правительственный отряд обстреляли из орудий и пулеметов свои.
В течение более двух недель, войска ГПУ и посланные из Грузии войска Краснознаменной Кавказской Армии (ККА) метались по 8 районам, преследуя многочисленные группы восставших. В конце концов, повстанцы начали уходить от лобовых столкновений и действовать из засады. Еще долгое время имена беглых повстанцев 1930 г. фигурировали в сводках ГПУ.
По архивным данным, с 12 апреля по 12 мая 1930 г. в боях погибли 180 и были ранены 150 повстанцев. Потери правительственной стороны составили 73 и 79 человек соответственно.
К 28 апреля ПУ ККА рапортовало, что в Закатало-Нухинском округе все «бандитские группировки» разгромлены, кроме группы из примерно 130 человек, возглавляемой Набибековым (он был убит в бою в июле 1930 г.), и еще одной в районе Алиабада, и что «мероприятиями военного порядка восстание ликвидировано». С 29 апреля начался вывод из этого региона регулярных войск, и дальнейшие операции проводились войсками ГПУ.
Однако армейские политработники напоследок сочли необходимым «со всей ответственностью подчеркнуть, что в целом мероприятия местных органов по политическому закреплению состояния округа все еще недостаточны».
Далее каратели приняли решение о захвате заложников и установлении круговой поруки села. В с. Катехи 18 апреля были захвачены 32 заложника. В с. В. Гейнюк в наказание за не сдачу населением оружия были сожжены дома двух наиболее активных руководителей выступления. В с. М. Лагич 28 апреля красноармейцами 64 кавполка «сожжен дом главаря бандитов Исмаила Кара оглы». Их коллеги из 66 кавполка рапортовали, что в с. Кичик Догня «только сожжение дома квалифицированного бандита... несколько двинуло вперед вопрос разоружения» (население упорно отказывалось сдавать оружие, «мотивируя неимением такового»). Село Даг Каракоюнлы, «весьма активно участвовавшее в восстании», комдив Тухарели посчитал «нецелесообразным оставить без наказания» (можно только представить, какого).
Практически сразу после подавления восстания начались репрессии. В ходе «зачисток» мятежных сел были арестованы 865 человек, 226 из них выдвинули обвинение в повстанчестве. Однако многие были высланы как социально-опасные элементы и в эту статистику не попали. К тому же повстанцев отлавливали, осуждали и убивали и много позже.
В Нуха-Закатальский округ была направлена чрезвычайная сессия Верховного Суда Аз.ССР с задачей осудить не только повстанцев, но и провести показательный суд над совпартработниками, проявившими искривления, безобразия и головотяпства», и струсившими коммунарами.
...Коммунистам-защитникам почты в Нухе (нынешнем Шеки) когда-то ставили памятник. А вот памятника восставшим, бросавшимся с винтовками на бронетехнику, шекинцы так и не дождались.
Рамелла Ибрагимхалилова.
28 апреля 2020 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.