Silaha əl atmaq nəyə lazımıydı?

Bakıda islamçıları deyil, nardaranlıların həyat tərzini mühakimə edəcəklər

Eldar Zeynalov, Bakı

29 IYUL 2016 - 12:20

Bakı Ağır Cinayətlər Məhkəməsində ilahiyyatçı Taleh Bağırzadə və onun tərəfdarlarının işi üzrə məhkəmə başlayıb. Onlara qarşı qətl, Konstitusiya quruluşunu devirmək, qanunsuz silah saxlama və s. daxil olmaqla ən ağır ittihamlar irəli sürülüb. İş üzrə həbs edilən 72 nəfərdən ancaq 18 nəfəri müttəhimlər kürsüsündədir. Məhkəmə iclasları zalında dəmir qəfəsə təxminən bu qədər adam yerləşir. Belə görünür ki, hazırki məhkəmə prosesi məhkəmə seriyasına ümumi fon verəcək.

Çox güman ki, bu konkret müttəhimlərin hərəkətlərinin deyil, onların yaşadığı Nardaran qəsəbəsinin ənənəvi həyat tərzi üzərində məhkəməsi olacaq. Bakıdan bir qədər aralıda yeləşən, 9300 əhalisi və 5 məscidi olan bu qəsəbə "İranın anklavı" kimi tanınır. Qadağan olunmuş Azərbaycan İslam Partiyasının bir çox fəalları, şiə ilahiyyatçıları buralıdır. Burada, 2015-ci ilin əvvəllərində hazırda tərəfdarları mühakimə olunan Müsəlman Birliyi Hərəkatı (MBH) yaradılıb.

2002-ci ildə Nardaranda baş verənləri xatırlayıram: qiyam, polis blokadası, yanan polis avtomobillərindən qurulan barrikadalar, güllə izlərindən tutar qalmayan divarlar, nardaranlıların özləri üçün əvvəlcədən qazdıqları qəbirlər. Dəyənək və daşla silahlanan, həmrəyliklə birləşən əhali. Hadisələrin episentrindən 20-30 metr aralıda zərər dəyməmiş polis məntəqəsi. Hakimiyyət o vaxt həmin məntəqəyə od vurulduğunu və dağıdıldığını desə də, nardaranlılar özlərinin dövlət institutlarına hörmətini göstərərək, nə binaya, nə də polislərə dəydilər (özü də polis tərəfindən mühasirəyə alınan qəsəbənin içində)!

Vətəndaş cəmiyyətinin ekspertlərindən ibarət komissiya o vaxt belə bir nəticəyə gəldi ki, etiraz dini deyil, sosial mahiyyətlidir. Nəzarət altında olan bələdiyyəni nardaranlılara sırımaq cəhdlərinin boşa çıxdığını görən hakimiyyət onlara, oranjereya təsərrüfatlarına və balıqçılığa zərbə vurmaqla iqtisadi təzyiqlər göstərməyə başladı. Bu problem qismən həllini tapan kimi, nardaranlılar geri çəkildi.

O vaxtkı nardaranlılar ölümə hazırıydılar. İndiki Nardaran artıq fərqlidir və özü sakit qəsəbə həyətlərindən polisə gizlicə güllə atmağa hazırdır. Amma hadisələrdən sonrakı vəziyyət belə adamların çox olmadığını göstərdi. Bu, əsasən, evlərinə sığınan hürkmüş insanlardı və onları siyasətdən daha çox elektrik enerjisinə görə borcun silinməsi maraqlandırır.

Nardaranlılar yenə də əvvəlki kimi, dindar və inadkardılar. Amma artıq heç kim ölmək istəmir və dörd məscidin bağlanmasına, iki axundun və onlarla həmkəndlilərinin tutulmasına baxmayaraq, insanlar üç gün keçəndən sonra dağılışdılar.

26 noyabr 2015-ci ildə polis əməliyyatı üçün qəsəbəyə gələn hüquq-mühafizə orqanları əməkdaşlarına atəş açılanda bu iki Nardaran arasında yaranan uçurum dindarlarla islamçıları bir-birindən ayırdı. Dindar Allaha, özünə və müdrik padşaha pənah gətirir. İslamçı isə islam inqilabına və dünyəvi hakimiyyətin şəriət idarəçiliyi ilə əvəz olunmasına ümid edir. Buna görə də təsadüfi deyil ki, Nardaranda islamçıların təsiri altında uzun müddət bələdiyyədən tutmuş hətta yanğın söndürmə stansiyasına qədər istənilən dünyəvi institutun yaradılmasına qarşı çıxırdılar.

Atışmadan bir ay əvvəl MBH sədri ""biz Azərbaycanda islam inqilabının olmasını və konstitusiya quruluşunun dəyişdirilməsini istəmirik" deyəndə yalan danışırdı. Qonşu İranda ölkənin dini lideri Xamneinin nümayəndəsi əyatullah Moctahid Şabestari əminliklə bildirdi: "Nardaranda baş verənlər qeyri-mütəşəkkil, inqilabi hərəkatdır".

Azərbaycanın konstitusiya quruluşuna hörmət din və dövlətin bölgüsünün tanınmasında, qanunlara riayət olunmasında ifadə olunmalıdır. Belə ki, "Qeyri-hökumət təşkilatları" haqqında qanun onlara siyasətlə məşğul olmağı qadağan edir. "Dini azadlıq haqqında" qanuna əsasən nə QHT, nə də xarici islam universitetlərinin məzunları dini fəaliyyətlə məşğul ola bilməzlər (Bağırzadə 6 il İran və İraqda təhsil alıb). MBH-nin 2015-ci ilin oktyabr ayında seçkiləri boykot etməklə bağlı çağırışı isə ümumiyyətlə QHT mandatına zidd idi.

Bağırzadə öz məqsədlərini gizlətməyib də. 2015-ci ilin iyul ayında azadlığa çıxandan dərhal sonra teoloq "kiçik həbsxanadan böyük həbsxanaya" çıxdığını və "qətiyyətlə" mübarizəni davam etdirəcəyini bildirdi: "Bizim düşüncəmizdə, ilahiyyatçı siyasətçi də ola bilər, siyasətçi ilahiyyatçı da ola bilər. Ümumiyyətlə dinin siyasətdən uzaq olması baxışımda səhv bir məntiqdir. İslam tarixini oxusanız, 19-cu əsrə qədər Azərbaycan tarixində dövlət quruculuğunda müsəlman hüququndan istifadə olunub."

Mənim üçün aşkar olunan silah və narkotiklərdən daha vacib olanı odur ki, MBH Konstitusiyanın verdiyi azadlıqlardan sui-istifadə edərək, bizi bu azadlıqların olmadığı XIX əsrə qaytarmaq istəyirdi.

Bağırzadənin bu proqram bəyanatı onun Hərəkatın loyal olması ilə bağlı sonradan səsləndirdiyi məcburi bəyanatın üzərindən xətt çəkir. Bu ərəfələrdə polislər teoloqu Yevlaxda məscidə buraxmır. O, saxlanılır və bəzi məlumatlara görə, polis tərəfindən fiziki zorakılığa məruz qalır. Buna etiraz olaraq Sabunçuda başlayan iğtişaşlar zamanı MBH tərəfdarları həbs edilir.

Bundan başqa, loyallıqla bağlı bəyanatlar sonrakı hadisələr zamanı da öz təsdiqini tapmadı. Sual olunur, Konstitusiyaya riayət edən demokratların silah nəyinə gərəkdir? Axı Bağırzadənin bundan əvvəl 2013-cü ildəki həbsi zamanı da sürücüsünün üzərində tapança aşkar edilmişdi. Amma o vaxtlar silah susurdu, indisə onun qurbanları 2 polis zabiti və 5 mülki şəxs (o cümlədən də başqa şəhərlərin sakinləri) oldu. Silah-sursat MBH-nin tərəfdarlarının Nardaran, Gəncə və digər regionlarda həbsləri zamanı da tapıldı.

Kimsə bunun "qəsdən qoyulduğunu" deyə bilər. Amma suallar yenə də qalır: bəs onda Nardaranda polisə nədən və ən əsası niyə atəş açılmışdı? Axı silah saxlamağa görə həbs müddəti elə də böyük deyil, indi isə onları ömürlük həbs cəzası gözləyir.

Hansısa qanunlar və ya məmurların əməlləri dindarların hüquqlarını pozursa, bunu silaha deyil, məhkəməyə müraciət etməklə həll edirlər. Axı indi hətta Avropa İnsan Haqları Məhkəməsinə belə müraciət etmək mümkündür.

"Kasımaxunov və Saybatalov Rusiyaya qarşı" işində Avropa Məhkəməsi qeyd edib ki, "siyasi təşkilat ancaq iki halda qanun və ya konstitusiya qurumlarının dəyişdirilməsi üçün işləyə bilər: birincisi, bunun üçün istifadə olunan vasitələr hüquqi və demokratik olmalıdır; ikincisi, təklif olunan dəyişikliyin özü fundamental demokratiya prinsiplərinə uyğun olmalıdır. Yəni liderləri zorakılığa təhrik edən və ya demokratiyaya hörmət etməyən ya da demokratiyanın, demokratiyada qəbul olunan hüquq və azadlıqların pozulmasına yönələn siyasəti irəli sürən siyasi partiya bu əsasla tətbiq olunan cəzalara qarşı Konvensiya tərəfindən müdafiə olunmağa iddia edə bilməz".

Nardaran hadisələri qanunvericiliyin sərtləşdirilməsinə güclü təkan verdi. Bu hadisələrdən artıq bir həftə sonra Azərbaycanda "Dini ekstremizmlə mübarizə haqqında" qanun qəbul edildi. Bu il iyulun 18-də isə prezident Konstitusiyanın 24-cü maddəsinə düzəliş təklif etdi, bura aşağıdakı cümləni əlavə etmək təklif olundu: "Hüquqlardan sui-istifadə yolverilməzdir". Məşhur rusiyalı inqilabçı Plexanov bu yerdə deyərdi: "Bunu əvvəlcədən gözləmək olardı. Buna görə əlinə silah almaq da lazım deyildi".

Siyasətçilərin illərlə manipulyasiya etdiyi nardaranlıların qarşısında tarixin yeni səhifəsi açılır. Hakimiyyət 25 ildə görülməyən işləri bitirir: daxili yolların təmiri başa çatıb, məscidlərin dövlətlə münasibətləri qurulur, elektrik enerjisi və qaz təchizatı yaxşılaşdırılır, işə düzəlməkdə kömək etməyə söz verirlər. Hətta dünyəvi Bilik evi də yaradılıb. Bu yaxınlarda Nardarana səfər edən ölkə prezidenti deyib ki, qəsəbənin infrastrukturu "lazımi səviyyədə olmalıdır".

Tam məntiqə uyğundur ki, burada həm də polis və Dövlət Təhlükəsizliyi Xidmətinin şöbələri də açılıb. Bunun nə ilə - stabillik və qayda-qanun, yoxsa total polis nəzarəti ilə nəticələnəcəyini vaxt göstərəcək. Amma həm hakimiyyət, həm də nardaranlılar müdriklik göstərsələr, daha yaxşı olar.

http://jam-news.net/Publication/Get/az-Latn-AZ/1920

Зачем было браться за оружие?

В Баку будут судить не исламистов, а нардаранский образ жизни

 Эльдар Зейналов, Баку
29 ИЮЛЯ 2016 - 12:20

В Бакинском суде по тяжким преступлениям начался суд по делу шиитского богослова Талеха Багирзаде и группы его сторонников. Обвинения выдвинуты самые тяжелые, включая убийство, попытку свержения конституционного строя, незаконное хранение оружия и другие. Из арестованных по делу 72 человек на скамье подсудимых всего 18. Примерно столько помещается в железной клетке в зале судебных заседаний. Так что нынешний судебный процесс, вероятно, задаст общий тон серии судов.

Похоже, это будет суд не столько над действиями конкретных подсудимых, сколько над традиционным образом жизни в поселке Нардаран, откуда они родом. Расположенный недалеко от Баку, этот поселок с населением в 9300 человек и с 5 мечетями успел приобрести славу «анклава Ирана». Отсюда вышли многие активисты запрещенной Исламской Партии Азербайджана, ряд шиитских богословов. Здесь же в начале 2015 года было создано Движение Мусульманского Единства (ДМЕ), сторонники которого сейчас под судом.

Я помню Нардаран 2002 года: в мятеже, в полицейской блокаде, с баррикадами из сгоревших полицейских автомашин, с испещренными пулями стенами, заранее вырытыми нардаранцами для себя могилами. Население, вооруженное палками и камнями, но объединенное солидарностью. И невредимый полицейский участок в 20-30 метрах от эпицентра событий. Власти тогда заявили, что этот участок был сожжен и разрушен, а на деле нардаранцы доказали свое уважение к государственным институтам, и не тронули ни здание, ни полицейских (и это - внутри блокированного полицией поселка)!

Комиссия из экспертов гражданского общества пришла тогда к выводу, что протест имел не религиозные, а социальные корни. Власти, отчаявшись навязать нардаранцам подконтрольный муниципалитет, начали давить на них экономически, подрывая их тепличное хозяйство и рыболовство. И как только эта проблема была частично решена, нардаранцы пошли на попятную.

Те нардаранцы готовы были умереть. Нынешний Нардаран уже другой, готовый сам исподтишка выстрелить по полицейским из тиши мирных поселковых дворов. Но, как показала обстановка после событий, таких набралось немного. В основном, это напуганные люди, спрятавшиеся по домам, и списание долгов за электричество волнует их, пожалуй, больше политики.

Нардаранцы по-прежнему остались верующими и своенравными. Но умирать уже никто не хочет, и толпа разошлась через три дня, хотя были закрыты четыре мечети и арестованы два ахунда и несколько десятков односельчан.

26 ноября 2015 года, когда по прибывшим в поселок для полицейской операции правоохранителям была открыта стрельба, между этими двумя Нардаранами пролегла пропасть, отделившая верующих от исламистов. Верующий надеется на Бога, на себя, на мудрого батюшку-царя. Исламист – на исламскую революцию и замену светской власти шариатским правлением. Поэтому не случайно в Нардаране под влиянием исламистов долгое время противились созданию любых светских институтов – от муниципалитета до даже пожарной станции.

Когда за месяц до перестрелки председатель ДМЕ заявил, что «мы не хотим исламской революции и изменения конституционного строя в Азербайджане», он явно лукавил. В соседнем Иране, представитель духовного лидера страны Хаменеи - аятолла Моджтахед Шабестари твердо заявил: «Произошедшее в Нардаране – это стихийное, революционное движение».

Уважение к конституционному строю Азербайджана должно выражаться в признании разделения религии и государства, следовании законам. Так, закон «О неправительственных организациях» (НПО) запрещает им заниматься политикой. По закону «О религиозной свободе», религиозной деятельностью не должны заниматься ни НПО, ни выпускники иностранных исламских университетов (Багирзаде 6 лет учился в Иране и Ираке). А уж призыв ДМЕ к бойкоту выборов в октябре 2015 г. и вовсе не вписывается в мандат НПО.

Багирзаде и не скрывал свои цели. Буквально сразу же после своего освобождения из тюрьмы в июле 2015 года теолог заявил, что вышел «из малой тюрьмы в большую» и «со всей решительностью» продолжит борьбу: «Считаю, что богослов может быть политиком, а политик - богословом. Мнение о том, что религия должна быть отделена от политики, ошибочна. Если взглянуть на историю ислама, то до XIX века в Азербайджане применялось мусульманское право».

Для меня важнее найденных оружия и наркотиков, что ДМЕ хотело злоупотребить гарантированными Конституцией свободами, чтобы вернуть нас в XIX век, где этих свобод не было.

Это программное заявление Багирзаде начисто перечеркивает его более позднее вынужденное уверение в лояльности Движения. К тому моменту в Евлахе теолога не допустили в мечеть полицейские. Произошло его задержание и, предположительно, рукоприкладство полиции. Были беспорядки по этому поводу в Сабунчи с последующим арестом сторонников ДМЕ.

К тому же, заявление о лояльности не оправдалось в ходе последовавших событий. Спрашивается, зачем оружие демократам, соблюдающим Конституцию? Ведь и при предыдущем аресте Багирзаде в 2013 году у его водителя тоже был обнаружен пистолет. Но тогда оружие молчало, а сейчас его жертвами стали 2 офицера полиции и 5 гражданских лиц (в том числе иногородние). Оружие и боеприпасы нашли при арестах сторонников ДМЕ в Нардаране, Гяндже и в других регионах.

Кто-то скажет, что все это «было подброшено». Но остаются вопросы: из чего же тогда стреляли в полицию в Нардаране, а главное – зачем? Ведь за хранение оружия дают небольшой срок, а сейчас грозит пожизненное лишение свободы.

Если какие-то законы или действия чиновников нарушают права верующих, то надо решать это через в суд, а не через обращение к оружию. Тем более, что сейчас можно пожаловаться хоть в Европейский Суд по Правам Человека (ЕСПЧ).

В деле «Касымахунов и Сайбаталов против России» ЕСПЧ отметил, что «политическая организация может действовать по изменению закона или правовых и конституционных структур государства при двух условиях: во-первых, используемые для этого средства должны быть правовыми и демократическими; во-вторых, предлагаемое изменение само должно быть совместимым с фундаментальными демократическими принципами. Отсюда с необходимостью следует, что политическая организация, чьи лидеры подстрекают к насилию или продвигают политику, не уважающую демократию или которая направлена на разрушение демократии и попрание прав и свобод, признанных в демократии, не может претендовать на защиту Конвенции против наказаний, наложенных на этих основаниях».

Нардаранские события дали ощутимый толчок ужесточению законодательства. Уже через неделю после событий в Азербайджане был принят закон «О борьбе с религиозным экстремизмом». А 18 июля этого года президент предложил поправку к статье 24 Конституции, куда предложено добавить фразу: «Не допускается злоупотребление правами». Как сказал бы известный российский революционер Плеханов: «Это обстоятельство нетрудно было предвидеть. А потому не нужно было и браться за оружие».

Перед нардаранцами, которыми годами манипулировали политики, сейчас открывается новая страница истории. Власти наверстывают упущенное за четверть века: завершился ремонт внутренних дорог, налаживаются отношения мечетей с государством, улучшается электро- и газоснабжение, обещают помочь с работой. Появился даже светский Дом знаний. Недавно Нардаран посетил президент страны, пообещавший, что инфраструктура поселка будет «на должном уровне».

Логично, что открыли также и отделения полиции и Службы госбезопасности. Чем это обернется – стабильностью и порядком или тотальным полицейским контролем, покажет время. Но хотелось бы, чтобы и власти, и нардаранцы проявили мудрость.

http://jam-news.net/Publication/Get/Ru-ru/1920

Перепечатка: http://minval.az/news/123607678

What was the point of taking up arms?

It will be the lifestyle in Nardaran, not the Islamists, that will be facing trial in Baku 

Eldar Zeynalov, Baku

29 JULY 2016 - 12:20

The trial for the case of Taleh Bagir-zade, a Shia cleric, and a group of his supporters, began in the Baku Court of Grave Crimes. They have serious charges against them, including murder, an attempt to overthrow the constitutional order, illegal possession of firearms, etc. Only 18 out of the 72 individuals arrested in the case are on the docks. That's approximately how many people can fit into the court's steel cage. As a result, this court hearing is likely to set the general tone for the series of trials to come.

It seems this won't be a trial based on the actions of the defendants in question, but rather of the traditional lifestyle in the village of Nardaran, where they come from. Located not far from Baku, this village, with a population of 9,300 people and 5 mosques, managed to rise to fame as an 'enclave of Iran.' Many activists of the banned Islamic Party of Azerbaijan, as well as a number of Shia clerics, are natives of this village. The Muslim Unity Movement (MUM) was set up here in early 2015 and its supporters are on trial now.

I remember Nardaran in 2002: absorbed in a revolt, besieged by the police, with barricades from burned down police cars, bullet-riddled walls and graves that Nardaran residents dug up for themselves. The population was armed with sticks and stones, but united by solidarity. The poice were using the place 20-30 meters away from the epicenter and of the ongoing developments as their headquarters. The authorities claimed that this station was burned down to the ground and destroyed, but in fact, Nardaran residents demonstrated their respect for the public institutions, and they hadn't touched either the building or the police officers (mind that it was inside a village blocked by the police)!

A committee, comprising civil society experts, arrived to the conclusion that the protest had more social, rather than religious, roots. After giving up on their attempts to forced thier controlled municipality upon Nardaran residents, they started exerting economic pressure on them, as well as undermining their greenhouse economies and fisheries. As soon as this problem had been partially solved, Nardaran residents went back to construction.

These Nardaran residents were ready to die. Whereas people in present-day Nardaran are absolutely different, ready to surreptitiously fire at police officers from the stillness of the peaceful village yards. However, the situation following recent developments proved that there were few people with such courage. Most people are scared, hiding in their homes, probably more concerned about writing off electricity debts than about politics.

Nardaran residents are still religious and restive. But there is no one willing to die anymore and the crowd dispersed after three days, despite four mosques being closed and the arrests of 2 Akhunds (Islamic clerics), as well as dozens of fellow villagers.

The gap between these "two" Nardarans, separating the faithful from the Islamists, emerged on November 26, 2015, when law enforcement, who arrived in the village to conduct a police raid, opened fire. A faithful person trusts God, relies on himself and trusts in the wisdom of the 'sovreign father'. On the contrary, an Islamist trusts in the Islamic revolution and has the hope that the secular power will be replaced by the rule of the Sharia. Therefore, it's no coincidence that under Islamist influence, Nardaran has been long opposing the formation of any soviet institutions, be it a municipality or even a fire station.

When one month before the shooting, the MUM chairman stated that 'we don't want the Islamic Revolution and the change of constitutional order in Azerbaijan,' he apparently was telling a fib. Meanwhile, in neighboring Iran, Mojtahed Shabestari, a representative of Iran's religious leader, Ayatollah Khamenei, firmly stated that, "What happened in Nardaran is a natural, revolutionary movement."

Respect for Azerbaijan's constitutional order should be manifested in the recognition of the separation of religion and state, as well as in the observance of the laws. For instance, the Law on Non-governmental Organizations (NGOs) prohibits them from being engaged in politics. As per the Law on the Freedom of Religion, neither NGOs, nor the graduates of foreign Islamic universities, may be involved in religious activities (Bagir-zade studied in Iran and Iraq for 6 years). In this regard, the MUM's call to boycott the October 2015 elections doesn't fit into the NGO mandate at all.

Bagir-zade made no secret of his goals. Almost immediately upon his release from prison in July 2015, the cleric stated that he was 'released from a small prison to enter a big one' and that he was going to 'vigorously' continue the struggle: "I believe that a cleric can be a politician, and a politician can be a cleric. It's erroneous to think that religion should be separated from politics. If you look at the history of Islam, the Islamic law was applied in Azerbaijan until the 19th century."

For me, far more important than weapons and drugs is that the MUM wanted to abuse the freedoms guaranteed by the Constitution, in order to bring us back to the 19th century, where there were no such freedoms.

This policitical statement made by Bagir-zade completely negates his later assurance of the Movement's loyalty. That was when the police officers didn't let the cleric enter the mosque in Yevlakh. He was then detained and allegedly beaten by the police. There were riots in connection with this in Sabunchi, which were followed by the arrest of the MUM supporters.

In addition to this, their statement of loyalty didn't justify itself in the course of subsequent developments. And that is when the question came about: why do Democrats, who abide the Constitution, need weapons? During Bagir-zade's previous arrest in 2013, a gun had been seized from his driver. Back then the gun went unused, whereas now, 2 police officers and 5 civilians (including non-residents), have fallen victims to it. The weapons and ammunition were found during the arrests of MUM supporters in Nardaran, Gyanja and other regions.

Someone might say that everything was "planted". But there are still questions: from where were the police in Nardaran fired at and, most importantly, why? After all, one may receive short-term imprisonment for possession of the firearms, whereas now they are facing a life sentence.

If any laws or officials' actions violate the rights of believers, it should be settled in court, rather than by resorting to the use of violence, especially since it is possible now to file a claim even with the European Court of Human Rights (ECHR).

In the case of Kasymakhunov and Saybatalov vs. Russia, the ECHR noted that "a political organisation may promote a change in the law or the legal and constitutional institutions of the State on two conditions: firstly, the means used to that end must be legal and democratic; secondly, the change proposed must itself be compatible with fundamental democratic principles. It necessarily would follow that a political organisation whose leaders incite violence or put forward a policy which fails to respect democracy or which is aimed at the destruction of democracy and flouting the rights and freedoms recognised in a democracy cannot be placed under the Convention's protection against the penalties imposed for those actions."

The developments in Nardaran gave a tangible impetus for toughening legislation. The Law on the Fight Against Religious Extremism was passed in Azerbaijan just a week after the aforesaid developments. Whereas on July 18, 2016, the President proposed an amendment to Article 24 of the Constitution that suggests adding the phrase 'the abuse of rights should not be permitted.' As a renowned Russian revolutionist, Plekhanov, would have put it, 'It was easy to foresee this set of circumstances. Therefore, they shouldn't have taken up arms."

Nardaran residents, who have been manipulated by politicians for so many years, are going to start with a new leaf. The authorities seem to be catching up with things they haven't done for over a quarter of century: the rehabilitation of inner roads has finished, the relationship between the mosque and the state is being improved, the gas and power supply is being increased, people are promised to be provided jobs. Even a secular House of Knowledge has been set up here. The country's president has recently visited Nardaran, pledging to ensure that the infrastructure of the village would be 'at an appropriate level.'

It should come as no surprise that the police and national security service departments have also been opened. Time will tell whether it is going to bring stability and order or police control. But I wish that both the authorities and Nardaran residents, could display wisdom.

Published: 29.07.2016

http://jam-news.net/Publication/Get/en-US/1920

Разгон оппозиционной акции нарушил 3 статьи Конвенции

Правительство выплатит более 165.000 евро за арест оппозиционеров

Отдыхавшие на Площади Фонтанов в Баку 20 октября и 17 ноября 2012 г. были шокированы шумным разгоном полицией несанкционированных оппозиционных акций протеста с требованием роспуска избранного двумя годами ранее парламента. Непосредственным поводом недовольства оппозиции был скандал вокруг сделанной скрытой камерой записи разговора, в котором от потенциального кандидата в члены парламенты запрашивается крупная взятка за место в Милли Меджлисе. Незадачливый кандидат впоследствии сбежал за границу, а его собеседницу, уже ставшую депутатом, исключили из парламента и осудили.

Но это было потом, а осенью 2012 г. сотни людей вышли на демонстрацию и были оштрафованы или получили по несколько суток административного ареста. Уже тогда многих возмутил факт применения полицией грубой силы против людей, не оказывавших полицейским никакого сопротивления, и ареста людей, которые и так уже расходились после соответствующего призыва полиции.

Из осужденных к административному аресту, обжаловали наказание и впоследствии прошли все судебные инстанции 13 человек: Руфат Гаджибейли, Эльшад Будагов, Вагиф Халигов, Абульфаз Гурбанлы, Орхан Джарчиев, Хафиз Фархадли, Эльчин Джаруллаев, Мамед Ибрагим, Ингилаб Керимов, Шакир Аббасов, Тазахан Миралямли, Зульфугар Эйвазов и Бахруз Гасанов. Они обратились с индивидуальными жалобами в Европейский Суд по Правам Человека (№№ 5231/13, 8193/13, 8204/13, 8468/13, 14226/13, 14249/13, 17447/13, 17569/13, 17575/13, 17626/13, 31201/13, 45211/13 и 51930/13). Эти жалобы были объединены в одно дело «Гаджибейли и другие против Азербайджана», по которому 30 июня было вынесено постановление ЕСПЧ.

В деле описывается, что заявители, будучи организаторами акций протеста, заблаговременно обратились в Исполнительную Власть города Баку (ИВ) за разрешением проведения акций на площади Фонтанов, однако встретили отказ. В первом случае, ИВ предложила собраться в пригороде Баку – во дворе автошколы на т.н. «20-м участке» Сабаильского района, до которого демонстрантам было бы сложно добираться. Во втором случае, ИВ просто отметила, что площадь Фонтанов является местом отдыха, и проведение там акции было бы «непрактичным».

Организаторы решили, тем не менее, собраться именно на этой площади. Акции планировались как мирные, с требованиями демократических реформ и свободы собраний. Тем не менее, демонстрантов немедленно разогнали, а заявителей арестовали полицейские в штатском и доставили в различные отделения полиции. Там их допросили и составили протоколы о нарушении статьи 310.1 Кодекса об административных правонарушениях (намеренное неповиновение законным требованиям полиции).  Некоторых, выделив в качестве организаторов собрания, осудили также по статье 298 Кодекса (нарушение правил проведения публичных собраний). Копий этих документов им на руки не выдали, и за все время пребывания в полиции не предоставили доступа к адвокату.

В тот же день, их ждало очень короткое заседание суда. Хотя суд и не объявлял заседание закрытым, в зал не допустили публику и СМИ. На суд пригласили адвокатов по назначению, оплаченных государством, от которых двое отказались. Троим подсудимым не досталось даже таких защитников.

Все подсудимые не признали себя виновными, заявив, что осуществляли свое право на свободу собраний. «Дежурные» адвокаты ограничились общими словами о невиновности подсудимых или просили «вынести справедливое решение», причем трое адвокатов и вовсе отмолчались. Единственными свидетелями, опрошенными судом в 6 случаях, были те же самые полицейские, которые арестовывали заявителей или же составляли на них протоколы. Еще в 7 случаях, суд вообще не опрашивал свидетелей, положившись на составленные полицией протоколы.

Суды первой инстанции пришли к выводу, что заявители не прекратили несанкционированную демонстрацию, не повиновавшись приказу полиции. Одного из них обвинили также в том, что он «шумел, крича на улице». Всех признали виновными и осудили к административному аресту сроком от 5 до 13 суток.

Лишь при рассмотрении жалоб в Бакинском Апелляционном Суде, заявители получили возможность нанять адвокатов по своему выбору. Жалобы против решений суда первой инстанции основывались на том, что акция была мирной, аресты – незаконными, а слушания в суде – несправедливыми. Однако апелляционный суд поддержал вынесенные ранее решения.

По делам об административных правонарушениях, апелляционный суд является последней инстанцией. Поэтому в 2013 г. заявители обратились в ЕСПЧ с жалобами на нарушение их прав на свободу выражения мнения и свободу собраний, а также права на свободу, гарантированные соответственно статьями 10, 11, 5 Европейской Конвенции по правам человека. Интересы заявителей представляли адвокаты Асабали Мустафаев и Руслан Мустафазаде.

При переписке с правительством, оно возразило против жалоб, утверждая, что национальное законодательство о свободе собраний соответствует европейским стандартам; что демонстрации были организованы в нарушение закона, и их разгон преследовал цель охраны общественной безопасности и предотвращения беспорядков; и что, наконец, демонстранты были наказаны не за участие в акции, а за их поведение, в частности, неповиновение законным приказам полицейских.

Следует отметить, что ЕСПЧ уже рассматривал в прошлом году похожее дело — «Гафгаз Мамедов против Азербайджана» (№ 60259/11, 15 октября 2015), которое послужило основным прецедентом.

В частности, ЕСПЧ отметил наличие серьезной обеспокоенности в отношении предсказуемости и точности законодательства о выборах, а также возможности злоупотребления при запрете и разгоне общественных собраний; сомнений о достоверности формальных причин, в частности, при применении статьи 310.1 Кодекса; непринятие в рассмотрение властями того факта, что о демонстрации посылалось уведомление; отсутствие уместных и достаточных причин для разгона демонстрации, которая планировалась как мирная и проводилась в спокойной манере; отсутствие признания в любой форме, что акт участия в несанкционированной мирной демонстрации подпадает под защиту статьи 11 Конвенции.

Как и в случае с Гафгазом Мамедовым, это послужило основанием для вывода Евросуда о нарушении права на свободу собраний (статья 11).

Другим вопросом, который ЕСПЧ исследовал уже по собственной инициативе, был вопрос о справедливости суда по административному делу. Хотя соответствующая статья 6 Конвенции и относится к «уголовным», а не административным обвинениям, но в ряде своих решений ЕСПЧ классифицировал как «уголовные» те обвинения, которые считаются «административными» по азербайджанскому законодательству. В качестве примера, ЕСПЧ привел то же самое дело Гафгаза Мамедова.

Данное дело сближает с этим решением то, что в административном процессе отсутствовали необходимые гарантии. Так, время и возможности для подготовки защиты были неадекватными; национальные суды слишком полагались на протокол и показания, данные полицейскими; они полностью игнорировали важные фактические обстоятельства и правовые аспекты, например, мирный характер несанкционированной демонстрации; правовая помощь в досудебный период отсутствовала; адвоката по собственному выбору не обеспечили; назначенный государством адвокат подошел к защите формалистически.

Исходя из своего заключения по делу Гафгаза Мамедова, ЕСПЧ пришел к тем же выводам и в данном деле (нарушение статьи 6-1 и 6-3).

Помог этот прецедент и при заключении ЕСПЧ о нарушении права на свободу (статья 5 Конвенции). Евросуд отметил, что принятые властями меры, конкретно арест и заключение под стражу в течение нескольких суток, преследовали цели, не связанные с формальным основанием, и включали элементы недобросовестности и произвола.

ЕСПЧ также посчитал, что заявителям был нанесен моральный ущерб, который не может быть скомпенсирован одним лишь признанием факта нарушения. Поэтому правительство должно заплатить каждому заявителю по 12.000 евро. Что касается судебных расходов, то они определены в размере 13.000 евро на всех заявителей (за вычетом 3.600 евро, уже полученных некоторыми заявителями в виде бесплатной помощи Евросуда).

Основное послание, которое несет это и предыдущие решения Евросуда – что гарантии, обеспечивающие свободу собраний, относятся и к несанкционированным акциям.

Приведет ли это к корректировке законодательства или же власти предпочтут платить арестованным демонстрантам, покажет время.

Эльдар Зейналов.

Дата: 2016/07/28 10:50

http://minval.az/news/123607067

Правительство обязалось выполнить судебные решения

Девять граждан могут рассчитывать на компенсацию

Среди решений, которые выносит Европейский Суд по Правам Человека (ЕСПЧ), особое место занимают решения о снятии с рассмотрения жалоб по тем или иным причинам. Например, в прошлом году с рассмотрения были сняты 28 жалоб, в основном ввиду достижения мировых соглашений между заявителями и правительством. 

В таких случаях правительство в той или иной форме признает правоту заявителя и обязуется выплатить некоторую адекватную сумму компенсации морального ущерба и судебных расходов. Мировое соглашение заключается с помощью ЕСПЧ, который выступает его гарантом. Если в течение 3-месячного срока одна из сторон нарушает договоренность, Евросуд вмешивается и может, например, рассмотреть дело по существу.

21 июля ЕСПЧ опубликовал вынесенное им ранее решение о снятии с рассмотрения 9 жалоб против Азербайджана, представленных в 2010-15 годах. В этих жалобах, Эйваз Султанов, Арзуман Мехдиев, Сахиль Гулиев, Сарвар Назаров, Гюльназ Салманова, Ариф Рустамов, Мамедхан Теймуров, Бейдулла Асланов, Саркар Гусейнов, Анар Ганиев жаловались на длительное неисполнение судебных решений, вынесенных национальными судами в их пользу по различным имущественным спорам.

Как сообщается в решении, заявители достигли мировых соглашений с правительством Азербайджана, которое обещалось в обмен на снятие жалоб с рассмотрения в 3-месячный срок исполнить судебные решения и выплатить от 1,800 до 3,600 евро в качестве компенсации морального ущерба и 500 евро для компенсации судебных расходов.

Несмотря на то, что жалобы теперь не будут рассмотрены по существу, они могут по праву рассматриваться как победа обеих сторон. Можно поздравить представлявших интересы заявителей юристов Амилю Оруджеву, Сахиля Гулиева, Руслана Мустафазаде, Агиля Лаиджова, Аннаги Гаджибейли и Мухтара Мустафаева.

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123605825

Злоупотребление правами

Ему посвящена одна из предлагаемых поправок в Конституцию

Думаю, что выражу общее мнение как сторонников, так и противников поправок, предложенных 18 июля Президентом, что в реалиях Азербайджана назначение референдума по этим поправкам и их принятие - практически уже решенный вопрос. Поэтому я вижу смысл в том, чтобы оценить, какое влияние эти поправки окажут на положение с правами человека.

Я хочу остановиться конкретно на поправке в статью 24, куда предложено добавить фразу: «Не допускается злоупотребление правами». Может показаться странным, но в нашей Конституции, раздел прав и свобод которой старательно списан с Билля о правах ООН и потому почти идеален, до сих пор не было этого положения. Более того, это не вызывало особого волнения ни у правозащитников, ни у рядового обывателя.

Ведь в общественном сознании укрепился стереотип, что правительство дозированно раздает права и свободы гражданам, как в магазине по продуктовым карточкам, после чего те старательно ими пользуются. О каком тут «злоупотреблении» может идти речь, когда права скорее не додадут, чем наоборот?

На самом деле все не так просто. Правительство может не допустить кого-то к выборам или не обеспечить какую-либо социальную гарантию – в его власти использовать административный рычаг в качестве «дозатора» прав. Но ведь есть множество других прав и свобод. Люди могут высказаться в интернете, принять или отвергнуть религию, провести флэш-моб, создать организацию. За это могут преследовать, но воспрепятствовать человеку высказаться или объединиться с другими невозможно. И тут встает вопрос об ответственности и обязанности каждого перед обществом и другими лицами уже за собственные действия.

Идея ограничения прав и свобод личности в общественных интересах со времен СССР вызывает вполне обоснованное подозрение. И власти любой страны действительно склонны ограничивать права своих граждан, аргументируя это общественными интересами. Чем это может закончиться, показали миру гитлеровская Германия и сталинский СССР.

По этой причине принятая после Второй Мировой войны Всеобщая Декларация Прав Человека заканчивалась статьей 30: «Ничто в настоящей Декларации не может быть истолковано, как предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам права заниматься какой-либо деятельностью или совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод, изложенных в настоящей Декларации».

При этом «группа лиц» или «отдельные лица» могут относиться к правительству, оппозиции, или стоять от них в стороне.

Аналогичное положение содержится в статье 5 Международного Пакта о гражданских и политических правах и в статье 5 Международного Пакта об экономических, социальных и культурных правах. В статье 17 Европейской Конвенции по правам человека этот принцип изложен несколько по-иному: «Ничто в настоящей Конвенции не может толковаться как означающее, что какое-либо Государство, какая-либо группа лиц или какое-либо лицо имеет право заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на упразднение прав и свобод, признанных в настоящей Конвенции, или на их ограничение в большей мере, чем это предусматривается в Конвенции».

Одним словом, «твое право размахивать кулаком заканчивается там, где начинается мой нос». Использование своих прав и свобод для того, чтобы ограничить права и свободы других или даже лишить кого-то этих прав, является злоупотреблением, и потому общество и правительство, как его часть, должны вмешаться и восстановить баланс интересов, как это принято в демократическом обществе.

Например, несколько лет назад, один из наших журналистов перевел на азербайджанский язык и публиковал частями в своей газете книгу Адольфа Гитлера «Mein Kampf», известную своим расистским, антисемитским и антидемократическим содержанием. В Азербайджане публикация этой книги встретила протесты еврейской общины и была прекращена. В Германии эту книгу опубликовали лишь 70 лет спустя после Второй Мировой Войны, причем с критическими комментариями, по объему равными самой книге.

Перед Евровидением-2012 в Баку, группа радикальных исламистов призывала к расправе с гей-парадом, о возможности которого тогда ходили слухи, что вызвало резкую реакцию духовенства в Иране. Распространение видеодисков с этими воззваниями было пресечено, а виновные были привлечены к уголовной ответственности.

В прошлом году освободившийся из заключения исламист анонсировал создание организации, которая бы покончила с отделением религии от государства и вернула бы Азербайджан в 19 век, когда в стране применялся шариат. Попытка ареста этих активистов привела к перестрелке и потерям с обеих сторон.

Во всех этих случаях, репрессивные меры властей вызывали понимание далеко не у всех. Многим представлялось, что до тех пор, пока радикализм выражается лишь на словах, а не делах, репрессии против виновных не оправданы и являются подавлением свободы выражения мнения. В частности, упомянутые исламисты были включены в некоторые из списков политзаключенных.

Ясность в этот вопрос была внесена Европейским Судом по Правам Человека в деле «Касымахунов и Сайбаталов против России». Напомню, что двое узбеков были арестованы за активное членство в партии «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», хотя лично они и не были причастны к террору.

Заявители пожаловались, что арест и осуждение нарушает их права на свободы религии, выражения мнения, собраний и объединений. Однако ЕСПЧ применил статью 17 и отклонил эту часть жалобы, так как посчитал, что упомянутая партия злоупотребляла этими свободами для пропаганды насилия, дискриминации по религиозному признаку, джихада и т.д.

В обоснование своего решения, ЕСПЧ отметил, что «ввиду очень четкой связи между Конвенцией и демократией, никому не дано право опираться на положения Конвенции для того, чтобы ослабить или уничтожить идеалы и ценности демократического общества…

Политическая организация может действовать по изменению закона или правовых и конституционных структур государства при двух условиях: во-первых, используемые для этого средства должны быть правовыми и демократическими; во-вторых, предлагаемое изменение само должно быть совместимым с фундаментальными демократическими принципами. Отсюда с необходимостью следует, что политическая организация, чьи лидеры подстрекают к насилию или продвигают политику, не уважающую демократию или которая направлена на разрушение демократии и попрание прав и свобод, признанных в демократии, не может претендовать на защиту Конвенции против наказаний, наложенных на этих основаниях».

Так что, в принципе, запрет злоупотребления правами – шаг вполне приемлемый для демократического общества. В идеальном случае, это обоюдоострый инструмент, ограничивающий чрезмерные аппетиты - как власти, так и граждан.

Единственный остающийся вопрос: почему бы в таком случае не сформулировать это необходимое положение более четко, ближе к международным конвенциям, чтобы в будущем кто-то не воспринял бы этот запрет как игру в одни ворота?..

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123605474

Жалобы на выборы перестали быть «штучными»

Евросуд обнаружил нарушения в четверти избирательных округов страны

Парламентские выборы 7 ноября 2010 года уже «обогатили» Европейский Суд по Правам Человека (ЕСПЧ) десятками прецедентов, касающихся различных аспектов предвыборной кампании – от нарушений законодательства о выборах до разгона мирных демонстраций протеста. Не стало исключением и рассмотренное ЕСПЧ дело «Мамедли и другие против Азербайджана» (№№ 2326/11,  8055/11, 25355/11 и 30750/11).

Четверо оппозиционеров – Нуреддин Мамедли, Дунъяханым Джаруллаева, Нобатали Палангов и Ильтизам Акбарли были выдвинуты в округах 18, 86, 78, 79 соответственно в качестве кандидатов от оппозиционного блока партий Народный Фронт Азербайджана и «Мусават». Однако уже на этапе сбора подписей, окружные избирательные комиссии (ОИК) забраковали часть собранных в их поддержку подписей и отказали кандидатам в регистрации.

За исключением И.Акбарли, никто из заявителей не был приглашен на заседания ОИК, где решался этот вопрос. Несмотря на требование закона своевременно предоставить кандидатам копии документов, они или были представлены поздно, или же не были выданы на руки вообще. Жалобы в Центральную Избирательную Комиссию (ЦИК) были отклонены. При этом ЦИК проводила повторную экспертизу с помощью собственных экспертов, которые тоже признали недействительными ряд подписей. Экспертиза также проводилась в отсутствие кандидатов. Впоследствии, Бакинский Апелляционный Суд и Верховный Суд подтвердили решения ЦИК.

ЕСПЧ, куда пожаловались бывшие кандидаты, счел, что обстоятельства этих дел такие же, как и в прошлогодних делах «Огтай Таиров против Азербайджана» (№ 31953/11, 11 июня 2015) и «Аннаги Гаджибейли против Азербайджана» (№ 2204/11, 22 октября 2015).

На этапе коммуникации этих жалоб, правительство попыталось снять их с рассмотрения, представив односторонние декларации со своим видением решения поднятых проблем. Такое уже было в декабре 2010 года, когда ЕСПЧ снял с рассмотрения жалобы Исы Гамбара и 6 других оппозиционеров, пожаловавшихся на нарушения в ходе парламентских выборов 2005 г. Правительство в одностороннем порядке признало тогда факт нарушения права на справедливые выборы и выплатило денежную компенсацию, а несогласие жертв нарушений было проигнорировано ЕСПЧ.

Однако в данном случае это не сработало. ЕСПЧ пришел к выводу, что предложенные властями меры не являются достаточными, и продолжил рассмотрение.

Евросуд не оспаривал необходимость сбора 450 подписей в поддержку кандидатов, но поставил под сомнение гарантии, что рассмотрение этих списков не приведет к произвольному решению. И в самом деле, все четыре случая до деталей повторяют прецедентное дело «Таиров против Азербайджана».

В частности, ЕСПЧ отметил серьезную обеспокоенность в отношении беспристрастности избиркомов, отсутствие прозрачности в их деятельности и многочисленные недостатки в процедурах. В отношении экспертов рабочих групп, которые проверяли подписи, отсутствует четкая и достаточная информация об их профессиональной квалификации и критериях отбора. Избиркомы и суды не смогли провести должное расследование для подтверждения мнения экспертов о действительности или недействительности подписей. Избиркомы систематически нарушали множество обязательных гарантий, предусмотренных для защиты кандидатов от произвольных решений. Избиркомы и суды не смогли принять в расчет уместные и содержательные доказательства, представленные кандидатами против выводов рабочих групп. Наконец, суды на национальном уровне не смогли должным образом рассмотреть жалобы, представленные им кандидатами.

Взяв за основу свои выводы в деле Таирова, ЕСПЧ нашел в данных делах нарушение статьи 3 Протокола №1 к Европейской Конвенции по правам человека, гарантирующей право на свободные выборы.

Нобатали Палангов (жалоба №25355/11), помимо того, поднял вопрос о нарушении статьи 14 Конвенции, гарантирующей защиту от дискриминации. По его мнению, нарушение его избирательных прав было связано с его оппозиционными взглядами. Однако, как и в деле Таирова, где фигурировала такая же жалоба, ЕСПЧ счел, что нет необходимости в отдельном рассмотрении этого вопроса.

Уже после коммуникации этих жалоб, в описанной истории добавилась новая интрига. В трех из четырех дел (жалобы №№ 2326/11, 8055/11 и 30750/11) заявителей представлял известный юрист Интигам Алиев, который представлял интересы 37 кандидатов на выборах. Однако в августе 2014 г. против него самого было возбуждено уголовное дело, и он был арестован. При этом в ходе двухдневного обыска следователем были конфискованы папки с делами, которые И.Алиев вел в ЕСПЧ. Они были возвращены только 25 октября 2014 г., после того, как в ЕСПЧ от И.Алиева поступили два письма по этому поводу.

Эта ситуация подняла вопрос о нарушении права на подачу индивидуальной жалобы, гарантированного статьей 34 Конвенции. Подобный случай уже был рассмотрен в деле «Аннаги Гаджибейли против Азербайджана». Соответственно, ЕСПЧ пришел к аналогичному выводу о нарушении статьи 34 и в этом деле.

При назначении компенсации за моральный ущерб, заявители претендовали на суммы от 20.000 до 100.000 евро, правительство, в свою очередь, предложило 7.500. В результате, ЕСПЧ остановился на компромиссе: 10.000 евро каждому из заявителей. Кроме того, ЕСПЧ постановил выплатить 10.000 евро в качестве компенсации судебных расходов за 4 дела.

В заключение стоит упомянуть о положительной роли, которую сыграло в данном случае представление в ЕСПЧ замечаний третьей стороной, в качестве которой выступила Международная Комиссия Юристов (ICJ). Внимание международного сообщества юристов, без сомнения, привлек арест Интигама Алиева, известного как автор десятков успешных жалоб в Евросуд.

Всего в 2013-14 гг. были рассмотрены жалобы от 4, в 2015 - от 18, а в текущем 2016 г. – уже от 15 кандидатов в депутаты парламента, участвовавших в выборах 2010 г. Из них только 5 жалоб были сняты с рассмотрения, остальные 86% были рассмотрены и решены в пользу заявителей. На сегодня, нарушения уже были обнаружены Евросудом в 30 избирательных округах (№№ 12, 14, 18, 21, 28, 30, 33, 43, 44, 50, 58, 62, 63, 64, 65, 67, 74, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 86, 92, 94, 95, 99, 120,122), т.е. практически в каждом четвертом. Возможно, этот факт еще не повод для слишком широких обобщений, но заставляет задуматься…

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123605213

ЕСПЧ рассмотрит отказ принять в Коллегию Адвокатов

Властям страны коммуницированы дела А.Гаджибейли и И.Алиева

В общественном мнении адвокат воспринимается как неприкосновенный участник судебного процесса, равный грозным прокурорам и судьям, бесстрашный и красноречивый защитник прав своих клиентов. Однако в реальности защитники временами сами нуждаются в защите.

Об этом говорят и две жалобы от наших адвокатов, коммуницированные Европейским Судом по Правам Человека (ЕСПЧ) в конце июня.

Первая жалоба, «Аннаги Гаджибейли против Азербайджана» (№6477/08), была подана в январе 2008 г. Заявитель, который работал адвокатом на основе специальной лицензии, разрешающей оказание платных юридических услуг, в 2005 г. обратился в Коллегию Адвокатов Азербайджанской Республики (КААР), желая вступить в эту организацию.

Известно, что в КААР принимают неохотно, несмотря на то, что университеты страны каждый год выпускают множество юристов, а Азербайджан отстает от многих других стран Европы по количеству адвокатов на душу населения. Однако в данном случае, основанием для приема была поправка, принятая 14 июня 2005 г. в закон «Об адвокатах и адвокатской деятельности», которая позволяла всем лицензированным адвокатам вступить в КААР даже без прохождения обязательного экзамена.

27 января 2006 г. запрос адвоката был рассмотрен. Как видно из протокола, члены Правления КААР интересовались его позицией по вопросу о функционировании КААР, подвергавшемся критике со стороны адвоката. Ранее, он также подписал заявление о незаконности учредительного собрания КААР, что ему тоже припомнили, задав вопрос, зачем же он тогда хочет вступить в организацию, которую считает незаконной? Кончилось заседание тем, что заявление юриста о вступлении в КААР было отклонено.

21 января 2006 г. заявитель подал иск против КААР в Насиминский районный суд г.Баку. Он утверждал, что Правление КААР  не обосновало отказ в приеме в Коллегию, и что его не приняли из-за критических заявлений о работе Коллегии.

Первоначально, Насиминский райсуд отказался рассматривать иск, утверждая, что решение Правления КААР не может быть предметом обращения в суд. Апелляционный Суд с этим не согласился и вернул дело на новое рассмотрение. В свою очередь, КААР подала кассационную жалобу против этого решения, но Верховный Суд ее отклонил.

Таким образом, в начале 2007 г. Насиминский районный суд вынужден был вернуться к рассмотрению иска по существу дела. Заявитель подал много ходатайств, например, о запросе у КААР некоторых документов, вызове свидетелей, а также об обращении в Конституционный Суд о разъяснении переходных положений закона «Об адвокатах и адвокатской деятельности». Он также выразил протест против судьи и потребовал привлечь его к дисциплинарной ответственности. Однако все ходатайства были отклонены, и Насиминский райсуд вынес решение в пользу КААР. В дальнейшем, Бакинский Апелляционный Суд и Верховный Суд отклонили его жалобы против этого решения.

Адвокат обратился в ЕСПЧ с жалобой на нарушение его прав на справедливый суд и на свободу выражения мнения, гарантированных статьями 6 и 10 Европейской Конвенции по Правам Человека. Его представителем в Евросуде стал известный юрист Интигам Алиев.

Однако 8 августа 2014 г. Интигама Алиева самого арестовали, а материалы жалобы конфисковали. В августе и сентябре 2014 г. в ЕСПЧ были направлены письма о том, что это нарушает право заявителя на подачу индивидуальной жалобы (статья 34 Конвенции). Лишь после этого, спустя почти три месяца часть из документов была возвращена следователем.

Вторая жалоба, «Интигам Алиев против Азербайджана» (№10414/08), была подана одновременно с первой, также в январе 2008 г. Будучи лицензированным адвокатом, заявитель также решил воспользоваться положениями закона от 14 июня 2005 г. и вступить в КААР.

19 ноября 2005 г. Правление КААР обсудила этот вопрос. И вновь, как следует из протокола, члены Правления подвергли критике заявления и статьи И.Алиева о положении адвокатуры в стране и деятельности КААР и интересовались, зачем он вступает в организацию, которую критикует, и прекратит ли он судебные процессы, ранее начатые им против КААР. В ответ, тот объяснил свою позицию в отношении КААР и отказался отозвать свой иск против нее.

В тот же день, Президиум КААР отказал И.Алиеву в приеме в Коллегию, на что 2 декабря 2005 г. тот пожаловался в Насиминский районный суд. Повторилась та же история, вплоть до деталей. Наконец, 18 июня 2010 г. Верховный Суд окончательно отказал заявителю. Как уже упоминалось, 8 августа 2014 г. заявитель был арестован, и материалы его дела были конфискованы на 3 месяца.

И.Алиев сам ведет свое дело в Евросуде и пожаловался туда на нарушения статей 6, 10 и 34 Конвенции.

Спустя 8 лет после подачи жалоб А.Гаджибейли и И.Алиева, ЕСПЧ счел необходимым сообщить властям Азербайджана о сути претензий и задать ряд вопросов («коммуницировать дело»). Согласно принятой процедуре, ответ властей будет переслан заявителям для возражений и комментариев, которые, в свою очередь, будут доведены до сведения властей. Когда обмен аргументами будет завершен, дело будет передано для рассмотрения по существу.

Обычно на этапе коммуникации возможно достижение мирового соглашения между сторонами. Кроме того, власти страны-ответчика могут сделать одностороннюю декларацию о признании нарушения прав и выплате компенсации. В таких случаях, до рассмотрения по существу и вынесения постановления дело не доходит, и публикуется лишь короткое решение.

Следует отметить, что А.Гаджибейли, И.Алиев и 8 других юристов уже судились с властями, когда в 2003-04 гг. пытались зарегистрировать неправительственную организацию под названием «Азербайджанский Форум Юристов». В конце 2004 г. эта НПО, объединявшая ряд лицензионных адвокатов, публично критиковала деятельность КААР. Жалоба в ЕСПЧ от учредителей Форума была подана в июле 2005 г. — примерно в то время, когда Гаджибейли и Алиев пытались вступить в КААР. В декабре 2008 г., ЕСПЧ рассмотрел дело «Интигам Алиев и другие против Азербайджана» (№28736/05) и нашел в нем нарушение статьи 11 Конвенции (право на свободу собраний и объединений).

Будут ли столь же успешными новые жалобы А.Гаджибейли и И.Алиева, покажет время…

Э.Зейналов.

http://minval.az/news/123604935

Дата: 2016/07/20 10:35

Дело журналиста коммуницировано властям Азербайджана

Евросуд задал вопросы по событиям 2007 г.

На сайте Европейского Суда по Правам Человека (ЕСПЧ) опубликовано решение о коммуникации дела «Мушвиг Гусейнов против Азербайджана» (№3899/08).

В 2007 г. Гусейнов  являлся корреспондентов газет «Bizim Yol». Публикация им серии критических статей о Министерстве труда и социального обеспечения вызвала недовольство главы администрации этого министерства, г-на Р.А. Он предложил журналисту встретиться и вначале начал угрожать, что Гусейнов повторит судьбу своего коллеги, редактора этой газеты  Бахаддина Хазиева, которого похитили и избили неизвестные в ночь на 19 мая 2006 года.

Когда Р.А. понял, что журналист намерен и дальше публиковать свой сериал, он пошел на попятную и предложил прекратить публикации в обмен за некоторую сумму. Журналист вначале отказался, но потом согласился, так как был в тяжелом финансовом положении.

На четвертой встрече 24 июля 2007 г. в одном из ресторанов Баку, Р.А. вручил ему 3.500 долларов США, после чего подошли сотрудники Министерства Национальной Безопасности и арестовали журналиста. Было возбуждено уголовное дело по статье 311.1 Уголовного Кодекса (получение взятки).

Через 2 дня, Насиминский районный суд санкционировал арест Гусейнова на 3 мес., с учетом тяжести обвинения и возможности, что он сбежит от следствия, если будет освобожден. 3 августа 2007 г. Бакинский Апелляционный Суд (БАС) поддержал это решение.

Срок содержания под стражей был продлен судом 19 октября 2007 г. еще на 3 месяца. Основанием была необходимость дополнительного времени для осуществления следственных действий. 31 октября 2007 г. БАС поддержал это решение.

1 августа 2007 г. по различным телеканалам был прокручен видеоролик ареста Гусейнова, где он был представлен уголовником и вымогателем.

21 января 2008 г. суд признал Гусейнова виновным в получении взятки и приговорил его к 6 годам лишения свободы. Кроме того, в течение двух лет ему было запрещено заниматься журналистской деятельностью. В апреле 2008 г. БАС подтвердил это решение, но уменьшил срок до 5 лет. В июле 2008 г. Верховный Суд отклонил кассационную жалобу на это решение.

Следует отметить, что журналист с 1996 г. страдал от туберкулеза. Поэтому он обратился в суд с просьбой о досрочном освобождении по состоянию здоровья. В марте 2009 г. Азизбековский районный суд отказал в этом, не найдя оснований и отметив, что в заключении ему оказывается адекватная медицинская помощь. В июле 2009 г. Бакинский Апелляционный Суд отклонил жалобу на это решение.

Журналист был освобожден 25 декабря 2009 г. по помилованию.  Он вышел на свободу из Специализированного учреждения для осужденных, больных туберкулезом, заявив, что «никогда не считал себя виновным» и что «арест был политическим заказом».

Сейчас дошла очередь до поданной им еще в 2008 году жалобы в ЕСПЧ, которая касается обоснованности выбора ареста в качестве меры пресечения до суда. Вместе с отсутствием заявителя на слушаниях в судах первой и апелляционной инстанций это поднимает вопрос о нарушении права на свободу, гарантированного статьей 5 Европейской Конвенции по Правам Человека. Кроме того, журналист считает, что показ до суда видео о его аресте по телевидению нарушает презумпцию невиновности (статья 6-2 Конвенции).

К сожалению, за рамками этой жалобы осталась суть самого уголовного дела. В уголовном праве принято считать, что субъектом преступления «получение взятки» может быть лишь лицо, которое выполняет административно-хозяйственные или организационные функции в государственных органах, муниципальных и государственных учреждениях, органах местного самоуправления или осуществляет функции представителя власти. Таковым М.Гусейнов явно не был. Поэтому, в свое время, правозащитников в этом деле особо интересовал именно вопрос, являлся ли рядовой журналист частной газеты тем «должностным лицом», который по закону «полномочен» брать взятки и подпадает под статью 311 УК…

Приняв решение о коммуникации дела правительству Азербайджана, ЕСПЧ направил сторонам ряд вопросов по затронутым в жалобе темам. После того, как стороны исчерпают свои аргументы, материалы дела будут направлены для рассмотрения комитетом или палатой Евросуда. В случае положительного решения вопроса о приемлемости жалобы, она будет рассмотрена по существу, и будет вынесено постановление. На стадии коммуникации возможно и примирение сторон при посредничестве ЕСПЧ.

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123603953

Страсбург расставил точки в споре политика с мэрией Баку

Молодежный активист выиграл в ЕСПЧ дело об отказе в разрешении на демонстрацию

Ситуация с хроническими отказами мэрии Баку в предоставлении места для оппозиционных демонстраций в очередной раз получила негативную оценку Европейского Суда по Правам Человека (ЕСПЧ).

В деле «Ахад Мамедли против Азербайджана» (жалобы №№ 69456/11 и 48271/13), решение по которому было опубликовано 16 июня, 34-летний заместитель председателя Молодежной организации оппозиционной партии «Мусават» оспорил отказ Бакинской Городской Исполнительной Власти (БГИВ) разрешить оппозиционные демонстрации 2 апреля 2011 и 20 октября 2012 г., одним из организаторов которых он являлся.

Заблаговременно обратившись в БГИВ за разрешением провести эти демонстрации в центре столицы, организаторы получили отказ. Вместо этого, БГИВ предложил другое место – двор автошколы в пос. Баилово. Не согласившись с этим, организаторы решили все же провести акции в задуманном месте, но были разогнаны полицией.

В обоих случаях Ахада Мамедли задержали и доставили для допроса в полицейский участок. Там были составлены протоколы об умышленном неповиновении законным требованиям полиции (ст. 310.1 Кодекса об Административных Правонарушениях).  Копии этих документов А.Мамедли не выдали.

После этого, заявителя доставили в районный суд (Насиминский и Бинагадинский соответственно). Во время очень короткого заседания, на которое не пустили представителей общественности, правозащитников и журналистов, единственными допрошенными свидетелями были сотрудники полиции, произведшие задержание. В первом случае, у Мамедли вообще не было адвоката, так как своего нанять не дали, а от назначенного государством он отказался. Во втором случае, суд предоставил ему адвоката по назначению, который в устном заявлении попросил дать подзащитному легкое наказание ввиду его молодости. В результате суд все же счел доказанным, что заявитель якобы отказался прекратить участие в несанкционированной демонстрации, и приговорил его к 7 и 10 суткам административного ареста соответственно.

Заявитель обжаловал эти решения в Бакинский Апелляционный Суд (БАС), полагая, что арест был нарушением его прав, т.к. демонстрация была мирной. Он также пожаловался на незаконность ареста и несправедливость заседаний в судах первой инстанции. В обоих случаях, Мамедли был представлен в БАС адвокатом по собственному выбору. 11 апреля 2011 г. и 29 октября 2012 г. БАС отклонил апелляцию и подтвердил решения суда первой инстанции.

По каждому из арестов, Мамедли обратился в ЕСПЧ через адвокатов Р.Мустафазаде и А.Мустафаева с жалобами на нарушение статей 10, 11, 6, 5 Европейской Конвенции по Правам Человека (свобода выражения мнения, свобода собраний и объединений, право на справедливый суд, право на свободу). С учетом похожести жалоб, они впоследствии были объединены в одном деле.

Рассматривая дело А.Мамедли, ЕСПЧ отметил, что ни официальные отчеты, ни судебные решения не упоминают, чтобы демонстрации 2 апреля 2011 г. была насильственной. В этой связи, Евросуд принял точку зрения заявителя, что демонстрация предполагалась быть мирной и проводилась мирно вплоть до его ареста.

По всем пунктам жалобы это дело было похоже на ранее рассмотренное дело «Гафгаз Мамедов против Азербайджана» (№60259/11, 15 октября 2015).

В частности, ЕСПЧ отметил наличие серьезной обеспокоенности в отношении законодательства о собраниях и о возможности, что мирные собрания будут запрещены или  разогнаны; сомнения в достоверности формальной причины, использованной властями для ареста и осуждения участника несанкционированного собрания; непринятие во внимание властями факта, что об этой демонстрации заранее известили; отсутствия уместных и достаточных оснований для разгона демонстрации, которая планировалась как мирная и проводилась мирным образом; отсутствия какого-либо признания, что акт участия в несанкционированной демонстрации сам по себе защищен статьей 11 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение статьи 11 Конвенции (свобода собраний).

Что касается жалобы на то, что в обоих случаях, национальные суды  не были справедливыми и открытыми, ЕСПЧ отметил, что судебные процессы по административному наказанию А.Мамедли страдали от недостатка необходимых гарантий: у подсудимого не было достаточно времени и возможностей на подготовку своей защиты; решение национальных судов сильно зависели от акта и показаний, предоставленных полицией; были проигнорированы важные факты, в частности, мирный характер несанкционированной демонстрации; отсутствовала помощь адвоката до суда; не предоставлялась возможность найма адвоката по собственному выбору; формалистическое выступление адвоката, назначенного государством. Соответственно, ЕСПЧ установил нарушение статьи 6-1 и  6-3 (право на справедливый суд).

Как и в случае Гафгаза Мамедова, и в данном деле предпринятые властями меры (арест и лишение свободы на несколько дней) также преследовали цели, не связанные с формальное основание, на которое они ссылались для оправдания лишения свободы, и включали элементы недобросовестности и произвола. Таким образом, была нарушены и статья 5 Конвенции (право на свободу).

Так как простая констатация нарушения прав в данном случае не могло считаться достаточной компенсацией, ЕСПЧ постановил, что правительство должно выплатить заявителю 12.000 евро компенсации морального ущерба и 1.150 евро компенсации судебных расходов.

Принятое постановление продолжает серию решений ЕСПЧ, посвященных действиям полиции при разгоне несанкционированных акций протеста в Баку весной 2011 г. Уже вынесены решения против Азербайджана по жалобам, которые подали Гусейнли и другие, Ибрагимов и другие, Гафгаз Мамедов, Насрулла Мамедли. Продолжается коммуникация по жалобам Бабека Гасанова и других, а также Назима Аббаслы.

Длившееся несколько дней административное заключение каждого пожаловавшегося в Страсбург оппозиционера обошлось государству в несколько тысяч евро. Неизвестно, заставит ли это задуматься тех судей, которые так щедро раздают демонстрантам приговоры, связанные с лишением свободы. Но не исключено, что возможный чувствительный вклад в семейный бюджет будет стимулировать  будущих жалобщиков в Страсбург. И тогда вал жалоб заставит власти пересмотреть свою политику в отношении свободы собраний…

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123603896

В Страсбурге продолжают рассматривать жалобы на выборы-2010

11 бывших кандидатов выиграли жалобы в ЕСПЧ

Европейский Суд по Правам Человека (ЕСПЧ) недавно опубликовал постановления по двум однотипным группам жалоб, представленных в Страсбург в связи с парламентскими выборами 7 ноября 2010 г.

Одно из этих постановлений, «Гая Алиев и другие против Азербайджана» (жалобы №№ 29781/11, 29808/11, 30372/11, 30473/11, 30478/11, 30487/11) касается группы из 6 заявителей: Гая Алиев, Шакир Мамедов, Халыг Гаджиев, Фуад Алиев, Зияфат Гусейнли, Акиф Джавадов. 

В другом деле, «Солтанов и другие против Азербайджана» (жалобы №№ 30362/11, 30581/11, 30728/11, 30799/11 and 66684/12), заявителями выступили 5 бывших кандидатов на тех же выборах, включая самого Интигама Алиева, и представленных им в ЕСПЧ Сахавата Солтанова, Амируллу Дадашзаде, Эльнура Меджидли и Арзумана Меджидова. Сам И.Алиев был представлен французским адвокатом. Всех этих заявителей избирательные комиссии отказались зарегистрировать в качестве кандидатов в члены Милли Меджлиса на этапе сбора подписей в поддержку.

Как известно, для этого необходимо собрать подписи не менее 450 жителей соответствующего избирательного округа, которые затем проходят проверку со стороны специальной рабочей группы при Окружной Избирательной Комиссии (ОИК). При этом считаются недействительными следующие виды подписей: фальшивые или повторные; с неправильной личной информацией; подписи лиц с просроченным удостоверением личности; подписи лиц, живущих вне округа; незаверенные исправления в списке; подписи, полученные обманом; подписи, недействительные «по иным причинам». По вышеперечисленным причинам в указанных делах было забраковано столько подписей, что остатка не хватило для регистрации.

При этом на заседания ОИК, где решался вопрос об отказе в регистрации, не пригласили никого, кроме Шакира Мамедова. Вопреки требованиям закона, до заседания никому из кандидатов не были представлены документов рабочих групп. Их или не представили вообще, или же копии были получены лишь в ходе рассмотрения апелляций в суде.

Процедура обжалования решений ОИК предусматривает обращение в Центральную Избирательную Комиссию (ЦИК), и лишь затем – в суд. Жалобы, которые были поданы заявителями, включали такие претензии, как неправильность решений рабочих групп (несоответствие фактам, необоснованность, произвольность), в которые к тому же не были включены специалисты-почерковеды; произвольность решений ОИК (в случае ненамеренных и исправимых ошибок на это отводится 24 часа); нарушение процедуры, в частности, требования заблаговременного приглашения кандидатов на заседание ОИК и выдачи им копии повестки дня заседания за сутки; некоторые из подписей были признаны недействительными «на иных основаниях», не указанных в законе; в некоторых случаях, местные чиновники и сотрудники полиции незаконно оказывали давление на избирателей или сборщиков подписей в связи с тем, что подписи якобы «были получены обманом». 

ЦИК перепроверила подписи с помощью своей собственной рабочей группы, но опять без участия заявителей. В результате, ЦИК пришла к выводу, что подписей все равно не хватает. В каждом случае, число действительных подписей, определенных ЦИК, различалось от числа, ранее установленного ОИК, причем часто значительно. Отличались и цифры подписей, забракованных по тем или иным основаниям. Значительное число подписей посчитали недействительными, так как они «выглядели фальшивыми» или же «предположительно, были выполнены одним и тем же лицом». Хотя некоторые из заявителей представили заявления множества избирателей, подтверждавших подлинность их подписей, эти заявления не были приняты ЦИК во внимание.

Жалобы в Бакинский Апелляционный Суд (БАС) на решения ЦИК и в Верховный Суд (ВС) на решения БАС были отклонены как необоснованные. Как результат, заявители подали жалобу на нарушение права на свободные выборы, гарантированного статьей 3 Протокола №1 к Европейской Конвенции по Правам Человека, прибегнув к помощи известного юриста, руководителя Общества Правового Просвещения (ОПП) Интигама Алиева, который и сам тоже был кандидатом на этих выборах (жалоба №66684/12).

8-9 августа 2014 г. офис ОПП подвергся обыску, и материалы жалоб были конфискованы. Более того, был арестован и представлявший заявителей И.Алиев. Заметим, что Насиминский районный суд санкционировал конфискацию материалов, касающихся лишь «учреждения, структуры, функционирования, регистрации членов, получения грантов и другой финансовой помощи». Однако жалоба на незаконность этого обыска и конфискации материалов жалоб в ЕСПЧ была отклонена. Однако 25 октября 2014 г. материалы жалоб в ЕСПЧ были возвращены следственными органами адвокату И.Алиева как «не имеющие отношения к существу данного уголовного дела».

ЕСПЧ счел, что обстоятельства данных жалоб по сути те же, что и в деле «Тагиров против Азербайджана» (№31953/11, 11 июня 2015). В частности, в деле Огтая Тагирова Евросуд «отметил наличие серьезной обеспокоенности, касающейся беспристрастности избирательных комиссий, отсутствие прозрачности в их действиях, различные недостатки в их процедурах; отсутствие ясной и достаточной информации о профессиональной квалификации и критериях назначения экспертов рабочих групп, ответственных за проверку списков; неудача избирательных комиссий и судов предпринять шаги по расследованию, чтобы подтвердить мнения экспертов о подлинности (или напротив) подписей; систематическая неудача избирательных комиссий следовать множеству уставных гарантий, предназначенных для защиты номинированных кандидатов от произвольных решений; неудача избирательных комиссий и судов принять во внимание уместные и содержательные доказательства, представленные кандидатом в попытке оспорить выводы экспертов рабочих групп по подлинности или ложности подписей; и неудаче национальных судов разбираться с жалобами соответствующим образом». 

Таким образом, на практике кандидат не смог воспользоваться существующими гарантиями для того, чтобы предотвратить произвольное решение об отказе в его регистрации в качестве кандидата. Евросуд посчитал, что и в данном деле право каждого заявителя быть кандидатом было нарушено по тем же причинам, и соответственно, имело место нарушение ст.3 Протокола №1.

Что касается конфискации папок с жалобами в офисе адвоката, то ситуация такая же, что и в деле «Аннагы Гаджибейли против Азербайджана» (№ 2204/11), рассмотренном 22 октября 2015 г. Соответственно, Евросуд считает, что действия властей нарушили право на индивидуальную жалобу (статья 34 ЕКПЧ).

В качестве компенсации морального ущерба, Евросуд назначил каждому заявителю сумму в 10.000 евро, а их представителю – 10.100 евро (за все жалобы).

Следует отметить выросшую активность бывших кандидатов в подаче жалоб в ЕСПЧ, которые стали возможны с 15 апреля 2002 г., а также повысившуюся эффективность этих жалоб. Так, по выборам 2005 г. были рассмотрены 13 дел, касающихся 22 кандидатов, причем Евросуд отказал 55%. После выборов 2010 г., были рассмотрены уже 15 дел в отношении 33 кандидатов (и отклонены всего 15%). Характерно, что в проигранных правительством делах нарушения были столь очевидны, что участвовавший в их рассмотрении судья от Азербайджана голосовал «за» вместе с другими судьями и не высказывал особого мнения.

Постановления ЕСПЧ вступают в силу через 3 месяца, если не будут обжалованы. После этого, они переводятся на официальный язык Азербайджана и поступают на рассмотрение Пленума Верховного Суда, который отменяет судебные решения, в которых имело место нарушение Конвенции, и отправляет их на новое рассмотрение.

Эльдар Зейналов.

http://minval.az/news/123603252