Эльдар Зейналов
Правозащитный Центр Азербайджана
Нам столько вдалбливали в головы, что пытки – это некий пережиток прошлого, что самый расхожий эпитет для этого рода воздействия на человеческую личность – «средневековые». Кто-то из старшего поколения может вспомнить про «сталинские» или «фашистские» пытки. В любом случае что-то такое далекое от нашего времени, когда они вновь как с Луны на нас свалились...
Тем не менее они у нас были всегда, только о них тогда говорилось не в прессе, а вполголоса на кухнях. Вы помните наш суеверный ужас перед возможность попадания в подвальное царство советской милиции, когда Главное Городское Управление Полиции еще было для всех «горотделом»? Ведь там еще не подвешивали за ноги в «станке», не устраивали «слоник» с помощью противогаза и, кажется, не использовали электрошок. Но зверски били, пытаясь добиться признания, оговора или денег. Вот это уже и было настоящей пыткой.
Ведь, согласно cтатьe 1 Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания, «пытка» означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняется государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия».
Поэтому мне как правозащитнику, и режут ухо высказывания типа «его подвергли избиениям и пыткам» (целенаправленное избиение и есть пытка!) или «а чего мне жаловаться, ведь меня не пытали, а только немножко побили, и я признался». Не случайно в нашем Уголовном Кодексе (УК), куда со скрипом, под сильным давлением ООН и Совета Европы, было включено наказание за пытку (isgence), этому преступлению не дается четкого определения в статьях 113, 133 и 331.3 УК. «Физическая боль или психические страдания» - в нашей правовой «телеге» это формальное «дышло» можно повернуть куда угодно. Тем более, что в нашем законодательстве о пытке не делается ссылка на достижение ею конкретной цели.
«Чем ты докажешь, что, когда тебе следователь пригрозил, что изнасилует на твоих глазах малолетнюю дочку, у тебя была именно сильное психическое страдание? Любой бы понял, что он просто пошутил, что это невозможно – кто ж маленькую девочку пустит в горотдел?» Или же: «Ну, ударили тебя пару раз, понервничал следователь, не сдержался. Но что ты за мужчина, должен был стерпеть!» И уж совсем «слабым» аргументом в нашей действительности кажется указание на то, что рядом кого-то побили, а ты со страху, чтобы такого не проделали и с тобою, взял да и подписал показания (или чистый лист) – «ведь сильные физические и психические страдания причиняли не тебе, а другому, его пытали, а не тебя». Кто же может измерить психические страдания? Не случайно ООН делает акцент не на психическом, а на нравственном страдании – его обосновать куда проще. Все описанные ситуации, кстати, вполне реальные, за каждой из которых стоит конкретный эпизод, и являются самой настоящей пыткой.
«Жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение» отличается от «пытки» только отсутствием четкой единовременной цели (например, признание). Однако в жизни часто сложно понять, где кончается стремление получить признание пыткой и начинается наказание плохим обращением.
Совсем не случайно ООН упоминает, что пытка может осуществляться не только должностным лицом, но и «иным лицом, выступающим ... по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия». Тем самым ограничивается возможность для чиновников уйти от ответственности за содеянное ими чужими руками.
Как в свете стандартов ООН можно оценить, например, ситуацию 1995-96 гг., когда в колонии к уголовникам бросили на растерзание бывших полицейских-опоновцев, хотя до того их держали исключительно в «административной» колонии №9 для «погонников»? По старым уголовным традициям, «погонников», которые были в заведомом меньшинстве, ждали там неминуемые унижения и смерть. Спасибо покойному «лоту Бахтияру», по настоянию которого воры пересмотрели свои понятия, чтобы не быть слепым орудием в руках администрации.
Известна и практика использования «пресс-камер», в которых содержится агентура следственных органов, «обрабатывающая» помещаемых туда подследственных до нужной «кондиции». И тут тоже пытка осуществляется чужими руками.
Один, уже покойный председатель нашей парламентской комиссии по правам человека на вопрос о пытках опоновцев когда-то простодушно заявил, что «сами виноваты, нечего была устраивать переворот». Аллах ему судья. Но в мире считают по-другому: пытку не оправдывают никакие чрезвычайные обстоятельства. И потому всегда виноваты власти - за исключением случаев, когда пытки применяются самозванными властями, например, повстанцами или сепаратистами, с которых не спросишь.
В ООН механизм отчетности властей за пытки – это периодические отчеты стран перед Комитетом Против Пыток (КПП), а также посещения Специальным Докладчиком ООН. Последний отчет Азербайджана был заслушан в ноябре 1999 г., а докладчик побывал в стране весной 2000 г.
Из всех рекомендаций, которые были тогда сделаны КПП, до конца была выполнена лишь одна – было сделано распоряжение, чтобы виновники пыток не подпадали под амнистию или помилование. Так ведь никто же их практически и не сажает, чтобы амнистировать. Был один следователь, которого удалось посадить на минимальный срок после лавины публичных обвинений его в пытках. Амнистировать его не амнистировали, но очень быстро вышел условно-досрочно...
По рекомендации КПП пытку включили в УК, но проигнорировали указание дать ее определение именно так, как оно дано в Конвенции. А рекомендации стране обеспечить независимость судей или «предпринять все необходимые эффективные шаги, чтобы предотвратить пытку и другие акты жестокого, бесчеловечного или унижающего обращения и наказания» могут вызвать у наблюдателя только ироничную улыбку.
В конце 2001 г. Азербайджан представил очередной отчет. В нем Женеве сообщается, что «основным фактором, препятствующим выполнению Азербайджанской Республикой Конвенции в полном объеме на всей ее территории является продолжающаяся агрессия соседней Армении против Азербайджана, оккупация двадцати процентов территории Азербайджанской Республики». Ну с Карабахом все ясно, а что, Баку тоже кто-то оккупировал, или тут пытают армяне?.. Каким образом оккупация армянами Карабаха может повлиять на поведение должностных лиц в сотнях километров от линии фронта?
Далее читаем: «В Законе четко определяются основания и порядок задержания лиц, указаны полномочия полиции и права задержанных. Установлено, что ограничение прав и свобод возможны только по решению суда. Кроме того, в Законе определяются и контрольные функции за деятельностью полиции». Законы-то есть, и жаловаться никому не запрещено, только кто ж послушает?
Вот, скажем, нардаранца Хафиза Атакишиева держали в подвале «горотдела» 56 суток вместо 3 по закону. Перед Новым Годом его тайком осудили на 5 лет лишения свободы. Другие арестованные по «Нардаранскому делу» провели в «горотделе» около 20 дней... В ответ на эту информацию правозащитники дождались только заявления «контролирующих» инстанций, что собранные доказательства будут проигнорированы.
«В начале 2000 года... следственные изоляторы были переданы в ведение Министерства юстиции». Замечательно. Только напрасно забыли добавить, что следственный изолятор (СИЗО) Министерства национальной безопасности так и не был передан Минюсту. А изоляторы временного содержания (ИВС) - те самые «горотделы» и «бандотделы» (Главное городское управление полиции и Управление по борьбе с организованной преступностью), о которых столько пишут в прессе, незаконно используются в качестве СИЗО, там держат неделями и есть идеальная возможность пыток, т.к. кабинеты следователей расположены в одном здании с изолятором и подчинены одному «хозяину». Передать все СИЗО Минюсту и ликвидировать совмещение ИВС с управлениями полиции тоже армянская оккупация помешала?
Несмотря на законодательный запрет, которым похвастались в отчете, власти экстрадируют политэмигрантов («террористов») в Египет, Турцию и в Россию, о пытках в которых столько пишут все международные организации.
Дальше продолжать не стоит - все в том же духе: красивые законы, и (за рамками отчета) отвратительная практика. Отмечу лишь, что уголовные дела по ст.133 были возбуждены всего против 8 человек. Ни одно из них не было связано ни с политическими заключенными, ни с пресловутыми Бакинскими «горотделом» или «бандотделом». Как всегда, нашли «стрелочников». Кстати, по закону, раз пытка не была преступлением до 1 сентября 2000 г., то за старые случаи пыток виновные могут нести ответственность лишь по таким обвинениям, как побои, нанесение телесных повреждений, принуждение к даче показаний. Но могут же! Вспомните, как через месяц после прямого указания президента виновника пыток нашли аж в России, где он спокойно жил 6-7 лет.
Чего же мы можем ожидать от очередного рассмотрения отчета Азербайджана в КПП, который ожидается в этом апреле? Разумеется, экспертов КПП не проведешь на нашей официозной «мякине». К моменту обсуждения они получат информацию и от местных правозащитников, и от международных организаций, которые к этому времени уже успеют выпустить свои ежегодные отчеты. Зададут очередную серию «кислых» вопросов и еще раз для ограниченного круга англоязычной публики ткнут Азербайджан в те гадости, которые творят наши чиновники. Азербайджан, определенно, не ожидает исключение из ООН или введение каких-либо санкций – ведь мы не на таком уж совсем плохом счету. В ООН мирно заседают представители таких «демократических» стран, как Северная Корея, Ирак или Вьетнам, на фоне которых мы выглядим «блестящей витриной демократии».
Куда больше надежды на Комитет по предотвращению пыток Совета Европы, который, в отличие от своих коллег в ООН, базирует свою деятельность не на бумажных отчетах правительств, а на посещениях стран своими экспертами. Если нужно, то даже каждый год, как в Турции. В пресс-релизе по поводу первого такого посещения Азербайджана в ноябре - декабре была только констатация факта посещений и встреч. Но даже сам перечень посещенных тюрем говорит сам за себя: ИВС в Баку и Гяндже (включая знаменитые «горотдел» и «бандотдел»), приемники-распределители, ряд пользующихся дурной славой полицейских КПЗ в Баку, почти все следственные изоляторы и т.д.... Определенно, европейцы знали, куда идти, и сейчас готовят свой отчет, который затем ляжет на нужный стол в Президентском Аппарате. От него отмахнуться будет куда сложнее, чем от ООНовских рекомендаций. Ведь из Совета Европы, в отличие от ООН, где терпят всех, можно и вылететь...
