пятница, 7 августа 2015 г.

Отсаживать ли исламистов в отдельную тюрьму?

На вопросы echo.az отвечает глава Правозащитного Центра Азербайджана Эльдар Зейналов

08.08.2015   Н.АЛИЕВ

- Не секрет, что в последнее время все чаще в места лишения свободы попадают люди, имеющие радикальные взгляды. Многие из них даже имеют опыт участия в боевых действиях на стороне боевиков на Ближнем Востоке. В Кыргызстане таких людей предлагают содержать отдельно от остальных заключенных. Как вы относитесь к такой идее?

- В Азербайджане тоже немало такого рода заключенных, которых мы относим к категории "религиозные экстремисты". Наш Правозащитный центр Азербайжана насчитал на конец июля по меньшей мере 329 исламистов в заключении и еще 163, освобожденных после отбытия наказания по обвинениям, связанным с религиозным экстремизмом.

Это на порядок больше, чем секулярных политзаключенных, о которых так много разговоров в Европе. Так что проблема существует, и ее масштаб растет.

Дает ли это основание отделить их в подобие национального Гуантанамо? Нет, ибо это нарушило бы принципы равенства осужденных перед  законом и индивидуализации исполнения наказаний, закрепленные  в статье 7 Кодекса по исполнению наказаний.

Отношение к заключенному в тюрьме должно быть основано на назначенном ему режиме содержания и его поведении, а не на обвинениях.

Другое дело, если заключенный нарушает порядок. В таком случае к нему применяются наказания, в том числе изоляция    от остальных заключенных в штрафном изоляторе, помещении камерного типа, а при злостном нарушении - перевод в учреждение закрытого типа (тюрьму) на срок до 3 лет.

В частности, переводом в Гобустанскую тюрьму окончились конфликты с администрацией колоний у председателя Исламской партии Азербайджана Мовсума Самедова и теолога Тале Багирзаде.

Надо отметить, что Правила внутреннего распорядка (ПВР), которыми регулируется жизнь заключенных в пенитенциарных учреждениях, сформулированы так, что многие запросы верующих, естественные на свободе, могут быть расценены как нарушение распорядка.

Например, в тюрьмах следят за гигиеной,    и на этом основании регулярно состригают волосы на голове и стригут бороды. После отбоя не положен никакой шум, включая ночной азан. При камерном содержании заключенных невозможен джума-намаз (совместная пятничная молитва).

В камере можно содержать лишь 10 книг  и журналов, некоторые из книг могут быть забракованы как экстремистские. Переписка заключенных должна проходить тюремную цензуру и вестись через спецчасть тюрьмы. И т.д.

В результате если осужденный убежден, что он сидит в тюрьме за правое дело и должен подчиняться не ПВР, а внутреннему убеждению, то он достаточно быстро может оказаться в Гобустане.

- Насколько вообще легко вербовать, агитировать или попасть под влияние  кого-то в колонии? Вроде тюрьма не  место для дискуссий?

- Это немного превратное представление о жизни в колонии как о мрачном месте, где все стоят по углам под присмотром    надсмотрщиков и    не могут без разрешения    даже что-то сказать.

На самом же деле колония -  это огороженная    территория с одним или несколькими общежитиями, обитатели которых от подъема до отбоя без дела слоняются по этой территории и практически все время проводят в общении друг с другом: за едой, чаепитием,    спортивными играми, прогулками.

Мечеть в колонии №5 (с) ПЦА

Кроме того, в то же время суток  они имеют беспрепятственный доступ к мечетям, которые сейчас есть во всех колониях. В мечетях есть кое-какая литература, аудио- и видеозаписи    и возможность для совместных молитв и бесед.


Мечеть в колонии №7 - зал и молитвенные принадлежности. (с) ПЦА 


Причем, в отличие от обычных мечетей, где есть свой имам, в тюремных мечетях муллы не предусмотрены, их роль играют те или иные заключенные. Разумеется, что идейно подкованные исламисты оказываются среди верующих в особом положении.

Процитирую очень поучительное интервью сайту Azadxeber.az одного из исламистов, освобожденного в мае 2011 г. через год отсидки по относительно легкому обвинению: "Я горжусь тем, что стал "узником хиджаба", и мы продолжим борьбу... Внутри колонии наше положение очень хорошее. Мы все молимся во главе с нашим духовником гаджи Тале...

После зиндана  (тюрьмы) наш дух вырос в сотню раз. Мы всегда переполняемся радостью, что являемся учениками школы имама Гусейна (а.). После этого мы готовы вести борьбу своим имуществом и жизнями за сохранение ценностей ислама.

Нас даже не волнует срок полученных нами приговоров. Мы готовы провести в тюрьме и 15 лет, даже пожизненно... Когда нас привели в тюрьму, делающих намаз было 10 человек, но при помощи нашего духовника гаджи Тале их число выросло в    несколько раз.

Община даже начала совместно делать намаз дважды в сутки, и для намаза (в мечети) нельзя было найти свободное место... Мое слово всем братьям и сестрам таково: в тюрьме нет ничего страшного. Есть человек, который и на свободе заключенный, а есть человек, который и в тюрьме свободен".

Упомянутый в этом интервью Т.Багирзаде уже после двух "ходок" в тюрьму сказал в    интервью радио "Азадлыг"    то же самое: "Арест для нас является даром Божьим. В заключении    наши взгляды  еще более окрепли".

Арест и    тюрьма,    которые    для секулярного    политзаключенного являются трагедией и чуть ли не концом биографии, для религиозного заключенного    является закономерным результатом их борьбы на пути джихада.

От исламистов не услышишь и десятой доли тех иногда очень мелочных жалоб,    которыми так известны их секулярные "товарищи по зиндану". Это - совершенно другой тип политического борца, что должны ясно понимать те,    кто хочет их победить или примирить с нашей светской    государственностью.

Изоляцией таких    исламистов в каком-то особом учреждении    их не перевоспитаешь. Тут нужна серьезная идеологическая работа    со стороны таких людей,    которые    безупречны с точки зрения их личных качеств. А тюремный персонал,    который    часто грешит коррупцией    и безграмотен в исламе,    ничего им противопоставить не может, кроме дубинки.

Помню, в Гобустанской тюрьме (с камерным содержанием заключенных) скопились десятки исламистов, некоторые из них получили тюремный (закрытый) режим как часть приговора, а другие были переведены туда из колоний в качестве наказания за нарушение режима.

Тюрьма переполнилась, и новых осужденных стали помещать в колонию N8, в которой тоже были камеры, но с чуть более лучшими  условиями. Посещая карцер этой колонии, я обратил внимание на заключенного, который, по словам администрации, систематически нарушал порядок, требуя, чтобы его перевели в Гобустан.

Когда я спросил о причине, он заявил, что "там собраны мои братья по вере! Пусть там условия хуже, но пусть меня переведут туда!" Примерно в тот же период я слышал от заключенных Гобустана, что исламисты сделали попытку назначить в каждый тюремный корпус своего "амира" (командира), подобно тем "паханам" (смотрящим), которых    назначали туда уголовники...

Так что    идея отсадить исламистов в отдельную тюрьму лишь сыграет на руку тем, кто считает тюрьму школой борьбы. До тех пор, пока на свободе должным образом не будут отрегулированы отношения религии и государства,  ряды исламистов будут пополняться, в том числе теми, кто уже прошел закалку тюрьмой.


Перепечатка на английском (в сокращении):
http://windowoneurasia2.blogspot.com/2015/08/confining-islamists-to-separate-prisons.html

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.